Файл: Крейдлин.pdf

щих промежуточное положение между жестами и физиологи­ ческими движениями). Значения большинства эмблем, вклю­ ченных в словник нашего Словаря, являются абстрактными и конвенциональными; их нужно заучивать наизусть и хранить в памяти на протяжении всей жизни;

(г) жест, как и всякий знак вообще, имеет означающее (форму), означаемое (смысл), синтактику и прагматику. Про­ тивопоставленные им <физиологические> движения, как мы уже говорили в гл. 3, представляют собой действия тела чисто утилитарного характера, при том, что они имеют сходную с жестами биологическую природу. Между тем почесывание в затылке может быть знаком недоумения, пожать плечами — указывать на незнание [ср. Я просто подумала: желтое или бе­ жевое будет миндальное пирожное. Должно быть, что-то сред­ нее. В конце концов, не зная, что сказать, я спросила об этом Юлиуса. Он... пожал плечами — у мужчин верный признак того, что им нечего ответить, — и спросил, как поживает Алан (Ф. Са­ ган)], можно утвердительно кивнуть и отрицательно помотать головой, и это все конвенциональные знаки-жесты. Отметим, что для значительной части жестов их означающее идентично

сформой того или иного движения;

(д)интерпретация данного движения как жеста или как физиологической реакции входит в функцию адресата актуаль­ ной ситуации невербального общения. Эта интерпретация мо­ жет оказаться неправильной, и в подобных случаях возможен коммуникативный провал. Представим себе, например, что в разговоре один из собеседников зевнул. Другой может истол­ ковать этот зевок двояким образом: либо как физиологическую реакцию, вызванную, например, хроническим недосыпанием партнера, либо как знак, говорящий о том, что зевнувшему разговор неинтересен или попросту скучен.

Не вполне четкая граница между жестами и физиологичес­ кими движениями и их общая биологическая основа частично объясняют, почему многие движения в акте коммуникации могут сознательно использоваться как жесты. Так, желая обра­ тить внимание собеседника на то, что у него болит зуб, гово­ рящий может приложить руку к щеке, и в этом случае данное движение становится жестом. В нашем Словаре употребления такого рода не рассматриваются; в него включены лишь жесты устоявшиеся и прагматически освоенные.

Важным, хотя и не единственным, критерием отнесения жеста к классу прагматически освоенных является, как мы уже говорили, наличие у него особого общепринятого языкового обозначения, или номинации. Например, наклон головы впе­

ред, означающий согласие, одобрение или формальное при­ ветствие, называется кивок, а если подобное движение выра­ жает скорбь и исполняется в особых ситуациях (обычно на по­ хоронах или стоя перед могилой), то используется выражение склонить голову. Все это жесты. При наклоне же головы впе­ ред с целью рассмотреть какой-нибудь предмет на земле или на полу (то есть для физиологического движения, а не жеста) эти языковые единицы не используются, ср. неправильные *кив-

нул, чтобы рассмотреть, *склонил голову, чтобы разглядеть.

Потрепать по щеке — это жест, а похлопать по щеке — движе­ ние. Поднимать и опускать плечи — это номинации незнако­ вых движений, а пожать плечами — название жеста. Одно дело дать кому-то подзатыльник в наказание за какой-то незначитель­ ный проступок (жест наказания) и совсем другое —ударить по затылку (движение).

Еще одним отличием жестовых знаков от незнаковых фи­ зиологических движений является способность жестов менять свое значение в географическом и культурном пространстве и во времени. Поэтому жесты имеют полнозначные варианты — географические, социальные или культурные. Физиологичес­ кие движения в силу неконвенциональной связи между их фор­ мой и значением такой способностью не обладают. Много примеров жестов, которые изменили на протяжении истории свое значение, содержится в книге Бреммер, Руденбург 1991; примером русского жеста, не только изменившего значение, но и расширившего сферу употребления, является жест пере­ креститься, сегодня уже приобретший, наряду с религиозным, «бытовое» значение.

Степень фразеологизации жестовой номинации выше, чем

усвободного сочетания слов. Это проявляется, в частности,

втом, что если в названии жеста имеется предлог, то ударе­ ние смещается именно на него. Имя жеста стучать кулаком по столу по нормам русского языка должно прочитываться с уда­ рением на предлоге по, в то время как свободное сочетание слов стучать молотком по столу, называющее конкретное физичес­ кое действие, имеет ударение на слоге лу в словоформе столу, ср. также хвататься за голову (жест, ударение на предлоге) и внезапно схватился за голову (свободное сочетание, ударение не на предлоге). Впрочем, сказанное об ударении в именах жес­ тов не является безусловным правилом, а существует только как тенденция, ср. жесты щелкать по носу (ударение на предлоге по) и провести рукой по горлу (ударение не на предлоге ло);

(е)значение жеста, как значение вербального знака отли­ чается и от его социальной или коммуникативной функции, и

от условий текстового употребления. Значение жеста следует отличать от условий его употребления точно так же, как мы отличаем, скажем, смысл фраз Как прошел сегодня ваш доклад? или Как приятно с тобой разговаривать!от их функционирова­ ния в качестве, соответственно, выказывания заботы или гру­ стной иронии;

(ж) семантическая природа жеста полностью раскрывается только в его сопоставлении с семантически близкими жестами и с вербальными, в частности фразеологическими, языковы­ ми выражениями.

В. Словарь языка русских жестов обладает свойством внут­ ренней и внешней согласованности.

Современная системная лексикография выдвигает на пере­ дний план принцип интегральности лингвистического описа­ ния, впервые введенный в работах Ю. Д. Апресяна (см., на­ пример, Апресян 1986а). Одним из проявлений этого принципа является согласование словарного и грамматического описаний. На достижение подобной внутренней согласованности был по замыслу ориентирован и наш словарь. Кроме того, невербаль­ ный характер рассматриваемой знаковой системы, существу­ ющей хотя и параллельно естественному языку, но в тесной взаимосвязи с ним, налагает дополнительные требования на структуру словаря и форму словарного описания. Он должен удовлетворять условию внешней согласованности, под которой мы понимаем координацию лексикографических представлений жестовой и естественно-языковой систем.

Внешняя согласованность жестовой и языковой систем про­ является, по меньшей мере, в двух отношениях. Во-первых, большинство русских эмблематических жестов имеют стандар­ тные языковые имена. Если у жеста нет имени, закрепленно­ го в языке, то он получает в нашем Словаре условное назва­ ние, образованное с помощью слов, составляющих звуковое сопровождение жеста, слов, входящих в описание его формы, или с помощью семантических признаков, составляющих ядро его семантической структуры; само имя жеста при этом заклю­ чается в кавычки. Примерами такого рода единиц служат жес­ ты «стоп» и «поднятие руки <как выражение желания ответить на вопрос>». Во-вторых, в нашем Словаре имеется ряд спе­ циальных зон, непосредственно ориентированных на естествен­ ный язык. Их содержанием является определенная языковая информация о входном жесте. Это — зона «Другие номинации».

Помимо основного, наиболее частотного имени Словарь сообщает читателю сведения о некоторых других названиях дан­

ного жеста, с которыми он может встретиться в произвольном письменном или устном тексте. Данная зона введена в Словарь для того, чтобы пользователь мог узнать жест в тексте. В самом простом случае мы сталкиваемся с синонимичным варьировани­ ем слов в составе номинации жеста, ср. переступать и переми­ наться с ноги на ногу (варьирование в пределах одного стилисти­ ческого регистра), опустить глаза и опустить очи или покачать пальцем и повести пальцем (варьирование с переходом от одно­ го стиля к другому). В других ситуациях номинация жеста мо­ жет быть нагружена дополнительными по отношению к основ­ ной смыслами, ср. открыть рот и рот раскрылся доушей, делать большие глаза и глаза на лоб вылезли. На нынешнем этапе в Сло­ варе отражено только варьирование первого рода;

— зона «Речевое и звуковое сопровождение».

В нее включены те речевые и звуковые последовательнос­ ти, которые с необходимостью или с высокой степенью обя­ зательности воспроизводятся в реальном коммуникативном акте вместе с данным жестом. Например, для жеста провести ла­ донью по горлу указывается звуковое сопровождение 2?о/, Во где/, Во как.\ а для жеста приложить палец к губам (в одном из зна­ чений) — последовательность Тс— с— с/,

— зона «Звуковые и речевые аналоги».

В этом месте Словаря содержатся вербальные единицы, которые близки по значению к описываемым жестам и могут замещать их в подходящих контекстах. Так, речевыми анало­ гами для жеста поманить пальцем будут единицы Эй* Поди сюда/

инекоторые другие, а для кивка — Да; Ага;

—зона «Фразеология».

Эта зона дает разнообразную информацию о жестовых фра­ зеологизмах, семантически связанных с данным жестом37. Здесь читатель может найти сведения о механизмах семантической деривации, таких как семантические сдвиги, семантические операции, метонимические и метафорические переносы, о когнитивных схемах и сценариях, управляющих образованием производных значений из исходного и задающих структуру многозначности, о функциях и ролях тех или иных компонен­ тов фразеологизма (см. примеры описаний жестовых фразеоло­ гизмов ниже). Сообщаются в этой зоне и сведения о культур-

37 Много фразеологизмов, генетически восходящих к жестам, приво­ дится в статье Верещагин, Костомаров 1981, с. 45: дойти до ручки\ засу­ чив рукава; ломать шапку, очертя голову; пасть ниц; чур меня/; стоять фер­ том', ходить гоголем; выделывать кренделя и др.

ных коннотациях фразеологизма и связанного с ним жеста. Рассмотрим, например, фразеологическую единицу опускаются руки, семантически соотносящуюся с жестом. Опускающиеся руки свидетельствуют о том, что человек не хочет действовать, что он отступает перед возникшими перед ним трудностями, поскольку считает их для себя непреодолимыми, что он не может справиться со стоящими перед ним задачами или возник­ шими обстоятельствами и потому отказывается от, по его мне­ нию безнадежных, попыток их преодолеть38. Данный фра­ зеологизм восходит к библейскому представлению о жесте поднятой руки как означающей силу, физическую и мораль­ ную. Соответственно, опустившиеся или опущенные руки го­ ворят о потере данных качеств. Именно такая информация и помещается в наш словарь, сопровождаемая необходимыми иллюстрациями. Предвещая гибель врагам Израилевым, фили­ стимлянам, Иеремия говорит о том, что противник филистим­ лян уже движется на них, что от шумного топота копыт силь­

ных коней его, от стука колесниц его, от звука колес его, отцы не оглянутся на детей своих, потому чторуки у них опустятся от того дня, который придет истребить всех филистимлян (Иер. 47: 3—4). И израильтяне за свое отступничество будут наказаны, как утверждается в книге пророка Иезекииля: они будут сто­

нать, каждый за свое беззаконие. Увсехруки опустятся, иу всех колени задрожат, как вода (Иез. 7: 16—17).

Ожестовом фразеологизме, носить на руках, восходящем

ксоответствующей позе, которая свидетельствует об отноше­ нии к носимому как к ребенку, следовало бы сказать, если бы мы поместили его в наш Словарь, что в Библии любовь Гос­ пода к человеку и забота о нем уподобляются любви родитель­ ской, а потому мы можем встретить в библейских текстах, на­ пример во Второзаконии, высказывания типа Бог твой носил

тебя, как человек носит сына своего, на всем пути (Вт. 1: ЗГ).

Подобные употребления фразеологизма тоже должны быть пред­ ставлены в Словаре.

Г.Словарь языка русских жестов претендует на то, чтобы быть системным и полным.

В соответствии с назначением и общей ориентацией Сло­ варя русские эмблемы распределены по лексикографическим

38 Другое значение этого жестового фразеологизма —выражение силь­ ной физической усталости, изнеможения; ср. Пойду в погоню за Давидом

в эту ночь; и нападу на него, когда он будет утомлен и с опущенными рука- ми <... > {2 Цар. 17: / —2).