ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 09.08.2021
Просмотров: 406
Скачиваний: 1
Конечно, выделение этих этапов имеет относительный и условный характер. На практике все гораздо сложнее. Между указанными этапами нет четких границ. Образно говоря, океан жизни не всегда позволяет разглядеть, когда и где накапливаются волны, которые могут дать эффект “девятого вала”.
Рассмотрим процессы возникновения и прохождения кризиса государственного управления. Известно, что конфликт является объективным элементом человеческих отношений. Это постоянно присутствующий и не поддающийся абсолютному устранению динамический тип социальных взаимоотношений, связанных с потенциально возможным или реальным столкновением субъектов на почве тех или иных противоречиво-осознаваемых предпочтений, интересов или ценностей.
В переходный период развития общества (а именно такой период своего развития переживает современная Россия) в качестве основной конфликтной доминанты выступает всеобъемлющий социально-политический конфликт, пронизывающий все важнейшие сферы общественной жизни. Суть переходного периода в том, что на встречных курсах протекают два процесса - демонтаж традиционных государственных институтов, привычек и стереотипов в реализации властных функций, с одной стороны, и наращивание совершенно новых, нетрадиционных институциональных структур, а также правил и норм политического поведения, с другой.
Переходный период означает также и глобальный поворот, когда в экономическом и политическом пространстве одновременно сосуществуют носители разных, подчас противоположных интересов и ценностей. Это и обнаруживается в конфликтах.
Специфика социально-политических конфликтов переходного периода заключается в том, что если в условиях общественной стабильности они носят преимущественно горизонтальный характер (борьба в рамках режима), то в переходный период - вертикальный - борьба против режима, за установление нового. Социально-политические конфликты в этот период обусловлены столкновением следующих тенденций:
• объективно существующей и официально декларированной необходимостью перехода общества из ригидного состояния в плюралистическое, с одной стороны, и субъективным тяготением к использованию прежних, жестких механизмов управления обществом и государством, с другой;
• первоначальной направленностью на кардинальные демократические преобразования политических отношений в интересах всего общества, с одной стороны, и стремлением провести их лишь в интересах новых, обновленческих политических элит, с другой3;
• лозунгом “свободы рынка”, с одной стороны, и искусственным созданием неравных стартовых возможностей для эффективного участия субъектов общества в рыночных отношениях, с другой;
• необходимостью более прогрессивного устройства внутригосударственных и межгосударственных национальных отношений, с одной стороны, и использованием этнического диктата для реализации узкокорпоративных целей, с другой.
В переходный период существенно возрастает и зачастую становится определяющей роль сознания, надстроечных механизмов, политико-идеологических факторов. Ломка старых и установление новых установок в общественном сознании сопровождается стадией поляризованной культуры, когда крайне радикальные течения доминируют над центристско-умеренными. В условиях, когда общество перегружено враждой ценностных мировоззренческих установок, преодоление конфликтов становится трудной задачей, ибо ни одна из сторон (политических партий) не желает принять определение ситуации, предложенное другой4.
В целом, конфликт государственного управления (или политический конфликт) - это всегда противоборство по поводу организации, осуществления или перераспределения власти. Разрешение и устранение этих конфликтов, нахождение компромисса и согласия в каждой конкретной ситуации является важнейшим императивом, настоятельной потребностью государственной власти. Появляется проблема формирования новой современной парадигмы развития государственного управления и превращения государственной власти в организующий и стабилизирующий центр общества.
Дестабилизация в стране возникает не потому, что существуют конфликты. Они, как уже отмечалось, были и всегда останутся в человеческом обществе. Напряжённость наступает из-за неумения выявить во-время, контролировать и регулировать этот процесс, т. е. управлять им. Необходимо подчеркнуть, что:
1) управление подразумевает урегулирование, разрешение, подавление или даже инициирование некоторых конфликтов в интересах общества или отдельных его субъектов;
2) “регулирование конфликтов” и “разрешение конфликтов” - термины несовпадающие. Разрешить конфликт - значит удовлетворить взаимные интересы конфликтующих сторон или определенным способом подавить одну из сторон, что часто наблюдается в жизни. Урегулировать конфликт - значит “ввести” конфликт в “правовой коридор”, подчинив определенным правилам;
3) большинство социально-политических конфликтов в принципе может быть оптимизировано на любом уровне и любой стадии. Последовательность тактических действий по управлению конфликтом может выглядеть следующим образом:
• институциализация - установление норм и правил разрешения конфликта;
• легитимизация - постановка институциональной процедуры в жесткую зависимость от добровольной ответственности большинства участников конфликта соблюдать предложенные нормы и правила;
• структурирование противоборствующих групп; создание условий для проявления и организационного закрепления коллективных субъектов - носителей тех или иных интересов;
• редукция конфликта, т. е. его постепенное ослабление за счет перевода на другой уровень;
4) антикризисное управление означает придание конфликтному процессу формы, обеспечивающей минимизацию неизбежных политических, социальных, экономических и нравственных потерь. Отсюда стратегическая установка по отношению к социально-политическим конфликтам формулируется как преобразование немногих масштабных, острых и опасных конфликтов в многочисленные мелкие, неострые и неопасные конфликты. Необходимо максимально возможное исключение из жизни общества конфликтов с повышенным уровнем неопределенности, а, следовательно, с низким процентом контролируемости;
5) сглаживание указанных противоречий и гармонизация социально-политических отношений возможны, в первую очередь, за счет создания механизма адекватной передачи “кризисного сигнала” снизу вверх;
6) на конфликт глазами власть предержащих можно взглянуть как на ценность, ибо он сигнализирует о неблагополучии в обществе, указывает на определенные проблемы и помогает лучше сформулировать цели политики, взять на контроль опасные точки, открыть новые направления социального развития. Его урегулирование облегчает “выпускание пара”, снижает уровень враждебности в обществе, кроме того, дает шанс политикам проявить себя в роли миротворца, государственного мужа и лидера.
Конечно, правительство не обязано всякий раз вмешиваться в любые формы конфликтов. Существуют и другие институты, способствующие разрешению конфликтов “в обход” государства. Вмешательство государственно-административных органов необходимо в том случае, если конфликты угрожают серьезно задеть интересы людей, не участвующих в них, если возникает угроза правовому порядку в случае совершения субъектами конфликта актов незаконного насилия, если создается угроза национальной безопасности.
В то же время государственные органы не могут позволить себе превратиться в моносубъекты политического процесса, не рискуя противопоставить себя гражданскому обществу. Но и субъекты гражданского общества, по праву конкурируя с государством в разработке политической продукции (политических решений, программ, проектов, нормативно-правовых актов и пр.), участии в политических действиях и процессах, не могут претендовать на то, что составляет прерогативу государственной власти, а именно - право монополии на применение узаконенного государственного принуждения, не сводимого к прямому насилию, но включающего и влияние, и авторитет, и властно-административное воздействие;
7) государственное (антикризисное!) управление должно строиться на профилактике, на упреждении конфликтов. Такое упреждающее управление не останавливается перед решительным вмешательством в конфликт с целью его регулирования. Столь часто критикуемое бессилие государства зачастую вытекает из-за допущенной запоздалости (зачастую умышленной) его действий. Управлять значит предвидеть и упреждать, в противном случае государственная власть обречена бороться с симптомами конфликтов вместо причин.
Общесистемный кризис означает, что основные компоненты общества - технический базис, экономика, социальная сфера, политика, право и др. - пришли в такое взаимное несоответствие, что эта разбалансированность системы не может быть преодолена в рамках (без изменения) существующего социально-экономического строя.
Признаки проявления данного кризиса могут быть определены следующим образом:
• длительный, скрытый или явный паралич государственной власти, полная потеря государственными структурами возможностей, потенциала управляющего воздействия, стратегической инициативы и творчества, частое прибегание властных лиц к популистским обещаниям, смене курса, кадровой “чехарде”, в целом - “зигзаговой” политике;
• повышенная критическая активность, напор недовольных масс;
• абсолютное и относительное обнищание значительной части населения, резкое падение уровня жизни, разрушение привычного образа жизни людей, лишившихся работы, достаточного материального благополучия.
В результате расслоения общества, набравшего новые обороты при втором и значительно усилившееся при третьем Президентах России5:
• в нищете прозябают более 40 млн. человек;
• население продолжает вымирать больше миллиона в год;
• продолжительность жизни сократилась еще почти на 3 года (с 67 до 64,8 лет). Для сравнения: в США – 75 лет, в Китае, где в «колхозном рабстве» находится огромная часть населения, – 71,3. Если не оглядываться на мировых лидеров, а сравнить данный показатель, например, с Белоруссией, где, если верить кремлевским СМИ, поголовная нищета, то позиции России хуже на пять-шесть лет, а детская смертность у «нищих» и «обездоленных» белорусов в два раза меньше!
По данным Института социально-экономических исследований Российской академии наук, к 2011 году в России уже насчитывалось 4 миллиона бомжей, 3 миллиона нищих, около 5 миллионов беспризорных детей.
В России 3 миллиона уличных и привокзальных проституток, зарегистрированных приводами в райотделы милиции-полиции. Еще примерно 1,5 миллиона россиянок этим трудом «молотят» баксы, евры, шекели и прочую не-деревянную валюту в странах Европы и Азии. Сумма валюты, ежегодно отсылаемой проститутками в страну проживания их нуждающихся семей, сопоставима с количеством валюты, зарабатываемой государством при продаже оружия.
К миллионам российских секс-тружениц добавим шесть миллионов душевнобольных россиян. Большая часть при постельном режиме, а при хроническом отсутствии коек в психушках – на улицах городов и поселков юродствуют, кривляются, беснуются, мнят себя «македонскими» и «наполеонами», в последнее время появились даже «гитлеры» — весь букет на воле расквартированных российских психов без необходимого врачебного присмотра.
Пять миллионов – наркоманы. Шесть миллионов носителей ВИЧ-инфекции уже болеют СПИДом. А сколько блуждает по стране не выявленных носителей ВИЧ-инфекции?
По словам директора Детского фонда Алиханова, количество детей-сирот России превысило показатель послевоенного мая 1945 года. 750 тысяч в мирное время сейчас – против 678 тысяч сирот погибших в войне отцов, умерших в тылу от голода и болезней матерей.
В воистину Великой России, по оценке Всемирной организации здравоохранения, число алкоголиков равняется 37-42 миллионам человек. Потребление спирта на душу населения составляет в среднем 14 литров в год, что выводит этот авангард «русского мира» в абсолютные мировые лидеры по данному показателю. Учитывая то обстоятельство, что 20 миллионов мусульман России к зеленому змию, как правило, равнодушны, алкогольный удар внушительной силы целенаправленно наносится по печени и почкам авангарда «русского мира» — так озаглавил русскоязычное население, осколки «великого советского народа» патриарх Кирилл (Гундяев). Между тем, по международной шкале, употребление более восьми литров «на рыло» обозначает безвозвратную физическую деградацию.
Статистика говорит: на десять тысяч населения по количеству признанного «антиалкогольного средства» – театров – Россия сейчас на 40-м месте, да и уровень образовательного и культурного развития молодежи продолжает падать, сейчас он уже где-то на 47-м месте в мире.
Ежегодно в России совершают преступления около 3 миллионов человек, в год происходит более 80 тысяч убийств (из доклада генерального прокурора РФ Устинова). Заключенных в стране свыше 1 миллиона, тогда как камеры рассчитаны на 700 тысяч. Народ спит в тюрьмах на «шконках» по очереди. В пресловутом 1937 году зэков в более многочисленном тогда Советском Союзе, чем Россия сегодня, было на 200 тысяч меньше. По количеству заключенных на сто тысяч населения свободная Россия держит бесспорный рекорд в мире – 800-810 человек. Даже в «крепостническом» Китае с «неототалитарным угнетением» граждан этот показатель меньше.
Каждый год в дорожно-транспортные происшествия попадают 200 тысяч человек, около 30 тысяч из которых погибают. Десятилетие ограниченных военных действий в Афганистане обошлись таким же количеством мертвецов и инвалидов как сейчас за мирные российские полгода на дорогах.
По уровню жизни россияне находятся на 60-м месте в мире, тогда как «нищенствующие» без своей нефти и газа белорусы на 56-м месте. А вот по числу миллиардеров Россия на 7-м месте в мире (!). Протеже «гарантов» олигархи, кстати, платят самые низкие в мире налоги (13%), которые и не снились, например, Франции и Швеции (по 57%), Дании (61%) или Италии (66%). 1,5% населения России владеют 50 процентами национальных богатств и живут, в основном, заграницей.
По словам экс-премьера Михаила Касьянова, только за 6 месяцев 2011 г. отток финансовых средств из страны достиг 20 миллиардов долларов. На взятки и подкуп должностных лиц население страны тратит ежегодно в среднем 33,5 миллиарда «зелени» (Георгий Сатаров, фонд «Индем»).
Транслируемый с пресс-конференций первых лиц, вселяющий «оптимизм» рост производства такой, что по добыче угля Россия наконец-то достигла уровня 1957 года, по производству грузовых автомобилей – 1937 года, комбайнов – 1933 года, тракторов – 1931-го, вагонов и тканей – 1910-го, обуви – 1900 года. Авиатранспортом раньше пользовалось почти 100% населения, а теперь только 3%.
А вот и «светлый» утешительный статистический лучик света - Россия является безусловным лидером в мире по количеству банковских служащих на душу населения.
В России в настоящее время разрушены и без того бывшими не самыми выдающимися условия для ведения бизнеса. Бизнес стал приложением к административным должностям, а коррупция – основой всех хозяйственных отношений. Всемирный банк в 2006 году поставил по этому показателю Россию на 96-е место из 175 возможных. По десятибалльной шкале России выставили 3,8 за эффективность госуправления, а за законность – 1,9. Это показатели убогих африканских и уже отошедших в прошлое – погибших – латиноамериканских диктатур.