ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 29.06.2019
Просмотров: 6081
Скачиваний: 45
Другим основанием для классификации анекдотов является их тематика. На первый взгляд может показаться, что этот критерий банален и размыт. В самом деле, трудно построить непротиворечивую типологию, включающую такие классы, как анекдоты про Штирлица, про тещу, про Вовочку, про поручика Ржевского, про типичных представителей различных национальностей, про политических деятелей, про семейную жизнь и т.д. На наш взгляд, тематическая классификация анекдота — это классификация неких проблемных ситуаций. В этом смысле можно сказать, что анекдот сходен с пословицей, поскольку имеет поверхностное и глубинное содержание.
Проблемная ситуация может быть простой и сложной, в первом случае анекдот представляет собой своего рода театральное действие в одном акте, во втором — многоактовую последовательность. Мы говорим о простой ситуации, если показано решение одной проблемы одним персонажем (или группой персонажей):
"Новый русский" говорит своей жене: "Все! Я банкрот! Ты по-прежнему будешь любить меня?" — "Да, милый, но мне тебя так будет не хватать!"
Говоря "любить", первый персонаж (муж) имеет в виду "быть вместе и любить", второй персонаж (жена) разбивает это понятие, возвращая ему исходное минимальное словарное значение, в результате чего возникает комический контраст между значением и смыслом ключевого слова.
Сложная проблемная ситуация представляет собой последовательность либо нелепых действий, либо комичных положений, в которых оказываются участники этой ситуации. Типичным примером этой ситуации является охотничий или рыбацкий анекдот, герои которого состязаются в придумывании небылиц. Важно отметить, что в анекдоте должна быть прогрессирующая градация нелепостей, и тогда кульминационный пункт будет смешным. Примером могут быть анекдоты о поведении представителей различных этносов в некоторой экстремальной ситуации. Сюда же, на наш взгляд, относятся анекдоты-классификации разного вида. Например:
СССР делится на четыре зоны: 1) Кремль - зона коммунизма; 2) от кремлевской стены до границ Москвы - зона развитого социализма; 3) от границ Москвы до границ Советского Союза - зона социализма, 4) за границами СССР - зона нормального человеческого существования.
Этот анекдот требует историко-культурной интерпретации. Во-первых, адресат должен знать, что в период строительства социализма официальной доктриной страны была теория, согласно которой коммунизм есть светлое будущее всего человечества, что подразумевало полное благоденствие; во-вторых, было известно, что верхушка партийного руководства (Кремль) живет очень обеспеченно, а Москва снабжается гораздо лучше, чем все остальные области страны; в-третьих, люди не одобряли такого положения дел и завидовали тем, кто живет за границей.
Тематически анекдоты могут быть также противопоставлены по признаку отношения рассказчика и слушателей к главному персонажу, который вызывает симпатию либо антипатию. Обычно симпатию вызывает герой, оказавшийся в нелепой и комичной ситуации не по своей воле, либо ищущий приключений. Например:
"В твоем возрасте," - говорит отец сыну, - Наполеон был первым учеником в классе". — "Да, папа. А в твоем он уже стал императором Франции".
Перед нами — типичный анекдот-ловушка, причем первый персонаж (отец) хочет прочитать сыну нравоучение, т.е. расставить статусные знаки, но выбирает неверное средство и попадает в ловушку, подготовленную им же самим. Симпатии рассказчика и слушателя — на стороне второго персонажа (сына).
Антипатию вызывает персонаж, который либо намеренно совершает социально не одобряемый поступок, либо заранее наделен отрицательными качествами:
В магазине. "Дайте мне руководящую селедку!" — "Какую-такую руководящую?" — "А вон ту — толстую, жирную, без головы".
В приведенном анекдоте показано отрицательное отношение людей к власти. Представители власти наделяются двумя базовыми пороками: отсутствием интеллекта (без головы) и несправедливым получением благ (толстые, жирные, т.е. растолстели, в то время как другие живут впроголодь). Вместе с тем сопоставление представителей власти и селедки вызывает улыбку, поскольку никаких общих оснований для такого сопоставления нет.
Другим подходом к тематической классификации анекдотов является их противопоставление по признаку "абсурдность — реальность". Абсурдность, т.е. нелепость, несообразность, представляет собой признак особой ситуации, когда нечто противоречит здравому смыслу, всему жизненному опыту, логике, но при этом допускается как возможное либо имеет место в реальности. Всегда ли абсурдность смешна? На наш взгляд, в данном случае действует общий принцип смешного: смех вызывает только то, что незначительно выходит за рамки приемлемых ценностей. Абсурдность может быть полностью иррациональной, как на картинах сюрреалистов, и тогда она смеха не вызывает. Абсурдность может быть и трагичной. Специфика комичной абсурдности состоит в том, что некоторая ситуация выглядит совершенно нелепой, но при этом она не затрагивает смысложизненных ориентиров адресата. В данной работе абсурдность моделируется как оппозитивный признак, имеющий троякую проекцию: 1) семантическая абсурдность, когда предметам приписываются нелепые качества, 2) прагматическая логическая абсурдность, когда из предшествующего тезиса не выводится последующий, но при этом делается вид, что рассуждение ведется по правилам силлогизмов, 3) прагматическая оценочная абсурдность, когда некоторая ситуация в целом получает странную оценку, ставящую под сомнение принятые в обществе ценности.
Пример семантической абсурдности:
Штирлиц дал кошке бензин. Кошка выпила, сделала несколько шагов и свалилась. "Наверно, бензин кончился", — подумал Штирлиц.
Мысль о том, что кошка является механизмом, абсурдна и поэтому вызывает улыбку. Конкретно-физиологические характеристики ситуации во внимание не принимаются, и это свидетельствует о знаковой функции признака, который взят в качестве основы абсурдного суждения.
Пример прагматической логической абсурдности:
Приезжает в Челябинск американская делегация. После встречи с областным руководством члены делегации просят познакомить их с неким Васей Пупкиным, который работает слесарем-сантехником в отдаленном районе города. Милиция и КГБ срочно выясняют, кто это, и ничего особенного не обнаруживают. Через некоторое время приезжают английская и французская делегации и сразу же просят отвезти их к Васе Пупкину. К Васе едет офицер КГБ и спрашивает: "Откуда они тебя все знают?" — "А меня все в мире знают, — отвечает Вася, — даже Папа Римский. Не веришь? Поехали в Рим!" Приезжают Вася и чекист в Рим, идут к Ватиканскому дворцу, перед дворцом огромная толпа. "Подожди," — говорит Вася. — "Сейчас мы с Папой выйдем на балкон". Вася проходит во дворец и через некоторое время появляется на балконе с Римским Папой. В этот момент к чекисту обращается с вопросом один из людей в толпе: "А Вы не знаете, кто этот чудак рядом с Васей Пупкиным?"
Этот анекдот построен на развернутом абсурдном повествовании, при этом отправной точкой является нелепая ситуация, когда совершенно невзрачный, никому не нужный человек становится центром мирового внимания. Кульминация анекдота — в Риме не знают, кто такой Римский Папа, но знают этого Васю Пупкина. В данном анекдоте происходит переворачивание персонажей: неизвестный всем известен, а известный становится неизвестным. Комичность достигается не только этим тезисом, который, кстати, в абстрактной своей форме улыбки не вызывает, а нарастанием абсурдности в повествовании (в реальном рассказывании анекдот является более длительным, с перечислением обстоятельств и разговоров).
Пример прагматической оценочной абсурдности:
Киллер приходит к человеку, которого собирается убить, и говорит ему: "Вы будете приятно удивлены, узнав, кто Вас заказал".
Комичным является контраст типичной рекламной фразы и предстоящего действия. Система ценностей в этом анекдоте находится за гранью здравого смысла, и поэтому под вопрос ставится принцип рациональности в общении.
В противоположность юмору абсурда существует юмор реальности, например, чрезмерный испуг человека из-за пустяка, очевидная глупость, попытка казаться лучше, чем на самом деле, и т.д. Пример комичной реальности:
"Дорогая, ты такая умная, почему ты не хочешь выйти за меня замуж?" — "Но ведь ты сам назвал причину!"
Улыбку в данном случае вызывает ситуация эвфемизма: вместо того, чтобы назвать героя анекдота дураком, героиня заставляет его самого в этом признаться.
Одним из возможных подходов к тематической классификации анекдотов является определение предмета замещения и характеристика типа замещения. Мы имеем в виду то обстоятельство, что юмор — это переворачивание определенных ценностей. Если высмеивается жадный человек, значит, проводится идея, что нельзя быть жадным; если предметом вышучивания является глупец, значит, можно сделать вывод, что следует вести себя умно, и т.д. Среди предметов осмеяния есть и табуируемые области. Если в анекдоте затрагивается нечто запретное, значит, этот запрет для представителей данной культуры актуален. С точки зрения отношения к табу можно выделить по меньшей мере три позиции: 1) запрет носит сакральный характер, и поэтому его высмеивание является святотатством и кощунством; 2) запрет носит моральный характер, представление его в комическом свете для некоторых людей приемлемо, для некоторых — нет; 3) запрет носит условный характер, его осмеяние санкционировано в данной культуре. Логично предположить, что количественно эти позиции представлены в корпусе анекдотов неравномерно: нарушения сакральных табу единичны, моральных — редки, ритуально-условных — частотны. Необходимо отметить, что сакральные, моральные и ритуально-условные запреты исторически изменчивы и индивидуально вариативны: то, над чем может потешаться преступник, не вызовет смеха у нормального человека. Есть даже профессиональная мера табуирования определенных тем: известно, что медики и журналисты легко оперируют циничными шутками (которые вовсе не всегда являются грубыми), поскольку медикам приходится в повседневной жизни часто сталкиваться с проблемой смерти, и смерть как феномен для них теряет ореол исключительности; что же касается журналистов, то им приходится в погоне за сенсациями часто переходить за грани социальных норм.
Для религиозного человека сакральным табу является все, что связано с Богом, пограничные случаи — церковь и церковная жизнь, но приемлемым объектом шуток может стать священнослужитель. Не случайно существует много анекдотов о глупых, похотливых, жадных священнослужителях. Отметим, что для неверующего человека эта тема является нейтральной, и Всевышний может легко фигурировать в качестве положительного героя анекдота. Например:
Один человек всю жизнь молил Бога, чтобы Бог послал ему автомобиль. И однажды этот человек стал роптать: "Господи, я всю жизнь прошу тебя подарить мне машину, и нет мне ответа!" И вдруг раздался небесный гром, и голос с неба прогремел: "Купи хотя бы лотерейный билет — дай мне хоть один шанс!"
Комичность данного анекдота — в том, что всемогущему Богу тоже нужен повод, чтобы проявить свое могущество. Для нерелигиозного человека в этой шутке нет ничего кощунственного.
Сакральность запрета может осознаваться в определенных обстоятельствах. Так, Даниил Гранин приводит в одном из своих рассказов анекдот, который осмеливались вполголоса рассказывать близким друзьям немцы в фашистской Германии. Говорили, что в припадке ярости однажды фюрер упал на ковер и стал его грызть. Анекдот:
Фюрер приходит в магазин ковров. Продавец его спрашивает: "Вам завернуть или Вы его здесь будете грызть?"
За такой анекдот можно было сразу же попасть в гестапо. Фюрер в нацистской Германии имел статус живого бога, и поэтому такой запрет весьма остро переживался рассказчиками соответствующих анекдотов. Заметим, что естественной реакцией на такой анекдот не может быть громкий смех, скорее всего, это полуулыбка. Аналогичные анекдоты, вероятно, рассказывались в Советском Союзе о Сталине, но, по нашим данным, они были абсолютно неизвестны большинству населения. Единственный известный нам анекдот относится к числу литературных анекдотов:
Сталину стало известно, что журналист Кольцов рассказывает о нем анекдоты. Вождь вызвал к себе журналиста и сказал: "Вот тут некоторые рассказывают о Сталине анекдоты... А знаете ли Вы, что я — самый скромный, самый добрый, самый деликатный человек?" — "Нет, товарищ Сталин, такого анекдота я про Вас не рассказывал!" — ответил Кольцов.
Эта литературная шутка построена на обыгрывании самого жанра анекдота. Кроме того, смешным является факт признания героя, что он на самом деле рассказывал анекдоты. Вместе с тем у нас нет уверенности в том, что приведенный анекдот действительно бытовал в сталинскую эпоху.
Моральные запреты разнородны и весьма многочисленны. К их числу относится, например, норма помогать слабым или хранить верность друзьям, или быть благодарным за помощь.
Пример одного из современных анекдотов подобного типа:
Идет солдат и видит смертельно раненного бойца. Раненый стонет: "Браток, помоги, добей меня..." Сжалился солдат и разрядил в умирающего всю обойму. А тот открыл глаза и с блаженной улыбкой говорит: "Спасибо, браток!"
Перед нами — черный юмор. Насмешка над смертью дополнена здесь высмеиванием акта помощи умирающему, который оказывается кем-то вроде бессмертного мазохиста, для которого муки смерти — удовольствие. Этот анекдот вызовет улыбку не в любой аудитории. Так, солдаты, глядевшие в лицо смерти и видевшие умиравших друзей, вряд ли улыбнутся, услышав такую шутку.
Условные запреты касаются широкого круга тем. Например, это правило не говорить о болезнях. Существует множество анекдотов, героями которых являются врач и пациент. Например:
Приходит человек к дантисту. Врачиха включает бормашину и говорит: "Помнишь, Петька, как ты меня в детстве за косичку дергал?"
Всем известна сильная зубная боль. Комизм ситуации состоит в том, что врач должен помочь человеку избавиться от боли, но не причинять ему ее. Здесь же возникает нелепая связь мести и лечения, которая и вызывает улыбку, хотя люди и понимают, что смеяться над чужой болью нехорошо.
К этой же разновидности условных запретов относится великое множество анекдотов о неверных супругах и злых тещах. Отметим, что в анекдоте о теще и рассказчик, и слушатель всегда находятся на стороне зятя (тем самым мы понимаем, кто является рассказчиком). Заметим, что в таких анекдотах есть и доля самокритики (весьма мягкой):
Мужик сталкивает с балкона пятого этажа пожилую женщину, она яростно сопротивляется и кричит. Снизу собралась толпа, и люди кричат: "Что ты делаешь, изверг?! Отпусти женщину!" — "Да это теща," — кричит мужик. — "У, живучая!" — кричат снизу.
Тематикой анекдота является преступление как в юридическом, так и в моральном плане. Комичность этой шутки состоит в резкой перемене оценки: то, что подлежит запрету, оказывается разрешенным по отношению к определенным людям.
С позиций социолингвистики анекдоты могут быть противопоставлены по признаку статуса участников: детские и взрослые, женские и мужские анекдоты, анекдоты образованных и необразованных людей, анекдоты определенных социальных групп — студенческие, армейские, тюремные и т.д. Необходимо отметить, что в данном случае мы имеем в виду не тематику анекдотов, а характеристики тех, кто их рассказывает и слушает. Разумеется, многие анекдоты могут относиться к широкому классу универсального адресата, но есть и анекдоты, предназначенные для фиксированного слушателя. Применительно к статусному признаку возраста, пола и образованности можно выделить маркированный и немаркированный члены оппозиции. Маркированный тип выделяется, а немаркированный воспринимается как нейтральный. Так, мы говорим о детских анекдотах как маркированных, имея в виду, что остальные являются взрослыми, женских как маркированных и анекдотах образованных (культурных) людей как отмеченных особенными качествами на некотором нейтральном фоне. Из общей теории оппозиций известно, что маркированный признак должен быть более редким, чем немаркированный, именно поэтому маркированный признак заметен. Каковы специфические характеристики статусно маркированных анекдотов?