Файл: Крейдлин.pdf

Глава 8 ПРОКСЕМИКА: КОММУНИКАТИВНОЕ ПРОСТРАНСТВО ЧЕЛОВЕКА

§ 1. ПРАВИЛА ПРОКСЕМНОГО ПОВЕДЕНИЯ

Ключевые слова: проксемика, пространство, коммуникативный, коммуникация, концептуализация, проксемный, поведение, прави­ ло, универсальный, культурно-специфичный, восприятие.

Проксемика — это наука о пространстве коммуникация, или коммуникативном пространстве, это наука о том, как человек мыслит коммуникативное пространство, как его обживает и ис­ пользует. Предметом проксемики является невербальная кон­

цептуализация и культурная организация пространства, изу­ чение способов восприятия, организации и использования пространствалюдьми во время коммуникации. О различных ви­ дах пространств и их возможных естественно-языковых концеп­ туализациях существует достаточно большая литература (см., например, работы Апресян 1995; Всеволодова, Владимирский 1982; Селиверстова 1983; Талми 1983, а также Крейдлин 1994а). Ниже речь будет идти в основном о м м р Ь д м а » способах кон­ цептуализации пространства коммуникации в их соотношении с вербальными.

Выдающийся американский антрополог, один из создате­ лей проксемики Эдуард Холл к частным задачам проксемики относил: (1) изучение структуры естественной или специаль­ но построенной коммуникативной среды; (2) построение ти­ пологии коммуникативных пространств; (3) описание значений

ифункций различных характеристик коммуникативной среды

исемиотических — вербальных и невербальных — средств их выражения в акте коммуникации; это прежде всего расстояния (дистанции), сознательно или неосознанно реализуемые в меж­ личностных взаимодействиях, взаимные положения и ори­ ентации тел партнеров (см. Холл 1968). Кроме того, совре­ менную проксемику интересуют (4) анализ вербального и невербального диалогического поведения людей в коммуника­ тивных пространствах разных типов и (5) культурные и соци­

альные функции и смыслы тех пространств и пространствен­ ных объектов, которые имеют непосредственное отношение к человеку, например исчисление смыслов, которые регулярно приписываются различным пространствам в зависимости от действий, совершаемых находящимися в этих пространствах людьми, внешние или внутренние формы жилищ и связанные с ними людские суеверия, элементы среды обитания, трудо­ вой деятельности и отдыха человека и их семиотизация.

Каждый народ видит пространственное устройство бытия в особой проекции, которую можно назвать национальная кон­ цептуализация пространства. Приведу ряд примеров культурных функций проксемного поведения и проявлений культурных смысловых различий в национальной концептуализации про­ странства, связанных с проксемным поведением человека.

Согласно представлениям нанайцев56, описанным в нанай­ ских народных легендах и сказках, шаманы, вступая в поеди­ нок со своими врагами, никогда для этого не сходятся, так сказать, телесно. Они как жили, так и продолжают жить на большом расстоянии друг от друга, а в сражение вступают толь­ ко их души (души шаманов всегда живут вне тела и находятся в недосягаемом для противника месте, как у русских колдунов, — в яйце, на острие иглы, в какой-то птице). Внешне это выра­ жается в том, что шаманы надолго засыпают, а потому сроки поединка шамана с противником — несколько дней и ночей без перерыва, год, несколько лет — не кажутся фантастическими.

На домашних цыганских застольях женщины и мужчины сидят в разных комнатах. А в зале московского ресторана «У яра» столы разделяет проход, и женщины и дети сидят слева, а мужчины справа от него.

«Под латинским spatium (откуда английское space и фран­ цузское l ’espacé) лежит интуиция шагания: глагол spatior — шагать; ср. немецкое spazieren, то есть пространство мыслится рубленым, дискретным. Немецкое же Raum (от гдитеп — очи­ щать) — есть “чистое”, “пустое”. В картине мира здесь при­ емлема пустота, тогда как романский гений преследуем “стра­ хом пустоты” (horrorvacui), и здесь внятны континуум и полнота (такова космогония по Декарту и Лапласу)», — пишет Г. Гачев в статье Гачев 1987. Характеризуя итальянскую пространствен­ ную картину мира, Г. Гачев отмечает такие ее важные компо­

% Нанайцы - это небольшой по численности народ, живущий в Ха­ баровском крае по берегам Амура. Их родной язык, нанайский, входит в семью алтайских языков (подгруппа южных, или приамурских, тунгусоманьчжурских языков).

ненты, как вертикальность (Г. Гачев использует здесь термин «статуарность») и опускание. Вертикальность проявляется в том, что, например, комната — по-итальянски stanza, то есть «стоянка», а не как, например, по-французски logement «ле­ жанка». И итальянское стихи —это «стансы», и «Как живешь?» по-итальянски Comesta? —буквально «как стоишь?», тогда как в культуре англосаксов, где человек — self-made, буквально «самосделанный», тот же вопрос звучит как How do you do?, то есть буквально «Как делаешь?», а по-французски Comment ça va?, то есть фактически «Как идется?» (и то же по-немецки: wie geht’s). По поводу концепта опускания Г. Гачев замечает:

«Космос опускания (купола = тверди неба на земле) прочиты­ вается и в открытии и в совершенстве здесь архитектурной фор­ мы купола, и в арке, и в нисходящих дифтонгах, преоблада­ ющих в итальянской фонетике: io, ua, и в теории свободного падения у Галилея, и в типе мелодики итальянских песен и арий, которые, как правило, начинаются с вершины и ни­ спадают секвенциями (“Санта Лучия”, например, или тема не­ аполитанской тарантеллы и проч.), тогда как в немецкой ме­ лодике тема обычно восходит, вырастает по модели древа (ср. аналогичные по содержанию: предсмертный дуэт Аиды и Радамеса у Верди и сцену смерти Изольды у Вагнера). <...> Гете обратил внимание на то, что возносящаяся мадонна на карти­ не Тициана смотрит не вверх, на небо, но вниз».

Одним из любимых предметов проксемики является семио­ логия (то есть наполнение культурными смыслами) различных частей дома, что нельзя никак считать случайным, поскольку дом, квартира, комната — это основные личные территории человека. Проксемика ищет ответы на разнообразные вопро­ сы, связанные со смысловой нагрузкой этих пространств. На­ пример, ее интересует, почему бельэтаж традиционно счита­ ется хорошим этажом, а для простолюдинов обычно отводят первые этажи, или почему вообще верхняя часть дома издрев­ ле считалась чистой, а нижняя — нечистой (Цивьян 1988) и какова пространственная организация дома, в частности сим­ волика углов дома и его частей. Ее предметом является семи­ отика дверей57, лестниц и окон, описание того, как исполь­

17 По мнению замечательного немецкого социолога Георга Зиммеля, дверь символизирует соединение и разъединение пространств, а также неразрывную связь открытого и замкнутого пространств и непрерывное перетекание одного вдругое. Организуя пространство, дверь выделяет свое

из общего и становится проводником между миром общих и миром «моих» значений. Поэтому открытая дверь является знаком готовности к контак­ ту. к встрече и служит символом доброжелательности и доверия к друго-

зуются разные части дома вразных вербальных и акциональных ритуалах, например во время семейных встреч, празднования именин, в свадебных церемониях, похоронных обрядах и др.,

имногое другое.

Вэтой связи можно назвать такие важные в культурном,

социальном и коммуникативном плане понятия, относящиеся к компетенции проксемики, как свое и чужое пространство, открытая и замкнутая территория, желательные и нежелатель­ ные помещения, чистая и нечистая половина дома (обычно, соответственно, верхняя и нижняя), теснота и перенаселен­ ность. Например, большое или более свободное простран­ ство — это прерогатива сильного и богатого человека, а бедным и слабым, как правило, отводятся пространства маленькие, тесные, неудобные, плохо охраняемые и защищаемые. Таким образом, обладание большим пространством имеет высокую социальную ценность, что проявляется даже в таких, казалось бы, жизненных «мелочах», как, например, отводимое на бу­ маге место для подписи и размерах самой подписи (см. весьма любопытную статью на эту тему Цвайгенхафт 1970), и являет­ ся одной из важнейших форм принадлежности.

Понятия двора, кухни, чулана, красного, или переднего, угла избы, комнаты, чердака и их семиотизация в разных куль­ турах и этносах тоже входят в область проксемики как науки о невербальной концептуализации и культурной организации коммуникативного пространства. См., например, следующее замечание: «в углоцентрических комнатах венгерского кресть­ янского жилища место главы семьи совпадало с местоположе­ нием “красного угла”. В рамках этой системы пространствен­ ная структура укрепляла авторитет главы семьи, поддерживала традиционную семейную структуру. Реорганизация простран­ ства часто отражает установление новых семейных связей»

му; ср. У нас дома двери не закрываются, Мои двери всегда открыты для

вас или День открытых дверей. Напротив, закрытая дверь свидетельствует о нежелании контакта, об отчужденности и скрытности. Закрытые двери символизируют, в частности, тотальное недоверие властей к народу и отделенность от него; ср. принятие решений за закрытыми дверями. Фра­ зы Ему указали на дверь, Отныне двери моего дома закрыты для вас гово­

рят о прекращении каких-либо контактов с человеком, к которому они обращены, а фраза Перед ней закрылись все двери обозначает то, что чело­ век подвергнут общественному остракизму или изгнан из общества; ср. также английские выражения to open thè door to ап agreement «открыть путь (букв.: дверь) к соглашению», to dose thè door upon an agreement «закрыть путь к соглашению» и to deny thè door to smb. «отказать кому-л. от дома; не принимать кого-л.».

(М. Хоппал, цит. по Цивьян 1988, с. 28). Здесь можно вспом­ нить и такие русские языковые выражения, как снять угол, иметь свой угол, собственный угол, поставить в угол, ходить из угла в угол, ш-зд уг/ш и пр., отражающие значимость в нашей культуре такого понятия, как угол, в повседневной жизни че­

ловека. Вот, например, как, описывая невербальное поведе­ ние героя, передает его характер замечательный русский пи­ сатель: Во всякой комнате, даже очень уютной и до смешного маленькой, есть нежилой угол. Именно в такой угол и сел Слеп­ цов (В. Набоков. «Рождество»).

К семиологии дома относятся решение проблем, какой из углов комнаты или избы является сакральным, а в каком углу нельзя вешать предметы религиозного культа, культурные смыс­ лы и функции подвалов, чуланов и чердаков, то есть темных частей дома, знаковый символизм входов и выходов, соотно­ шение пространственной организации жилищ с особенностя­ ми социальной жизни их обитателей, а также поведение чело­ века в замкнутом пространстве дома. Человек обычно стремится к тому, чтобы у него был свой собственный угол, то есть от­

дельное место в доме, квартире, комнате и даже на службе, как есть у него и любимый стул, стол, одежда, машина и т.п. предметы, которыми он особенно дорожит и которые готов охранять и защищать от внешних посягательств.

Отмечу также, что смысл «X вне дома» в нашей культуре устойчиво соотносится со смыслом «X плохой», что проявля­ ется в процессах образования переносных значений слов, метафоризации значений, а также в закономерностях совмеще­ ния значений при реальном употреблении слов; ср. такие сочетания, как дворовый пес, задворки империи, уличная девчон­ ка, уличные замашки, площадная брань, бульварный роман и пр.,

а смысл «X вне основной части дома» достаточно регулярно со­ ответствует смыслу «X вторичный, скрытый и потому плохой»:

подпольная деятельность, подвальная хроника, чердачный роман, живу на лестнице (из письма: его автор имеет в виду, что его частенько выгоняют из квартиры), подвальная организация (речь

идет об организации «неформалов» — молодых людей, ютящих­ ся по чердакам, подъездам, подвалам и другим подобным по­ мещениям) и т.п.; см. об этих и других путях и типах метафоризации слов в языке в нашей статье Крейдлин 1990, с. 124—139.

Отношение человека к коммуникативному пространству и его поведение в этом пространстве, или, как я буду далее го­ ворить, проксемное поведение человека, покрывают очень ши­ рокий спектр телесных и околотелесных проявлений — от уни­ версальных, обусловленных исключительно биологическими

факторами, до культурно-специфичных. Это поведение, как и жестовое, подчиняется особым правилам. К универсальным правилам проксемиого поведения относятся, например:

(1) общие законы семиотизации и окультуривания про­ странства, то есть приписывание некоторым пространственным фрагментам и характеристикам определенных смыслов и наде­ ление ихкультурными функциями. Например, это обязатель­ ное для всех народов и культур выделение какой-то части про­ странства (или нескольких таких частей) как маркированной (сакральной, почетной, светлой или задней («чулан»), темной, черно#' и пр.), наложение ограничения или запрета на разме­ щение отдельных предметов или расположение лиц в определенныхместах.В качестве примера можно привести знаме­ нитую фреску Леонардо да Винчи «Тайная вечеря* в соборе Сата-Мария делле Грацие в Милане, на которой художник ос­ тавил вокруг фигуры Христа больше пространства, чем между апостолами, композиционно разбитыми им на группы — по три группы слева и справа от Христа. Лицо Иуды менее вырази­ тельно, чем другиб, а фигура откинута назад, резко контрас­ тируя с фигурами других апостолов, то есть Иуда изображен Леонардо так, как если бы отпрянул, услышав слова Христа «<!..> Истинно;,, истинйо говорю вам, что один из вас предаст Меня» (Еванг. от Иоанна, 12:21), и др.;

(2) вербальное или невербальное заявление человека о пре­ тензии иа свою территорию, на личное пространство, которое он готов организовывать, обустраивать, поддерживать, охра­ нять и защищать (Вильямс 1971; Литл 1965; Соммер 1959). Речь идет не только о'правилах, касающихся, например, занятия и защиты индивидуальных, частных территорий и владений, то есть того, что относится к личному пространству, но и о пра­ вилах, относящихся к социальному пространству: к делению социальных организаций — институтов, заводов, администра­ тивных центров, городов — на более мелкие подразделения, например филиалы, округа, районы, цеха, отделы и другие части, к связанной с этим делением диверсификации соци­ альных функций и ролей, к присваиванию, захвату, получе­ нию и т.п. этих пространств человеком (ср. языковые выраже­ ния .мой кабинет, мой станок, наш класс или невербальные акты

типа смены обстановки или перевешивания картин в кабинете как знаковые свидетельства смены владельца данной террито­

рии Ср. языковйе выражения мой кабинет, мой станок, наш класс или, например, невербальные акты типа смены обста­ новки или перевешивания картин в кабинете как знаковые сви­ детельства смены владельца данной территории: ср. также раз­