Файл: Контрольная работа По предмету Этика Вариант 0 Студентка курса группы Лаптева М. Ю.doc

Настоящего богослова из Л.Н.Толстого в конечном счете не получилось. В конечном счете Бог в его истолковании отождествляется с тем, что человеку постичь невозможно. Характерно для Л.Н.Толстого такое его высказывание: «Если я живу мирской жизнью, я могу обходиться без Бога. Но стоит мне подумать о том, откуда я взялся, когда родился и куда денусь, когда умру, и я не могу не признать, что есть то, от чего я пришел, к чему я иду. Не могу не признать, что я пришел в этот мир от чего-то мне непонятного и что иду я к такому же чему-то непонятному мне. Вот это-то непонятное, от чего я пришел и к чему иду, - я называю Богом» (С.45).

Эти слова Л.Н.Толстой писал в конце своей жизни. Вот почему мы можем сделать вывод о том, что попытки Л.Н.Толстого выступить в роли богослова в конечном счете не увенчались успехом. В самом деле, что это за Бог - что-то непонятное, отчего человек пришел и к чему придет? Выходит, как будто, что речь идет о природе, ибо мы из нее вышли и в нее уйдем. Но тогда выходит, что Л.Н.Толстой - пантеист, если Бог - принадлежность природы? Но пантеистические мотивы в богословских исканиях Л.Н.Толстого должны для нас стоять на втором месте, ибо на первом месте у него тот Бог, который живет в душе как ее лучшая часть, не позволяющая человеку совершать дурных поступков. Л.Н.Толстой писал: «Человеку нужно любить, а любить по-настоящему можно только то, в чем нет дурного. И потому должно быть и то, в чем нет ничего дурного. А такое существо, в котором нет ничего дурного, и есть только одно: Бог» (С.45). Бог в этом случае есть не что иное, как нравственный идеал.

Бог у Л.Н.Толстого - не самоценность. Нравственность - вот главное, чем он жил. Его же попытки выступать в роли богослова, в роли основателя «истинной веры» были направлены вовсе не на укрепление позиций теологии. Они были направлены на укрепление веры в людях в необходимость нравственного совершенствования. Чтобы не из одного разума вытекала эта необходимость, но и из веры. Вот тогда эта вера будет «истинной».

---

Нравственность и наука. Вопрос «как?» (как следует относиться к тому или иному предмету) производен, вторичен по отношению к вопросу «что?» (что представляет собою этот предмет?), поскольку наше нравственное отношение к предмету вытекает из нашего представления о нем. В каком же тогда случае нравственная картина мира в большей мере приблизится к истине, т.е. будет отражать в идеале поистине нравственное отношение к миру? Очевидно, в том случае когда нравственная картина мира будет основываться на научной, поскольку последняя в большей мере, чем какая-либо другая приближается к истине - к наиболее адекватному представлению о реальной действительности. Вот почему моралист в идеале должен быть ученым-энциклопедистом, но, кроме того, он должен быть сциентистом - в положительном смысле этого слова, т.е. человеком, осознающим производность нравственной картины мира от научной, зависимость первой от второй. Именно в этом пункте Л.Н.Толстой оказался не на высоте. Он относился к науке не самым достойным образом, а следовательно, не мог определить и правильного нравственного отношения к ней. Как ни странно, он относился с презрением даже к дарвинизму, не сумев разглядеть эволюционное сходство между его учением о нравственном совершенствовании и учением Ч.Дарвина.

Отношения между наукой и нравственностью были перевернуты Л.Н.Толстым: не нравственность у него производна от науки, а наоборот - наука производна от нравственности, а точнее - должна стать производной. А поскольку современная наука, с его точки зрения, не подчинена нравственности, то ее следует считать ложной наукой. Истинная же наука должна быть подчинена нравственности. Но Л.Н.Толстой заходил в отношении к науке еще дальше: в его размышлениях о науке прослеживается явная тенденция к сведению всей науки к этике, которая и расценивалась им как истинная наука. В пределе нравоцентризм Л.Н.Толстого должен звучать приблизительно так: не нужна нам никакая наука, кроме одной - науки о том, как жить.

Вот что писал Л.Н.Толстой о современной ему науке: «То, что в нашем мире считается единственной и самой важной наукой: естественные науки, политикоэкономия, история (как она изучается), юриспруденция, социология и пр., совершенно такие же ненужные и большей частью ложные знания, какова в старину была «наука», включавшая в себя богословие, алхимию, аристотелевскую философию, астрологию» (т.20. - С.257). Записаны эти слова Львом Николаевичем в дневнике во вполне зрелом возрасте - 29 декабря 1906 г.

---

Почему же, по мнению Л.Н.Толстого, наука пошла по ложному пути? Он называет, по крайней мере, три причины: во-первых, потому, что большая часть знаний, полученных наукой никому, кроме самих ученых, не нужна, во-вторых, потому, что с давних пор («со времен не только Рима, но Египта, Вавилона», С.247) люди стали ставить свое материальное преуспевание выше духовного совершенства, а наука закрепила это ложное представление о соотношении материальных и духовных ценностей, а в-третьих, потому, что наука не сумела развиваться равномерно, что ей не позволило составить представление о мире как о некоем связном, едином целом.

Последний аргумент Л.Н.Толстого против «ложной» науки заслуживает особого внимания. В современной терминологии в нем идет речь о том, что в истории науки процессы ее дифференциации преобладали над процессами интеграции, что привело ее к утрате целостного представления о мире. Кроме того, Л.Н.Толстой подчеркивал неравномерность развития разных отраслей науки, что тоже влияло на утрату единого, всестороннего, системного взгляда на мир. Вот это важное для историков науки суждение Л.Н.Толстого: «В знании важно не количество знаний, даже не точность их (потому что совершенно точных знаний нет и никогда не будет), а разумная связность их: то, чтобы они со всех сторон освещали мир. Вроде того, что бывает в постройках. Постройка может быть великолепна или бедна: зимний дворец и шалаш, но и то и другое - разумные постройки только тогда, когда они защищают со всех сторон от непогоды и дают возможность жить в них и зимой и летом; но самые великолепные три стены без четвертой или четыре без крыши или без окон и печи много хуже бедной хаты, в которой можно укрыться и не задыхаться и не мерзнуть. То же и в научных знаниях, теперешних знаниях ученых в сравнении со знаниями безграмотного крестьянина-земледельца. Эта истина должна быть основой воспитания и образования. Расширять знания надо равномерно» (С.289).

Окрестив современную ему науку «ложной», Л.Н.Толстой стал размышлять о науке истинной. Что это за наука? «Мне думается, - отвечает мыслитель, - что теперь наступило время, когда люди сознают эту свою ошибку (что они создали ложную науку - авт.) и исправят ее. И установится или, скорее, разовьется истинная, нужная людям наука духовная, наука о совершенствовании духовном о средствах наиболее легких достижения его» (С.247).

Нравоцентризм Л.Н.Толстого в отношении к науке вылился в критику «ложной» науки, т.е. всей науки, кроме науки о нравственности. В этой критике было много абсурдного (как, например, отрицание медицинской науки), и ценного. Он критиковал нашего брата и за то, что мы употребляем «неясные, несуществующие, выдуманные слова» (Путь жизни. - С.247), и за то, что мы исследуем надуманные проблемы (напр., этимологию слова «куколь»), и за то, что мы защищаем интересы привилегированных классов и т.д., и т.д.

---

Л.Н.Толстой смотрел на науку, как и на многое другое, с позиций мужицкой морали. Недаром в раздел «Ложная наука» в книге «Путь жизни» он включил такие слова Ш.-Л.Монтескье: «Я люблю мужиков: они недостаточно учены, чтобы рассуждать превратно» (С.262). В подобном духе писал и сам Л.Н.Толстой: «Отчего безграмотные люди разумнее ученых? Оттого, что в их сознании не нарушена естественная и разумная постепенность важности предметов, вопросов. Ложная же наука производит это нарушение» (т.20. - С.276).

Нравственность и искусство. С позиций мужицкой морали Л.Н.Толстой смотрел и на искусство. В трактате «Что такое искусство?» он в таком роде писал об искусстве, к которому и сам имел непосредственное, как мы знаем, отношение: «Но мало того, что такие огромные труды тратятся на эту деятельность, - на нее, так же как на войну, тратятся прямо жизни человеческие: сотни тысяч людей с молодых лет посвящают все свои жизни на то, чтобы выучиться быстро вертеть ногами (танцоры); другие (мызыканты) на то, чтобы выучиться очень быстро перебирать клавиши или струны; третьи (живописцы) на то, чтобы уметь рисовать красками и писать все, что они видят; четвертые на то, чтобы уметь перевернуть всякую фразу на всякие лады и ко всякому слову подыскать рифму. И такие люди, часто очень добрые, умные, способные на всякий полезный труд, дичают в этих исключительных, одуряющих занятиях и становятся тупыми ко всем серьезным явлениям жизни, односторонними и вполне довольными собой специалистами, умеющими только вертеть ногами, языком или пальцами» (т.15. - С.45). Как видим, не только ученым, но и художникам доставалось от великого писателя земли русской. Можно с уверенностью сказать, что, если бы автором этих слов был кто-нибудь помельче Л.Н.Толстого, то подобные насмешки над людьми искусства никакая бы цензура не пропустила. Но Лев Николаевич был беспощаден и по отношению к своему собственному художественному творчеству, называя «Войну и мир», «Анну Каренину» и др. свои произведения дребеденью.

В чем дело? Чем вызвана подобная позиция Л.Н.Толстого к искусству? Он смотрел на него в подобные минуты - когда из его уст срывались подобные оценки художественной деятельности - глазами простого крестьянина или рабочего. Для них барское искусство - действительно, верченье ногами, языком или пальцами. А между тем, писал Лев Николаевич: «Для всякого балета, цирка, оперы, оперетки, выставки, картины, концерта, печатания книги нужна напряженная работа тысяч и тысяч людей, подневольно работающих часто губительную и унизительную работу. Ведь хорошо было бы, если бы художники все свое дело делали сами, а то им всем нужна помощь рабочих не только для производства искусства, но и для их большей частью роскошного существования…» (С.50). Разумеется, Л.Н.Толстой далеко не всегда смотрел на искусство мужицкими глазами. Он часто плакал от умиления, слушая музыку Ф.Шопена или стихи Ф.И.Тютчева. Кстати, о последнем, по свидетельству В.Ф.Лазурского, он говорил: «По моему мнению, Тютчев - первый поэт, потом Лермонтов, потом Пушкин» (Л.Н.Толстой в воспоминаниях современников. Т.2. - М., 1960. - С.25). Но в трактате «Что такое искусство?» он провел мужицкий взгляд на искусство. Но он ему был и на самом деле чрезвычайно близок - тем более во время написания этого трактата. Никто не может заподозрить Льва Николаевича в неискренности.

---

Проводя «народную» точку зрения на искусство, Л.Н.Толстой писал: «Как только искусство высших классов выделилось из всенародного искусства, так явилось убеждение о том, что искусство может быть искусством и вместе с тем быть непонятным массам» (т.15. - С.134). Писатель развенчивает элитарное, барское , извращенное, с его точки зрения, искусство, потому что истинное искусство понятно всем: «…извращенное искусство может быть непонятно людям, но хорошее искусство всегда понятно всем» (С.135).

Л.Н.Толстой развенчивает в этом трактате и привычное мнение о том, что красота, выражаемая искусством, а также и красота вообще отнюдь не способствует нравственности. Он писал: «Чем больше мы отдаемся красоте, тем больше мы удаляемся от добра. Я знаю, что на это всегда говорят о том, что красота бывает нравственная и духовная, но это только игра слов…» (С.101).

Не красота, а добро - вот цель искусства. Настоящее искусство, с его точки зрения, призвано заражать людей добрыми чувствами. Оно способно влиять на людей в этом отношении более успешно, чем что-либо другое. Вот почему оно способно на великое дело - «осуществление братского единения людей» (С.231). Братское же единение людей означает отсутствие среди людей насилия. Л.Н.Толстой восклицал: «Задача искусства огромна: искусство, настоящее искусство, с помощью науки руководимое религией, должно сделать то, чтобы то мирное сожительство людей, которое соблюдается теперь внешними мерами, - судами, полицией, благотворительными учреждениями, инспекциями работ и т.п., - достигалось свободной и радостной деятельностью людей. Искусство должно устранить насилие. И только искусство может сделать это» (С.229). Л.Н.Толстой, таким образом, возлагал на искусство по преимуществу нравственные задачи. Следовательно, как в отношении к науке, так и в отношении к искусству мы наблюдаем у него одну и ту же позицию - нравоцентрическую. Это означает, что на центральное, ведущее положение в культуре он ставил нравственность, все же остальные ее области - религию, науку, искусство и т.д. - он ставил в подчиненное к ней отношение.

Нравственность и политика. С нравоцентрической точки зрения подходил Л.Н.Толстой и к политике. Всем известно, с какой беспощадностью великий писатель бичевал социальные язвы царской России, с каким гневом он обрушивался на привилегированное меньшинство, живущее в роскоши за счет грабежа порабощенного большинства. Но с неменьшей беспощадностью он относился и к себе самому, поскольку и сам он принадлежал к привилегированному меньшинству.

---