«Вечерний альбом" вышел в свет в 1910 году, когда M. Цветаeвой было 18 лет. B сборник, по утверждению самой поэтессы, "вошли

стихи 15_, 16, 17 лет". Книга эта, по словам Волошина, "вся на грани

последних дней детства и первой юности" Не случайно в сбор­нике прозвучала нота робости юного человека перед распахнувшимся миром

Ах, этот мир и счастье быть на свете

Еще невзрослый передаст ли стих?

Это ощущеине Детства изнутри делает взгляд поэта порaзитeльно глубоким

и емким. Детство и дети — главная темa первого сборника M. Цветаевой и очень важная во втором—"Волшебный фонарь" (1912). Об этом свидетельствуют

и разделы книг: "Детство", "Деточки", "Дети растут", и названия отдельных cтиxoтворений: "Разные дети", "Детская", "У кроватки", "Детский день", "Только девочка", "Детский юг" и др.

В ее стихах отражены игpы детей, забавы, обиды, капризы, шалости, фантазии, чтение книг, детская смерть и детская влюблениость со всей гаммой ее переживаний, жизнь детей реальных и тех, о ком узнала из книг, впечатления от встреч, нередкo случайных, c другими детьми. И бесконечное количество стихов o маме, недавно умершей: "Маме", «Мама за книгой", "Мама в саду". "Мама на лугу", "Мама на даче".
Каким видится детство, как воспринимается юной поэтессой?

Дети —это мира нежные загадки,

И в самих загадках кроется ответ («Мирок»).

ДЕТСТВО — тайна. которую легко принять внешне, но трудно постичь в своей сути. B последующих стихотворениях М.Цветаева ищет все новые и новыe определения детства, словно открывая для себя невидимые грани тaйны: детство и рай — слова-синонимы — "лазypный остров", "золотые времена, где взор смелей и сердце чище", дети — "милые ранние вeтoчки, гордость и счастье земли».

Детство — символ чистоты, хрупкости, радости, нежности. Эпитет "нежный" —любимый, неоднократно повторяемый "Детство". "Дети —это мира нежные загадки", a геpoиня книги Л. Чарской Нина Джaвaха "Так недоступна! Так нежна!". Рояль поет «неразгаданно-нежно под гибкими ручками маленькой Ани"_, м в стихотворении "Акварель" мелькнет образ "нежной девочки, к окну

прильнувшей". "Как былинкa неясная сла6а" маленькая героиня в

стихотворении "Сара в Версальском монастыре". "У всех детей глаза одни и те же: Невыразимо нежные глаза!" — восклицаeт Цветаева в другом стихотворении.

Кажется, для юной М.Цветаевой нежность —самое ценное из всех чувств людских.. Сам голос лирической героини в разговоре о детях, в рассказах о них окрашен нежностью, любовью, особо бережным тоном. Не случайно в лексике ранней М.Цветаевой так много слов с уменьшительно-ласкательными суффиксами. "Малютки", «малюточки», "детки, "деточки", "крошки" — наиболее характерные определения маленьких героев в лирике Цвeтaевой. Ласка распространяется на все, что связано c ними, что окружает ребенка, детей: «головка», "глазки", "губки", "слезинки", "личико", "лобик", "ручки", «ножки» "сердечко", "пальчик», «костюмчик», "башмачки", "платьице» и т.д. B языке Цвeтаевой явно прсо6ладают детские интонацни; словечки из лексикона ребенка, a постоянный повтор определения детский создает некий объeмный мир, в котором важно всё: детский смех, детское горе, детский грех, детский лепет, детские сны, детские губки, детская улыбкa, детское ухо, детский взор, детские глазки .

---

Интересно то, что уже в детстве (об этом свидетельствует и мемуарная литература, и автобиографическая проза M. Цветаевой) сaма Марина бьиа во многом иной — дерзкой, своевольной, непокорной, "мятежница с вихрем в крови". И отношения в семье - столь умиротворенные в стихах —были далеко не идиллическими "У нaс, детей, — свидетельствовала A. Цветаева, — нежности друг к другу, ласки — не 6ьшо, она казалась смешной; мы дразнили друг друга". Может 6ьггь, в ласково-нежных строках самой М.Цветаевой отразилась глубокая тоска по недополученной любви и нежности? Та тоска, о которой позднее она напишет в письме к П.И. Юркевичу: "Долго, долго — c самого моего детства, с тех пор, как я себя помню — мне казалось, чтo я хочу, чтобы меня любили". Oтголоски непростых отношений c матерью звучат и в цикле «Деточки»" из сборникa "Волшебный фонарь":

У мамы сегодня ни песен, ни сказки,

Бледнее, чем прежде, xолодные щечки,

И даже не хочет в правдивые глaзки

Взглянуть она маленькой дoчке .

В целом в этом сборнике заметен пeрeлом в эмоциях, чувствах лирической героини, категоричнее, суровее становятся ее оценки и суждения. B стихотворении "За книгами" M.И. Цветаева заявит устами героини, конфликтующей c матерью: "Все 6ольшие — палачи" (. Слова эти брошены в порыве гнева, детского каприза, упрямства. Противостояние, противопоставление — взрослые (Цвeтаeвa употребляет другие слова — ``большие", "старшие") и дeти — далеко не новое в литературе, у Цветаевой приобретает характер страстной защиты детства, его отстаивания, абсолютной убежденности в том,

«дети знают все!" И cтиxoтворение "В зале" М. Цветаева закончит признанием:

Мы старших за то презираем,

что скучны и просты их дни,.

Мы знаем, мы многое знаем

Того, что не знают они!

Что касается лирической героини "Вечернего альбома", то нет сомнения в том, что в ней зaпечатлелись не только черты реально бывшего детства, но и мечта о нем, некий образ волшебной поры человеческой жизни. Мотив "всеведения ребенка" прозвучит не только в ранней лирике М.Цветаевой, но и сохранится как бесспорный в течение всей жизни. 18 апреля 1911 года она напишет М.Волошину: "Как я теперь понимаю «глупых взрослых», не дающих читать детям своих взрослых книг! Еще так недавно я возмущалась их самомнением. «Дети — не могут понять», « Детям это рано», «Выpacтyт — сами узнают». Дети — не поймут? Дети слишком понимают!".

И в поэтических откровениях, и в сокровенных раздумьях на страницах Записных книжек детство осознавалось поэтом как особый мир гораздо более человечный и терпимый, чем весь остальной. Уже имея двоих детей, переживая всю тяжесть бытa, вызванного революцией, опустошенность от людского непонимания, боль от несправедливости и нелюбви тех, кому доверяла, Цвeтаевa писала: "...Я невольно идy к детям_, как бы ища защиты, — взрослых сейчас боюсь, слишком боюсь осуждений. Иду к детям и из малодушия (ища зaщиты и - "детям все сойдет!") — и из желания любви — и из необходимости давать (тyт уж не oттoлкнyт!) — и — может быть, главное? — чтобы ЖИТЬ благородной ЖИЗНЬЮ ..." Детство врачует и спасает (идет к детям, так как "всё болит"; ср. у Достoевского: "через Детей душа лечится».

---

B цветаевском видении и понимании детства не было идеализации ни в юности, ни в зрелые годы. Наряду c поэтизацией "милого детства" отчетливо проявилась и его деромантизация. В одном из стихотворений 1910 года героиня опасается не "безнадежной взpoслости" героя, а именно его детскости, ибо детство — "тeмный мир», в нем есть и тайна, манящая, притягивагощая, но есть и зло, агрессивность, легко загорающаяся враждебность, от которой не поздоровится:

Вы дитя, a дети так жестоки:

C бедной кyклы рвут, шутя, парик,

Вечно лгyт и дpaзнят каждый миг,

B детях paй, но в детях всe пороки...

Хорошо известна цветаевская самооценка: "Меня веcти можно только на контрасте, т е. на всеприсутствии всего. Вот этo "всеприсутствие всего" есть и в осмыслении М.Цветаевой детства. Она могла написать: "Не люблю (не моя cтиxия) детей..." А могла признаться в другом: "Есть только две ценности: дети, пока они маленькие, и мужчины, пока они любят (человeчные)". Но несомненно одно: детство постоянно занимало сознание Цветаевой и как человека, и как художника. Она испытывала потребность понять его, оно навсегда оставалось в ней и c ней.

Тема детства в поэзии Игоря Северянина

Образ детства формируется в целом ряде произведений Игоря Северянина, начиная со стихотворений и поэз, заканчивая прозаическими заметками

Образ детства в творческом наследии Северянина выpастаeт из пласта автобиографических сюжетов и образов: это фрагменты воспоминаний o детстве, как например, в пoэме детства «Роса оранжевого часа», в автобиографическим романе «Колокола собора чувств», в стихотворениях «Страничка Детства», «Князю Тенишеву» , «Измена мая»; это монологи и диалоги o собственных детях, рожденных и нерожденных («Только о Детях», «Ты ко мне не вернёшься», «Зaкaты одиночества» , «Отечества лишённый», «Это всё для ребенка»); это, наконец, обращения к детям: «Катюлинька» , «Мисс Лиль», «Годами девочка», « Одному ребенку».

Традиционно включаемое в школьную программу стихотворение «В парке плакала девочка» живописует тот самый образ детства, кoтоpый для Северя­нина oказывaeтся ключевым на всём протяжении творческого пути:

О, дети, дети все6лагие!

Вздох по весне... (Только o детях)

Итак, дeтство y Северянина это особый мир, недоступный взрослым людям, но бережно хранимый ими в памяти и, что особенно важно, в душе. это мир светлый, добрый, наивный, полный любви и нежности:

Рaзодeт цветами c детской колыбели,

Я запел соловкой

Радостно и звонко,

Запечатлевая мир, где все скорбели,

Юною головкой

И душой ребенка. (Измена мая)

Кто где всю жизнь свою провел,

Иль только юность, только детство,

Свой славословит уголок... (Тайна песни)

...Ведь дети вроде антилоп:

Невинны и наивны. Эти ж

Еще так юны. Как же встретишь

Причуды и проказы их,

Как не улыбкой губ своих? (Колокола собора чувств)

Мир детства y Северянина зачастую — мир мечты и тайны, особенно, когда поэтические строчки автобиографичны :

---

В ту пору я жил в новгородских дебрях. Мне было около десяти.

Я ловил рыбу, учился гребле,

Мечтал Америку посетить...

В детстве слышал я ночами

Звуки странного мотива.

Инструмент, мне неизвестный,

Издавал их так красиво.

Кто играл? На чем? — не знаю;

Все покрыто тайной мглою;

Только помню, что те звуки

Власть имели надо мною. (Неразгаданные звуки)

Я c детства мечтал о Байкале,

И вот - я увидел Байкал. (Байкал)

Особое место в поэзии Северянина занимает образ детского сна. Сон ребенка олицетворяет самые светлые мечты, саму детскую душу:

Благоуханная, как Детский сoн,

И легковейная, как мотылек,

Порхаю Всюду я.., (Полонез «Титання»)

На Вашего лица овале

Текла ль слeзa о Детских снах? (Бо6э)

Детство y Северянина сопоставлено и противопоставлено взрослому миру, кoторый жесток, черств, расчетлив, бездушен и практичен. Антитеза детское — взрослое всегда контрастна и значительна, а особенно если взрослы мир разрушает детские мечты, воспоминания о детстве.

C детьми Северянин сравнивает лирических героиь — любимых жен­щин, и это высший комплимент. Поэт выстраивает некий метафорический ряд, в котором женщина-девочка становится центральным образом, образом мечтой, образом-совершенством.

Вы — такая изящная и такая вы хрупкая,

Вы похожи па девочку и немного на ласточку...(По Восемь строк)

...Мне жаль Тебя, утонченный ребенок,

Чей профиль так печально-тонок

Умом ребенок, душою женщина,

Всегда капpизнa, всегда изменчива... (Лесофея)

Маленькая девочка скучает, Маленькая девочка не знает,

Как Смотреть на грусть ее мне больно, Что своей печали мне довольно...

(Маленькая девочка скучает)

B творчестве Северянина нечасто встречается образ семьи, что, скoрее всего, обусловлено причинами личного свойства, однако во многих произведениях обязательна связь «мать — дитя»: «это всё для ребенка» , «Ты ко мне не вернёшься», «На голос весенней новеллы», «Ванда», «Колокола собор чувств» , «Сонет» (Геoргию Иванову), «Из письма».

И, накoнсц, образ детства растворен в лексикe поэта, в его словообразо­вателыгых моделях, в его окказиональных сочетаниях. Недаром K.И. Чуковскигй восклицал: «Что ни трёхлетка, то Игорь Северянин!». В северянинских стихах фyтуристическиe изыски непринужденно сочетаются с примитивистским вос­приитием окружающего мира («...душа влечется в примитив»).

Образ детства в творчестве Северянина создается и функционирует на разных уровнях: собственно смысловом, лексическом, словообразовательном, метафорическом. Детство в поэзии Северянина имеет автобиографическую и «портретную» характеристики. Недаром и o себе в сонете «Игорь Северянин» поэт заключит:

Он в каждой песне, им от сердца спетой,

Иронизирующее дитя.

Веселая книга для детей Саши Черного

Одно из ярких имен, оставивших свой значительный след в литературе – Саша Черный (1880-1932) (Александр Михайлович Гликберг). Почему такой псевдоним? «Нас было двое семье с именем Александр. Один брюнет, другой блондин. Когда я еще не думал, что из моей «литературы» что-нибудь выйдет, я начал подписываться этим семейным прозвищем».Интересна его судьба: Родился в 1880 году в г. Одессе в семье фармацевта. 5 детей – частые наказания – побег из дома. Журналист Яблоновский, узнав о бедственном положении мальчика, пишет о нем в газете, которая случайно попала в руки житомирскому чиновнику Роше, незадолго до этого потерявшему единственного сына. И он приглашает Александра в свою семью, дает ему образование. Здесь начинается и литературное творчество Саши Черного. В 1905 году переехал в Петербург, начал сотрудничать в сатирических журналах, создавая яркие стихи, эпиграммы. Он становится постоянным автором журнала «Сатирикон». В 1911 году – дебют как детского писателя (стихотворение «Костер»), в 1912 году пишет первый детский рассказ – «Красный камешек», в 1913 году выходит его «Живая азбука» в стихах.

---

Постепенно творчество для детей стало главным занятием писателя, именно оно явилось началом истории веселой детской книги в России ХХ в.

Он продолжил в своих стихах традиции городского фольклора, частушки, лирической песни, сатиры Державина, басни Крылова, поэзии Некрасова, Минаева, афоризмов Козьмы Пруткова.

Его стихи и рассказы составили сборник «Детский остров», написанный в эмиграции.

Вот как представляется он сам в стихотворении «Детям»:

Может быть, слыхали все вы – и не раз,

Что на свете есть поэты?

А какие их приметы,

Расскажу я вам сейчас.

Уж давно пропели петухи…

А поэт еще в постели.

Днем шагает он без цели,

Ночью пишет все стихи.

Беззаботный и беспечный, как Барбос,

Весел он под каждым кровом,

И играет звонким словом,

И во все сует свой нос.

Он хоть взрослый, но совсем такой, как вы:

Любит сказки, солнце, елки, -

То прилежнее он пчелки,

То ленивее совы.

У него есть белоснежный резвый конь,

Конь – Пегас, рысак крылатый,

И на нем поэт лохматый

Мчится в воду и огонь…

Ну так вот – такой поэт примчался к вам: это ваш слуга покорный,

Он зовется «Саша Черный»…

Почему? Не знаю сам.

Здесь для вас связал в букет он, как цветы,

Все стихи при свете свечки.

До свиданья, человечки! –

Надо чайник снять с плиты…

Поэт написал это стихотворение в 1920 году, а через 12 лет в жаркий августовский день он вышел из дома и услышал крик «Пожар!». На горке от брошенного окурка загорелись кусты, запылала молодая сосна. Он бросился на помощь. Огонь погасили. Александр Михайлович вернулся домой. У него было очень больное сердце, и оно не выдержало… 9 августа 1932 года его похоронили. Пророческими оказались строки «мчится в воду и огонь».

В судьбе и характере этого поэта было что-то андерсеновское. Не имея собственных детей, он всегда любил чужих. Он помнил свое не слишком счастливое детство и очень хотел, чтобы никто из мальчишек и девчонок не был обделен вниманием и радостью. (стихотворение «Хорунжий Львов», «Мы женили медвежонка»)

Сложно складывались его отношения с Родиной. После Октябрьской революции он эмигрировал, жил в Берлине, Риме, Париже.

Сашу Черного называют мастером быстрого рисунка. Вот как рисуется сюжет, словно в мультфильме, в стихотворении «Два утенка».

Два утенка подцепили дождевого червяка,

Растянули, как резинку, -

Трах! – и стало два куска…

Желтый вправо, черный влево

Вверх тормашками летит,

А ворона смотрит с ветки

И вороне говорит:

«Невозможные манеры» Посмотрите-ка, Софии,

Воспитала мама-утка…

Фи, какая жадность, фи!

Из окна вдруг тетя Даша

Корку выбросила в сад.

Вмиг вцепились две вороны –

Только перышки летят.

А утята страшно рады… Посмотрите-ка,Софии…

Кто воспитывал? Барбоска?

Фи! И очень даже фи!

Лирический герой Саши Черного – это и сам автор, и его маленький друг, и непременно обаятельный зверь:

С кошкой Мур на месяц глядя,

---

Смотрите также файлы

• Основы права Учебник З. Г. Крылова.doc

• полный отчет.docx

• Акушерство.doc

• э-4.doc

• ТЭА -2.docx