ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 08.11.2020
Просмотров: 2170
Скачиваний: 9
некоммерческие
записи
исполнений
могут
делаться
и
без
согласия
исполнителей
(
см
.,
например
,
п
.
2
ст
. 42
Закона
РФ
«
Об
авторском
праве
и
смежных
правах
»).
При
любых
вариантах
такие
записи
не
могут
использоваться
без
специального
разрешения
исполнителей
в
каких
-
либо
иных
целях
,
кроме
тех
,
для
которых
они
создавались
В
частности
,
для
того
чтобы
такая
запись
исполнения
была
передана
в
эфир
или
сообщена
для
всеобщего
сведения
по
кабелю
,
необходимо
получить
согласие
исполнителя
.
Заинтересованность
исполнителя
в
том
,
чтобы
данный
вопрос
решался
с
его
участием
,
достаточно
очевидна
.
Запись
исполнения
,
сделанная
не
для
коммерческих
целей
,
как
правило
,
не
предназначается
для
широкой
аудитории
.
Поэтому
исполнитель
сам
решает
вопрос
о
том
,
достойна
ли
запись
конкретного
исполнения
для
передачи
в
эфир
или
по
кабелю
.
Поскольку
закон
ничего
не
говорит
о
том
,
в
каких
целях
запись
исполнения
передается
в
эфир
или
по
кабелю
,
следует
исходить
из
того
,
что
согласие
исполнителя
требуется
во
всех
случаях
,
а
не
только
тогда
,
когда
при
осуществлении
этих
действий
преследуются
коммерческие
цели
.
По
-
иному
обстоит
дело
с
передачей
в
эфир
или
по
кабелю
записей
исполнений
,
опубликованных
в
коммерческих
целях
.
Давая
согласие
на
такую
запись
,
исполнитель
должен
осознавать
,
что
отныне
использование
записи
исполнения
выходит
из
-
под
его
полного
контроля
.
В
частности
,
в
соответствии
с
п
. 1
ст
. 39
Закона
РФ
«
Об
авторском
праве
и
смежных
правах
»
коммерческая
фонограмма
с
записью
исполнения
может
передаваться
в
эфир
или
по
кабелю
любыми
заинтересованными
лицами
без
согласия
исполнителя
,
но
с
выплатой
вознаграждения
.
Указанное
вознаграждение
,
распределяемое
между
исполнителем
и
производителем
фонограммы
,
выплачивается
за
использование
коммерческой
фонограммы
путем
:
а
)
публичного
исполнения
фонограммы
;
б
)
передачи
фонограммы
в
эфир
;
в
)
сообщения
фонограммы
для
всеобщего
сведения
по
кабелю
.
Сбор
,
распределение
и
выплата
такого
вознаграждения
осуществляются
одной
из
организаций
,
управляющих
правами
производителей
фонограмм
и
исполнителей
на
коллективной
основе
.
Если
этим
соглашением
не
предусмотрено
иное
,
указанное
вознаграждение
распределяется
между
производителем
фонограммы
и
исполнителем
поровну
.
д
.
Распространение
В
Договоре
ВОИС
об
исполнениях
и
фонограммах
сформулированы
положения
о
правах
исполнителей
и
производителей
фонограмм
на
распространение
записей
.
Статья
8(1)
Договора
гласит
:
«
Исполнители
пользуются
исключительным
правом
разрешать
открытую
продажу
или
иные
формы
передачи
в
собственность
правомерно
опубликованных
фонограмм
».
Статья
12(1)
регулирует
вопрос
о
правах
производителей
фонограмм
следующим
образом
:
«
Производители
фонограмм
пользуются
исключительным
правом
продавать
или
иным
образом
передавать
в
собственность
оригиналы
и
копии
своих
фонограмм
»,
но
в
соответствии
с
Договором
это
право
ограничено
принципом
исчерпания
прав
(
правом
первой
продажи
).
Статьи
8(2)
и
12(2)
следующим
образом
регулируют
этот
вопрос
:
«
Ничто
в
данном
Договоре
не
должно
ограничивать
свободу
договаривающихся
Сторон
в
определении
условий
,
если
таковые
будут
,
в
соответствии
с
которыми
возникает
исчерпание
прав
,
указанных
в
параграфе
1.
Исчерпание
прав
возникает
после
первой
продажи
или
иной
передачи
права
собственности
на
оригинал
или
копию
фонограммы
,
разрешенных
их
производителем
».
Российский
авторский
закон
не
закрепляет
за
исполнителями
общего
права
на
распространение
записи
исполнения
.
Это
ясно
следует
из
подп
. 5
п
. 2
ст
. 37
Закона
РФ
«
Об
авторском
праве
и
смежных
правах
»,
в
соответствии
с
которым
исполнителям
гарантируется
лишь
одна
из
правовых
возможностей
,
входящих
в
состав
права
на
распространение
,
а
именно
право
на
сдачу
в
прокат
записи
исполнения
,
причем
не
любой
записи
,
а
только
фонограммы
.
Объясняется
это
,
видимо
,
тем
,
что
право
на
распространение
экземпляров
записи
исполнения
возникает
у
лица
,
осуществившего
с
согласия
исполнителя
воспроизведение
записи
исполнения
,
т
.
е
.
либо
у
производителя
фонограммы
,
либо
у
создателя
аудиовизуального
произведения
.
В
таком
подходе
едва
ли
можно
усмотреть
ущемление
прав
исполнителей
.
Ведь
прежде
чем
распространять
запись
исполнения
,
ее
необходимо
размножить
,
а
контроль
над
воспроизведением
остается
за
исполнителем
,
который
дает
на
него
свое
согласие
.
Если
же
записью
и
воспроизведением
записи
исполнения
исполнитель
занимается
самостоятельно
,
то
он
одновременно
становится
производителем
фонограммы
или
создателем
аудиовизуального
произведения
,
а
значит
,
обладает
и
правом
на
распространение
записи
исполнения
.
Что
касается
производителей
фонограмм
,
то
в
соответствии
с
подл
. 3
п
. 2
ст
. 38
Закона
РФ
«
Об
авторском
праве
и
смежных
правах
»
они
осуществляют
полный
контроль
над
распространением
экземпляров
фонограммы
.
При
этом
Законом
названы
два
наиболее
типичных
способа
распространения
фонограмм
,
а
именно
их
продажа
и
сдача
в
прокат
,
которые
не
исчерпывают
собой
всех
возможностей
производителей
фонограмм
.
В
равной
степени
недопустим
без
их
согласия
ввод
экземпляров
фонограмм
в
гражданский
оборот
путем
обмена
,
дарения
и
т
.
д
.
е
.
Прокат
Прокат
фонограмм
по
сравнению
с
прокатом
видеокассет
представляет
собой
большую
угрозу
имущественным
правам
обладателя
экономических
прав
на
них
.
Угроза
риска
состоит
в
том
,
что
люди
,
берущие
кассеты
на
прокат
,
переписывают
их
дома
для
своих
нужд
.
Большинство
людей
смотрит
записанный
фильм
один
раз
,
любители
музыки
слушают
записанные
произведения
снова
и
снова
.
Поэтому
и
в
Соглашение
ТРИПС
,
и
в
Договор
ВОИС
об
исполнениях
и
фонограммах
введены
положения
,
требующие
ограничения
права
проката
.
В
частности
,
в
Договоре
ВОИС
право
решать
вопрос
о
сдаче
фонограммы
в
прокат
закреплено
за
исполнителями
и
производителями
фонограмм
.
Оба
международных
документа
позволяют
государствам
-
участникам
менять
существующую
систему
выплаты
вознаграждений
за
сдачу
в
прокат
такой
фонограммы
.
Так
,
например
,
есть
системы
,
в
которых
взимаемые
за
прокат
деньги
поступают
в
объединения
по
управлению
правами
исполнителей
и
производителей
фонограмм
,
а
затем
распределяются
между
ними
.
Есть
и
другие
системы
,
в
которых
определенным
налогом
облагаются
владельцы
копировального
оборудования
и
изготовители
так
называемых
чистых
компакт
-
дисков
(
т
.
е
.
не
имеющих
записи
).
Другой
подход
,
хотя
он
и
легче
реализуется
,
может
не
оправдать
себя
с
экономической
точки
зрения
.
Чистые
компакт
-
диски
могут
быть
использованы
,
например
,
для
переписывания
на
них
записей
с
дисков
,
взятых
на
прокат
.
Хотя
не
исключено
,
что
они
могут
использоваться
для
вполне
правомерных
целей
размещения
на
них
массивов
компьютерной
информации
,
когда
нужно
экономить
объемы
памяти
жестких
дисков
самого
компьютера
.
И
было
бы
неправильно
облагать
налогом
такое
правомерное
использование
компакт
-
дисков
для
того
,
чтобы
иметь
возможность
платить
вознаграждение
исполнителям
.
Право
исполнителя
сдавать
в
прокат
опубликованную
в
коммерческих
целях
фонограмму
с
записью
исполнения
определено
в
российском
законодательстве
наименее
удачно
по
сравнению
с
другими
правами
исполнителя
.
Во
-
первых
,
исполнитель
,
строго
говоря
,
обладает
не
правом
на
сдачу
в
прокат
фонограммы
с
записью
исполнения
,
а
лишь
правом
на
получение
особого
вознаграждения
за
данный
вид
использования
своего
исполнения
.
Право
же
на
сдачу
фонограммы
в
прокат
принадлежит
производителю
фонограммы
(
подп
. 3
п
. 2
ст
. 38
Закона
РФ
«
Об
авторском
праве
и
смежных
правах
»),
к
которому
оно
переходит
при
заключении
договора
на
запись
исполнения
(
постановки
)
на
фонограмму
(
подп
. 5
п
. 2
ст
. 37
Закона
РФ
«
Об
авторском
праве
и
смежных
правах
»).
Поэтому
лишь
тогда
,
когда
фонограмма
создана
самим
исполнителем
,
за
ним
сохраняется
право
сдавать
ее
в
прокат
,
хотя
при
этом
он
выступает
уже
в
качестве
производителя
фонограммы
.
Во
-
вторых
,
совершенно
не
ясно
,
кто
и
в
каком
порядке
должен
выплачивать
исполнителю
причитающееся
вознаграждение
.
Подпункт
5
п
. 2
ст
. 37
Закона
РФ
«
Об
авторском
праве
и
смежных
правах
»
отсылает
к
ст
. 39
Закона
,
которая
посвящена
совершенно
иным
видам
использования
исполнения
,
записанного
на
фонограмме
,
опубликованной
в
коммерческих
целях
,
и
сдачу
фонограмм
в
прокат
вообще
не
регламентирует
.
По
всей
видимости
,
в
Законе
допущена
ошибка
,
которую
необходимо
исправить
.
Поскольку
право
на
сдачу
фонограммы
в
прокат
принадлежит
,
в
сущности
,
не
исполнителю
,
а
производителю
фонограммы
и
реализуется
им
путем
выдачи
разрешений
конкретным
пользователям
фонограмм
,
сдающим
их
в
прокат
,
вознаграждение
за
данный
вид
использования
исполнения
,
записанного
на
фонограмме
,
первоначально
аккумулируется
у
производителя
фонограммы
.
Последний
в
соответствии
с
подп
. 5
п
2
ст
. 37
Закона
должен
передать
часть
полученного
вознаграждения
исполнителю
,
исполнение
которого
записано
на
фонограмме
.
Поскольку
указанная
норма
сформулирована
императивно
,
отказ
исполнителя
от
причитающегося
ему
вознаграждения
за
данный
вид
использования
исполнения
был
бы
недействительным
.
Что
же
касается
конкретной
пропорции
,
в
которой
распределяется
вознаграждение
,
полученное
от
сдачи
фонограммы
в
прокат
,
то
она
устанавливается
договором
на
запись
исполнения
или
постановки
на
фонограмму
.
Завершая
анализ
рассматриваемого
права
исполнителя
,
укажем
на
то
,
что
оно
действует
лишь
в
отношении
исполнения
,
записанного
на
фонограмму
.
Если
исполнение
с
согласия
исполнителя
зафиксировано
на
видеозаписи
,
правом
на
сдачу
ее
в
прокат
обладает
создатель
аудиовизуального
произведения
,
который
несет
обязанность
по
выплате
исполнителю
специального
вознаграждения
за
данный
вид
использования
видеозаписи
лишь
тогда
,
когда
это
прямо
предусмотрено
договором
с
исполнителем
.
ж
.
Технологические
средства
и
управление
правами
Договор
ВОИС
об
исполнениях
и
фонограммах
содержит
положения
об
управлении
правами
,
в
своей
сути
одинаковые
с
положениями
по
этому
вопросу
,
сформулированными
в
Договоре
ВОИС
по
авторским
правам
,
которые
обсуждались
выше
.
з
.
Неимущественные
права
исполнителей
В
Римской
конвенции
не
содержится
положений
относительно
неимущественных
прав
исполнителей
.
Этот
пробел
восполняется
положениями
Договора
ВОИС
об
исполнениях
и
фонограммах
,
которые
наделяют
исполнителя
такими
неимущественными
правами
,
как
право
на
имя
и
право
на
защиту
исполнения
от
искажений
и
иных
посягательств
,
по
своим
свойствам
сходными
с
неимущественными
авторскими
правами
,
сформулированными
в
положениях
Бернской
конвенции
.
Вместе
с
тем
в
отношении
некоторых
неимущественных
прав
действуют
ограничения
объективного
характера
.
Например
,
ограничения
права
на
имя
в
случае
исполнения
симфоническим
оркестром
музыкального
произведения
.
Здесь
нет
необходимости
в
указании
имени
каждого
музыканта
в
оркестре
.
Поэтому
в
Соглашении
ТРИПС
,
в
полном
соответствии
с
Бернской
конвенцией
,
также
нет
требования
обязательного
соблюдения
всех
неимущественных
прав
исполнителей
.
В
этом
,
как
представляется
,
находит
отражение
то
лоббирование
,
которое
имело
место
со
стороны
США
в
ходе
подготовки
Соглашения
,
поскольку
именно
Соединенные
Штаты
не
вполне
соответствуют
принятым
международным
стандартам
охраны
неимущественных
прав
.
Факт
включения
положений
об
охране
неимущественных
прав
исполнителей
и
производителей
фонограмм
в
Договор
ВОИС
может
затруднить
для
США
присоединение
к
этому
документу
.
В
Законе
РФ
«
Об
авторском
праве
и
смежных
правах
»,
как
и
в
Договоре
ВОИС
об
исполнениях
и
фонограммах
,
названы
два
личных
неимущественных
права
исполнителей
,
а
именно
право
на
имя
и
право
на
защиту
исполнения
или
постановки
от
всякого
искажения
или
иного
посягательства
,
способного
нанести
ущерб
чести
и
достоинству
исполнителя
.
Право
на
имя
означает
возможность
исполнителя
требовать
,
чтобы
при
любом
использовании
его
творческой
интерпретации
произведения
упоминалось
его
действительное
или
вымышленное
имя
,
которое
при
этом
не
должно
искажаться
.
Право
на
имя
не
может
отчуждаться
и
охраняется
бессрочно
.
Право
на
защиту
исполнения
или
постановки
от
искажения
сродни
праву
автора
на
защиту
репутации
,
так
как
обеспечивает
доведение
исполнения
до
третьих
лиц
в
его
первоначальном
виде
.
Иными
словами
,
любые
поправки
,
изменения
,
дополнения
,
которые
позволяет
делать
современная
техника
,
могут
вноситься
только
с
согласия
исполнителя
.
Рассматриваемое
право
,
однако
,
не
ограждает
исполнителя
от
подражателей
.
Например
,
эстрадный
певец
,
музыкант
или
актер
не
могут
запретить
другим
исполнителям
заимст
вовать
их
манеру
и
форму
исполнения
,
хотя
бы
это
,
по
их
мнению
,
наносит
вред
их
репутации
.
Наряду
с
названными
личными
неимущественными
правами
исполнитель
,
безусловно
,
обладает
и
правом
авторства
на
свое
исполнение
,
хотя
закон
о
нем
прямо
и
не
упоминает
.
Как
уже
отмечалось
,
исполнение
в
отличие
от
других
объектов
смежных
прав
является
результатом
творческой
деятельности
,
по
поводу
создания
которого
вполне
возможен
спор
как
между
лицами
,
претендующими
на
соавторство
,
так
и
между
действительным
создателем
исполнения
и
лицом
,
выдающим
чужое
исполнение
за
свое
.
Разумеется
,
такой
спор
практически
может
возникнуть
лишь
тогда
,
когда
исполнение
зафиксировано
в
записи
и
в
известной
мере
«
оторвалось
»
от
своего
создателя
.
Лишь
признание
за
исполнителем
особого
права
авторства
способно
обеспечить
его
интерес
в
том
,
чтобы
все
третьи
лица
считались
с
фактом
создания
исполнения
именно
им
,
а
не
каким
-
либо
другим
лицом
.
Конечно
,
во
многих
случаях
данный
интерес
может
быть
защищен
с
помощью
принадлежащего
исполнителю
права
на
имя
,
однако
отнюдь
не
всегда
.
Например
,
невозможно
опереться
на
данное
право
при
совпадении
имен
исполнителей
,
анонимной
записи
исполнения
и
т
.
п
.
Сказанное
свидетельствует
о
целесообразности
прямого
закрепления
в
законе
права
авторства
исполнителей
.
Б
.
Охрана
авторским
правом
промышленных
образцов
Как
уже
говорилось
выше
,
и
Бернская
конвенция
,
и
Соглашение
ТРИПС
открывают
возможность
для
государств
-
участников
осуществлять
охрану
промышленных
образцов
либо
с
помощью
специального
патентообразного
законодательства
,
либо
с
помощью
обычного
авторского
права
,
либо
с
помощью
комбинации
этих
двух
институтов
.
С
точки
зрения
обладателя
права
интеллектуальной
собственности
охрана
промышленных
образцов
как
объектов
авторского
права
имеет
свои
преимущества
и
недостатки
.
К
числу
преимуществ
следует
отнести
: 1)
простоту
(
не
требуется
соблюдения
формальностей
); 2)
быстроту
(
охрана
наступает
незамедлительно
); 3)
отсутствие
требования
новизны
; 4)
отсутствие
требования
изобретательского
уровня
и
5)
относительно
долгий
срок
охраны
(
пожизненный
плюс
50
или
70
лет
).
К
основным
недостаткам
следует
отнести
: 1)
отсутствие
охраны
против
независимого
создания
похожего
или
идентичного
образца
другим
лицом
и
2)
отсутствие
(
в
некоторых
странах
)
охраны
полной
конфигурации
изделия
.
Как
уже
отмечалось
,
оригинальный
внешний
вид
промышленных
изделий
по
российскому
законодательству
может
охраняться
либо
в
качестве
промышленного
образца
,
либо
как
произведение
декоративно
-
прикладного
искусства
(
ДНИ
)
или
дизайна
.
Проблеме
их
соотношения
в
советской
юридической
литературе
уделено
немало
внимания
,
однако
так
и
не
было
предложено
достаточно
четких
критериев
их
разграничения
.
Как
представляется
,
таких
критериев
и
не
существует
,
если
только
не
считать
ими
закрепленные
законом
критерии
патентоспособности
промышленных
образцов
и
последствия
,
вытекающие
из
факта
регистрации
решения
как
промышленного
образца
.
Иными
словами
,
очень
многие
изделия
,
которые
отвечают
всем
признакам
произведения
ДПИ
,
могут
быть
признаны
и
промышленными
образцами
.
Поэтому
речь
может
идти
лишь
о
рекомендациях
в
отношении
выбора
возможных
форм
охраны
конкретного
изделия
.
Следует
подчеркнуть
,
что
ранее
действовавшее
в
СССР
законодательство
не
допускало
двойной
охраны
одного
и
того
же
объекта
в
качестве
промышленного
образца
и
произведения
ДПИ
.
Так
,
в
соответствии
с
Указаниями
по
составлению
и
подаче
заявки
на
промышленный
образец
от
24
января
1985
г
.
экспертиза
не
принимала
к
рассмотрению
заявки
в
отношении
объектов
,
ранее
принятых
и
оцененных
в
установленном
порядке
по
нормам
авторского
права
как
произведения
ДПИ
.
В
настоящее
время
данное
ограничение
,
носившее
некорректный
характер
с
точки
зрения
общих
положений
авторского
права
,
в
законодательстве
отсутствует
.
Это
означает
,
что
любое
произведение
ДПИ
,
отвечающее
установленным
в
законе
критериям
патентоспособности
,
может
быть
признано
промышленным
образцом
.
Такое
признание
приводит
к
изменению
правового
режима
объекта
,
который
с
этого
момента
определяется
не
нормами
авторского
права
,
а
законодательством
о
промышленных
образцах
со
всеми
вытекающими
отсюда
последствиями
.
В
.
Охрана
топологий
интегральных
микросхем
Начиная
с
70-
х
годов
,
ведущие
производители
интегральных
микросхем
начали
лоббировать
вопрос
создания
отдельной
системы
охраны
топологий
.
Их
аргумент
в
пользу
введения
специальной
охраны
состоял
в
том
,
что
разработка
новой
топологии
,
например
,
для
высокоскоростного
микропроцессора
,
может
стоить
десятки
миллионов
долларов
,
тогда
как
практически
любая
топология
может
быть
скопирована
за
самую
незначительную
часть
этой
суммы
денег
.
При
этом
новой
топологии
может
недоставать
признака
новизны
,
необходимого
для
получения
патентной
охраны
,
и
она
может
не
вписаться
в
систему
требований
,
которым
должны
отвечать
предъявляемые
авторским
правом
литературные
и
художественные
произведения
.
Многие
развитые
индустриальные
страны
ввели
специальный
правовой
институт
охраны
топологий
.
Однако
принятое
законодательство
мало
используется
на
практике
по
ряду
причин
.
Современные
производства
полупроводников
сосредоточены
всего
в
нескольких
странах
,
и
мало
вероятно
,
что
они
будут
созданы
во
многих
местах
по
причине
исключительно
высоких
капиталовложений
(
примерно
миллиард
долларов
на
одно
производство
),
требующихся
для
таких
современных
высокотехнологичных
производств
.
Новые
топологии
живут
на
рынке
лишь
два
-
три
года
,
при
этом
уже
на
второй
год
цены
на
них
резко
падают
.
Последние
разработки
топологий
интегральных
микросхем
показывают
,
что
основные
блоки
интегральной
микросхемы
могут
исполняться
автоматами
.
Некоторые
компании
по
производству
полупроводников
патентуют
отдельные
части
топологий
,
что
в
любом
случае
делает
их
копирование
противоправным
актом
.
Поэтому
высокие
риски
копирования
,
существовавшие
до
70-
х
годов
,
к
настоящему
времени
значительно
снизились
.
Международный
договор
об
интеллектуальной
собственности
в
отношении
интегральных
микросхем
1989
г
.
был
ратифицирован
только
одним
государством
.
Договор
был
встречен
в
штыки
такими
ведущими
производителями
полупроводников
,
как
Соединенные
Штаты
Америки
и
Япония
,
поскольку
в
нем
содержались
положения
либерального
толка
,
открывавшие
возможность
принудительного
лицензирования
.
Объем
охраны
по
национальному
законодательству
некоторых
стран
был
явно
недостаточен
в
связи
с
тем
,
что
оно
было
построено
с
учетом
того
уровня
техники
и
технологии
,
который
имелся
на
момент
его
принятия
.
Например
,
в
тексте
законов
использовался
термин
«
полупроводники
»,
которым
далеко
не
охватывалось
понятие
интегральной
микросхемы
,
сделанной
из
других
материалов
.
В
Соглашении
ТРИПС
была
предпринята
попытка
исправить
это
положение
.
В
ст
. 35
говорится
о
том
,
что
«
государства
-
участники
договариваются
обеспечить
охрану
топологий
интегральных
микросхем
(
далее
по
тексту
-
топологий
)
в
соответствии
со
статьями
со
второй
по
седьмую
(
за
исключением
параграфа
3
статьи
6),
статьей
12
и
параграфом
3
статьи
16
Договора
об
интеллектуальной
собственности
в
отношении
интегральных
микросхем
,
и
дополнительно
обязуются
соблюдать
следующие
положения
».
Опущенный
параграф
3
ст
. 6 —
это
и
есть
положение
о
принудительном
лицензировании
.
Статья
36
Соглашения
ТРИПС
включает
в
себя
значительный
объем
охраны
,
не
ограниченной
никаким
конкретным
материалом
или
топологией
:
«
Исходя
из
положений
параграфа
1
статьи
37,
государства
-
участники
признают
противоправными
следующие
действия
,
если
они
совершены
без
разрешения
правообладателя
:
импорт
,
продажа
или
иное
распространение
в
коммерческих
целях
охраняемых
топологий
,
микросхем
,
включающих
топологии
или
изделия
на
базе
такой
интегральной
микросхемы
,
поскольку
оно
содержит
в
себе
противоправно
заимствованную
топологию
».
Было
бы
слишком
суровым
привлекать
к
ответственности
добросовестного
покупателя
большого
объема
какой
-
либо
продукции
,
в
которой
была
противоправно
использована
топология
.
Поэтому
законодательством
,
как
правило
,
разрешается
добросовестному
покупателю
использовать
продукцию
при
условии
выплаты
разумного
гонорара
.
Российская
Федерация
ввела
охрану
топологий
интегральных
микросхем
в
1992
г
.,
когда
был
принят
Закон
РФ
от
23
сентября
1992
г
. «
О
правовой
охране
топологий
интегральных
микросхем
».
Топология
интегральной
микросхемы
как
объект
правовой
охраны
представляет
собой
зафиксированное
на
материальном
носителе
пространственно
-
геометрическое
расположение
совокупности
элементов
интегральной
микросхемы
и
связей
между
ними
.
Материальным
носителем
топологии
выступает
кристалл
интегральной
микросхемы
,
то
есть
часть
полупроводниковой
пластины
,
в
объеме
и
на
поверхности
которой
сформированы
элементы
полупроводниковой
микросхемы
,
межэлементные
соединения
и
контактные
площадки
.
В
полном
соответствии
с
Вашингтонским
договором
об
интеллектуальной
собственности
в
отношении
интегральных
микросхем
1989
г
.
российское
законодательство
предоставляет
правовую
охрану
лишь
оригинальным
топологиям
.
По
общему
правилу
оригинальной
является
всякая
топология
,
созданная
в
результате
творческой
деятельности
автора
.
При
этом
топология
признается
оригинальной
до
тех
пор
,
пока
не
доказано
обратное
.
Оригинальность
—
основной
и
единственный
юридически
значимый
признак
,
необходимый
для
предоставления
топологии
правовой
охраны
.
Ни
время
создания
,
ни
выполнение
формальностей
,
по
общему
правилу
,
не
влияют
на
само
признание
топологии
объектом
охраны
,
хотя
эти
обстоятельства
и
играют
известную
роль
в
определении
правового
режима
топологии
.
Субъектами
прав
на
топологию
являются
авторы
,
их
наследники
,
а
также
любые
физические
и
юридические
лица
,
которые
обладают
исключительными
имущественными
правами
,
полученными
в
силу
закона
или
договора
.
Автором
топологии
признается
лицо
,
в
результате
творческой
деятельности
которого
эта
топология
была
создана
.
Юридическое
лицо
прав
авторства
ни
при
каких
обстоятельствах
не
приобретает
и
может
обладать
лишь
правом
на
использование
топологии
.
В
случае
если
топология
создана
в
порядке
выполнения
служебных
обязанностей
или
по
заданию
работодателя
,
что
и
имеет
место
в
большинстве
случаев
,
субъектом
права
на
использование
топологии
,
по
общему
правилу
,
становится
работодатель
.
Как
уже
отмечалось
,
закон
не
требует
от
обладателя
прав
на
топологию
выполнения
каких
-
либо
формальностей
.
Однако
по
желанию
автора
или
иного
правообладателя
топология
может
быть
зарегистрирована
на
основе
явочной
системы
,
то
есть
без
проверки
ее
оригинальности
,
в
специально
созданном
для
этих
целей
органе
,
а
именно
в
Российском
агентстве
по
правовой
охране
программ
для
ЭВМ
,
баз
данных
и
топологий
интегральных
микросхем
(
далее
—
Агентство
).
Основное
назначение
регистрации
состоит
в
создании
условий
,
облегчающих
признание
и
защиту
прав
на
топологию
в
случае
ее
неправомерного
использования
.
Регистрируя
топологию
,
правообладатель
не
только
публично
заявляет
о
своих
правах
на
достигнутый
творческий
результат
,
но
и
официально
удостоверяет
те
признаки
,
которые
отличают
его
топологию
от
уже
известных
.
Другой
мерой
,
призванной
в
известной
мере
оградить
права
на
топологию
от
нарушений
или
,
по
крайней
мере
,
облегчить
процесс
доказывания
их
нарушения
,
является
помещение
на
топологии
или
на
изделии
,
включающем
топологию
,
предупредительной
маркировки
,
свидетельствующей
о
том
,
что
топология
охраняется
законом
и
не
может
быть
использована
без
согласия
правообладателя
.
Уведомление
об
этом
делается
в
виде
выделенной
прописной
буквы
Т
(«
Т
»,, (
Т
),
Т
,
Т
*),
даты
начала
действия
исключительного
права
на
использование
топологии
и
информации
,
позволяющей
идентифицировать
правообладателя
.