Файл: Содержание предисловие переводчика введение i. Сфера индуистского тантризма.pdf
Добавлен: 11.01.2024
Просмотров: 989
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
102 бенгальской секте вайшнавов-сахаджиев, где царит совершенно другая атмосфера в духе бхакти. Почитатель Кришны, отождествляющий себя с этим известным божеством, ради того, чтобы воспроизвести его сексуальные игры с гопи, пастушками, ритуально соединялся с женщиной-партнером, отождествляемой с Радхой, любимой подругой бога, погружаясь таким образом в атмосферу (bhāva), сладость (rasa) кришнаитского культа. Но всеохватывающая любовь к Кришне – это удел Радхи. Стало быть, именно с ней верующий может желать отождествить себя, становясь или скорее ведя себя, как женщина, потерявшая голову от любви. Здесь перед нами совершенно другой аспект роли секса в религиозной сфере: мистический эротизм, чье поле, очень широкое, не совпадает с областью тантризма.
Трансвестизм, что касается его, упоминается во множестве тантрических текстов, которые достаточно часто предписывают служителю культа или почитателю одеваться как почитаемое им божество, чтобы лучше отождествлять себя с ним – отсюда иногда необходимость для мужчины принять женский облик. Доля эротизма в таких случаях, очевидно, вариативна, но это один из важных двусмысленных аспектов тантрических культов.
Наконец, добавим, что ритуальные сексуальные союзы, предписанные в тантрах, в частности, в шиваитских, не всегда подразумевают особо трансгрессивные практики, которые мы только что видели. Существуют случаи, когда соитие должно совершаться без эякуляции. Тогда мы сталкиваемся с другим подходом, также глубоко индийским, что и предыдущий, равно типичным для отношения индийцев к сексу и женщине: это не обретение могущества и доступа к трансцендентному через восторженное возбуждение и присвоение всех сил, присущих телу и связанных с интенсивностью полового влечения (и потребление их продуктов), но использование силы секса, осуществляемое иначе, но также благодаря творческой энергии. Избежать любой потери семени означает сохранить свою силу: старое представление, принявшее у индийцев форму постоянной одержимости. Следует использовать женщину, но для того, чтобы черпать из нее силу, тщательно избегая потерять что-либо из того, чем мы обладаем. Йогин достигнет яркого оргазма и почувствует себя единым с божеством, ничего не теряя из своей субстанции (он даже может увеличить свою силу, всасывая секреции своей женщины-партнера
1
). Мы обнаруживаем предписания сексуальных практик этого рода во множестве текстов, начиная с самых древних тантр (Джаядратха-ямала или Нихшвасататтва-самхита) или даже в некоторых агамах, вплоть до современных работ, не говоря о том, что можно увидеть еще в современной Индии, в частности у некоторых йогинов
2 1
Что с точки зрения анатомии невозможно, однако представление об этом все еще живо в
Индии.
2
См., например, статью: Darmon R.A. Vajroli mudra. La rétention séminale chez les yogis vâmâcâri // Bouillier V., Tarabout G. Images du corps dans le monde hindou.
103
Как бы то ни было, все эти практики нацелены прежде всего на обретение сверхъестественных сил, сиддхи: в действительности, тантрик намного больше стремится к магической власти над вселенной, чем к освобождению из мира. Именно это становится ясно при чтении множества тантр
1
1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 21
Секс и мистика
Сексуальный союз в рассмотренном нами здесь контексте всегда направлен на выход за пределы секса. «Это не совершается ради поиска удовольствий», – напоминает буддийский текст Хеваджра-тантра.
Индуистские тантры не содержат подобных утверждений, возможно, допуская получение удовольствия до определенной степени. Дело в том, что, как им известно, существует мир по ту сторону удовольствия, поскольку удовольствие выступает преддверием к чему-то иному, что его превосходит, а это значит, мы должны испытывать удовольствие, выходя за его рамки.
Секс является одной из форм бурления энергии, śakti-kṣobha. Между тем, кшобха это состояние бурления божества в агамах и тантрах, божества, которое порождает вселенную. Для йогина сексуальный союз, в котором он переживает это бурление, отныне оказывается участием в играх божественной энергии. А значит сексуальный союз может вполне естественно, если мы умеем задействовать его энергию и овладеть ее силой, будь то в рамках обряда или за его пределами, привести к союзу мистическому. То, что йогин и его партнерша испытывают в таком случае, это более не удовольствие (sukha), но блаженство (ānanda), а оно, как известно, является характерной чертой Брахмана. Это аспект секса, о котором следует помнить, так как он важен и даже имеет основное значение
(например, в трике).
Однако не у Абхинавагупты я возьму пример этого, но из более древнего произведения, «Виджняна-бхайравы»
2
. Вот 68-й стих: «[Йогин] должен сосредотачивать свою мысль, целиком пронизанную удовольствием, на центральной точке, между огнем и рыбой, будь ли то совершенно одну, будь ли то наполненную жизненным дыханием. В таком случае он растворяется в блаженстве любви»
3
. Этот текст становится ясным, если известно, что «огонь» и «рыба» означают начало и конец полового акта и что
«центральная точка», на которой йогин должен сосредотачивать свою мысль, это кундалини, представляющая собой форму божества в человеческом теле.
Кундалини, поднимаясь в ходе полового акта, достигает свое высшей точки, где с оргазмом йогин растворяется в абсолюте. Абхинавагупта в своем
1
Обряды, предписанные в «Вамакешвари-мате», одном из базовых текстов шривидьи, имеют целью прежде всего завоевание всех женщин.
2
Я вернусь к этой теме в 9-й главе, когда речь пойдет о мистическом опыте.
3
Лилиан Сильбюрн представляет и объясняет очень подробным и полным образом этот стих из «Виджняна-бхайравы» в своем переводе данного текста (с. 109–111).
104 комментарии на «Виджняна-бхайраву» «Паратримшика», впрочем, говорит об этом более ясно. Мы вернемся к «Виджняна-бхайраве», когда речь пойдет о мистическом опыте.
Таким образом, секс во всех рассмотренных нами случаях используется как средство достижения трансцендентности (или, по меньшей мере,
«измененных состояний сознания») или сверхъестественных способностей.
Это не влечение, которому мы поддаемся, но сила, которой мы управляем.
Это техническое мастерство, а не гедонизм: жизнь тантрика это не поиск удовольствий.
105
7.
ТАНТРИЧЕСКОЕ СЛОВО
Слово бесконечно, оно вне
всякого творения и огромно
<…> Слово это первый слог,
рожденный из Порядка, мать
вед, пуп бессмертия
Тайттирия-брахмана 2.8.4–5
Начиная с ведийской эпохи индийцы приписывали слову первоочередное значение. Теоретические построения касательно его природы и могущества лежат в основе даже не только религии, но и самой мысли в Индии. Тантризм является частью этой традиции, развивая и доводя до крайности роль и влияние слова, главным образом, в форме мантр, и более того, увеличивая число обрядов и практик, где оно задействуется.
Одновременно тантрики создали обширную литературу на эту тему. Данные практики и теоретические построения формируют то, что принято называть мантра-шастрой, учением о мантрах, чье место в тантрическом мире таково, что этот термин и термин тантра-шастра, тантрическое учение, в итоге часто стали восприниматься как синонимы.
Все то, что имеет отношение к слову, его природе, его мощи и использованию, находится в самом центре тантрической реальности
1
. Тема весьма обширна: не хватило бы и целого тома. А значит, мы ограничимся только ее обзором, рассмотрев вначале космогонию слова, аспекты, которые оно принимает во вселенной и в человеческом теле и, наконец, некоторые ритуальные практики, где оно играет роль, связанную, прежде всего, с мантрами, чье значение крайне велико. Прежде всего, следует уточнить, что слово во всех случаях, которые мы сейчас рассмотрим, это слово произносимое, звучащее, устное: именно такое слово является божественным и действенным. Письменные формы, которые могут существовать, это только конкретные отпечатки, используемые в своей области, но рассматриваемые как низшие и имеющие какую-либо ценность, только насколько они дают возможность увидеть реальность, которая по своей природе является нематериальной.
1
Что касается этой темы, я отсылаю» читателя к моему исследованию «L’Énergie de la parole. Cosmogonies de la parole tantrique», где дается общий обзор. Исследование представляет для широкой общественности то, что составило мою диссертацию.
Существует версия данного исследования на английском языке: Padoux A. Vāc. The
Concept of the Word in Selected Hindu Tantras. Albany: State University of New York Press,
1990.
106
Космическое слово
Могущество и космическая роль слова, провозглашаемые начиная с вед, в тантрических текстах составляют объект систематизации, которая уточняет его аспекты и функции, при этом данные моменты получили особое развитие в недуалистическом кашмирском шиваизме. Какой бы ни была их текстовая база, эти теоретические построения, однако, почти всегда обладают особенностью, которая может сбить с толку западных людей: эта особенность заключается в том, чтобы рассматривать слово не только как фоническую, сонорную или вербальную по сути своей силу природы, но преимущественно как находящую выражение через санскритский алфавит или через формы санскритского языка, а значит как связанную с устным ученым словом и, точнее, с представлениями фонетики и грамматики – и следует отметить, что нет ничего более индийского, чем это. «Обладать индийским типом мышления, – утверждал Луи Рену, – это прежде всего мыслить, как грамматик – но этот грамматик, добавил бы я, одновременно является теологом, метафизиком и мистиком.
Тантрические аспекты космического слова весьма многочисленны. Их можно увидеть призываемыми в различных обстоятельствах. Одним из самых интересных является аспект, где слово выступает в роли космического творца в форме санскритского алфавита. Этот аспект описывается в вишнуитских школах, также как и в шиваитских, при этом наиболее сложное изложение через переплетение метафизики и грамматики присуще недуалистическому шиваизму: это система фонематической эманации, которая на основе старинных тантр представлена в особенности у
Абхинавагупты, в частности, в 3-й главе «Тантралоки». Эта система слишком сложна, чтобы изложить ее вкратце. Скажем только, что божество здесь рассматривается как имеющее своей сутью Слово, представляющее его аспект энергии, шакти, и что природой и формой этой энергии-слова является санскрит. Стало быть, именно слово в форме санскрита приводит мир в существование и поддерживает его своим всемогуществом. Таким образом, высшее божество, Парамашива
1
, которое является абсолютным
Сознанием, одновременно Светом и Сознанием (prakāśa и vimarśa) (при этом его аспект сознания выступает аспектом его энергии, а значит, слова), осознает присутствие в себе пятидесяти фонем санскритского алфавита в порядке, принятом в традиционной грамматике от а до kṣa
2
. Каждая фонема соответствует отдельному проявлению творческой мощи божества и порождает в нем один из уровней или составных аспектов космической манифестации. Этот процесс развертывается не во времени, он вне его. Он не
1
То есть «Высший (parama) Шива», высший абсолютный уровень божества, над уровнем, где оно разделятся на два, образуя таттвы Шивы и Шакти.
2
Санскритский алфавит в действительности содержит только сорок девять букв, при этом последняя это придыхательная ḥ. Но тантрические школы добавляют сюда в конец составную фонему kṣa.