Файл: Karvasarskiy_B_D_Psikhoterapevticheskaya_entsiklop.doc

Если схема аргументации так или иначе не обозначена говорящим, слушающий может установить ее сам. Для этого он должен найти имплицитное подтверждение того, что легло в основу выдвижения аргумента в защиту определенной точки зрения, и, таким образом, указать на традиционное высказывание или место, указывающее на применяемую схему аргументации. Это значит, что психотерапевт должен найти (выделить или не пропустить) не выраженную при аргументации посылку. Опытные носители языка, конечно, знают, что в обычной речи многое подразумевается. Они также знают, что во многих отношениях они связаны не только тем, что действительно сказали. Если человек хочет, чтобы его считали разумным, он должен отвечать не только за то, что он сказал, но и за то, что подразумевается на основе его речи.

Предположим, пациентка обсуждает с психотерапевтом поведение своей дочери, которая недавно развелась с мужем:

Пациентка. Она сама виновата в этой ситуации.

Психотерапевт. Да?

Пациентка. Ведь она не прислушивалась к моим советам.

Аргументацию больной можно реконструировать следующим образом: «Дочь пациентки недавно развелась с мужем, но так как она не прислушивалась к советам своей матери, она сама виновата в этой ситуации». Психотерапевт не знает, что действительно думала пациентка помимо высказанного. Она, возможно, думала, следующее: «Дочь часто не прислушивалась к моим советам», или «Молодых женщин вообще не интересуют советы их матерей», или «В наше время разводы стали закономерным явлением», или даже «Матери совсем перестали понимать своих детей». Но психотерапевт не может знать этого точно; нельзя сказать, какую «невыраженную посылку» пациентка имела в виду, если вообще имела. Для подобного анализа нужна схема аргументации, которая позволит психотерапевту задать больной критические вопросы, вытекающие из этой схемы. Даже если бы специалист мог просто спросить больную, какую невыраженную посылку она имела в виду, пациентка вряд ли бы могла сообщить, что она думала. И, возможно, она привела бы невыраженную посылку, которая, при взгляде в прошлое, показалась бы ей наилучшей. Значит, то, что делает пациентка, следует точнее назвать реконструированием, а не сообщением посылки.

После того как установлено, что аргументация пациентки строится на отношении взаимозависимости, задаются критические вопросы, соответствующие данной схеме аргументации. Например: действительно ли дочь пациентки сама виновата в описанной ситуации, свойственно ли дочери пациентки не прислушиваться к советам матери по другим вопросам, или: свойственно ли другим молодым женщинам не прислушиваться к советам своих матерей относительно того, как вести себя с мужьями, и есть ли у дочери пациентки другие характерные особенности? Если бы аргументация строилась на отношении причинности, критические вопросы могли бы быть такими: действительно ли так желателен объявленный эффект от предложенной меры и действительно ли последует этот эффект, или: не будет ли легче достичь его с помощью другой меры и не приведет ли предложенная мера к серьезным негативным побочным эффектам? В случае, когда аргументация строится на отношении аналогии, критические вопросы могли бы быть следующими: правильно ли описана ситуация, с которой сравнивается данный случай, и действительно ли она сходна с ним или есть существенные различия, и нет ли других ситуаций, которые больше похожи на данный случай?

Понимание структуры аргументативного дискурса, в частности распознавание основных схем аргументации пациентов, позволяет психотерапевту использовать разнообразные приемы и техники более направленно и эффективно.

См. также Психотерапия посредством убеждения Дежерина, Разговорная психотерапия, Сократовский диалог, Психотерапевтическое вмешательство, Убеждение.

АРЕТЕТЕРАПИЯ ЯРОЦКОГО. Термин «арететерапия» предложен русским врачом-терапевтом А. И. Яроцким, профессором медицинского факультета Юрьевского университета, для обозначения специального психотерапевтического метода, воздействующего на особые стороны душевной жизни человека. Греческое слово arete включает такие понятия, как доблесть и добродетель, стремление к осуществлению высоких идеалов и нравственному совершенствованию. А. Я. опиралась на высшие проявления духовной жизни, а именно на нравственные стороны человеческой личности. В основу метода было положено представление о воздействии души на телесные проявления. В своей работе «Идеализм как физиологический фактор» (1908) А. И. Яроцкий обосновывал положение о важнейшей роли нравственной стороны духовной жизни человека в развитии и течении его болезни. По мнению А. И. Яроцкого, этические (идеалистические) стороны личности обусловливают не только поведение человека и его жизненный путь, но являются также важными факторами, влияющими на особенности протекания физиологических процессов в организме. Истинная причина заболевания, по убеждению А. И. Яроцкого, находится в глубоких пластах духовной жизни, с чем он и связывал роль предложенного им метода в сохранении и восстановлении здоровья человека.

АРТТЕРАПИЯ. Изучение А. началось в 20-е гг. нашего столетия с фундаментальных работ Принцхорна (Prinzhorn H., 1922). В России в 1926 г. вышла первая монография, посвященная А., — книга П. И. Карпова «Творчество душевнобольных и его влияние на развитие науки и техники», где проблема творческих проявлений при психических заболеваниях рассматривалась не только в медицинском, но и в историческом и биологическом аспектах. В США изобразительные средства в психотерапевтическом процессе впервые применил в 1925 г. при анализе сновидений своих пациентов Левис (Lewis N. D. S). Теоретические основы терапии с помощью изобразительного искусства исходят из психоаналитических воззрений Фрейда (Freud S.), хотя сам он не интересовался такого рода психотерапевтическими возможностями А., аналитической психологии Юнга (Jung С. G.), который использовал собственное рисование для подтверждения идеи о персональных и универсальных символах, из динамической теории терапевтической помощи графическим самовыражением Наумбург (Naumburg M., 1966). В дальнейшем большое влияние на развитие А. оказали психотерапевты гуманистической направленности.

Термин «арттерапия» (art — искусство, artterapy (буквально) — терапия искусством) особенно распространен в странах с англоязычным населением и означает чаще всего лечение пластическим изобразительным творчеством с целью воздействия на психоэмоциональное состояние больного. В отечественной психотерапевтической литературе используются также термины «изотерапия» или «художественная терапия», однако они не тождественны англоязычному аналогу и несколько сужают его смысл.

В А. пациентам предлагаются разнообразные занятия изобразительного и художественно-прикладного характера (рисунок, графика, живопись, скульптура, дизайн, мелкая пластика, резьба, выжигание, чеканка, батик, гобелен, мозаика, фреска, витраж, всевозможные поделки из меха, кожи, тканей и др.), которые направлены на активизацию общения с психотерапевтом или в группе в целом для более ясного, тонкого выражения своих переживаний, проблем, внутренних противоречий, с одной стороны, а также творческого самовыражения — с другой. В настоящее время в А. включаются и такие формы творчества, как видео-арт, инсталляция, перформанс, компьютерное творчество, где визуальный канал коммуникации играет ведущую роль.

А. — сборное понятие, включающее множество разнообразных форм и методов. Поэтому не существует общепризнанной ее классификации. Кратохвил (Kratochvil S.) разделяет А. на сублимационную, деятельную и проективную. Дельфино-Бейли (Delfino-Beighley С.) выделяет 4 основных направления в применении А.

1) Использование для лечения уже существующих произведений искусства путем их анализа и интерпретации пациентом (пассивная А.).

2) Побуждение пациентов к самостоятельному творчеству, при этом творческий акт рассматривается как основной лечебный фактор (активная А.).

3) Одновременное использование первого и второго принципов.

4) Акцентирование роли самого психотерапевта, его взаимоотношений с пациентом в процессе обучения творчеству.

Классификация, приводимая в книге Р. Б. Хайкина (1992) «Художественное творчество глазами врача», включает несколько уровней лечебного действия и адаптации в случае применения А.

1) Социально-личностный уровень адаптации: в основе адаптирующего действия лежит неосознаваемая созидательная, гармонизирующая, интегрирующая сила некоего эстетического и творческого начала, заложенного в искусстве.

2) Личностно-ассоциативный уровень адаптации: облегчение, компенсация достигаются за счет не столько эстетического действия, сколько вследствие снижения напряжения, обусловленного отреагированием различных конфликтных, гнетущих переживаний и их сублимации.

3) Ассоциативно-коммуникативный уровень адаптации: лечебное действие А. достигается подключением интеллектуальных операций (проекция, обсуждение и осознание конфликта), облегчение психотерапевтических контактов и доступа врача к психопатологическим переживаниям, не требующим эстетического компонента, ибо результат достигается даже при простейшем проективном представлении проблем.

4) Преимущественно социально-коммуникативный уровень адаптации: в качестве адаптирующих используются прикладные возможности творчества — А. рассматривается упрощенно, как один из видов занятости, вариант организации и времяпрепровождения, принципиально не отличающийся от других аналогичных методов.

5) Физиологический уровень адаптации: учитывается физическое, физиологическое, координационно-кинетическое влияние пластического изобразительного творчества на организм и психику.

Каждый из элементов классификации допускает использование искусства и в экспрессивном творческом варианте, когда творят сами больные, и в импрессивном, когда используется восприятие уже готовых произведений изобразительного творчества.

В мировой литературе существуют различные взгляды на механизм лечебного действия А. — креативные, сублимативные, проективные представления, А. как занятость и др.

Креативные представления—представления, согласно которым адаптационное воздействие А. на психику можно понимать в связи с самой сущностью искусства. На первый план выдвигается вера в творческую основу человека, мобилизация латентных творческих сил, которая сама по себе обладает терапевтическим влиянием. Теоретическая основа этих представлений — гуманистическое направление психологии, рассматривающее личность как некое психологическое образование, в котором изначально существуют духовные, альтруистические потребности, определяющие ее поведение. В каждом человеке предполагается существование возможностей, скрытый потенциал, которые можно освободить, мобилизовать для облегчения самореализации личности, направить их на ее социальное и индивидуальное интегрирование. Задача А. не сделать всех людей художниками или скульпторами, а возбудить у индивидуума активность, направленную на реализацию его предельных творческих возможностей. Упор в терапии делают на творческую активность, на способность создавать и побуждают пациента самостоятельно созидать.

Согласно взглядам Гольдштейна (Goldstein K.), творчество — это одно из средств преодоления страха, возникающего в связи с конфликтом, формирующимся у человека, поведением которого управляет стремление к реализации личности. Творческие люди лучше концентрируют свою энергию, свои силы для преодоления препятствий и решения внутренних и внешних конфликтов.

По мнению Маслоу (Maslow А.), основным источником человеческой деятельности является непрерывное стремление к самоактуализации и самовыражению. У больных неврозами эта потребность заблокирована, и искусство может быть одним из способов ее восстановления. Говоря о способах, ведущих к самоактуализации, Маслоу указывает на мгновения высшего переживания красоты и экстаза. Задача психотерапевта — помочь людям ощутить эти мгновения, создать условия для их возникновения, помочь пациенту высвобождать подавленное, познавать собственное «Я». Сдерживание творческой силы является причиной неврозов, и смысл психотерапии — в ее высвобождении, поэтому стимуляция творчества может служить и психопрофилактическим средством.

Сторонники вышеописанных взглядов ставят во главу угла творчество не просто как действие, процесс, а подчеркивают его эстетическую сторону. Интегрирующая роль искусства заключается в том, что творческий процесс снижает напряжение, ведущее к неврозу, и объективизирует внутренние конфликты. Анастази (Anastasi А.), Фолей (Foley I. P.), M. П. Кононова используют интегративно-креативные возможности искусства как способ борьбы с дезинтеграцией и беспорядочностью психики, средство влияния на характер построения зрительных представлений, как способ регуляции и реконструкции «Я» при потере реальности.

С позиции адаптации А. расценивается как интегрирующий адаптационный механизм, предоставляющий человеку активную позицию в отношении возможностей приспособления к среде, способствующий общей гармонизации личности.

Другими механизмами лечебного действия А. являются отреагирование и сублимация. Художественная сублимация возникает, когда инстинктивный импульс человека заменяется визуальным, художественно-образным представлением. Как полагают сторонники этой концепции, творчество как одна из форм сублимации позволяет проявлять, осознавать, а также выражать и тем самым отреагировать в искусстве различные инстинктивные импульсы (сексуальные, агрессивные) и эмоциональные состояния (депрессию, тоску, подавленность, страх, гнев, неудовлетворенность и т. п.). Таким образом снижается опасность внешних проявлений указанных переживаний в социально нежелательной деятельности. Творчество рассматривается как средство максимального самовыражения, позволяющее пациенту проявлять себя ярче, чем в письме или в речи, а врачу обеспечивает прямой доступ к бессознательному. Кляйн (Klein M.) рассматривает рисование как компенсирующий акт, позволяющий больному подавить брутальную агрессию. Осуществляется это путем сознательной творческой деятельности и происходящей в процессе ее сублимации через выражение в символическом виде внутренних конфликтов и неосознанных стремлений. Арттерапевтические произведения способствуют прорыву содержания комплексов в сознание и переживанию сопутствующих им отрицательных эмоций. Это особенно важно для больных, которые не могут «выговориться»; выразить свои фантазии в творчестве легче, чем о них рассказать. Фантазии, которые изображены на бумаге или выполнены в глине, нередко ускоряют и облегчают вербализацию переживаний. В процессе работы ликвидируется или снижается защита, которая есть при вербальном, привычном контакте, поэтому в результате А. больной правильнее и реальнее оценивает свои нарушения и ощущения окружающего мира. Рисование, как и сновидение, снимает барьер «эго-цензуры», затрудняющий словесное выражение бессознательных конфликтных элементов.

Проективное рисование не является А. в полном смысле этого слова, поскольку здесь не ставится цель достижения эстетического результата. В отличие от предыдущих направлений в работе с больными в этом случае главное внимание уделяется отнюдь не процессу созидания. Ведущим является целенаправленная ориентация психотерапевта на проективный аспект процедуры и его сосредоточенность на информации. Функция проективной терапии заключается в том, что проекция внутренних представлений кристаллизуется и укрепляет в постоянной форме воспоминания и фантазии. В ходе проективной А. должна стимулироваться демонстрация чувств, отношений, состояний для того, чтобы человек узнал, понял все эти чувства и преодолел их в себе. Специфика проективного рисования заключается в том, что врач предлагает больному сюжет проективного характера и потом обсуждает рисунки и интерпретирует их.