Файл: Kashanin_O_probleme_rasporyazhenia_lichnymi_neimuschestvennymi_pravami_avtora-1.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 08.11.2020
Просмотров: 627
Скачиваний: 1
В равной мере функцию критерия разграничения личных и имущественных прав не может выполнять признак характера интереса, на охрану которого, как считают авторы, направлено то либо иное право. С момента признания за автором определенных субъективных гражданских прав понятие интересов становится иррелевантной для права категорией. Возникновение и осуществление прав не зависит от того, какие интересы преследует правообладатель, а также какие интересы нарушены вторжением в его правовые позиции. Основанием для применения мер защиты права является факт нарушения права, а не интересов. Это, отметим, получило безусловное признание в сфере вещного права, где возникновение и осуществление прав, а также применение мер защиты не зависит от того, какие интересы правообладателя нарушены, связан ли у него с обладанием вещью какой-либо личный неимущественный интерес. С момента закрепления субъективного права на объект система вовлеченных интересов имеет лишь академическое и в некоторых случаях политико-правовое значение.
Соответственно, дифференциация субъективных гражданских прав не может зависеть от обслуживаемых ими интересов. В качестве критерия классификации должны использоваться признаки, характеризующие право само по себе, и прежде всего признак объекта права. Соответственно, объектом авторского права является произведение как объект оборота, а объектом личных неимущественных прав - личные неимущественные блага (либо просто личность) правообладателя. Поэтому личные неимущественные права авторов представляют собой часть общего института охраны личных неимущественных благ. Следует отметить, что это не отрицает влияния данного института на оборот имущественных прав на произведение, однако такое влияние сопоставимо с аналогичным воздействием института охраны личных неимущественных благ на оборот вещей (например, в части ограничения оборотоспособности писем личного характера и т.п.) (см.: Rigamonti C.P. Op. cit. S. 68 - 71; De Boor H.O. Konstruktionsfragen im Urheberrecht // UFITA. 1943. Bd. 16. S. 356 ff.).
Монистическая концепция приобрела господствующие позиции в немецкой доктрине, судебной практике, законодательстве. И дело даже не в том, что ее риторический эффект был усилен послевоенными настроениями, а также укорененной традицией рассмотрения произведения как части личности (личной сферы) автора, а авторских прав - как личных прав. Существуют основания полагать, что монистическая концепция стала отражением принципиальных затруднений в формировании системы личных и имущественных прав на произведение, в которой личные права были бы сформированы по охранительной модели Abwehrrechte и направлены исключительно на охрану личного интереса. По-видимому, при той степени признания целесообразности охраны личного начала в континентальном авторском праве, которая существует в континентальных европейских правопорядках, разграничить личные и имущественные права исходя из критерия направленности на охрану личного интереса оказывается практически невозможным.
Напомним, что даже в условиях суженной до пределов охраны личного интереса, а также последовательной ориентации right of publicity на имущественный оборот, а right of privacy - на охрану личного неимущественного интереса в американском правопорядке не удалось сделать применение указанных институтов независимым друг от друга и исключить при принятии решения по конкретному спору использование методологии взвешивания интересов. Фактически личные права в такой модели выполняют функцию ограничителя имущественного оборота нематериального объекта.
В рамках континентального авторского права личные неимущественные права также как минимум ограничивают оборот произведений, и в этом смысле их вряд ли можно считать независимыми друг от друга. Тем более появляется больше оснований для вывода о невозможности четкого разграничения личных и имущественных прав автора в ситуации, когда с каждым из них связываются как личные, так и имущественные интересы, а личные права включают в себя ряд позитивных поведенческих возможностей и, соответственно, не могут быть смоделированы по охранительной модели Abwehrrechte.
В этой связи, как представляется, имеются серьезные доводы в пользу того, что в европейских правопорядках личные и имущественные права авторов независимо от формально закрепленных в законодательстве деклараций не могут считаться в полной мере самостоятельными и независимыми друг от друга и в любом случае представляют собой составные части института авторских прав, в значительной мере единого по своей природе. Отметим, что это, в свою очередь, не позволяет считать личные права авторов частью общего института охраны личных неимущественных благ <72>.
--------------------------------
<72> Данное обстоятельство нашло признание во Франции, систему которой обозначают как "модифицированную дуалистическую модель", в которой личные права авторов рассматриваются не в качестве составляющей общего института личных неимущественных прав, а как часть авторских прав (см.: Matanovic S. Op. cit. S. 30).
В этой связи следует указать, что приведенные аргументы сами себе свидетельствуют не столько о необходимости монистической модели в немецкой интерпретации, сколько о несовместимости европейского института личных неимущественных прав и крайнего дуализма, при котором личные права считаются составной частью общего института охраны личных неимущественных благ (англо-американская модель). Условием дуалистической модели является очень четкое разведение имущественных и личных прав автора, когда последние направлены на охрану исключительно личного интереса.
Это объясняет, с одной стороны, сопротивление системы копирайт имплементации ст. 6bis Бернской конвенции (и, соответственно, усилия по выхолащиванию содержания личных прав при закреплении в национальных законах), а с другой - оппонирование европейской (и прежде всего германской) доктрины предоставлению правовой охраны произведениям с незначительным уровнем творческого характера, поскольку это требует исключения личных прав автора из системы авторских прав.
Таким образом, в европейских правопорядках не удалось сформировать модель личных прав автора, которые бы были направлены исключительно на охрану личного интереса и были бы сконструированы по образцу охранительных прав. При этом личные права получили в национальных законодательствах достаточно определенное содержание, возможности переинтерпретации которого в судебной практике остаются достаточно ограниченными. Другими словами, характерная для европейского авторского права система личных прав остается недостаточно гибкой, чтобы адекватно реагировать на изменение представлений оборота о соотношении личного и имущественного интереса и целесообразности охраны личного интереса в конкретных ситуациях <73>.
--------------------------------
<73> Прежде всего на процессы "экономизации" авторского права, включение в систему его объектов произведений kleine Munze, а также общую динамику господствующих представлений об объеме личного интереса, которому целесообразно предоставить охрану.
В этих условиях для европейских правопорядков стало практически неизбежным признание возможностей автора по распоряжению личными правами вопреки общему принципу неотчуждаемости личных неимущественных прав.
* * *
На Римской конференции 1928 г., после которой в Бернской конвенции появилась статья 6bis, закрепившая право на признание авторства и неприкосновенность произведения, по инициативе итальянской делегации обсуждалась возможность закрепления принципа неотчуждаемости личных прав автора. Данное предложение не встретило поддержки в силу признания того обстоятельства, что личные права не только направлены на охрану личного неимущественного интереса, но и непосредственно связаны с механизмом имущественного оборота произведений и в ряде случаев прямо противопоставляются имущественным правам на произведение <74>. Это обстоятельство не позволяет исключить возможность сделочного распоряжения личными правами автора. Соответственно, в Бернской конвенции вопрос об отчуждаемости личных прав остался неурегулированным, что сделало возможным для стран - участников Конвенции решать его в значительной степени самостоятельно.
--------------------------------
<74> Asmus T. Op. cit. S. 42.
Как представляется, именно неуспешность попыток сконструировать институт личных прав автора таким образом, чтобы тот был направлен на охрану исключительно личного неимущественного интереса, а также отсутствие достаточной гибкости национальных законодательств в определении содержания личных прав автора определили широкое признание в европейских правопорядках их отчуждаемости <75>.
--------------------------------
<75> Skrzipek K. Urheberpersonlichkeitsrecht und Vorfrage // UFITA-Schriftenreihe. 2005. Bd. 233. S. 24.
Жесткость в проведении принципа неотчуждаемости, во-первых, в ряде случаев прямо заблокировала бы имущественный оборот произведений (особенно служебных, созданных по заказу, а также таких, хозяйственное использование которых непосредственно предполагает возможность их модификации, например в случае с произведениями архитектуры, компьютерными программами и др.) <76>, во-вторых, не позволяла бы реагировать на процессы "экономизации" авторского права, когда акцент в регулировании переносится с личного интереса автора на функции произведения быть объектом имущественного оборота (в том числе при расширении перечня объектов авторского права за счет произведений с незначительным уровнем творческого характера).
--------------------------------
<76> Приведем также яркий пример такого рода из смежной области охраны селекционных достижений. Как отмечается в литературе, в настоящее время в соответствии с п. 3 ст. 1419 ГК РФ государственный заказчик либо работодатель могут предложить свое название сорта либо породы, однако автор селекционного достижения вовсе не обязательно должен согласиться с ним. Соответственно, у заявителя нет ни права, ни возможности оспорить название, данное автором. Следствием такого положения вещей оказывается невозможность подачи заявки на выдачу патента иным лицом, в том числе работодателем, без представления доказательств того, что предлагаемое название селекционного достижения согласовано с автором, что явно создает основу для злоупотреблений, в частности для произвольного затягивания такого согласования, способного привести к просрочке установленного в п. 4 ст. 1430 четырехмесячного срока для подачи заявки (см.: Комментарий к части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. А.Л. Маковского. М.: Статут, 2008 (автор главы - К.В. Всеволожский)).
Признание направленности личных прав автора на охрану в том числе и имущественного интереса означает, что личные права являются частью механизма имущественного оборота произведений, причем выполняют не только функции средства ограничения оборотоспособности произведений (что характерно для экономически ориентированной системы копирайт), но и ряд функций по индивидуализации и обособлению произведения для целей имущественного оборота, непосредственному запуску произведения в оборот, а также функцию первоначальной привязки имущественных прав <77>.
--------------------------------
<77> Это хорошо видно при сопоставлении модели droit moral с системой копирайт, где институт авторства выполняет исключительно имущественные функции первоначальной привязки исключительных прав.
Невозможность сориентировать личные права автора исключительно на охрану личного интереса и, соответственно, сконструировать их по охранительной модели Abwehrrechte лишает оснований тезис о единстве правовой природы института личных прав автора и общего института охраны личных неимущественных благ и, соответственно, ставит под вопрос применимость к личным правам автора характерного для последнего принципа неотчуждаемости. Общим для указанных институтов является лишь то, что они оба могут использоваться для охраны личного неимущественного интереса и, соответственно, в определенной степени связаны с идеей патерналистской заботы государства о личности, в том числе вопреки ее воле, что в определенной степени предполагает невозможность отказаться от предоставляемых ей средств охраны.
Общий институт охраны личных неимущественных благ является гораздо более последовательным в реализации охранительного механизма, поскольку объектом его охраны являются блага, не вовлеченные в имущественный оборот (честь, достоинство, репутация, жизнь, здоровье и т.д.), т.е., по сути, сама личность и ее атрибуты. Обладателю блага предоставляются лишь возможности его охраны от нарушений при отсутствии позитивных поведенческих возможностей по распоряжению неимущественным благом. Это непосредственно фундирует принцип неотчуждаемости и непередаваемости личных неимущественных благ и возможностей по использованию средств их охраны, в том числе в форме отказа от их использования, данного до факта нарушения личного интереса <78>.
--------------------------------
<78> Отметим, что при разграничении материального права и процесса данный принцип также основывается на недопустимости отказа от процессуальных средств защиты.
Личные права авторов сконструированы по иной модели. Они возникают по поводу нематериальных объектов, отделенных от личности и вовлеченных в имущественный оборот, а потому права авторов, обозначаемые как личные, оказалось невозможным сориентировать исключительно на охрану личного интереса. По содержанию личные права автора не сводятся к возможности использования средств защиты, а предоставляют управомоченному ряд позитивных поведенческих возможностей, связанных с запуском произведения в оборот, его идентификацией в обороте, а также изменением произведения (в том числе для целей хозяйственного использования). Соответственно, личные права авторов нельзя отнести к категории Abwehrrechte. Во многих случаях они вступают в противоречие с имущественными правами, что предполагает существование механизмов разрешения подобных конфликтов. Также следует учитывать, что объектами личных прав авторов являются различные виды произведений, в разной мере вовлеченные в имущественный оборот (т.е., в терминологии немецкой доктрины, "отделившиеся" от личности их создателя), что по представлениям оборота требует гибкого подхода в обеспечении личного интереса. Так, например, включение в число объектов авторского права нетворческих произведений kleine Munze практически исключает необходимость охраны личного интереса их создателя, поскольку подобный объект может быть создан любым другим специалистом в соответствующей области. Осуществление прав на обозначение имени создателя, на обнародование и неприкосновенность произведения kleine Munze, несомненно, способно ограничить его оборотоспособность, однако все же обслуживает исключительно имущественный интерес его создателя (например, на увеличение размера вознаграждения от работодателя) как минимум в силу несовместимости представлений о наличии заслуживающего охраны личного интереса и нетворческом характере объекта.
Все это обусловило возникновение в литературе дискуссии о возможности отнесения личных прав автора к общему институту охраны личных неимущественных благ и, соответственно, распространения характерного для последнего принципа неотчуждаемости на личные права авторов. В ходе дискуссии было признано историческое родство указанных институтов, в основе которого лежала общая направленность на охрану идеальных интересов, которая, однако, со временем менялась (по мере вовлечения неимущественных благ в оборот). Изменение направленности института личных прав автора привело его к отделению от общего института охраны личных неимущественных благ и, соответственно, обусловило его самостоятельность. При этом если в одних случаях отстаивалась необходимость квалификации личных прав автора в качестве части Immareterialguterrecht (что больше соответствует монистической модели авторского права), то в других данные права рассматривались в качестве самостоятельных прав смешанного типа, включающих в себя признаки исключительных (имущественных) прав и прав личного характера <79>. Наконец, господствующее в немецкой доктрине мнение исходит из того, что личные права авторов хотя и демонстрируют родство с общим институтом личных прав, тем не менее их специфика определяет необходимость применения к ним специальных правил <80>.