Файл: Одним из важнейших объектов природы является лес. Этот компонент окружающей среды заключает в себе огромный ресурсный потенциал и выполняет различные экологические, экономические, культурные и рекреационные функции.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 07.11.2023
Просмотров: 59
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
признаков злоупотребления должностными полномочиями, также ответственность по ст.285 и ст.201 УК РФ.
При этом необходимо учитывать, что ст.256, 258 и 260 УК РФ специально предусматривается ответственность за преступления, совершенные с использованием служебного положения. Исходя из этого содеянное следует квалифицировать только по указанным нормам об экологических преступлениях без совокупности со статьями, предусматривающими ответственность за должностные преступления, либо за злоупотребление полномочиями лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческой и иной организации1.
С субъективной стороны рассматриваемое преступление совершается с прямым умыслом. Виновный сознает, что совершает незаконную порубку или повреждает деревья, кустарники либо лианы, и желает это сделать.
Анализ судебных решений наглядно обнаруживает часто встречаемую ошибку: независимо от установления момента возникновения умысла все эпизоды незаконной рубки лесных насаждений, совершенные одними и теми же лицами, рассматриваются практическими работниками как требующие самостоятельной уголовно-правовой оценки (как совокупность преступлений).
Судом установлено, что М. и А. с целью заготовки дров для продажи Ф. разработали план преступления, который включал в себя приискание средств совершения преступления и последующую рубку деревьев. Распределив между собой роли, они совершили 10 эпизодов незаконной рубки лесных насаждений1, которые рассмотрены судом как самостоятельные акты преступного поведения и квалифицированы по совокупности. Вместе с тем в деле есть обстоятельства, указывающие на момент возникновения единого умысла: изначально виновные были нацелены на совершение ряда тождественных преступных деяний, о чем свидетельствует договоренность с Ф. о продаже ему незаконно заготавливаемой в течение определенного времени древесины, а также единство способа, места совершения преступления, тщательное распределение ролей до совершения первого из эпизодов. При этом виновные еще до начала первого эпизода стремились совершить рубку лесных насаждений в особо крупном размере, но в несколько этапов, что свидетельствует о наличии у них единой цели.
Совершенно справедливым представляется решение кассационной инстанции о переквалификации совокупности двух фактов незаконной заготовки древесины на единое продолжаемое преступление. Два эпизода незаконных рубок лесных насаждений, совершенных Л.А. и Л.М., были квалифицированы изначально по совокупности. В приговоре указано, что Л.А. и Л.М. поехали в лес на мотоцикле в целях осуществления незаконной заготовки древесины. Спилив семь деревьев, они поехали домой. Вечером опять вернулись за заготовленной древесиной на машине и спилили еще три дерева. В Кассационном определении отмечено, что они "действовали с единым продолжаемым умыслом, направленным на незаконную рубку леса".
2
Таким образом, для единого продолжаемого преступления характерным является совершение двух или более тождественных действий (юридическая тождественность), направленных к общей цели и объединенных единым умыслом.
Неправильной следует признать квалификацию и в следующем случае.
Р. был признан судом виновным в участии в преступном сообществе и в совершении 10 эпизодов незаконных рубок лесных насаждений, совершенных организованной группой1. При этом все 10 эпизодов расценены по совокупности преступлений. Поясним, что поскольку отсутствует такой квалифицирующий признак, как совершение преступления преступным сообществом, то правильно в приговоре рассмотрено деяние как совершенное организованной группой, хотя действовал виновный в составе преступного сообщества.
Мотивы преступления для квалификации значения не имеют. Чаще всего это корысть или хулиганские побуждения2.
Таким образом, в связи с изложенным, усиливается в целом наказуемость экологических преступлений с одновременной дифференциацией уголовной ответственности в зависимости от характера и опасности содеянного, его последствий, личности виновного, наличия смягчающих и отягчающих обстоятельств. Конструкция уголовно-правовых норм, как правило, учитывает характер и тяжесть вреда, причиненного экологическим преступлением здоровью или жизни человека.
Статья 260 УК устанавливает ответственность не за все виды нарушений правил лесопользования, а только за незаконную порубку, либо повреждение до степени роста деревьев, кустарников и лиан в лесах первой группы, либо в особо защитных участках лесов всех групп, либо тех, которые не входят в лесной фонд или запрещены к порубке вообще. Аналогичный вывод вытекает и из содержания п.11 постановления Пленума Верховного Суда РФ "О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения" от 5 ноября 1998 г. При этом имеются в виду деревья, кустарники, лианы, находящиеся в естественном природном состоянии, включая и те, которые высажены человеком для пополнения лесного и нелесного растительных фондов или для выполнения защитных функций1.
Данный признак предмета позволяет отграничить порубку от смежных преступлений, в частности от хищения. Принципиальные суждения по этому вопросу высказаны президиумом Краснодарского краевого суда по делу Я. и П., ошибочно осужденных за хищение леса в крупном размере. "УК РФ не предусматривает ответственности за хищение леса на корню. Хищением
может быть признано завладение теми деревьями, которые срублены, т.е. приготовлены к сбыту или вывозу другими лицами".
Таким образом, объектом данного преступления являются общественные отношения, складывающиеся в сфере охраны общественного порядка и общественной безопасности.
Объективная сторона ст. 260 УК РФ заключается в незаконной порубке, а равно повреждении до степени прекращения роста лесных насаждений, а также деревьев, кустарников и лиан, не отнесенных к лесным насаждениям, если эти деяния совершены в значительном размере.
В соответствии с п. 16 Постановления Пленума Верховного суда РФ «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования» от 18.10.2012 № 21 под рубкой предусмотренных ст. 260 УК РФ предметов преступления следует понимать их спиливание, срубливание или срезание, т.е. отделение различным способом ствола дерева, стебля кустарника или лианы от корня. Незаконной признается рубка насаждений с нарушением требований лесного законодательства, например рубка лесных насаждений без оформления договора аренды лесного участка, решения о предоставлении лесного участка, проекта освоения лесов, получившего положительное заключение государственной или муниципальной экспертизы, договора купли-продажи лесных насаждений, государственного или муниципального контракта на выполнение работ по охране, защите, воспроизводству лесов, а также в объеме, превышающем разрешенный, либо с нарушением породного или возрастного состава, либо за пределами лесосеки1.
Следует отметить, что незаконная порубка деревьев, кустарников и лиан может влечь за собой как уголовную, так и административную ответственность. Эти правонарушения в сфере лесных отношений по фактическому составу схожи. Преступления отличаются от административных правонарушений тем, что представляют более повышенную социальную опасность в силу значительности ущерба либо посягательства на особо режимные лесные объекты (заповедники, национальные парки и т.п.). Например, по объективной стороне ст. 8.28 КоАП РФ и ст. 260 УК РФ предусматривают ответственность за схожие правонарушения — незаконную порубку деревьев и кустарников. В соответствии с п. 22 Постановления Пленума ВС РФ от 18.10.2012 № 21 основным критерием разграничения уголовно наказуемой незаконной рубки лесных насаждений (ч. 1 ст. 260 УК РФ) и незаконной рубки лесных насаждений, за которую ответственность предусмотрена ст. 8.28 КоАП РФ,
является значительный размер ущерба, причиненного посягательством, который должен превышать 5 тыс. руб. В части совершенствования нормативно-правового регулирования борьбы с браконьерством ФЗ от 21.07.2014 № 277-ФЗ в УК РФ была введена ст. 191.1, предусматривающая уголовную ответственность за приобретение, хранение, перевозку, переработку в целях сбыта и сбыт заведомо незаконной заготовленной древесины.
Непосредственным объектом рассматриваемого деяния выступают общественные отношения в сфере приобретения, хранения, перевозки, переработки и сбыта древесины. Предметом ст. 191.1 УК РФ является именно незаконно заготовленная древесина. Объективную сторону деяния составляет совершение хотя бы одного из указанных в статье альтернативных действий: приобретение, хранение, перевозка, переработка или сбыт древесины. Состав преступления сконструирован законодателем как формальный, т.е. считается оконченным с момента совершения хотя бы одного из указанных действий, совершенных в крупном размере. Соответственно, обязательным признаком объективной стороны рассматриваемого преступления является крупный размер, исчисляемый по таксам, установленным Постановлением Правительства РФ от 08.05.2007 № 273. Состав преступления является формальным.
Анализируя объективную сторону составов экологических преступлений, следует иметь в виду следующее.
Сущность экологического преступления проявляется в признаках того же порядка, что и сущность экологически значимого поведения вообще, так как преступление - часть его. Но это касается лишь их общего, стержневого признака - экологичности. Социальная же значимость и юридическая оценка поведения различны. Экологически значимое поведение - более широкое понятие, чем экологическое преступление. Его можно определить как совокупность социально обусловленных, волевых действий (бездействия) отдельных людей и их коллективов, которые, воздействуя на окружающую среду, вызывают в ней изменения, затрагивающие общественные интересы по сохранению качественно благоприятной для человека среды обитания.
Рассмотрение экологически значимого поведения вне социальных связей не позволяет различить экологическое правонарушение (преступление) и непреступное воздействие на природную среду. Так, разрешенные лов рыбы, охота, рубка леса, разработка недр и даже загрязнение водоемов и воздуха, рассматриваемые в общем плане, вне их социальной сущности, не отличаются по внешним признакам от преступлений того же порядка.
Следовательно, необходимо учитывать, что экологически значимое поведение может быть как социально полезным, так и социально вредным, как законным, так и противоправным, в том числе преступным, и может оцениваться лишь с социальных позиций. Преступное поведение всегда асоциально, общественно опасно и противоправно. Оно, образно говоря, - экологически значимое поведение со знаком "минус". Экологичность преступного поведения выражается в таком незаконном природопользовании или ином негативном воздействии на окружающую среду (отравление, загрязнение, повреждение природных ресурсов), которое, исходя из существующих отношений в обществе, признается опасным. С позиций же природы всякое (законное, незаконное) воздействие на нее, причиняющее вред, ущербно.
Но особенность объективной стороны экологических преступлений выражается в том, что все они совершаются путем нарушения специальных правил, а диспозиции статей, описывающих такие преступления, являются бланкетными. Закон указывает лишь на нарушение установленных правовых актов не уголовно-правового характера, описывает форму преступления и его признаки. Содержание же их, т.е. вид и характер нарушения этих правил, не раскрывается. Это обстоятельство очень важно иметь в виду при квалификации, так как законодательная конструкция ряда составов (например, незаконной охоты, незаконной добычи водных животных и растений, загрязнения водоемов, атмосферного воздуха) остается неизменной на протяжении длительного времени, тогда как содержание их периодически меняется вследствие обновления подзаконных нормативных актов.
Ущерб, причиняемый объекту преступления, всегда реален, т.е. существует в объективной действительности, но не материален. Поскольку общественные отношения не обладают предметной материальностью, непосредственное определение характера причиняемого им ущерба исключается. О характере и размере ущерба, причиненного объекту, судят по характеру деяния и тем изменениям, которые оно производит во внешнем мире. Можно говорить о последствиях в широком смысле слова (ущерб объекту, независимо от того, предусмотрен он в законе или нет) и о последствиях в узком смысле слова - материальном, физическом, политическом, моральном и ином вреде, который причиняется участникам общественных отношений (гражданам, общественным организациям, государству, юридическим лицам) и который учитывается законодателем при конструировании материальных составов преступлений. Только в таком смысле можно признать правильным утверждение, что необходимо различать ущерб объекту преступления и вред "участникам общественных отношений и тем специальным (материальным и идеологическим) ценностям, по поводу которых устанавливаются эти отношения"
При этом необходимо учитывать, что ст.256, 258 и 260 УК РФ специально предусматривается ответственность за преступления, совершенные с использованием служебного положения. Исходя из этого содеянное следует квалифицировать только по указанным нормам об экологических преступлениях без совокупности со статьями, предусматривающими ответственность за должностные преступления, либо за злоупотребление полномочиями лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческой и иной организации1.
С субъективной стороны рассматриваемое преступление совершается с прямым умыслом. Виновный сознает, что совершает незаконную порубку или повреждает деревья, кустарники либо лианы, и желает это сделать.
Анализ судебных решений наглядно обнаруживает часто встречаемую ошибку: независимо от установления момента возникновения умысла все эпизоды незаконной рубки лесных насаждений, совершенные одними и теми же лицами, рассматриваются практическими работниками как требующие самостоятельной уголовно-правовой оценки (как совокупность преступлений).
Судом установлено, что М. и А. с целью заготовки дров для продажи Ф. разработали план преступления, который включал в себя приискание средств совершения преступления и последующую рубку деревьев. Распределив между собой роли, они совершили 10 эпизодов незаконной рубки лесных насаждений1, которые рассмотрены судом как самостоятельные акты преступного поведения и квалифицированы по совокупности. Вместе с тем в деле есть обстоятельства, указывающие на момент возникновения единого умысла: изначально виновные были нацелены на совершение ряда тождественных преступных деяний, о чем свидетельствует договоренность с Ф. о продаже ему незаконно заготавливаемой в течение определенного времени древесины, а также единство способа, места совершения преступления, тщательное распределение ролей до совершения первого из эпизодов. При этом виновные еще до начала первого эпизода стремились совершить рубку лесных насаждений в особо крупном размере, но в несколько этапов, что свидетельствует о наличии у них единой цели.
Совершенно справедливым представляется решение кассационной инстанции о переквалификации совокупности двух фактов незаконной заготовки древесины на единое продолжаемое преступление. Два эпизода незаконных рубок лесных насаждений, совершенных Л.А. и Л.М., были квалифицированы изначально по совокупности. В приговоре указано, что Л.А. и Л.М. поехали в лес на мотоцикле в целях осуществления незаконной заготовки древесины. Спилив семь деревьев, они поехали домой. Вечером опять вернулись за заготовленной древесиной на машине и спилили еще три дерева. В Кассационном определении отмечено, что они "действовали с единым продолжаемым умыслом, направленным на незаконную рубку леса".
2
Таким образом, для единого продолжаемого преступления характерным является совершение двух или более тождественных действий (юридическая тождественность), направленных к общей цели и объединенных единым умыслом.
Неправильной следует признать квалификацию и в следующем случае.
Р. был признан судом виновным в участии в преступном сообществе и в совершении 10 эпизодов незаконных рубок лесных насаждений, совершенных организованной группой1. При этом все 10 эпизодов расценены по совокупности преступлений. Поясним, что поскольку отсутствует такой квалифицирующий признак, как совершение преступления преступным сообществом, то правильно в приговоре рассмотрено деяние как совершенное организованной группой, хотя действовал виновный в составе преступного сообщества.
Мотивы преступления для квалификации значения не имеют. Чаще всего это корысть или хулиганские побуждения2.
Таким образом, в связи с изложенным, усиливается в целом наказуемость экологических преступлений с одновременной дифференциацией уголовной ответственности в зависимости от характера и опасности содеянного, его последствий, личности виновного, наличия смягчающих и отягчающих обстоятельств. Конструкция уголовно-правовых норм, как правило, учитывает характер и тяжесть вреда, причиненного экологическим преступлением здоровью или жизни человека.
Статья 260 УК устанавливает ответственность не за все виды нарушений правил лесопользования, а только за незаконную порубку, либо повреждение до степени роста деревьев, кустарников и лиан в лесах первой группы, либо в особо защитных участках лесов всех групп, либо тех, которые не входят в лесной фонд или запрещены к порубке вообще. Аналогичный вывод вытекает и из содержания п.11 постановления Пленума Верховного Суда РФ "О практике применения судами законодательства об ответственности за экологические правонарушения" от 5 ноября 1998 г. При этом имеются в виду деревья, кустарники, лианы, находящиеся в естественном природном состоянии, включая и те, которые высажены человеком для пополнения лесного и нелесного растительных фондов или для выполнения защитных функций1.
Данный признак предмета позволяет отграничить порубку от смежных преступлений, в частности от хищения. Принципиальные суждения по этому вопросу высказаны президиумом Краснодарского краевого суда по делу Я. и П., ошибочно осужденных за хищение леса в крупном размере. "УК РФ не предусматривает ответственности за хищение леса на корню. Хищением
может быть признано завладение теми деревьями, которые срублены, т.е. приготовлены к сбыту или вывозу другими лицами".
Таким образом, объектом данного преступления являются общественные отношения, складывающиеся в сфере охраны общественного порядка и общественной безопасности.
Объективная сторона ст. 260 УК РФ заключается в незаконной порубке, а равно повреждении до степени прекращения роста лесных насаждений, а также деревьев, кустарников и лиан, не отнесенных к лесным насаждениям, если эти деяния совершены в значительном размере.
В соответствии с п. 16 Постановления Пленума Верховного суда РФ «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования» от 18.10.2012 № 21 под рубкой предусмотренных ст. 260 УК РФ предметов преступления следует понимать их спиливание, срубливание или срезание, т.е. отделение различным способом ствола дерева, стебля кустарника или лианы от корня. Незаконной признается рубка насаждений с нарушением требований лесного законодательства, например рубка лесных насаждений без оформления договора аренды лесного участка, решения о предоставлении лесного участка, проекта освоения лесов, получившего положительное заключение государственной или муниципальной экспертизы, договора купли-продажи лесных насаждений, государственного или муниципального контракта на выполнение работ по охране, защите, воспроизводству лесов, а также в объеме, превышающем разрешенный, либо с нарушением породного или возрастного состава, либо за пределами лесосеки1.
Следует отметить, что незаконная порубка деревьев, кустарников и лиан может влечь за собой как уголовную, так и административную ответственность. Эти правонарушения в сфере лесных отношений по фактическому составу схожи. Преступления отличаются от административных правонарушений тем, что представляют более повышенную социальную опасность в силу значительности ущерба либо посягательства на особо режимные лесные объекты (заповедники, национальные парки и т.п.). Например, по объективной стороне ст. 8.28 КоАП РФ и ст. 260 УК РФ предусматривают ответственность за схожие правонарушения — незаконную порубку деревьев и кустарников. В соответствии с п. 22 Постановления Пленума ВС РФ от 18.10.2012 № 21 основным критерием разграничения уголовно наказуемой незаконной рубки лесных насаждений (ч. 1 ст. 260 УК РФ) и незаконной рубки лесных насаждений, за которую ответственность предусмотрена ст. 8.28 КоАП РФ,
является значительный размер ущерба, причиненного посягательством, который должен превышать 5 тыс. руб. В части совершенствования нормативно-правового регулирования борьбы с браконьерством ФЗ от 21.07.2014 № 277-ФЗ в УК РФ была введена ст. 191.1, предусматривающая уголовную ответственность за приобретение, хранение, перевозку, переработку в целях сбыта и сбыт заведомо незаконной заготовленной древесины.
Непосредственным объектом рассматриваемого деяния выступают общественные отношения в сфере приобретения, хранения, перевозки, переработки и сбыта древесины. Предметом ст. 191.1 УК РФ является именно незаконно заготовленная древесина. Объективную сторону деяния составляет совершение хотя бы одного из указанных в статье альтернативных действий: приобретение, хранение, перевозка, переработка или сбыт древесины. Состав преступления сконструирован законодателем как формальный, т.е. считается оконченным с момента совершения хотя бы одного из указанных действий, совершенных в крупном размере. Соответственно, обязательным признаком объективной стороны рассматриваемого преступления является крупный размер, исчисляемый по таксам, установленным Постановлением Правительства РФ от 08.05.2007 № 273. Состав преступления является формальным.
Анализируя объективную сторону составов экологических преступлений, следует иметь в виду следующее.
Сущность экологического преступления проявляется в признаках того же порядка, что и сущность экологически значимого поведения вообще, так как преступление - часть его. Но это касается лишь их общего, стержневого признака - экологичности. Социальная же значимость и юридическая оценка поведения различны. Экологически значимое поведение - более широкое понятие, чем экологическое преступление. Его можно определить как совокупность социально обусловленных, волевых действий (бездействия) отдельных людей и их коллективов, которые, воздействуя на окружающую среду, вызывают в ней изменения, затрагивающие общественные интересы по сохранению качественно благоприятной для человека среды обитания.
Рассмотрение экологически значимого поведения вне социальных связей не позволяет различить экологическое правонарушение (преступление) и непреступное воздействие на природную среду. Так, разрешенные лов рыбы, охота, рубка леса, разработка недр и даже загрязнение водоемов и воздуха, рассматриваемые в общем плане, вне их социальной сущности, не отличаются по внешним признакам от преступлений того же порядка.
Следовательно, необходимо учитывать, что экологически значимое поведение может быть как социально полезным, так и социально вредным, как законным, так и противоправным, в том числе преступным, и может оцениваться лишь с социальных позиций. Преступное поведение всегда асоциально, общественно опасно и противоправно. Оно, образно говоря, - экологически значимое поведение со знаком "минус". Экологичность преступного поведения выражается в таком незаконном природопользовании или ином негативном воздействии на окружающую среду (отравление, загрязнение, повреждение природных ресурсов), которое, исходя из существующих отношений в обществе, признается опасным. С позиций же природы всякое (законное, незаконное) воздействие на нее, причиняющее вред, ущербно.
Но особенность объективной стороны экологических преступлений выражается в том, что все они совершаются путем нарушения специальных правил, а диспозиции статей, описывающих такие преступления, являются бланкетными. Закон указывает лишь на нарушение установленных правовых актов не уголовно-правового характера, описывает форму преступления и его признаки. Содержание же их, т.е. вид и характер нарушения этих правил, не раскрывается. Это обстоятельство очень важно иметь в виду при квалификации, так как законодательная конструкция ряда составов (например, незаконной охоты, незаконной добычи водных животных и растений, загрязнения водоемов, атмосферного воздуха) остается неизменной на протяжении длительного времени, тогда как содержание их периодически меняется вследствие обновления подзаконных нормативных актов.
Ущерб, причиняемый объекту преступления, всегда реален, т.е. существует в объективной действительности, но не материален. Поскольку общественные отношения не обладают предметной материальностью, непосредственное определение характера причиняемого им ущерба исключается. О характере и размере ущерба, причиненного объекту, судят по характеру деяния и тем изменениям, которые оно производит во внешнем мире. Можно говорить о последствиях в широком смысле слова (ущерб объекту, независимо от того, предусмотрен он в законе или нет) и о последствиях в узком смысле слова - материальном, физическом, политическом, моральном и ином вреде, который причиняется участникам общественных отношений (гражданам, общественным организациям, государству, юридическим лицам) и который учитывается законодателем при конструировании материальных составов преступлений. Только в таком смысле можно признать правильным утверждение, что необходимо различать ущерб объекту преступления и вред "участникам общественных отношений и тем специальным (материальным и идеологическим) ценностям, по поводу которых устанавливаются эти отношения"