Файл: Содержание предисловие переводчика введение i. Сфера индуистского тантризма.pdf

91 как текстовой, так и идейной (и разумеется, социорелигиозной), что и тантризм
1
На данных нескольких примерах мы видим роль тела (и особенно, взаимодействия тело – дух) в области тантризма. Мы увидим также другие телесные действия, происходящие в ходе некоторых обрядов. Несомненно, реальное тело – это тело, с которым всякое живое существо «обретается»: все мы живем, имея собственные представления о теле
2
. Только у тантриков эти представления очень сложные и особенно разработанные, что и делает их интересными. Но человеческое существо, у которого есть тело и его члены, также имеет пол, который, как и все тело, может играть роль в поисках могущества и освобождения. Для тантр это основополагающий факт. Отсюда набор практик крайней важности, заслуживающих отдельного рассмотрения.
Тантризм и алхимия/медицина
Алхимия, иногда называемая расаяной, «путем гуморов или флюидов», термин, обозначающий также «эликсир долголетия», занимает значительное место в мышлении и магико-религиозных практиках Индии, начиная с древних эпох и вплоть до наших дней. Как мы говорили, ее истоки не связаны с тантризмом, но история алхимии и процесс ее развития почти не отделимы от него.
Известные нам древнейшие тексты по алхимии являются тантрическими. Тантризм и алхимия разделяют общие представления о вселенной и человеческом существе. И там, и здесь есть хатха-йога, наряду с одинаковыми взглядами на тело, магическими практиками и одинаковым поиском бессмертия как завершением и в то же время преодолением человеческого состояния или как формой освобождения в этой жизни
(дживанмукти). Мы видели место, которое сиддхи (siddha) занимают в тантрических поисках могущества, и они же играли важную роль в алхимии, потому что именно благодаря сверхъестественным способностям, сиддхи
(siddhi), действующим через тело и на тело, алхимики осуществляют иногда свои свершения. Натхи равным образом заняли большое место в алхимии, одна из ветвей которой имеет своим наставником Горакхнатха, легендарного основателя натхизма. Традиционная индийская медицина сама в некоторых отношениях близка к алхимии и включает элементы тантризма. Существует тантрическая медицина, включающая методы йоги и алхимии. В этой
1
Что касается индийской алхимии в интересующей нас здесь перспективе, можно только порекомендовать исследование Д. Уайта: White D. The Alchemical Body. Siddha traditions in Medieval India. А что касается традиционной индийской медицины, см. Zupanov I.G.,
Guenzi C. Divins remèdes. Médecine et religion en Asia du Sud. Также следует указывать на еще одно исследование: Rosu A. Mantra et yantra dans le médicine et l’alchimie // Journal asiatique. 1986, n. 3–4, P. 203–268.
2
См. классическую работу Пауля Шильдера: Schilder P. L’image du corps. Paris: Gallimar /
Tel, 1998.

92 последней, так же, как и в традиционной медицине, используются янтры и ритуальные диаграммы.
Подобно тантрам, алхимические работы смешивают в нераздельное целое космическое, мысленное или духовное и йогическое, также как и телесное. Область тантризма, являясь более широкой, разумеется, имеет ритуальный аспект, также как человеческое и духовное измерение, не содержащее алхимии, которая остается связанной с работой с телом, использованием его флюидов и металлов (в особенности, ртути). Но, несмотря на эти различия, алхимия оказывается частью той же вселенной, как текстовой, так и идейной (и разумеется, социорелигиозной), что и тантризм (19).
На данных нескольких примерах мы видим роль тела (и особенно, взаимодействия тело – дух) в области тантризма. Мы увидим также другие телесные действия, происходящие в ходе некоторых обрядов. Несомненно, реальное тело – это тело, с которым всякое живое существо функционирует: все мы живем, имея собственные представления о теле.
Только у тантриков эти представления очень сложные и особенно разработанные, что и делает их интересными. Но человеческое существо, у которого есть тело и его члены, также имеет пол, который, как и все тело, может играть роль в поисках могущества и освобождения. Для тантр это основополагающий факт. Отсюда набор практик крайней важности, заслуживающий отдельного рассмотрения.

93
6.
ТАНТРИЧЕСКИЙ СЕКС
Else a great prince in prison lies.
To our bodies turn we then
1
Джон Донн
2
. Экстаз
В индийской культуре всегда отводилось важное место сексу и гендерному делению, как в космогонической концепции, так и во взглядах на человеческое существо и его место во вселенной. Начиная с ведийской эпохи любой акт творения имел тенденцию описываться как следствие сексуального союза. Не будем напоминать о связанных с сексом представлениях о божестве и творении (индуистские божества иногда очень активны в сексуальном отношении). Связь секса и могущества (vīrya, на санскрите это слово обозначает мощь, силу, а также и мужское семя) носит постоянный характер, а сексуальная символика вездесуща. Школы тантризма, исходившие из положения, что kāma, эрос, любовная страсть является доступным par excellence средством для того, чтобы превзойти эмпирическое «Я» и достигнуть божественного, могли только довести тенденцию до крайности, как в области мифологии и теологии, так и практики. Таким образом, тантризм задействовал одно из самых могущественных человеческих побуждений и одновременно утверждал свою трансгрессивную сторону, потому что эти практики ритуального секса вступали в противоречие с нормами индуистской ортодоксии. Отсылки к сексу в действительности обнаруживаются беспрестанно в пантеоне, теологии, метафизических конструкциях, аскезе и йоге, как и в тантрической обрядности.
Практики ритуального секса и более широко нарушение правил брахманской чистоты иногда, как было сказано, способствовали тому, что в
Индии создался зловещий облик тантриков: санскритская литература, театр, множество старинных исторических, религиозных и художественных текстов свидетельствуют об этом, как мы уже видели. Ближе к нашему времени реформаторы индуизма, находившиеся под влиянием британского пуританизма той эпохи, подвергли моральному осуждению эти обряды, считавшиеся скандальными и оргиастическими. На Западе, после возмущенного неприятия со стороны первых ориенталистов, некоторые академические ученые в более позднее время стали склоняться к тому, чтобы
1
«Не то исчахнет принц в темнице. Да будет плотский сей порыв…» (пер. А. Я. Сергеева).
– Прим. пер.
2
Джон Донн (1572–1631) – английский поэт и проповедник, представитель барокко, настоятель собора св. Павла. – Прим. пер.

94 придавать чрезмерное место сексу в своих описаниях феномена тантризма, в то время как другие стремились представлять этот последний под единственным углом секса, «трансцендентальной сексуальности», что не является точным.
В самом деле, хотя сексуальное измерение, носит ли оно символический характер или же лежит в основе и структурирует некоторые практики, во многих отношениях пребывает в сердцевине тантрического взгляда на человека и мир, в религиозной реальности и практиках тантризма всегда занимало только ограниченное место. Именно кама, в смысле принятия и наслаждения разнообразием мира и его радостями, находится в центре тантрического мировоззрения, а не только секс. Ритуальное использование секса, описываемое в тантрах, кроме того, как правило, представляется как тайное, а значит ограниченное небольшим числом посвященных и подготовленных адептов. Его применение подчинено точным и зачастую сложным правилам, имеющим целью превратить половой акт в средство выйти за пределы себя и соединиться с божеством: а значит, важна трансцендентальная задача, а не поиск наслаждений. Для практика-мужчины здесь также присутствует стремление к могуществу и жизненной силе, черпаемой у женщины, поскольку сила, энергия (śakti) женского рода, а значит, ее содержит женщина-партнер на обряде: об этом свидетельствуют некоторые практики.
Этот взгляд на женщину, заметим попутно, является не только тантрическим, но и вообще индийским: она заключает в себе могущество, которое мужчина может черпать у нее, но которое он рискует всегда потерять, допуская извержение своего семени. Отсюда двусмысленное отношение к женщине: источник могущества, мать, защитница, она также опасна – женщина вызывает ужас или лишает сил: множество аспектов индийских традиций и образа жизни свидетельствуют об этом, от постведийской эпохи до наших дней
1
. Наконец, следует добавить, что христианские предрассудки в отношении секса, когда он рассматривается как старый след животности у существа, сотворенного по образу божию, асексуальный принцип, чужды индуистской и буддийской (а также джайнской) Индии.
Секс в Индии не воспринимается как грех. В целом он считается естественной деятельностью, чья практика, все-таки, привязывает человеческое существо к миру и его радостям, как и к его страданиям, вызывая растрату силы, которую было бы лучше сохранять, чтобы беречь или увеличивать ее воздействие, использовать, преобразовывать или переводить на более высокий уровень, чтобы освободиться от ограничений земной жизни. Именно в общих рамках этого восприятия сексуальной активности (я бы сказал, достаточно нормального) и находятся тантрические представления. Как мы отмечали выше, иногда в текстах, отводящим важное место сексуальным практикам, хотели видеть «твердое ядро» феномена
1
Эта черта, кажется, не является ведийской, также как культ коровы и вегетарианство.

95 тантризма: в самом деле, они являются наиболее «тантрическими», потому что они в наибольшей степени наполнены сложной обрядностью, экзотическими божествами и трансгрессией. Но эти тексты не являются самыми многочисленными. К тому же ядро, если оно и находится в центре, занимает только ограниченное место. А значит, давайте признаем его место, в некоторых отношениях существенно важное, но не будем придавать ему чрезмерную важность с оговоркой того, что мы только что сказали о сексе в
Индии.
На эту тему следует также проводить различие между традициями.
Вишнуизм панчаратры не знает сексуальных обрядов, даже их осуждает; только в Бенгалии, в частности, у вайшнавов-сахаджиев их можно обнаружить. В шиваизме сексуальный союз йогина с «посланницей» (dūtī) рассматривается только как характерная черта традиций кулы, которые этим отличаются от других, а не как общее правило. Традиции кулы, разумеется, являются самыми «тантрическими», но они не представляют весь тантрический шиваизм, и в этих традициях, даже если сексуальный символизм является почти вездесущим, сами сексуальные практики и обряды далеки от того, чтобы занимать все место. Наконец, добавим, что их, как правило, нельзя обнаружить в агамах шайва-сиддханты, чьи доктрины во многих отношениях лежат в основе шиваитского учения.

96 единстве заключает два аспекта: свет, пракаша, мужское начало и осознающая сама себя вимарша, которая представляет собой его аспект жизни, могущества и слова и как таковая имеет женскую природу. Союз двух полюсов божества, Шивы и Шакти, откуда рождается вселенная, в космогонических системах недуалистического шиваизма часто представляется как выступающий результатом их трения друг об друга
(saṃghaṭṭa), то есть имеющий сексуальную природу. Мы могли бы упомянуть еще другие случаи, показывающие смысл сексуальных изображений и метафор.
Наконец, заметим касаемо сексуального символизма, что обычным культовым изображением Шивы является во всех школах линга, стоящий вертикально фаллос, чья нижняя часть находится на постаменте, представляемом как йони, женский половой орган: сексуальный символизм, который не может быть более очевидным (даже если некоторые в Индии упорно отрицают это).
Ритуальный секс
Кажется естественным, что в таком теологическом и метафизическом контексте ритуальные практики отводят значительное место сексу. Но действие всегда и повсюду оказывается первым: оно предшествует формулировке теории, спекуляциям. Эти практики восходят, несомненно, к очень отдаленным временам
1
. Они должны были существовать до того, как учение сформировалось, в древних культах йогини, экстатических ритуалах, где сексуальный союз между участниками обоих полов через оргазм позволял им отождествиться с этими божествами и предоставлял секреции, которые предлагались в жертву перед тем, как их поглощали участники ритуала. В самом деле, нам неизвестно, в чем заключались эти древние культы, так как сведения из текстов, которыми мы располагаем (Джаядратха- ямала или Брахма-ямала-тантра, например, yāmala означает «пару»), возможно, относятся ко времени не раньше VIII в., к эпохе, когда, по крайней мере, в Кашмире, эти ритуальные союзы, без сомнения, уже имели тенденцию к превращению из обрядов, проводимых небольшими группами девиантных аскетов, в трансгрессивный культ, в тайную ритуальную практику с целью спасения для крайне ортодоксальных индуистов. Это
«одомашнивание», если так можно сказать, данных культов в определенных кругах, процесс, получивший отражение, в частности, в экзегетике кашмирского шиваизма, не помешал, очевидно, тому, что они продолжили существовать в своей первоначальной форме, тайно или нет: об этом свидетельствуют санскритская литература и театр, также как и различные тантры, Куларнава-тантра, например. В X в. правитель Кашмира осудил
1
См., например, космический символизм, приписываемый сексуальному союзу, в
Брихадараньяка-упанишаде 6.4.3.