ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 25.07.2020
Просмотров: 1181
Скачиваний: 5
тому, которое наблюдалось в астрономии. В последней вера в неизменность
небесных тел сменилась теорией постепенного развития; в геологии веру в то,
что в прошлом имел место период быстрых и катастрофических изменений,
заменили, номере развития этой науки, представления о постепенности
происходивших изменений. Вначале здесь также господствовала точка зрения,
что история Земли не должна превышать 6 тысяч лет. Чтобы учесть данные,
которые были получены при изучении осадочных пород, лавы и т. п., необходимо
было - укладываясь в этот отрезок времени - предположить, что катастрофы еще
недавно случались очень часто. Насколько геология плелась в хвосте у
астрономии, можно видеть из того, что она собой представляла во времена
Ньютона. Так, Вудворд в 1695 году объяснял существование осадочных пород
тем, что "весь земной шар был разрушен и размыт потопом, а формации осели из
этой беспорядочной массы подобно обычным осадкам". Он учил, как
свидетельствует Лайель [18], что "вся масса окаменевшей формации,
содержавшаяся в земной коре, была разрушена в течение нескольких месяцев".
За 14 лет до этого, в 1681 году, преподобный Томас Вернет, который
впоследствии стал главой колледжа Чартерхаус, опубликовал свой труд
"Священная теория Земли, содержащая объяснение происхождению Земли и всем
вообще изменениям, которые она уже претерпела или ожидает претерпеть до
того, как вещи придут к своему завершению". Он считал, что до потопа экватор
находился в плоскости эклиптики, а затем сместился и сейчас находится в
наклонном положении. (Теологически более корректного взгляда придерживался
Мильтон [19], а именно - что это изменение произошло во времена
грехопадения.) Вернет думал, что от солнечного жара Земля треснула и
появившиеся из подземного резервуара воды вызвали потоп. Второй период
хаоса, считал он, возвестит наступление тысячелетнего царства Христова. К
его взглядам, впрочем, следует относиться с осторожностью, так как он не
верил в вечное наказание. Еще хуже было то, что Вернет считал историю
грехопадения аллегорией; поэтому, как информирует нас "Британская
энциклопедия", "король вынужден был сместить его с должности чиновника
кабинета". Его ошибка в отношении экватора, а также другие заблуждения были
учтены Уистоном [20], книга которого, опубликованная в 1696 году, называлась
"Новая теория Земли, в которой творение Земли за шесть дней, великий потоп и
мировой пожар, о которых поведано в Священном писании, рассматриваются как
полностью соответствующие разуму и философии". Эта книга была вдохновлена
появлением кометы 1680 года: Уистон предположил, что именно она и вызвала
потоп. В одном отношении его ортодоксальные взгляды уязвимы: он считал, что
шесть дней творения были более долгими, чем обычные дни.
Не следует думать, что взгляды Вудворда, Бернета и Уистона были
отсталыми - наоборот, это были лучшие геологи своего времени, а Уистон даже
удостоился похвалы Локка [21].
В XVIII веке в геологии спор шел в основном между двумя школами: нептунистами, которые почти все объясняли действием воды, и вулканистами, которые преувеличивали действие вулканов и землетрясений. Первое направление, представители которого постоянно собирали свидетельства о великом потопе, придавало большое значение окаменелостям, которые время от времени находили высоко в горах. Они были ортодоксами, и поэтому враги ортодоксии отрицали, что окаменелости являются останками животных. Особенно скептичен был Вольтер; а когда он уже не мог отрицать их органического происхождения, то стал утверждать, что их подбросили пилигримы. В этом случае догматическое свободомыслие выказало еще большую ненаучность, чем догматическая ортодоксия.
Бюффон [22] - великий натуралист - в своей "Естественной истории"
(1749) выдвинул 14 тезисов, которые были осуждены Сорбоннским теологическим
факультетом в Париже, как "порочные и противные церковной вере". В одном из
них речь шла о геологии; тезис гласил, что "горы и долы земные обязаны своим
существованием вторичным причинам и что те же самые причины со временем
разрушат все континенты, холмы и долины и породят другие, на них похожие".
"Вторичными" назывались все причины, не являющиеся действиями бога. Однако в
1749 году ортодоксии нужна была вера, что мир сотворен с теми же горами и
долами, землей и морями, которые мы наблюдаем в настоящее время, исключая те
случаи, когда, как произошло с Мертвым морем, изменение было произведено при
помощи чуда. Бюффон счел нецелесообразным вступать в спор с Сорбонной. Он
отрекся от своих утверждений и опубликовал следующее признание: "Заявляю,
что у меня нет намерения противоречить тексту писания; что я твердо верую во
все написанное там о творении - как в отношении его даты, так и существа
дела; я отрицаю все написанное в моей книге об образовании Земли и вообще
все, что может противоречить повествованию Моисея". Очевидно, что из своего
конфликта с Галилеем теологи урока не извлекли.
Первым, кто выдвинул в геологии современную научную точку зрения, был Хаттон [23], работа которого - "Теория Земли" была впервые опубликована в 1788 году, а в расширенном издании - в 1795 году. Он полагал, что изменения, которые произошли в прошлом с поверхностью Земли, были вызваны причинами, которые действуют и поныне и относительно которых нет оснований полагать, что прежде они были более действенными, нежели сейчас. Хотя в целом этот принцип был здравым, Хаттон несколько преувеличил его значение в одних случаях и недооценил в других. Исчезновение континентов он объяснял действием эрозии с последующим напластованием осадков на морском дне; в то же время рождение новых континентов он приписывал страшным катаклизмам и при этом явно недооценивал роль внезапных погружений земли или постепенного ее поднятия. Но после него все ученые-геологи восприняли метод объяснения прошлого через настоящее, а также метод объяснения значительных изменений, происходивших в течение геологически длительных периодов времени, с помощью тех же причин, которые сегодня влияют на изменение береговых линий, повышают или понижают высоту гор и изменяют глубину залегания океанского дна.
Принять такую точку зрения мешала главным образом Моисеева хронология.
Неудивительно поэтому, что адепты Библии яростно напали на Хаттона и его
ученика Плейфера. "Читатель, - пишет Лайель, - с трудом поймет, как могли
возникнуть ненависть к учению Хаттона и открытое пренебрежение принципами
честного научного спора, если не учтет лихорадочного состояния, в котором
находилось сознание английской публики того времени. Французские писатели
годами трудились над тем, чтобы уменьшить влияние священников и подорвать
основания христианской веры; но их успех, как и последствия революции,
вызвали тревогу даже в наиболее решительных умах; а умы смиренные просто
ужаснулись, столкнувшись с нововведениями и призраком опасной мечты". В 1795
году почти все состоятельные люди в Англии видели во всяком небиблейском
учении нападки на собственность и угрозу гильотины. На многие годы
британское общественное мнение стало гораздо менее либеральным, чем оно было
до французской революции.
Дальнейший прогресс геологии происходил в тесной связи с прогрессом биологической науки, которая обнаружила остатки многочисленных вымерших форм жизни. В отношении вопроса о древности мира геология и теология смогли договориться на том, что шесть "дней" следует интерпретировать как шесть "веков". Но на животных у теологии были вполне определенные взгляды, согласовать которые с наукой становилось все более трудным делом. Ни одно животное до грехопадения не охотилось на другое животное; все существующие ныне животные принадлежат к видам, спасенным в ковчеге, а исчезнувшие виды, за небольшими исключениями, погибли во время потопа.
Это мнение наталкивается на свои трудности. Св. Августин признавал, что не понимает, зачем богу было создавать мух. Лютер смело решил, что мухи были созданы дьяволом, чтобы они отвлекали его, когда он пишет хорошие книги. Это последнее мнение, конечно, очень правдоподобно.
Виды неизменны, причем каждый из них есть результат отдельного акта
творения. Оспаривать любое из этих утверждений значило навлечь на себя
гонения со стороны теологов.
Трудности начались, когда был открыт Новый Свет. От горы Арарат до
Америки путь неблизкий, однако в Америке были обнаружены животные, которых
не водилось в местах, лежавших в промежутке между ковчегом и Новым Светом.
Как получилось, что эти животные, забредя так далеко, не оставили на своем
пути ни одного представителя своего вида? Сначала думали, что их завезли
моряки, но эта гипотеза натолкнулась на трудности, которые сбили с толку
даже благочестивого иезуита Иосифа Акосту, посвятившего себя обращению в
христианство индейцев. Акоста очень здраво обсуждает этот вопрос в книге
"Естественная и моральная история индейцев" (1590):
"Вообразимо ли, чтобы в столь долгое путешествие люди взяли на себя
труд везти лис, особенно той разновидности, которых называют "эйсии" - самых
мерзких изо всех лис, которых я когда-либо видел? Представимо ли, чтобы они
везли с собой тигров и львов? Поистине над этими предположениями можно лишь
посмеяться. В столь долгом и неизведанном путешествии более пристало спасать
собственную жизнь, а не заниматься, попав в бурю, волками и лисами и кормить
их в пути".
Такого рода проблемы заставили теологов считать, что эйсии и другие
подобные им мерзкие твари зародились в грязи под действием солнечного тепла;
однако, к сожалению, в библейском рассказе о ковчеге на такое объяснение нет
ни единого намека. Но другого объяснения не было. Как могли, например,
ленивцы, известные своей медлительностью, достигнуть Северной Америки, если
отправились в путь от горы Арарат?
Еще одна трудность возникла, когда стали подсчитывать количество видов.
Число известных ныне видов достигает нескольких миллионов, и если в ковчеге
спаслось каждой твари по паре, то, видимо, там было тесновато. Кроме того,
Адам всем им дал имена, что, видимо, отняло у него немало сил в лучшую пору
его жизни. Открытие Австралии еще прибавило забот. Почему через пролив
Торреса [24] перепрыгнули все кенгуру до единого, и ни одна пара не осталась
на той стороне? К тому времени прогресс биологической науки сделал
немыслимым предположение, что солнце и грязь породили пару полностью
сформировавшихся кенгуру; хотя такая теория была нужна больше, чем
когда-либо ранее.
Такого рода трудности вставали перед религиозными людьми на всем
протяжении XIX века. Возьмем, к примеру, маленькую книжку, названную
"Теология геологов, на примере Хью Миллера и других, сочиненная Уильямом
Гиллеспи, автором "Необходимого существования Бога" и т. д. Эта книга
шотландского теолога была опубликована в 1859 году, в том же году, что и
"Происхождение видов" Дарвина. В ней говорится об "ужасающих постулатах
геологов", которых автор обвиняет в "совершении преступлений, о которых и
подумать страшно". Главной проблемой, занимающей Гиллеспи, является
проблема, поставленная Хью Миллером в книге "Свидетельства камней". В ней
утверждалось, что "на протяжении неисчислимых веков до того, как люди
согрешили и стали страдать, животные находились в точно таком же состоянии
войны друг с другом, как и сегодня". Хью Миллер живописует с некоторым даже
трепетом об инструментах убийства и пыток, применявшихся животными,
исчезнувшими задолго до того, как появился человек. Глубоко религиозный
писатель, он не мог понять, зачем было творцу навлекать столько боли на
существ, неспособных к греху. Господин Гиллеспи, отвечая на этот вопрос,
выражал ортодоксальный взгляд, а именно - что низшие животные страдают и
гибнут из-за греха человеческого; он цитирует библейский текст "Одним
человеком грех вошел в мир, и грехом смерть" (Рим 5:12), чтобы доказать, что
ни одно животное не умерло, пока Адам не съел яблока.
Так считалось во всех сектах. Например, Уэсли говорит, что до
грехопадения "паук был безобидным существом, подобным мухе, и не таился,
выжидая крови".
Процитировав описание Хью Миллером войны между исчезнувшими животными,
он восклицает: благой творец не мог создать таких чудовищ! В этом мы можем с
ним согласиться. Но дальнейшие его аргументы носят весьма странный характер.
Вначале он отрицает свидетельства геологии, однако в конце концов сдается.
Возможно, такие чудовища и были, говорит он, но они не были созданы
непосредственно богом. Вначале это были невинные существа, а затем их
совратил дьявол; или, быть может, как и в гадаринских свиней, в них
вселились демонические силы. Это объяснило бы и то, почему в Библии
содержится не очень понятная история о гадаринских свиньях.
Интересную попытку спасти ортодоксию в биологии сделал Госсе [25] -
натуралист, отец Эдмунда Госсе [26]. Он полностью соглашался со всеми
геологическими данными, свидетельствовавшими о древности мира, однако
утверждал, что, когда творение произошло, все было создано так, как если бы
имело прошлую историю. Никакая логика не способна опровергнуть эту теорию. У
Адама и Евы были пупки, как если бы они были рождены обычным способом.
Возможно, по этой причине Госсе назвал свою книгу Omphalos (греч. -
центральный пункт, средоточие, пуп. - Прим. перев.).
Точно так же и все остальное из сотворенного было сотворено так, как
если бы до этого развивалось. Полные окаменелостей породы были сотворены в
точности так, как если бы они сделались такими в результате вулканических
извержений и осадочных процессов. Но, предположив это, нам уже нет
надобности считать мир сотворенным в какой-то определенный момент времени.
Все мы могли возникнуть всего пять минут назад - небритые, с дырками в
носках и готовыми воспоминаниями. Но, хотя это и возможно логически, никто
этому не стал бы верить; и Госсе обнаружил, к своему горькому разочарованию,
что никто не поддержал его попытки примирить теологию с научными данными.
Теологи, пренебрегая его теорией, отошли со своих прежних позиций и стали
возводить укрепления на оставшейся территории.
Учение о постепенной эволюции растений и животных, которое перешло в биологию в основном из геологии, можно разделить на три части. Во-первых, фактом - достоверным, насколько это возможно в отношении далеких эпох, - является то, что более простые формы жизни суть и более древние, а формы, обладающие сложной структурой, появляются на поздней ступени развития. Во-вторых, имеется теория, что более поздние и организованные формы возникли не спонтанно, но развились из ранних форм, претерпев ряд модификаций; именно это, собственно говоря, и имеется в виду под "эволюцией" в биологии. В-третьих, существуют исследования (пока еще далекие от завершения) механизма эволюции, то есть причин изменчивости и сохранения одних видов за счет других. Учение об эволюции разделяется сегодня всеми биологами, хотя есть еще сомнения относительно того, каков ее механизм. Главная историческая заслуга Дарвина состоит в том, что он предложил в качестве механизма естественный отбор, благодаря чему идея эволюции стала казаться более правдоподобной. Впрочем, это предположение, удовлетворявшее прямых последователей Дарвина, сегодня уже не может считаться бесспорным.