ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 25.10.2023
Просмотров: 1647
Скачиваний: 20
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Неомарксисты считают, что термин «глобализация» означает не что иное, как целенаправленную стратегию монополистического капитала и американского империализма, имеющую целью окончательное закрепление экономического неравенства в мире и эксплуатацию «периферийных» и «полуферийных» регионов и государств крупнейшими монополиями «мирового центра» (Р. Кокс); как понятие, заменяющее термин «империализм», содержанием которого является политика мирового капитализма, направленная на подчинение мира потребностям своего собственного развития (С. Амин).
Значение процессов «глобализации» с точки зрения их влияния на характер международных отношений в целом и на конкретные аспекты международной жизни трудно переоценить. В этом мы могли убедиться уже при рассмотрении особенностей неомарксизма, неолиберализма, международной политэкономии и социологии международных отношений, о которых шла речь в пятой главе. Особенности влияния глобализации на изменения в составе международных акторов, их целей, средств, интересов и стратегий, так же как и на проблемы сотрудничества, конфликтов, безопасности, международного порядка, рассматриваются в последующих главах. В данной главе попытаемся выявить подходы международно-политической науки к анализу содержания понятия «глобализация», степени новизны отражаемых им процессов, его составляющих и, наконец, его последствий для международно-политической практики.
Понятие глобализации в сопоставлении с другими, близкими по смыслу понятиями
Известный французский политолог-международник Ф. Моро Дефарж определяет глобализацию как процесс, который «покрывает действия всех актеров международного театра (государства, но также предприятия, индивидуумы, организации), которые принуждены рассуждать на глобальном уровне, то есть на уровне целой планеты» {Моро Дефарж. 1995. С. 71). Близких позиций придерживаются и отечественные исследователи. С точки зрения А. Неклессы, глобализация отличается от интернационализации и может быть определена как «унификация определенных правил игры, повсеместная информатизация, обеспечение прозрачности экономического пространства, установление мировой коммуникационной сети и т.п. В экономике глобализация охватила прежде всего финансовую сферу (преимущественно в области краткосрочных инвестиций и «горячих денег»)» (Актуальные вопросы глобализации... Выступление А. Неклессы). '
Дж. Розенау проводит различия между содержанием понятия «глобализация» и смыслом близких ему терминов «глобализм», «универсализм» и «сложная взаимозависимость» (Кохепаи. 1993. Р. 499). В его представлении понятие «глобализация», будучи тесно связанным с указанными терминами, имеет менее широкое значение и более специфическое содержание. Оно отсылает не к ценностям и структурам, а к процессам и соединениям, которые рождаются в умах и поведении людей; к взаимодействиям, которые возникают тогда, когда индивиды и организации заняты своими обыденными делами и стремятся достичь поставленных перед собой целей. Процессы глобализации отличаются тем, что они не знают никаких территориальных или юридических барьеров. Они легко преодолевают государственные границы и способны затронуть любую социальную общность в любом месте мира (там же). С точки зрения Дж. Розенау, любая совокупность взаимодействий, которая имеет потенциал неограниченного распространения и способна легко преодолевать национальные юрисдикции, должна рассматриваться как процесс глобализации. Распространение совокупности взаимодействий может быть ограничено недостатком средств, интересов или рынков. И даже в такой ситуации речь будет идти о процессе глобализации. Главное, чтобы такое распространение теоретически имело потенциал достигнуть любой части мира, которая в состоянии развить необходимые средства, интересы или рынки. Близких позиций придерживаются и многие другие авторы
{КоЬег1$оп. 1992. Р. 196).
Во франкоязычной литературе понятием, близким «глобализа-циии», является «мондиализация» (от слова топйе — мир). Некоторые специалисты международно-политической науки используют их как равнозначные, считая первое англосаксонской версией второго {8епагс1ет\1998). Другие считают, что термин «глобализация» отражает прежде всего экономическую доминанту наблюдаемых сегодня изменений в мировом развитии, тогда как «мондиализация» относится в большей мере к распространению единообразия в сфере потребления, досуга, культуры, социальной жизни людей. Большинство авторов-международников считают, что термин «глобализация» более полно и адекватно передает всю суть происходящих сегодня изменений. Дани-ель Коляр называет пять фундаментальных концептов, характеризующих масштабы изменений, испытываемых сегодня международными отношениями: независимость, взаимозависимость, транснационализм, мондиализация и глобализация. Содержание последнего понятия ха-растеризуется им в сопоставлении с четырьмя первыми (Со1агй. 1996. К 48-50).
Рассматривая термин «независимость», Д. Коляр подчеркивает его совпадение с понятием суверенитета. Суверенитет — это свобода политического решения и выражение независимости. Однако результатом глобализации конца XX в. является то, что ни одно государство не обладает реальным суверенитетом или независимостью.
«Взаимозависимость» представляет собой сочетание зависимостей друг от друга. Она включает множество форм — политическую, дипломатическую, стратегическую, экономическую, культурную — и вынуждает государства сотрудничать в целях управления совокупностью этих взаимозависимостей. Чем многочисленнее зависимости государств друг от друга, тем выше степень интернационализации международных отношений, которая может выражаться или в форме регионализации, или в форме мондиализации.
Близким, хотя и не равнозначным гфедыдущему, является понятие «транснационализм». В обоих случаях речь идет о развитии солидар-ностей в международном пространстве, но если при «взаимозависимости» государство контролирует эти связи, то транснациональные феномены пересекают границы многих государств и ускользают от их контроля или не согласуются с суверенитетом. «Речь идет о самых разнообразных потоках, материальных и нематериальных: товары, звуки, образы или информации; услуги, капиталы, инвестиции; миграционные движения. Транснационалы-юсть касается также того, что называют мультинациональными фирмами и всех международных НПО (международные профсоюзы, политические партии, молодежные, экологические, правозащитные движения и т.п.). К этому можно добавить мафиозные организации (трафик наркотиков, денег, оружия) и некоторые формы терроризма» (там же. Р. 49).
Что касается «мондиализации», то она — следствие явлений, которые объясняются двумя предшествующими понятиями, облегчающими интернационализацию. Международные отношения уже не могут отождествляться с межгосударственной системой. В результате политических, экономических, экологических, технологических изменений рождается мир без границ. Мондиализация международной системы выражает рост взаимозависимости государств, национальных и транснациональных солидарностей. Отсюда рождение «большой планетарной деревни», «Земли-Родины», или «универсального полиса».
Глобализация, рассматриваемая Д. Коляром в соотношении с вышеназванными понятиями, представляет собой «высшую и последнюю стадию мондиализации» (там же. Р. 50).
В свою очередь, А. Аппадураи говорит о пяти видах пространства, каждый из которых включает в себя признаки и проявления глобализации, пять видов «мирового культурного потока»: медиапространст-во, формирующее «общность транснациональных и даже постнациональных чувств» (Лррайигаг.. 1997. Р. 8), этнопространство, формируемое движениями населения; технопространство — трансферты технологий через границы; финансовое пространство, т.е. финансовые обмены, и идеологическое пространство — идеологии и контридеологии, рождающиеся из встречи западных ценностей эпохи Просвещения и «периферийных» культур (там же. Р. 33 и далее). Следствие этих «пространств» — ослабление привязанности граждан к своему государству-нации, в частности потому, что территориальная принадлежность подвергается глубокой эрозии.
В последнее время все большее число исследователей подчеркивает, что глобализация сопровождается процессами противоположной направленности, которые в зависимости от анализируемой проблемы называются «дифференциацией»1, «регионализацией» (см., например: Актуальные вопросы глобализации... Выступление А. Неклессы. С. 38; 8асИм>а1й. 1997. Р. 257—258), «локализацией» (Кохепаи. 1994. Р. 256) или «фрагментацией» (см., например: выступление Г. Дилигенского — Актуальные вопросы глобализации... С. 38; Мого Бе/агдиех РИ. 1994). Стремясь подчеркнуть неразрывность разнонаправленных процессов, Дж. Розенау использует термин «фрагмеграция» (фрагментация + интеграция). Он также предлагает характеризовать экономические и социальные аспекты
фрагмеграции как колеблющиеся между глобализацией и локализацией, а политические — между централизацией и децентрализацией (Кохепаи. 1994).
Вопрос об исторической уникальности глобализации
Многие исследователи, однако, полагают, что процессы «регионализации», «фрагментации» и т. п. это не просто диалектическая противоположность глобализации: Это явление, не просто реально противостоящее универсальному и всеохватывающему процессу глобализации, но и параллельное ему, а потому сравнительно независимое от него. В.И. Максименко, например, высказывает сомнение относительно правомерности самого термина «глобализация», так как последний, «без указания на объект глобализации, теряет смысл» (Максименко. 1999. С. 84). А. Д. Богатуров же считает глобализацию «фактом на две трети виртуальным», поскольку «большая часть наиболее впечатляющих проявлений этой тенденции по сути локальна и проявляется преимущественно в зоне постиндустриальных стран и в тончайшем слое
«Было бы ошибкой рассматривать глобализацию как простой процесс роста миро-1 единства, — пишет Энтони Гидденс, — Глобализация социальных отношений — это, ным образом, дифференциация временных и пространственных отношений в нашей ни. Другими, словами, на жизнь общества оказывают значительное влияние и собы-происходящие далеко от нас». (Гидденс. 1991. С. 189).*;
интернет-электронных связей, протянувшихся от них в другие части мира» (Богатуров. 1999. С. 47). Глобализации, с точки зрения А.Д. Бо-гатурова; противостоит анклавно-конгломеративная модель мира. С позиций такой модели одновременно со странами Запада (представляющими собой «гетто избанничеств» и стремящимися распространить свое влияние на остальной мир) и вместе с тем в относительном удалении от них существует иной тип обществ. Их особенность состоит в том, что они представляют собой конгломеративные образования, в рамках которых архаичное и модернизированное начала образуют отдельные анклавы, сосуществуют друг с другом без опасности взаимного уничтожения. К такому типу обществ автор относит Россию, Китай, Индию, Японию и ряд других незападных стран. Совокупность взаимно влияющих и взаимно приспосабливающихся, хотя и не пытающихся копировать друг друга анклавов и составляет ту часть мира, которая способна ограничить воздействие глобализационных импульсов, исходящих от Запада {Богатуров. 1999).
Близких позиций придерживаются и те, кто считает, что в качественном отношении глобализация — совсем не новое явление в мировой истории, т.е. речь идет лишь о количественных изменениях, приобретающих иные формы. Под новым термином скрываются давно известные процессы роста взаимозависимости и формирования единого мирового пространства. На различных этапах всемирной истории их основой были, например, экспансия Римской империи;
Значение процессов «глобализации» с точки зрения их влияния на характер международных отношений в целом и на конкретные аспекты международной жизни трудно переоценить. В этом мы могли убедиться уже при рассмотрении особенностей неомарксизма, неолиберализма, международной политэкономии и социологии международных отношений, о которых шла речь в пятой главе. Особенности влияния глобализации на изменения в составе международных акторов, их целей, средств, интересов и стратегий, так же как и на проблемы сотрудничества, конфликтов, безопасности, международного порядка, рассматриваются в последующих главах. В данной главе попытаемся выявить подходы международно-политической науки к анализу содержания понятия «глобализация», степени новизны отражаемых им процессов, его составляющих и, наконец, его последствий для международно-политической практики.
Понятие глобализации в сопоставлении с другими, близкими по смыслу понятиями
Известный французский политолог-международник Ф. Моро Дефарж определяет глобализацию как процесс, который «покрывает действия всех актеров международного театра (государства, но также предприятия, индивидуумы, организации), которые принуждены рассуждать на глобальном уровне, то есть на уровне целой планеты» {Моро Дефарж. 1995. С. 71). Близких позиций придерживаются и отечественные исследователи. С точки зрения А. Неклессы, глобализация отличается от интернационализации и может быть определена как «унификация определенных правил игры, повсеместная информатизация, обеспечение прозрачности экономического пространства, установление мировой коммуникационной сети и т.п. В экономике глобализация охватила прежде всего финансовую сферу (преимущественно в области краткосрочных инвестиций и «горячих денег»)» (Актуальные вопросы глобализации... Выступление А. Неклессы). '
Дж. Розенау проводит различия между содержанием понятия «глобализация» и смыслом близких ему терминов «глобализм», «универсализм» и «сложная взаимозависимость» (Кохепаи. 1993. Р. 499). В его представлении понятие «глобализация», будучи тесно связанным с указанными терминами, имеет менее широкое значение и более специфическое содержание. Оно отсылает не к ценностям и структурам, а к процессам и соединениям, которые рождаются в умах и поведении людей; к взаимодействиям, которые возникают тогда, когда индивиды и организации заняты своими обыденными делами и стремятся достичь поставленных перед собой целей. Процессы глобализации отличаются тем, что они не знают никаких территориальных или юридических барьеров. Они легко преодолевают государственные границы и способны затронуть любую социальную общность в любом месте мира (там же). С точки зрения Дж. Розенау, любая совокупность взаимодействий, которая имеет потенциал неограниченного распространения и способна легко преодолевать национальные юрисдикции, должна рассматриваться как процесс глобализации. Распространение совокупности взаимодействий может быть ограничено недостатком средств, интересов или рынков. И даже в такой ситуации речь будет идти о процессе глобализации. Главное, чтобы такое распространение теоретически имело потенциал достигнуть любой части мира, которая в состоянии развить необходимые средства, интересы или рынки. Близких позиций придерживаются и многие другие авторы
{КоЬег1$оп. 1992. Р. 196).
Во франкоязычной литературе понятием, близким «глобализа-циии», является «мондиализация» (от слова топйе — мир). Некоторые специалисты международно-политической науки используют их как равнозначные, считая первое англосаксонской версией второго {8епагс1ет\1998). Другие считают, что термин «глобализация» отражает прежде всего экономическую доминанту наблюдаемых сегодня изменений в мировом развитии, тогда как «мондиализация» относится в большей мере к распространению единообразия в сфере потребления, досуга, культуры, социальной жизни людей. Большинство авторов-международников считают, что термин «глобализация» более полно и адекватно передает всю суть происходящих сегодня изменений. Дани-ель Коляр называет пять фундаментальных концептов, характеризующих масштабы изменений, испытываемых сегодня международными отношениями: независимость, взаимозависимость, транснационализм, мондиализация и глобализация. Содержание последнего понятия ха-растеризуется им в сопоставлении с четырьмя первыми (Со1агй. 1996. К 48-50).
Рассматривая термин «независимость», Д. Коляр подчеркивает его совпадение с понятием суверенитета. Суверенитет — это свобода политического решения и выражение независимости. Однако результатом глобализации конца XX в. является то, что ни одно государство не обладает реальным суверенитетом или независимостью.
«Взаимозависимость» представляет собой сочетание зависимостей друг от друга. Она включает множество форм — политическую, дипломатическую, стратегическую, экономическую, культурную — и вынуждает государства сотрудничать в целях управления совокупностью этих взаимозависимостей. Чем многочисленнее зависимости государств друг от друга, тем выше степень интернационализации международных отношений, которая может выражаться или в форме регионализации, или в форме мондиализации.
Близким, хотя и не равнозначным гфедыдущему, является понятие «транснационализм». В обоих случаях речь идет о развитии солидар-ностей в международном пространстве, но если при «взаимозависимости» государство контролирует эти связи, то транснациональные феномены пересекают границы многих государств и ускользают от их контроля или не согласуются с суверенитетом. «Речь идет о самых разнообразных потоках, материальных и нематериальных: товары, звуки, образы или информации; услуги, капиталы, инвестиции; миграционные движения. Транснационалы-юсть касается также того, что называют мультинациональными фирмами и всех международных НПО (международные профсоюзы, политические партии, молодежные, экологические, правозащитные движения и т.п.). К этому можно добавить мафиозные организации (трафик наркотиков, денег, оружия) и некоторые формы терроризма» (там же. Р. 49).
Что касается «мондиализации», то она — следствие явлений, которые объясняются двумя предшествующими понятиями, облегчающими интернационализацию. Международные отношения уже не могут отождествляться с межгосударственной системой. В результате политических, экономических, экологических, технологических изменений рождается мир без границ. Мондиализация международной системы выражает рост взаимозависимости государств, национальных и транснациональных солидарностей. Отсюда рождение «большой планетарной деревни», «Земли-Родины», или «универсального полиса».
Глобализация, рассматриваемая Д. Коляром в соотношении с вышеназванными понятиями, представляет собой «высшую и последнюю стадию мондиализации» (там же. Р. 50).
В свою очередь, А. Аппадураи говорит о пяти видах пространства, каждый из которых включает в себя признаки и проявления глобализации, пять видов «мирового культурного потока»: медиапространст-во, формирующее «общность транснациональных и даже постнациональных чувств» (Лррайигаг.. 1997. Р. 8), этнопространство, формируемое движениями населения; технопространство — трансферты технологий через границы; финансовое пространство, т.е. финансовые обмены, и идеологическое пространство — идеологии и контридеологии, рождающиеся из встречи западных ценностей эпохи Просвещения и «периферийных» культур (там же. Р. 33 и далее). Следствие этих «пространств» — ослабление привязанности граждан к своему государству-нации, в частности потому, что территориальная принадлежность подвергается глубокой эрозии.
В последнее время все большее число исследователей подчеркивает, что глобализация сопровождается процессами противоположной направленности, которые в зависимости от анализируемой проблемы называются «дифференциацией»1, «регионализацией» (см., например: Актуальные вопросы глобализации... Выступление А. Неклессы. С. 38; 8асИм>а1й. 1997. Р. 257—258), «локализацией» (Кохепаи. 1994. Р. 256) или «фрагментацией» (см., например: выступление Г. Дилигенского — Актуальные вопросы глобализации... С. 38; Мого Бе/агдиех РИ. 1994). Стремясь подчеркнуть неразрывность разнонаправленных процессов, Дж. Розенау использует термин «фрагмеграция» (фрагментация + интеграция). Он также предлагает характеризовать экономические и социальные аспекты
фрагмеграции как колеблющиеся между глобализацией и локализацией, а политические — между централизацией и децентрализацией (Кохепаи. 1994).
Вопрос об исторической уникальности глобализации
Многие исследователи, однако, полагают, что процессы «регионализации», «фрагментации» и т. п. это не просто диалектическая противоположность глобализации: Это явление, не просто реально противостоящее универсальному и всеохватывающему процессу глобализации, но и параллельное ему, а потому сравнительно независимое от него. В.И. Максименко, например, высказывает сомнение относительно правомерности самого термина «глобализация», так как последний, «без указания на объект глобализации, теряет смысл» (Максименко. 1999. С. 84). А. Д. Богатуров же считает глобализацию «фактом на две трети виртуальным», поскольку «большая часть наиболее впечатляющих проявлений этой тенденции по сути локальна и проявляется преимущественно в зоне постиндустриальных стран и в тончайшем слое
«Было бы ошибкой рассматривать глобализацию как простой процесс роста миро-1 единства, — пишет Энтони Гидденс, — Глобализация социальных отношений — это, ным образом, дифференциация временных и пространственных отношений в нашей ни. Другими, словами, на жизнь общества оказывают значительное влияние и собы-происходящие далеко от нас». (Гидденс. 1991. С. 189).*;
интернет-электронных связей, протянувшихся от них в другие части мира» (Богатуров. 1999. С. 47). Глобализации, с точки зрения А.Д. Бо-гатурова; противостоит анклавно-конгломеративная модель мира. С позиций такой модели одновременно со странами Запада (представляющими собой «гетто избанничеств» и стремящимися распространить свое влияние на остальной мир) и вместе с тем в относительном удалении от них существует иной тип обществ. Их особенность состоит в том, что они представляют собой конгломеративные образования, в рамках которых архаичное и модернизированное начала образуют отдельные анклавы, сосуществуют друг с другом без опасности взаимного уничтожения. К такому типу обществ автор относит Россию, Китай, Индию, Японию и ряд других незападных стран. Совокупность взаимно влияющих и взаимно приспосабливающихся, хотя и не пытающихся копировать друг друга анклавов и составляет ту часть мира, которая способна ограничить воздействие глобализационных импульсов, исходящих от Запада {Богатуров. 1999).
Близких позиций придерживаются и те, кто считает, что в качественном отношении глобализация — совсем не новое явление в мировой истории, т.е. речь идет лишь о количественных изменениях, приобретающих иные формы. Под новым термином скрываются давно известные процессы роста взаимозависимости и формирования единого мирового пространства. На различных этапах всемирной истории их основой были, например, экспансия Римской империи;