Файл: Теоретические предпосылки исследования.pdf

· There might be some small pickings left, from those who would be willing to continue, and later it would be necessary to decide if they were worthwhile.

Кое-что ему еще, наверно, останется - от тех, кто захочет продолжать дело. А дальше уже придется решать, стоит ли этим заниматься.

Для стиля английских печатные изданий и публицистических материалов свойственно соединение в одном предложении неоднородных, сравнительно самостоятельных мыслей. Подобное «нанизывание» в одном высказывании мыслей, недостаточно сопряженных логически, чуждо русскому языку. Удержание типа предложения при переводе в аналогичных вариантах приводит либо к потере настоящего значения высказывания, либо к формированию массивных фраз, неприемлемых для русского языка. В переводе этому выражению зачастую соответствует ряд независимых предложений, к примеру:

· A police Advisory Board composed of twelve representatives from police authorities, nine from the Federation, three representing superintendents, and eight representing Chief Officers with the Home Secretary or Home Office representative in the chair, has a general consultative and advisory function on police matters but the Home Secretary need not accept its advice.

Это предложение включает, по крайней мере, три самостоятельные мысли: (1) состав консультативного бюро, (2) роль министра внутренних дел в работе бюро, (3) функции и права бюро. Последняя мысль разбивается далее на две, относительно независимые идеи. В русском переводе данному высказыванию будут соответствовать не менее трех самостоятельных предложений:

· Существует также Полицейское консультативное бюро, состоящее из двенадцати представителей полицейских властей, девяти представителей Федерации, трех делегатов от старших полицейских офицеров и восьми представителей от главных констеблей. Председателем бюро является министр внутренних дел или представитель министерства. Бюро имеет общие консультативные функции по делам, касающимся полиции, но министр внутренних дел не обязан принимать его рекомендаций.

Иногда изменение типа связи между структурами происходит в обоих направлениях и приводит к грамматическому и смысловому перераспределению элементов высказывания:

· For five years Sandino conducted a heroic struggle in the jungles against the very much better equipped United States marines. Finally, unconquered, he agreed to a peace conference.

На протяжении пяти лет Сандино вел в лесных зарослях героическую борьбу против значительно лучше вооруженной морской пехоты США и не был побежден. Наконец, он согласился на мирные переговоры.

Синтаксическое изменение в рамках эквивалентности четвертого вида способно нести совокупный характер, когда при переводе в то же время меняются синтаксические структуры, последовательность слов и тип синтаксического целого:

· And so, with sentinel in each dark street, and twinkling watch-fires on each height around, the night has worn away, and over this fair valley of old Thames has broken the morning of the great day that is to dose so big with the fate of ages yet unborn. (J.K. Jerome)

Всю ночь на каждой темной улице стояли часовые, и на каждом холме вокруг города мерцали огни сторожевых костров. Но вот ночь прошла, и над прекрасной долиной старой Темзы наступило утро великого дня, чреватого столь большими переменами для еще не рожденных поколений. (Пер. М. Салье)

2.4 Возможные расхождения в предметно-логическом значении слов в оригинале и переводе

Некоторые потери информации, никак не мешающие отношениям эквивалентности пятого вида, помечаются в каждом из трех ключевых ньюансов семантики слова: предметно-логическом (денотативном), коннотативном и внутри лингвистическом. Зачастую как оказалось, что в значениях равносильных слов в подлиннике и переводе находится различное количество простых содержаний (сем), так как в них воссозданы различные признаки значимого класса объектов. 
Непосредственные значения русского «ошибка» и английского error зачастую выступают в качестве равносильных при переводе, однако error имеет в виду отступление от какого-либо правила, принципа или закона и данным вспомогательным показателем отличается как от «ошибки», где подобное ограничение отсутствует, таким образом и от mistake, которое также означает «ошибка», однако сопряжено как правило с беспорядочным недопониманием, заблуждением либо «промахом».

Английские kill, assassinate, murder, slay эквивалентны русскому «убить», но kill означает прекратить существование как одушевленных, так и неодушевленных объектов (ср.- to kill an article, a plan, injustice, war, etc.), assassinate предполагает предательское убийство официального лиця, murder - убийство намеренное и с преступным мотивом, slay - намеренное и насильственное, но необязательно преступное и т.п.

При назывании процесса «плавание» в английском языке при помощи глаголов to swim либо to sail непременно подразумевается, что плавающий объект без помощи других перемещается по воде, но никак не попросту плывет по течению, что тождественно значению глагола to float. В русском переводе «Лодка плывет по озеру» английского The boat is sailing in the lake данная отличительная черта значения английского слова теряется, и перевод может быть истолкован как воссоздание английского The boat is drifting (floating) in the lake. При переводе с русского на английский глагола «плыть» неминуемо нужно упомянуть в переводе критерий самостоятельности или несамостоятельности перемещения, недостающий в семантике русского слова. При переводе на русский язык отсутствующий критерий как правило привносится в сообщение значением иных слов. Таким образом, в русских переводах «Он плавает стилем брасс» и «Бревно плавает, наполовину погружаясь в воду» понятно очевидно, что в первом случае «плавает» равнозначно английскому swims, но во втором - floats. Вспомогательные признаки, распознающие описание этого действия в подлиннике, с потребностью следуют из значений слов «стилем» и «бревно», несмотря на то, что данные признаки отсутствуют в самом слове «плавает».

Фиксируя в значениях слов различные признаки обозначаемых объектов, любой язык как бы формирует собственную «картину мира». В случае если по-английски муха «стоит» на потолке (A fly stands on the ceiling), то по-русски неподвижное положение мухи будет описываться уже другим способом: «Муха сидит на потолке». В следствии схожие семы в значениях слов различных языков могут отличаться по характеру и количеству предметов, которые классифицируются путем указания на этот критерий. Русское «носить» может рассматриваться как объект одежды, бороды, усов, стрижки и пр., однако не употребительно к косметическим средствам, в отличие от его английского эквивалента to wear (напр., She was wearing a new kind of perfume). «Кипячеными» (boiled) вода и молоко могут быть и по-русски, и по-английски, но яйца только по-английски (boiled eggs), по-русски же они должны называться «вареными».

Значение любого слова считается составляющей семантической концепции языка, и оно находится в зависимости не только от того, какие признаки обозначаемых предметов в нем напрямую воссозданы, но и от наличия иных слов, обозначающих эти же предметы. Русское «лошадь» не тождественно английскому horse уже даже вследствие того, что оно разделяет сведение о данном предмете со словом «конь». Английское dog не идентично русскому «собака», так как оно включает и смысл русского «пес» и т.д.

Английское head и русское «голова» означают в собственных непосредственных значениях одну и ту же часть тела, однако для англичанина в семантике данного слова заключается недостающее в русском языке указание на то, что в голове присутствуют зубы, глаза и язык. Это делает возможным употребление в английском языке таких высказываний, как: You are not expected to say anything here and you can\'t keep too quiet a tongue in your head. I could hear Ms teeth rattle in Ms head. I\'ve got an eye in my head! I could bring down a running rabbit at fifty paces without a blink. При переводе подобных высказываний потребуется воздержаться от употребления близкого эквивалента слову head, и в русском переводе «язык» и «зубы» станут располагаться не в голове, а во рту, а глаза - на лице.

В силу отличий в норме и узусе исходного языка и переводящего языка воздержание от применения в переводе наиболее родственного по смыслу соответствия слову подлинника замечается постоянно, мешая абсолютному осуществлению эквивалентности пятого вида. Вот несколько примеров: She knew that he had risked Ms neck to help her. Neck - это, безусловно, «шея», однако по-русски рискуют не шеей, а головой. The children clapped hands with joy. По-русски дети должны «хлопать в ладоши». They sat in the dock, their faces held Mgh. По-русски сидят «с высоко поднятой головой» или «высоко держа голову». She slammed the door into his face. По-русски возможно только захлопнуть дверь у кого-нибудь «перед носом».

Нередко использование ближайшего соответствия вполне возможно, но более узуальным оказывается иной вариант. В английских оригиналах обычно «моют тарелки» после еды (wash dishes), «скребут полы» (scrub floors), «моют зубы» (wash teeth). Все эти сочетания возможны и в русском языке, но в русских переводах им, как правило, соответствуют более употребительные «мыть посуду», «мыть полы» и «чистить зубы».

Соответствие единичных слов в подлиннике и в переводе подразумевает предельно вероятную схожесть не только наглядно-логического, но и коннотативного значения сопоставленных слов, отражающего характер восприятия говорящими содержащейся в слове информации. Значимую роль в передаче коннотативного аспекта семантики слова подлинника представляют его эмоциональный, стилистический и образный компоненты.

Эмоциональная оценка значения слова может являться позитивной либо негативной. В любом языке имеются слова, схожие по предметно-логическому значению, однако отличающиеся по наличию или характеру эмоционального элемента в семантике слова. В последующих парах английских и русских слов первое слово индифферентно, а второе - экспансивно маркировано: dog - doggie, cat - pussy, womanly - womanish, to attack - to accost, smell - fragrance; кошка - кошечка, буржуа - буржуй, ребячий - ребяческий, сидеть - рассесться. Единый вид эмоциональности, как правило, способен оставаться целиком сохранен при переводе. Как правило может быть допустимым выбор в переводящем языке слово, выражающее подобную одобрительную или неодобрительную позицию к обрисовываемому, какое сформулировано в слове исходного языка: Иной раз мне сдается, что я один-одинешенек, на всей этой проклятой планете больше ни души.

Предоставление эмоциональной характеристики, как и других частей коннотативного значения слова, облегчается из-за того, что осуществление данного значения в высказывании расширяет подходящую характеристику на все высказывание: делает высказывание эмоциональным, стилистически окрашенным или образным. По этой причине в переводе данный компонент содержания может быть воспроизведен не ограниченно, т.е. в другом месте высказывания, в семантике совсем иного слова:

· Sometimes I feel about eight years old, my body squeezed up and everything else tall.

А иногда покажется, что я - восьмилетний мальчишка, сам махонький, а всё кругом здоровенное.

2.5 Особенности воспроизведения в переводе коннотативного аспекта значения слова

Сохранение в переводе эмоциональной характеристики высказывания путем применения слов с подходящим коннотативным смыслом предполагает исключительную значимость для достижения эквивалентности. Нарушение данного условия может совершить перевод целиком неэквивалентным:

· Tom was in agony. At last he was satisfied that time had ceased and the eternity began. (M. Twain)

Том переживал мучительные минуты. В конце концов он с удовольствием почувствовал, что время исчезло... (Пер. К. Чуковского).

Неверно переданная эмоциональная оценка глагола to satisfy, употребленного в подлиннике в нейтральном значении «не сомневаться, вполне увериться», исказила весь смысл выражения. Безусловно, перепуганный до смерти Том Сойер не мог получить удовольствие при мысли о том, что его мучения никогда не кончатся.

Соответствие пятого вида подразумевает сохранение в переводе и стилистической характеристики подлинника. Воспринимая слово, пользующиеся языком дают оценку его как носителя добавочной информации об уместности применения слова в конкретном виде сообщения: разговорной, книжной или поэтической. Существенное количество слов в любом языке стилистически нейтрально, т.е. применяется в самых разных видах выступления. Нейтральная стилистическая оценка кроме того расценивается говорящими равно как элемент коннотативного значения, на основе которого слово как оказалось подходит либо неподходит под определенные высказывания. И тут возможно отыскать пары слов, у которых сходится предметно-логическое значение, однако различается стилистическая характеристика: to end - to terminate, to begin - to commence, to go (to a place) - to repair (to a place), bloody - sanguinary, final - ultimate, wife - spouse, husband - consort; спать - почивать, идти - шествовать, сидеть - восседать, слушать - внимать, голос - глас, хозяин - владыка, приказ - повеление, маленький - миниатюрный, уважаемый - высокочтимый и т.д.

Максимальная степень эквивалентности отмечается в тех вариантах, когда слово в переводе, подходящее переводимому слову по иным компонентам содержания, обладает и равной стилистической характеристикой. Зачастую это достигается при переводе определений, обладающих терминологическими соответствиями в переводящем языке: radiation - радиация, cathode-ray tube - электроннолучевая трубка, ionizing event - акт ионизации, precipitations - атмосферные осадки, feedback - обратная взаимосвязь и т.д. Но равносильные слова, относящиеся к одному стилю речи, можно отыскать и из числа общенародной лексики: fraught with - чреватый, afore-said - вышеозначенный, bearer - предъявитель, bark - челн, to slay - сразить, to repose - покоиться, to retire - удаляться, steed - скакун, to bolt - улепетывать, to show off-рисоваться, to funk - трусить, gluttony - обжорство и тд.