Файл: antologiya-issledovaniy-kultury.doc

==644

А. Радклиф-Браун. Сравнительный метод в социальной антропологии

рода противостоящими социальными сегментами, существующими в наше время или существовавшими в прошлом. Имеющиеся в нашем распоряжении данные свидетельствуют о том, что настоящая враждебность в подлинном смысле слова отсутствует, а есть лишь определенная договорная установка, выражающаяся в некотором привычном способе поведения. В Австралии иногда можно наблюдать, как при возникновении диспута члены двух патрилинейных фратрий формируют две противостоящие «стороны», однако реальная враждебность — такая, которая может перерасти в насилие, — имеет место не между фратриями, а между локальными группами. Две локальные группы, принадлежащие к одной и той же патрилинейной фратрии, судя по всему, находятся в состоянии конфликта не реже, чем группы, принадлежащие к разным фратриям. По существу, источником реального конфликта обычно является похищение мужчиной замужней или помолвленной с кем-то другим женщины, а в таких случаях оба антагониста или обе группы антагонистов принадлежат к одной патрилинейной фратрии.

Выражение оппозиции между фратриями может принимать разные формы. Одной из них является институт, которому антропологи дали не очень удачное название «шутливые отношения». Членам противоположных социальных групп разрешается взаимное поддразнивание — от словесных выпадов до обмена ударами, от них ожидается, что они простят друг другу такое поведение. Крёбер (в «Справочном руководстве по индейским народам Калифорнии») пишет, что у купеньо «признается некоторое доброжелательное противостояние между фратриями, члены которых частенько подтрунивают друг над другом, называя друг друга соответственно недотепами и тупицами»². Стронг (в работе «Туземное общество Южной Калифорнии») сообщает то же самое. «Добродушный антагонизм между фратриями находит выражение в шутках, отпускаемых в адрес друг друга людьми, принадлежащими к разным группам. Люди-койоты дразнят людей-диких кошек, называя их такими же глупыми и ленивыми, как и их животное-представитель, тогда как люди-дикие кошки в ответ на это обвиняют своих оппонентов в мягкотелости.Существуют свидетельства того, что поддразнивание между фратриями было составной частью серьезных церемоний. Сатирические песни исполнялись одной фратрией против другой. Между тем противостояние между фратриями, судя по всему, было гораздо менее суровым, нежели противостояние между некоторыми парами кланов, которые порой принадлежали к одной и той же фратрии и традиционно считались «врагами». По случаю некото-

==645

Методы интерпретации культуры

рых событий эти кланы должны были исполнять в адрес друг друга «враждебные песни»»³.

Этот институт, для которого, хочется надеяться, кто-то придумает более подходящее название, нежели «шутливые отношения», существует в разных формах в самых разных обществах и требует систематического сравнительного исследования. Он выполняет функцию поддержания устойчивых отношений между двумя людьми или группами, с помощью внешних, наигранных проявлений враждебности и антагонизма. Некоторые соображения относительно сравнительного исследования этого института я представил в статье, опубликованной в журнале «Africa»⁴.

Другой важный обычай, в котором присутствует отношение оппозиции между двумя фратриями, — это обычай, по которому у некоторых племен Австралии и некоторых народностей Северной Америки фратрии образуют противостоящие «стороны» в таких играх, как футбол. Состязательные игры представляют собой социальное событие, по случаю которого два человека или две группы людей становятся соперниками. Две постоянные группы социальной структуры время от времени могут находиться в положении противостоящих сторон. Примером тому служат два университета — Оксфорд и Кембридж.

Оппозиция фратрий проявляется и в других обычаях. Например, у племени омаха в Северной Америке круг селения разделялся на два полукруга, когда мальчик из одной половины пересекал границу другой, он прихватывал с собой товарищей, после чего разгоралась потасовка между ними и мальчиками другой половины. Нет ни возможности, ни необходимости анализировать здесь всё многообразие подобных обычаев.

Рассмотрим, в общем виде, институт экзогамии фратрий, согласно которому каждый брак заключается между мужчиной и женщиной, принадлежащими к противоположным фратриям. Существует бесчисленное множество обычаев, демонстрирующих, что в примитивных обществах женитьба на женщине символически представляется как акт враждебности по отношению к ее семье или группе. Каждому антропологу знаком обычай, по которому разыгрывается целое представление похищения или захвата невесты. Первая коллекция проявлений этого обычая была собрана Мак-Леннаном. Он истолковывал их в историческом духе, как пережитки ранних стадий развития человеческого общества, когда единственным способом добыть себе жену было похищение или захват женщины из соседнего племени.

Красочный пример такого обычая представляют нам жи-

==646

А. Радклиф-Браун. Сравнительный метод в социальной антропологии

тели Маркизских островов. Когда назначается бракосочетание, родственники жениха берут с собой подарки, предназначенные для родни невесты, и отправляются к ее дому. По дороге они попадают в засаду и подвергаются нападению родственников невесты, которые силой захватывают все, что те с собой везут. Первый акт насилия исходит от родни невесты. Согласно полинезийскому принципу уту, все, кто пострадал или получил ранения при нападении, наделены правом отомстить нанесением ответного ущерба. Родственники жениха, пользуясь этим правом, забирают невесту. Никакой другой пример не мог бы лучше прояснить тот факт, что эти обычные действия символичны по характеру.

В соотношении с социальной структурой символическое значение этих обычаев более чем очевидно. Солидарность группы требует, чтобы потеря одного из ее членов признавалась как ущерб. Следовательно, это должно найти какое-то выражение. Женитьба представляется в некотором смысле актом враждебности против рода невесты. Именно это имеется в виду, когда гусии в Восточной Африке говорят: «Те, на ком мы женимся, — это те, с кем мы сражаемся».

Именно в таком ключе мы должны интерпретировать обычай брака по обмену. Группа или род, к которым принадлежит женщина, теряют ее, когда она выходит замуж. Ее родственники компенсируют потерю, если взамен получают женщину, которая становится женой одного из них. В племенах австралийских аборигенов этот обычай, за редким исключением, состоит в том, что мужчина, который берет в жены женщину, должен в обмен на нее отдать свою сестру. У племени яралде, проживающего на юге Австралии, отсутствует система фратрий, здесь было принято, чтобы клан мужчины, женившегося на женщине из другого локального клана, обеспечивал женой кого-либо из членов клана, из которого была забрана невеста. Во всех иных случаях брак считался ненадежным, неправильным и, может быть, даже незаконным. О племенах, живущих в восточной части Виктории (Джиппсленд), сообщалось, что брак по обмену считался у них единственно подобающей формой брака. В системе экзогамных фратрий система брака по обмену находит обобщенное выражение, ибо здесь каждый брак представляет собой лишь звено в перманентном процессе, в ходе которого мужчины одной фратрии берут себе жен из другой.

Сравнительное исследование показывает, что во многих примитивных обществах отношение, устанавливаемое между двумя группами родственников заключением брака между мужчиной, который принадлежит к одной группе, и женщи-

==647

Методы интерпретации культуры

ной, которая принадлежит к другой группе, — это отношение реализуется в обычаях избегания и в шутливых отношениях. Во многих обществах от мужчины требуется избегать каких бы то ни было близких социальных контактов с матерью своей жены, а нередко также с ее отцом и другими родственниками жены, принадлежащими к поколению ее родителей. С этим обычаем часто связан и другой, называемый «шутливыми отношениями». Согласно ему, допускается или даже требуется, чтобы мужчина проявлял оскорбительное поведение в отношении родственников жены своего поколения. Ранее я уже высказал предположение, что эти обычаи можно истолковать как договорные условия, при помощи которых устанавливаются и поддерживаются особого рода отношения, которые можно описать как смесь дружбы, или солидарности, с враждебностью, или противостоянием.

При всеобъемлющем исследовании обнаруживаются и иные свойства дуальной организации, которые следует принимать во внимание. В некоторых случаях между двумя фратриями происходят регулярные обмены благами и услугами. В таком соревновательном обмене продуктами питания и предметами роскоши, известном в Северной Америке как «потлач», фратрии могут играть важную роль. Например, у тлинкитов именно члены одной из фратрий организуют потлач против членов другой фратрии. Фратрии образуют «команды» для своего рода состязательной игры, в ходе которой люди «борются с собственностью».

Сравнительное исследование позволяет нам рассмотреть деление «сокол-ворона» у племен реки Дарлинг как частный случай широко распространенного проявления некоторого структурного принципа. Отношение между двумя сегментами общества, которое мы выше определили как «оппозицию», — это отношение, которое как разделяет, так и объединяет. А следовательно, оно представляет особый тип социальной интеграции, заслуживающий отдельного систематического исследования. Между тем, термин «оппозиция», который я был вынужден принять за неимением лучшего, не вполне здесь подходит, поскольку излишне подчеркивает одну из сторон, а именно разделение и различие. Более корректно было бы говорить, что структура, с которой мы в данном случае имеем дело, представляет собой союз противоположностей.

Идея единства противоположностей была одной из основных в философии Гераклита. Обобщенное выражение она находит в его высказывании: «Полемос — царь всего, правит всем». Греческое слово полемос иногда переводится как «спор», «борьба», хотя более подходящим переводом было бы

==648

А. Радклиф-Браун. Сравнительный метод в социальной антропологии

слово «оппозиция» в том смысле, в каком это слово используется в данной лекции В качестве примера Гераклит приводит гнездо и шип. Они не находятся в состоянии борьбы. Это противоположности, которые, сочетаясь, образуют своим соединением единство.

Имеется ряд свидетельств в пользу того, что идея союза противоположностей была почерпнута Гераклитом и пифагорейцами на Востоке. Во всяком случае, наиболее полное воплощение этой идеи обнаруживается в философии «инь-ян» древнего Китая. В концентрированном виде эта философия суммируется в изречении: «И инь и ян вэй цзэ тао». Инь и ян образуют порядок. Инь — женское начало, ян — мужское. Слово «дао» в данном случае может быть переведено как «упорядоченное целое». Мужчина (ян) и его жена (инь) образуют единство супружеской четы. День (ян) и ночь (инь) образуют единое целое, а именно единство времени. Аналогичным образом лето (ян) и зима (инь) образуют единое целое, которое мы называем годом. Ян — активное начало, а инь — пассивное. Связь этих двух сущностей или людей, связь активного и пассивного тоже понимается как единство противоположностей. В древнекитайской философии идее единства противоположностей придается самое широкое значение. Весь мир, и человеческое общество в том числе, истолковывается как «порядок», основанный на этом единстве.

Исторические данные свидетельствуют о том, что эта философия получила развитие в районе Желтой реки, в «Срединном государстве», много столетий назад. Есть также свидетельства того, что для социальной организации этого региона было характерно существование парных взаимобрачных кланов. Два клана встречались на праздниках весны и осени и состязались в исполнении од, а в это время мужчины одного клана могли подыскивать себе жен среди дочерей другого клана. Имеющиеся в нашем распоряжении данные говорят о том, что для местной системы брака было характерно, что мужчина женился на дочери брата матери или на какой-либо другой женщине соответствующего поколения, принадлежащей к клану матери. По моей собственной информации, этот тип организации, судя по всему, существовавший четыре тысячелетия назад в данном регионе, в 1935 г. все еще продолжал существовать, однако исследованию местной социальной организации, которое, как я рассчитывал, проведет Ли Ю-и, к сожалению, помешало нападение Японии на Китай. Может быть, еще не поздно провести такое исследование. Оно позволило бы нам дать более точную оценку исторической реконструкции, предпринятой Марселем Гране.