ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 04.12.2023
Просмотров: 835
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Я.
214
Четвертый этап. Выражение любых переживаний, возникающих «здесь и теперь»
Главная задача фасилитатора на этом этапе — культивирование конгруэнтности трех планов группового процесса: плана непосредственного эмоционального опыта («Я чувствую, что меня сейчас буквально переполняют переживания, но мне еще трудно в них разобраться»), плана осознания этого опыта («Мне кажется, что сейчас я испытываю радость, но, может быть, я выразился не совсем точно») и плана выражения этого осознанного содержания в вербальном и невербальном поведении («Я так подавлен, что хочется закрыть глаза, сжаться в комок и промолчать до конца занятия»). Эти три плана группового процесса можно представить как три параллельные плоскости, расположенные одна над другой и образующие некое «вертикальное измерение» процесса.
Основное содержание работы фасилитатора на данном этапе группового процесса составляют привлечение внимания участников тренинга к «вертикальным траекториям», по которым движется содержание переживаний, и к тем неточностям и ошибкам, которые возникают при каждом переходе от одного плана к другому, а также постоянное стремление фасилитатора к возможно большей конгруэнтности в переживании, осознании и выражении своих собственных переживаний, возникающих «здесь и теперь». Как и на протяжении всей работы с группой, фасилита-тор безоценочно принимает любое содержание, предъявляемое членами группы. Вместе с тем на данном этапе он наиболее сен-зитивен к переживаниям, возникающим в контексте «здесь и теперь», поскольку только такие (реальные и ситуативные) переживания позволяют практиковать полноценные вертикальные траектории, включающие все три плана существования переживаний. Именно такие переживания являются наилучшим материалом для проявления полноценной конгруэнтности.
На данном этапе объективная картина группового процесса может быть охарактеризована как открытое общение, протекающее, однако, в ситуативном контексте «здесь и теперь». Открыто выражаются как негативные, так и позитивные ситуативные переживания. Как правило, все они связаны с отношениями, складывающимися в группе между конкретными людьми, и выражаются обычно в форме Я-высказываний. К. Роджерс приводит следующие примеры: «Я чувствую угрозу в вашем молчании», «Я почувствовал антипатию к вам в первый момент, как только увидел вас», «Для меня вы как дуновение свежего воздуха в группе» и т.д. [57, р. 193].
Поскольку на данном этапе уровень доверия и психологической безопасности в группе уже достаточно высок, подобные меж-
215
личностные отношения и выражающие их переживания могут быть обозначены не косвенно, но вполне открыто и, более того, подробно исследованы с помощью взаимных обратных связей. Причем последние могут быть и положительными, и отрицательными, но, будучи сформулированными на языке принятия (т.е. в форме ^-высказываний и в терминах переживаний, а не оценок), такие обратные связи, как правило, принимаются членами группы.
Важное проявление данного этапа состоит в общем терапевтическом эффекте, оказываемом группой на человека, испытывающего тяжелые переживания. Этот эффект обеспечивается способностью группы естественно и спонтанно, эмпатически и безоценочно реагировать и отзываться на эмоциональные проблемы других, принимать эти проблемы (так, как если бы они были собственными проблемами каждого члена группы) и сопереживать другим, значительно облегчая и даже полностью снимая их боль и страдание. Подобный уровень принятия людьми друг друга и группой в целом каждого из ее членов свидетельствует о завершении четвертого этапа группового процесса.
Пятый этап. Проявления самопринятия
Чтобы стимулировать переход группового процесса на данный этап, или уровень, фасилитатор акцентирует тождественность человека и его эмоционального опыта, каким бы этот опыт ни был: «Я — это мои переживания в их динамике, и любое из этих переживаний — частица меня». Здесь, как на предыдущем этапе, акцент в работе фасилитатора смещается на безоценочное принятие, но уже на новом, более продвинутом уровне. Теперь это уже принятие переживаний не другого человека, но своих собственных. Проявления и свидетельства такого принятия требуют от фасилитатора гораздо большей открытости группе, гораздо более высокого уровня самораскрытия и самопредъявления. На этом этапе фасилитатор начинает работать не столько как модель или образец участника интерперсональных отношений, сколько как персонифицированная модель отношений интраперсональных. Благодаря этому в опыт самоисследования и самопринятия вовлекаются другие члены группы. Задача фасилитатора на этом этапе — поддерживать безоценочное осознание и принятие им самим и каждым членом группы тех элементов их эмоционального опыта, которые ранее либо вытеснялись из сознания, либо жестко оценивались как негативные или даже как совершенно неприемлемые.
Принятие членами группы новых элементов собственного эмоционального опыта и интеграция этих элементов с системой сло-
216
жившихся ранее, относительно устойчивых (ригидных) представлений о себе неизбежно приводят к определенным дезадаптаци-онным личностным изменениям. Ощущения все большей неадекватности (неконгруэнтности) своей привычной персоны (маски), или, в терминологии К. Роджерса, своего фасада, по отношению к реальному внутреннему Я [6] вызывают у людей очень сложную гамму противоречивых переживаний. Здесь нежелание сохранять прежнюю маску (а иногда и осознание объективной невозможности этого в силу необратимых изменений в собственной Я-кон-цепции) сочетается с поисками новой маски и со страхом оказаться вовсе без нее, абсолютно не защищенным как в группе, так и (тем более) за ее пределами. При этом радость от ощущений своей многосторонности, непредсказуемости и новизны переплетается с тяжелыми переживаниями чуждости самому себе, системе своих прежних представлений и отношений и т.д.
Наряду со всем этим на данном этапе группового процесса участники группы встреч обычно бывают нетерпимы к защитам и фасадам, которыми время от времени пользуются отдельные члены группы. Следует сказать, что нетерпимость играет безусловно конструктивную роль в том случае, если она выражает отношение человека к собственным маскам, стремление сломать собственные фасады изнутри, преодолеть обусловленную ими инконгру-энтность самовыражения. Приметами позитивных преобразований, происходящих с членами группы на данном этапе, часто оказываются изменения привычной жестикуляции, мимики, тона голоса, иногда человек меняет привычный для себя стиль одежды, прическу, макияж и т. п. Вместе с тем нетерпимость к ригидным и защитным личностным проявлениям может стать реальным тормозом для группового процесса, когда она переносится в интерперсональный план, оказывается нетерпимостью к чужим маскам и фасадам.
Как правило, обострение подобной нетерпимости в интерперсональном плане приводит к прямому столкновению, конфронтации двух (или нескольких) личностных фасадов. Иногда конфронтации приводят к позитивным результатам, например в тех случаях, когда итогом столкновения оказывается смещение или частичное разрушение, ломка масок. При этом определенная доля неизбежного страдания может быть купирована лишь сочувствием членов группы в сочетании с собственными и достаточно осознанными стремлениями участников конфронтации избавиться от своих масок. Как указывает К. Рудестам, «конфронтация между членами группы должна выражать участие и заинтересованность друг в друге для того, чтобы помочь членам группы исследовать собственное поведение. По мере развития группового общения конфронтация стимулирует изучение самого себя и способствует изменениям своего поведения» [36, с. 107].
217
Однако, как правило, конфронтации в группе носят негативный характер, поскольку они не могут осуществляться в атмосфере безоценочного принятия и, следовательно, стимулируют личностное сопротивление самораскрытию, подпитывают, укрепляют и фиксируют маски участников группового процесса.
Для того чтобы способствовать развитию группы на данном этапе, предотвратить ее возможную фиксацию в весьма болезненной фазе конфронтации, фасилитатор должен быть особенно сен-зитивен к эмоциональным переживаниям, протекающим за масками и фасадами членов группы. Активное эмпатическое слушание используется здесь прежде всего для того, чтобы вступить в прямой (минуя маску), транс-персональный контакт с эмоциональным опытом человека и тем самым обеспечить основное условие для перехода к следующему, завершающему этапу группового процесса.
Шестой этап. Основная встреча
На данном этапе центральная задача фасилитатора состоит в том, чтобы стимулировать развитие системы более близких и непосредственных (т. е. минующих фасад и маски) контактов между членами группы. Именно на этапе основной встречи возникают, как пишет К. Роджерс, «все возможности для быстрого развития близости между людьми, не искусственной близости, а настоящей и глубокой, которая хорошо компенсирует все увеличивающуюся мобильность нашей жизни. И временные взаимоотношения могут достичь такой глубины и значимости, которая ранее ассоциировалась лишь с подлинной дружбой» [237, р. 268 — 269].
Реализация подобных возможностей во многом зависит от того, насколько удачно (или, точнее, конгруэнтно) фасилитатор сможет осознать и выразить (здесь значительную помощь ему может оказать использование метафор и, по словам М.Боуэн [6], «интегрирующих переживаний») тот личностный опыт, который воспринимается и переживается им в моменты непосредственных контактов с членами группы, т.е. контактов, осуществляющихся на уровне внутренних Я фасилитатора и других участников группового процесса.
Фасилитатор должен проявлять повышенную сензитивность даже к самым слабым и мимолетным отголоскам подобных переживаний, появляющихся в высказываниях участников встречи. Именно на эти фрагменты диалогов фасилитатору следует обращать внимание членов группы, именно эти переживания он должен разрабатывать и развивать с помощью активного эмпатичес-кого слушания следующим образом: «Если я тебя правильно понял, ты сказал о каком-то новом для тебя ощущении в группе. Не
218
мог бы ты сказать об этом чуть более подробно...» или «Мне показалось, что в твоем обращении к А. появилось что-то для тебя новое, необычное. Так ли это?» и т.п.
Как и на всех других этапах группового процесса, задача фаси-литатора состоит прежде всего в поддержке и культивировании ростков нового в эмоциональном опыте людей, каждый раз фа-силитатор работает как бы в зоне ближайшего развития этого опыта. На данном этапе новообразованиями оказываются переживания взаимной эмоциональной теплоты, близости, родства, единства.
Следует сказать, что продвижение группы к основной встрече связано со все большим и большим отказом от каких бы то ни было техник и средств организации общения, со стремлением членов группы добиться общения, как можно более непосредственного, не ограниченного и не регламентированного никакими упражнениями, приемами. Здесь вполне уместно вспомнить представления о встрече М. Бубера, который писал: «Всякое средство есть препятствие. Лишь там, где все средства рассыпались в прах, происходит встреча» [7, с. 11].
Непосредственные контакты, непосредственное общение членов группы на уровне их внутренних Я, постепенное возникновение в группе системы подобных отношений, минующих (или трансцендирующих) фасады и маски (т. е. уже не интерперсональных, но транс-персональных), представляют собой для членов группы совершенно новый опыт, разительно отличающийся от опыта их повседневного общения. В связи с этим К. Рудестам пишет: «Как только участники начинают доверять и раскрывать свое Я, они осознают свое сходство с другими, в то время как раньше замечали только различия» [36, с. 116].
Ощущения и переживания, возникающие у членов группы на данном этапе группового процесса, подчас настолько необычны, что их крайне трудно выразить, используя привычную лексику. Например, довольно часто у людей возникает незнакомое им чувство взаимной связанности: «Я буквально чувствую проходящую сквозь всех нас очень теплую эмоциональную связь, как будто все мы — бусинки одного ожерелья» или «Таких глубоких переживаний я никогда не испытывал даже на встречах с близкими родственниками. Вы все стали мне очень близкими, почти родными».
Содержание транс-персональных переживаний может быть настолько необычным, что оно способно подвергнуть серьезным испытаниям психическое здоровье, устоявшийся менталитет участников групповой работы. Здесь чрезвычайно важными аспектами транс-персонального опыта являются индивидуальные отношения к этим переживаниям, стили работы с ними и способность интегрировать переживания сложившимися ранее психологическими структурами участников групповой работы. С. Гроф выделяет два стиля такой работы: психотический и мистический
214
Четвертый этап. Выражение любых переживаний, возникающих «здесь и теперь»
Главная задача фасилитатора на этом этапе — культивирование конгруэнтности трех планов группового процесса: плана непосредственного эмоционального опыта («Я чувствую, что меня сейчас буквально переполняют переживания, но мне еще трудно в них разобраться»), плана осознания этого опыта («Мне кажется, что сейчас я испытываю радость, но, может быть, я выразился не совсем точно») и плана выражения этого осознанного содержания в вербальном и невербальном поведении («Я так подавлен, что хочется закрыть глаза, сжаться в комок и промолчать до конца занятия»). Эти три плана группового процесса можно представить как три параллельные плоскости, расположенные одна над другой и образующие некое «вертикальное измерение» процесса.
Основное содержание работы фасилитатора на данном этапе группового процесса составляют привлечение внимания участников тренинга к «вертикальным траекториям», по которым движется содержание переживаний, и к тем неточностям и ошибкам, которые возникают при каждом переходе от одного плана к другому, а также постоянное стремление фасилитатора к возможно большей конгруэнтности в переживании, осознании и выражении своих собственных переживаний, возникающих «здесь и теперь». Как и на протяжении всей работы с группой, фасилита-тор безоценочно принимает любое содержание, предъявляемое членами группы. Вместе с тем на данном этапе он наиболее сен-зитивен к переживаниям, возникающим в контексте «здесь и теперь», поскольку только такие (реальные и ситуативные) переживания позволяют практиковать полноценные вертикальные траектории, включающие все три плана существования переживаний. Именно такие переживания являются наилучшим материалом для проявления полноценной конгруэнтности.
На данном этапе объективная картина группового процесса может быть охарактеризована как открытое общение, протекающее, однако, в ситуативном контексте «здесь и теперь». Открыто выражаются как негативные, так и позитивные ситуативные переживания. Как правило, все они связаны с отношениями, складывающимися в группе между конкретными людьми, и выражаются обычно в форме Я-высказываний. К. Роджерс приводит следующие примеры: «Я чувствую угрозу в вашем молчании», «Я почувствовал антипатию к вам в первый момент, как только увидел вас», «Для меня вы как дуновение свежего воздуха в группе» и т.д. [57, р. 193].
Поскольку на данном этапе уровень доверия и психологической безопасности в группе уже достаточно высок, подобные меж-
215
личностные отношения и выражающие их переживания могут быть обозначены не косвенно, но вполне открыто и, более того, подробно исследованы с помощью взаимных обратных связей. Причем последние могут быть и положительными, и отрицательными, но, будучи сформулированными на языке принятия (т.е. в форме ^-высказываний и в терминах переживаний, а не оценок), такие обратные связи, как правило, принимаются членами группы.
Важное проявление данного этапа состоит в общем терапевтическом эффекте, оказываемом группой на человека, испытывающего тяжелые переживания. Этот эффект обеспечивается способностью группы естественно и спонтанно, эмпатически и безоценочно реагировать и отзываться на эмоциональные проблемы других, принимать эти проблемы (так, как если бы они были собственными проблемами каждого члена группы) и сопереживать другим, значительно облегчая и даже полностью снимая их боль и страдание. Подобный уровень принятия людьми друг друга и группой в целом каждого из ее членов свидетельствует о завершении четвертого этапа группового процесса.
Пятый этап. Проявления самопринятия
Чтобы стимулировать переход группового процесса на данный этап, или уровень, фасилитатор акцентирует тождественность человека и его эмоционального опыта, каким бы этот опыт ни был: «Я — это мои переживания в их динамике, и любое из этих переживаний — частица меня». Здесь, как на предыдущем этапе, акцент в работе фасилитатора смещается на безоценочное принятие, но уже на новом, более продвинутом уровне. Теперь это уже принятие переживаний не другого человека, но своих собственных. Проявления и свидетельства такого принятия требуют от фасилитатора гораздо большей открытости группе, гораздо более высокого уровня самораскрытия и самопредъявления. На этом этапе фасилитатор начинает работать не столько как модель или образец участника интерперсональных отношений, сколько как персонифицированная модель отношений интраперсональных. Благодаря этому в опыт самоисследования и самопринятия вовлекаются другие члены группы. Задача фасилитатора на этом этапе — поддерживать безоценочное осознание и принятие им самим и каждым членом группы тех элементов их эмоционального опыта, которые ранее либо вытеснялись из сознания, либо жестко оценивались как негативные или даже как совершенно неприемлемые.
Принятие членами группы новых элементов собственного эмоционального опыта и интеграция этих элементов с системой сло-
216
жившихся ранее, относительно устойчивых (ригидных) представлений о себе неизбежно приводят к определенным дезадаптаци-онным личностным изменениям. Ощущения все большей неадекватности (неконгруэнтности) своей привычной персоны (маски), или, в терминологии К. Роджерса, своего фасада, по отношению к реальному внутреннему Я [6] вызывают у людей очень сложную гамму противоречивых переживаний. Здесь нежелание сохранять прежнюю маску (а иногда и осознание объективной невозможности этого в силу необратимых изменений в собственной Я-кон-цепции) сочетается с поисками новой маски и со страхом оказаться вовсе без нее, абсолютно не защищенным как в группе, так и (тем более) за ее пределами. При этом радость от ощущений своей многосторонности, непредсказуемости и новизны переплетается с тяжелыми переживаниями чуждости самому себе, системе своих прежних представлений и отношений и т.д.
Наряду со всем этим на данном этапе группового процесса участники группы встреч обычно бывают нетерпимы к защитам и фасадам, которыми время от времени пользуются отдельные члены группы. Следует сказать, что нетерпимость играет безусловно конструктивную роль в том случае, если она выражает отношение человека к собственным маскам, стремление сломать собственные фасады изнутри, преодолеть обусловленную ими инконгру-энтность самовыражения. Приметами позитивных преобразований, происходящих с членами группы на данном этапе, часто оказываются изменения привычной жестикуляции, мимики, тона голоса, иногда человек меняет привычный для себя стиль одежды, прическу, макияж и т. п. Вместе с тем нетерпимость к ригидным и защитным личностным проявлениям может стать реальным тормозом для группового процесса, когда она переносится в интерперсональный план, оказывается нетерпимостью к чужим маскам и фасадам.
Как правило, обострение подобной нетерпимости в интерперсональном плане приводит к прямому столкновению, конфронтации двух (или нескольких) личностных фасадов. Иногда конфронтации приводят к позитивным результатам, например в тех случаях, когда итогом столкновения оказывается смещение или частичное разрушение, ломка масок. При этом определенная доля неизбежного страдания может быть купирована лишь сочувствием членов группы в сочетании с собственными и достаточно осознанными стремлениями участников конфронтации избавиться от своих масок. Как указывает К. Рудестам, «конфронтация между членами группы должна выражать участие и заинтересованность друг в друге для того, чтобы помочь членам группы исследовать собственное поведение. По мере развития группового общения конфронтация стимулирует изучение самого себя и способствует изменениям своего поведения» [36, с. 107].
217
Однако, как правило, конфронтации в группе носят негативный характер, поскольку они не могут осуществляться в атмосфере безоценочного принятия и, следовательно, стимулируют личностное сопротивление самораскрытию, подпитывают, укрепляют и фиксируют маски участников группового процесса.
Для того чтобы способствовать развитию группы на данном этапе, предотвратить ее возможную фиксацию в весьма болезненной фазе конфронтации, фасилитатор должен быть особенно сен-зитивен к эмоциональным переживаниям, протекающим за масками и фасадами членов группы. Активное эмпатическое слушание используется здесь прежде всего для того, чтобы вступить в прямой (минуя маску), транс-персональный контакт с эмоциональным опытом человека и тем самым обеспечить основное условие для перехода к следующему, завершающему этапу группового процесса.
Шестой этап. Основная встреча
На данном этапе центральная задача фасилитатора состоит в том, чтобы стимулировать развитие системы более близких и непосредственных (т. е. минующих фасад и маски) контактов между членами группы. Именно на этапе основной встречи возникают, как пишет К. Роджерс, «все возможности для быстрого развития близости между людьми, не искусственной близости, а настоящей и глубокой, которая хорошо компенсирует все увеличивающуюся мобильность нашей жизни. И временные взаимоотношения могут достичь такой глубины и значимости, которая ранее ассоциировалась лишь с подлинной дружбой» [237, р. 268 — 269].
Реализация подобных возможностей во многом зависит от того, насколько удачно (или, точнее, конгруэнтно) фасилитатор сможет осознать и выразить (здесь значительную помощь ему может оказать использование метафор и, по словам М.Боуэн [6], «интегрирующих переживаний») тот личностный опыт, который воспринимается и переживается им в моменты непосредственных контактов с членами группы, т.е. контактов, осуществляющихся на уровне внутренних Я фасилитатора и других участников группового процесса.
Фасилитатор должен проявлять повышенную сензитивность даже к самым слабым и мимолетным отголоскам подобных переживаний, появляющихся в высказываниях участников встречи. Именно на эти фрагменты диалогов фасилитатору следует обращать внимание членов группы, именно эти переживания он должен разрабатывать и развивать с помощью активного эмпатичес-кого слушания следующим образом: «Если я тебя правильно понял, ты сказал о каком-то новом для тебя ощущении в группе. Не
218
мог бы ты сказать об этом чуть более подробно...» или «Мне показалось, что в твоем обращении к А. появилось что-то для тебя новое, необычное. Так ли это?» и т.п.
Как и на всех других этапах группового процесса, задача фаси-литатора состоит прежде всего в поддержке и культивировании ростков нового в эмоциональном опыте людей, каждый раз фа-силитатор работает как бы в зоне ближайшего развития этого опыта. На данном этапе новообразованиями оказываются переживания взаимной эмоциональной теплоты, близости, родства, единства.
Следует сказать, что продвижение группы к основной встрече связано со все большим и большим отказом от каких бы то ни было техник и средств организации общения, со стремлением членов группы добиться общения, как можно более непосредственного, не ограниченного и не регламентированного никакими упражнениями, приемами. Здесь вполне уместно вспомнить представления о встрече М. Бубера, который писал: «Всякое средство есть препятствие. Лишь там, где все средства рассыпались в прах, происходит встреча» [7, с. 11].
Непосредственные контакты, непосредственное общение членов группы на уровне их внутренних Я, постепенное возникновение в группе системы подобных отношений, минующих (или трансцендирующих) фасады и маски (т. е. уже не интерперсональных, но транс-персональных), представляют собой для членов группы совершенно новый опыт, разительно отличающийся от опыта их повседневного общения. В связи с этим К. Рудестам пишет: «Как только участники начинают доверять и раскрывать свое Я, они осознают свое сходство с другими, в то время как раньше замечали только различия» [36, с. 116].
Ощущения и переживания, возникающие у членов группы на данном этапе группового процесса, подчас настолько необычны, что их крайне трудно выразить, используя привычную лексику. Например, довольно часто у людей возникает незнакомое им чувство взаимной связанности: «Я буквально чувствую проходящую сквозь всех нас очень теплую эмоциональную связь, как будто все мы — бусинки одного ожерелья» или «Таких глубоких переживаний я никогда не испытывал даже на встречах с близкими родственниками. Вы все стали мне очень близкими, почти родными».
Содержание транс-персональных переживаний может быть настолько необычным, что оно способно подвергнуть серьезным испытаниям психическое здоровье, устоявшийся менталитет участников групповой работы. Здесь чрезвычайно важными аспектами транс-персонального опыта являются индивидуальные отношения к этим переживаниям, стили работы с ними и способность интегрировать переживания сложившимися ранее психологическими структурами участников групповой работы. С. Гроф выделяет два стиля такой работы: психотический и мистический