Файл: Методы и формы научного познания. Диалектика истины. Научное познание.docx

ВУЗ: Не указан

Категория: Не указан

Дисциплина: Не указана

Добавлен: 25.10.2023

Просмотров: 221

Скачиваний: 1

ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.


Итак, понятие языковой картины мира включает две связанные между собой, но различные идеи:
1) что картина мира, предлагаемая языком, отличается от «научной» (в этом смысле употребляется также термин «наивная картина мира») и 2) что каждый язык «рисует» свою картину, изображающую действительность несколько иначе, чем это делают другие языки. Реконструкция языковой картины мира составляет одну из важнейших задач современной лингвистической семантики. Исследование языковой картины мира ведется в двух направлениях, в соответствии с названными двумя составляющими этого понятия. С одной стороны, на основании системного семантического анализа лексики определенного языка производится реконструкция цельной системы представлений, отраженной в данном языке, безотносительно к тому, является она специфичной для данного языка или универсальной, отражающей «наивный» взгляд на мир в противоположность «научному». С другой стороны, исследуются отдельные характерные для данного языка концепты, обладающие двумя свойствами: они являются «ключевыми» для данной культуры (в том смысле, что дают «ключ» к ее пониманию) и одновременно соответствующие слова плохо переводятся на другие языки: переводной эквивалент либо вообще отсутствует, либо такой эквивалент в принципе имеется, но он не содержит именно тех компонентов значения, которые являются для данного слова специфичными. В последние годы в отечественной семантике развивается направление, интегрирующее оба подхода; его целью является воссоздание русской языковой картины мира на основании комплексного (лингвистического, культурологического, семиотического) анализа лингвоспецифических концептов русского языка в межкультурной перспективе.

Язык, как известно, является исключительным атрибутом человека. Одновременно человек является центральной фигурой на той картине мира, которую рисует язык.
В зависимости от обстоятельств человек в языке фигурирует как субъект речи (говорящий), субъект сознания, восприятия, воли, эмоций и т.д. и даже просто как физическое тело, имеющее определенное строение (лицо, голову, ноги и т.д.) и занимающее определенное положение в пространстве. Фигура человека говорящего является центральной для категорий дейксиса, времени и модальности. Но не менее важную роль играет фигура человека и в лексике, в том числе предметной.
Пользуясь словами, содержащими неявные смыслы, человек, сам того не замечая, принимает и заключенный в них взгляд на мир.
Владение языком предполагает концептуализию мира. При этом конфигурации идей, заключенные в значении слов родного языка, воспринимаются говорящим как нечто само собой разумеющееся, и у него возникает иллюзия, что так вообще устроена жизнь. Но при сопоставлении разных языковых картин мира обнаруживаются значительные расхождения между ними, причем иногда весьма нетривиальные.





  1. Наука как социальный институт


Наука – явление социальное. Она создается сообществом ученых на протяжении уже более двух тысячелетий и представляет собой не только отношение ученого к познаваемой им действительности, но и определенную систему взаимосвязей между членами научного сообщества и другими людьми. В науке существует свой специфический образ жизни, регулируемый системой, как правило, неписаных, но передаваемых по традиции норм, своя система ценностей.
Наука как социальный институт - это социальный способ организации совместной деятельности ученых, которые являются особой социально-профессиональной группой, определенным сообществом.
Цель и назначение науки как социального института - производство и распространение научного знания, разработка средств и методов исследования, воспроизводство ученых и обеспечение выполнения ими своих социальных функций.
Оформление науки в качестве социального института произошло в 17 – нач. 18 вв., когда в Европе были образованы первые научные общества и академии и началось издание научных журналов. На рубеже 19 – 20 вв. возникает новый способ организации науки – крупные научные институты с мощной технической базой, что приближает научную деятельность к формам современного индустриального труда.
Сегодня наука представляет собой мощную отрасль по производству знаний с огромной материальной базой, с развитой системой коммуникаций. В структуру науки как социального института входит:
- международное научное сообщество, объединенного профессионально, организовавшее свою деятельность как на национальном, так и на международном уровне, т.е. люди, занятые научным исследованием;
- экспериментальные средства, необходимые для изучения явлений (приборы и установки);
- методы, посредством которых выделяются и познаются предметы исследования;
- учреждения и организации типа лабораторий, институтов, академий, КБ, научных обществ, журналов и т.д.;
- системы знаний, зафиксированные в виде текстов и заполняющие полки библиотек;
- научная деятельность, включающая защиту диссертаций, научные экспедиции, работу конференций, симпозиумов, дискуссий и пр.;
- научный менеджмент, поскольку без организации и управления, без добывания средств на развитие и умение их эффективно использовать, наука невозможна;
- постоянная борьба различных мнений, направлений, борьба за признание работ, идей ученого, борьба за приоритет в полученном результате;


- этика науки, затрагивающая проблемы интеллектуальной и социальной ответственности, морального и нравственного выбора, личностные аспекты принятия решений, нравственного климата в научном коллективе и сообществе;
- интегральная теоретическая система, включающая в себя 15 тысяч дисциплин.


Современная наука все глубже связывается со всеми без исключения социальными институтами, пронизывая собой не только промышленное и сельскохозяйственное производство, но и политику, административную и военную сферу. В свою очередь наука как социальный институт становится важнейшим фактором социально-экономического потенциала, требует растущих затрат, в силу чего политика в области науки превращается в одну из ведущих сфер социального управления



  1. Сциентизм и антисциентизм или ценностные ориентации в науке


Сци­ентизм (от лат. Scientia — знание, наука), считая науку культур­но-мировоззренческим образцом, в глазах своих сторонников пред­стал как идеология «чистой, ценностно-нейтральной большой на­уки». Он предписывал ориентироваться на методы естественных и технических наук, а критерии научности распространять на все виды человеческого освоения мира, на все типы знания и челове­ческое общение в том числе. Одновременно со сциентизмом воз­никла его антитеза — антисциентизм, провозглашавший прямо противоположные установки. Он весьма пессимистически отно­сился к возможностям науки и исходил из негативных послед­ствий НТР. Антисциентизм требовал ограничения экспансии науки и возврата к традиционным ценностям и способам деятельности.

Сциентизм и антисциентизм представляют собой две остро конфликтующие ориентации в современном мире. К сторонни­кам сциентизма относятся все те, кто приветствует достижения НТР, модернизацию быта и досуга, кто верит в безграничные воз­можности науки и, в частности, в то, что ей по силам решить все острые проблемы человеческого существования. Наука оказыва­ется высшей ценностью, и сциентисты с воодушевлением и опти­мизмом приветствуют все новые и новые свидетельства техни­ческого подъема.

Аргументы сциентистов и антисциентистов легко декодиру­ются, имея противоположную направленность.


  • Сциентист приветствует достижения науки. Антисциентист испытывает предубежденность против научных инноваций.

  • Сциентист провозглашает знание как культурную наивысшую ценность. Антисциентист не устает подчеркивать критичес­кое отношение к науке.

  • Сциентисты, отыскивая аргументы в свою пользу, привлека­ют свое знаменитое прошлое, когда наука Нового времени, опровергая путы средневековой схоластики, выступала во имя обоснования культуры и новых, подлинно гуманных ценнос­тей.

Очень выигрышны аргументы антисциентистов, когда они подмечают простую истину, что, несмотря на многочисленные успехи науки, человечество не стало счастливее и стоит перед опас­ностями, источником которых стала сама наука и ее достижения.

Сциентисты видят в науке ядро всех сфер человеческой жиз­ни и стремятся к «онаучиванию» всего общества в целом. Толь­ко благодаря науке жизнь может стать организованной, уп­равляемой и успешной. Антисциентисты считают, что поня­тие «научное знание» не тождественно понятию «истинное знание».

Ориентации сциентизма и антисциентизма носят универсаль­ный характер. Они пронизывают сферу обыденного сознания не­зависимо от того, используется ли соответствующая им термино­логия и называют ли подобные умонастроения латинским терми­ном или нет. С ними можно встретиться в сфере морального и эстетического сознания, в области права и политики, воспитания и образования. Иногда эти ориентации носят откровенный и от­крытый характер, но чаще выражаются скрыто и подспудно. Антисциентисты уверены, что вторжение науки во все сферы человеческой жизни делает ее бездуховной, лишенной человечес­кого лица и романтики. Дух технократизма отрицает жизненный мир подлинности, высоких чувств и красивых отношений. Воз­никает неподлинный мир, который сливается со сферой произ­водства и необходимости постоянного удовлетворения все возрас­тающих вещистских потребностей.
Яркий антисциентист Г. Маркузе выразил свое негодование против сциентизма в концепции «одномерного человека», в кото­рой показал, что подавление природного, а затем и индивидуаль­ного в человеке сводит многообразие всех его проявлений лишь к одному технократическому параметру.
Бертран Рассел, ставший в 1950 г. лауреатом Нобелевской пре­мии по литературе, в поздний период своей деятельности скло­нился на сторону антисциентизма. Он видел основной порок ци­вилизации в гипертрофированном развитии науки, что привело к утрате подлинно гуманистических ценностей и идеалов.

Дилемма сциентизм—антисциентизм предстает извечной проблемой социального и культурного выбора. Она отражает про­тиворечивый характер общественного развития, в котором науч­но-технический прогресс оказывается реальностью, а его негатив­ные последствия не только отражаются болезненными явления­ми в культуре, но и уравновешиваются высшими достижениями в сфере духовности.
Примечательно и то, что антисциентизм автоматически пере­текает в антитехнологизм, а аргументы антисциентистского ха­рактера с легкостью можно получить и в сугубо научной (сциен­тистской) проблематике, вскрывающей трудности и преграды на­учного исследования, обнажающей нескончаемые споры и несо­вершенство науки.

Бердяев по-своему решает проблему сциентизма и антисци­ентизма, замечая, что «никто серьезно не сомневается в ценности науки. Наука — неоспоримый факт, нужный человеку. Но в цен­ности и нужности научности можно сомневаться. Наука и науч­ность — совсем разные вещи.
Л. Шестов метко подмечает, что наука покорила человечес­кую душу не тем, что разрешила все ее сомнения, и даже не тем, что она доказала невозможность удовлетворительного их разре­шения. Она соблазнила людей не своим всеведением, а житейс­кими благами. Он считает, что «нравственность и наука — род­ные сестры», которые рано или поздно непременно примирятся.

Однако начало третьего тысячелетия так и не предложило убе­дительного ответа в решении дилеммы сциентизма и антисциен­тизма. Человечество, задыхаясь в тисках рационализма, с тру­дом отыскивая духовное спасение во многочисленных психотера­певтических и медиативных практиках, делает основную ставку на науку. И как доктор Фаустус, продав душу дьяволу, связывает именно с ней, а не с духовным и нравственным ростом прогрес­сивное развитие цивилизации.

В условиях маскулинской цивилизации особняком стоит воп­рос о феминистской критике науки. Как известно, феминизм ут­верждает равенство полов и усматривает в отношениях мужчин и женщин один из типов проявления властных отношений. Феми­низм заговорил о себе в XVHI в., поначалу акцентируя юридичес­кие аспекты равенства мужчин и женщин, а затем в XX в. — про­блему фактического равенства между полами. Представители феминизма указывают на различные схемы рационального контро­ля по отношению к мужчинам и женщинам, на постоянный де­фицит в востребованности женского интеллекта