Файл: Райх В. - Анализ характера.pdf

При  простой  невротической  биопатии  эти  связи  и  взаимодействия  редко  видны

столь  отчетливо. Здесь «дьявольское» четко  отделено  от «божественного», и  такое
разделение прочно и продолжительно.

Все  это  время  пациентка  сильно  дрожала. Она  то  начинала  чувствовать  какие-то

телесные  ощущения  и  движения, то  снова  деревенела. Ее  борьба  впечатляла. Лицо
пациентки покрылось пятнами, как при шоке. Глаза то прояснялись, то блекли. «Я не хочу
быть обыкновенным человеческим существом». Я спросил, что это значит. «Человеческим
существом  с  грубыми  эмоциями». Я  объяснил  ей  различие  между  первичными  и
вторичными  антисоциальными  влечениями  и  сказал  о  том, как  первые  оборачиваются
последними. Она  прекрасно  поняла  это. В  конце  концов  она  сдалась  и  расслабилась.
Сильное  напряжение  брюшной  мускулатуры  спало. Она  почувствовала  освобождение  и
спокойно отдыхала.

Мы  увидели, как  приятные «размягчающие» ощущения, наиболее  желаемые  для

организма, пугают и вызывают сопротивление homo normalis как против «грубой плоти»,
а психотиков как против «сил» зла или «дьявола»,

Я  бы  хотел  остановиться  на  этом  структурном  функционировании  закованного  в

панцирь  человеческого  существа. Для  биопсихиатра  с  достаточно  большим  опытом
оргонной  терапии  подобная  дихотомия  и  амбивалентность  отношения  к  собственному
организму по сути означает страдание животного в человеке. Это ядро всякого животного
функционирования,

отклоняющегося

от естественных законов живой материи. Это основа

преступного  поведения, психотических  процессов, невротической  омертвелости,
иррационального мышления и глубинная суть расщепления человеческого разума на мир
божественного  и  мир  дьявольского. То, что  называется «Богом», оборачивается
«дьяволом» как  раз  из-за  этих  отклонений  функционирования  живого, то  есть  из-за
«отрицания  Бога». У  шизофреников  и  естественное  функционирование, и  возникшие
нарушения практически незамаскированы. Надо только научиться читать их язык.

«Высокое» представляется «низменным», и  наоборот. Из-за  расщепления

структуры  инстинкты  обретают «низменность». Исходно «высокое» и «божественное»
становится  недостижимым  и  оборачивается  в «дьявольском» виде. «Бог» справедлив
внутри homo normalis, но  он  превращает «божественное» в «дьявольское»;
«божественное» становится  чем-то  недостижимым, тем, что  напрасно  ищут. Какая
трагедия! Ведь  не  кто-нибудь, а  сам  человек, как  животное  существо, создавало  свои
жизненные  философии  и  религии,  так  значит  правда  и  то,  что  любая  дихотомия  в
идеологиях и мыслях возникает из этого структурного расщепления с его неразрешимыми
противоречиями.

Болезненная дилемма между Богом и Дьяволом разрешается без страданий и ужаса,

если  человек  смотрит на  нее, оставив рамки механистично-мистического образа  мыслей,
если он придерживается точки зрения естественного биофизического функционирования,
что было ясно продемонстрировано. Однако необходимы дальнейшие исследования.

А теперь снова вернемся к нашей клиентке.
За последние несколько сессий у меня сложилось впечатление, что когда пациентка

выходила  из  болезненного  состояния, она  сталкивалась  с  одним  из  двух  возможных
последствий: она могла либо впасть в  ступор, внезапно полностью восстановив панцирь
против  плазматических  потоков, либо  стать  невротичной, перед  тем  как  достичь
удовлетворительного состояния здоровья. В реальности процесс стал развиваться в обоих
направлениях, но совершенно неожиданным образом.

Тринадцатая сессия

В этот день на встречу со мной пациентка пришла с неохотой. Ей хотелось лишь

поговорить. Накануне, после  сеанса, все  казалось «нереальным, будто  все  вещи  и  всех
людей оградила стена... эмоций вообще не осталось... Как это я могла в таком состоянии
так четко все воспринимать, несмотря на эту стену?»

Я  объяснил  ей, что  она  разрядила  огромное  количество  энергии, поэтому  самые

плохие  симптомы  временно  исчезли; но  ее  внутренняя  бесконтактность  оказалось o6i
гаженной. Она  хорошо  поняла  мое  объяснение, что  отсутствие  реального  контакта  в
определенном слое структуры заставляет ее чувствовать все окружающее «как бы сквозь
стену». «Да, — сказала она, — я не могу свободно двигаться, все движения даются мне с
трудом, я не могу переставлять ноги или идти побыстрее...».

Такие  отклонения  нельзя  понять, если  не  знать  об  аноргоноти-ческих  приступах,

которые очень часто сопровождаются сильнейшими эмоциональными потрясениями, это
случается  и  при  простой  невротической  биопатии. По-видимому, организм  не  привык  к
сильным эмоциям и поэтому отчасти лишается подвижности.

Оргастический  рефлекс  пациентки  в  этот  день  стал  полнее  и  сильнее. Ее  лицо

заметно  зарумянилось, синюшность  не  проявлялась, судороги  не  сдерживались  и  не
сопровождались сильной тревогой.

Через  некоторое время она  сказала: «У Вас греческие  глаза...

Вы

имеете  какое-то

отношение к греческим богам?.. О, Вы похожи на Иисуса...».

Я ничего не ответил, предлагая ей, таким образом, продолжать говорить. «О, мне

надо  многое обдумать... есть  так  много  эмоций, противоречий... Что  такое  расщепление
личности?»

Я  объяснил  ей, и  она  поняла, что  человек  чувствует  себя  так, будто  он  расколот

надвое, и что он действительно расщеплен, когда воспринимает происходящее вокруг, но
в-то же время чувствует, что огорожен стеной. Ближе к концу сессии она забеспокоилась;
несколько  раз  по  всему  ее  телу  пробежали  конвульсии. Она  спросила  меня, что  я
подразумеваю  под  словами «застой  энергии». А  затем  сразу  спросила, почему  я
заинтересовался ее «силами».

У  меня  возникло  впечатление, что  ее  организм  начинает  связывать «силы» с

восприятием потоков. Ее блестящий интеллект, похоже, помогал объединить иллюзию и
понимание иллюзии в одно целое. Это была работа, направленная в ту же сторону, что и
наши  усилия, то  есть  в  сторону  преодоления  расщепления, которое  отделяло  ощущения
организма  от  ее  самовосприятия. Ее  следующие  слова  вроде  бы  не  имели  отношения  к
происходящему: «Я часто вижу  белокурых девушек-христианок... Я завидую им...». «Но
вы же сама — белокурая девушка-христианка», —сказал я. «О, нет, я темная еврейка».

Четырнадцатая сессия

Три дня после этой встречи она чувствовала себя хорошо. «Силы» не появлялись;

она не тосковала по ним. Она ходила с подругой в кино, в музей и каталась на велосипеде.

В  день  нашей  встречи  она  хорошо  выглядела, но  не  хотела  глубоко  дышать; она

напрягала грудь и обрывала вздох. Я не мог понять ее реакции. После продолжительного
разговора  она  сказала:  «Когда  мы  были  в  кино,  у  меня  появилось  прежнее  чувство  к
подруге, которое  было  до  того, как  я  впервые  попала  в  клинику... Вы  мне  сегодня  не
нравитесь...»

Ее бедра были крепко закованы в панцирь, особенно глубокие приводящие мышцы

этой области. Такой тип панциря хорошо знаком любому опытному оргонному терапевту
как признак сильного генитального возбуждения, которое пытаются побороть. «Давление
на эти места вызывает отвратительные чувства... извращенные чувства...»

Она  выдвигала  некоторые  гомосексуальные  идеи  в  противовес  сильным

естественным  генитальным  импульсам. В  этот  день  она  отчасти  отдалась  своим
ощущениям и продолжала чувствовать себя освобожденной и счастливой.

Родственники, которые  привели  ее  ко  мне, позвонили  и  сообщили, что  ей  стало

гораздо  лучше. Я, однако, знал, что  именно  теперь  надвигается  огромная  опасность,
которая  сопряжена  как  раз  с  таким  видимым  улучшением. Организм, не  привыкший  к
функционированию  на  сдхшь  высоком  энергетическом  уровне, еще  не  готов  принять

такой  объем  хорошего  самочувствия  и  удовлетворения. Как  мы  увидим  далее, мои
опасения подтвердились.

Пятнадцатая сессия

Опытный  оргонный  терапевт  проявит  огромную  осторожность, продолжая  курс

лечения, если  столь  значительные  улучшения  состояния  пациента  происходят  столь
внезапно. Пока  базовая  оргастическая  тревога  не  проявит  себя  и  не  будет  пережита,
остается  серьезная  опасность  полной  регрессии  или  рецидива, а  в  тяжелых  случаях  и
суицида. Впервые  такая  опасность  появилась  в  случае  шизофрении. Поэтому  были
приняты все необходимые предосторожности.

Пациентка  пришла  ко  мне  на  встречу  с  ясными, счастливыми  глазами  и  на

протяжении сессии находилась в совершенно здравом уме и хорошем самочувствии. Она
проконсультировалась со мной относительно диафрагмы и других моментов психической
гигиены, но сильно воспротивилась глубокому дыханию, заблокировала дыхание в горле
и  напрягла  мышцы  в  области  рта. Вскоре  на  ее  лице  проявилась  пренебрежительная
улыбка; она  поняла, что  произошло. Тогда  она  поддалась, и  очень  скоро  во  всем  теле
возник  тремор, а  лицо  покрылось  пятнами, как  при  шоке. Глаза  опять  закатились; она
производила  впечатление  человека, переживающего  глубокий  уход  в  себя. Было
совершенно  очевидно, что  она  испытывает  какие-то  очень  сильные  телесные
оргонотические  ощущения. Я  спросил  ее, пришла  ли  она  в  контакт  с «силами». «Да,
почти... », — ответила она. Теперь было ясно, что «силы» есть не что иное, как оргоноти-
ческий поток ощущений в ее теле.

После сессии она еще очень долго оставалась в комнате. Я позволил ей находиться

в  кабинете  до  конца  своего  рабочего  дня, а  если  бы  ей  понадобилось, то  и  дольше.
Находясь в соседней комнате, я вдруг  услышал странный шум. Войдя в свой кабинет, я
увидел  разбросанные  по  полу  подушки  и  матрасы, перевернутый  электрокамин  и  стул,
стоящий одной ножкой в пепельнице.

«Мне  велели  сделать  все  это «силы»...» -— тихо  сказала  она. Я  попросил  ее  не

расстраиваться, но в следующий раз предупредить меня, когда «силы» захотят от нее чего-
нибудь  подобного. В  конце  концов, это  же  мое  имущество, и  оно  не  принадлежит
«силам». Она тупо и отстранение ответила «Да».

Шестнадцатая сессия

То, что пациентка сделала накануне, выявило в ней сильный импульс ненависти ко

мне. Согласно старому правилу анализа характера, перешедшему и в оргонную терапию,
нельзя продвигаться

дальше, пока  не  прояснилась  позиция  ненависти. Поэтому  я  перестал

предпринимать что-либо в направлении работы с телом, а занялся анализом характера. Я
сказал  пациентке, что  она  относится  ко  мне  с  пренебрежением. Может  быть, она
вообразила себе, что живет в моем доме? Да, она чувствовала, что это именно так. Теперь
она  мстила  мне  таким  способом, поскольку  была  очень  чувствительна. Она  совсем  не
получала любви от матери, та всю жизнь только придиралась к ней и девочка уходила в
фантазии, где  появлялись «силы». Пациентка  слушала  мои  объяснения  с  презрением  на
лице.  Я  сказал  ей,  что  прежде,  чем  мы  сможем  двинуться  дальше,  ей  необходимо
преодолеть это отношение. В противном случае мне придется расстаться с ней.

Спустя  некоторое время она  уступила  и  убрала презрительное выражение с лица.

Но  ее  отношение  было  наполнено  смыслом  и  было  типичным  для  подобных  ситуаций.
Такое  происходит  довольно  часто, когда  пациент  проявляет  презрительное отношение  к
терапевту  после  прорыва  оргонотического  потока; это  характерно  для  всех  случаев,
включая невротические. Таким образом  данная реакция типична и созвучна ненависти и
презрению, которые  импотентный  и  закованный  в  панцирь  индивид  испытывает  к
здоровым людям и генитальной сексуальности; здесь обычно имеет место антисемитизм,

как у евреев, так и у людей другой национальности. Презрение, как правило, группируется
вокруг  идеи  о  том, что  терапевт, имеющий  дело  с  естественной  генитальностью, —
«сексуальная свинья».

Пациентка  приняла  мои  объяснения, но  заявила, что  не  хочет  отказываться  от

«сил».

Ситуация  в  целом  выглядела  достаточно  ясно: естественная  генитальность

угрожала  своим  прорывом  и  требовала  удовлетворения. Организм  не  был  в  состоянии
устоять  перед  сильным  возбуждением. С  учетом  того, что  она  ослаблена
шизофреническим расщеплением, ее импульсивность, с которой однажды и началось это
самое расщепление, усилилась. Поэтому  была  определена следующая  задача: во-первых,
открыть  энергетический  клапан  организма, то  есть  самоудовлетворение, во-вторых,
побудить  ее  собраться  с  силами, чтобы  не  допустить  отката  назад, путем  проработки  ее
ненависти  ко  мне, и  в-третьих, предупредить, насколько  это  возможно, любую  попытку
уйти от испытываемых ею чрезвычайно обостренных органических ощущений в бред.

3. ВЫРАЖЕНИЕ ОТСТРАНЕННОСТИ

ВО ВЗГЛЯДЕ ШИЗОФРЕНИКА

Хорошо  известно, что  шизофрению  можно  диагностировать, внимательно

наблюдая  за  выражением  глаз  человека. Взгляд  шизоидного  характера  и  больных
шизофренией  обычно «отстранен», глаза  таких  людей  выражают, что  они «не  здесь».
Кажется, что психотик смотрит сквозь вас, но при этом отлично видит что-то в отдалении.
Такой  взгляд  имеет  место  не  всегда. Когда  пробуждаются  эмоции  или  в  разговоре
затрагиваются серьезные темы, взгляд «отстраняется».

То  же  выражение  глаз  можно  заметить  у  по-настоящему  великих  ученых  или

артистов, к  примеру, Галлилея  или  Бетховена. Я  бы  рискнул  предположить, что
выдающиеся  в  науке  или  искусстве  люди  глубоко  поглощены  своими  внутренними
созидательными  силами; они  сами, как  и  их  чувства, отстранены  от  мелочности
повседневной  суеты  ради  полноты  и  совершенства  их  творчества. Homo normalis не
понимает  этой  отстраненности  и  склонен  называть  это «сумасшествием». Он  называет
психотика «сумасшедший», поскольку  тот  чужд  ему  и  угрожает  его  заурядности.
Психотик  глубоко  погружен  в  свою  внутреннюю  жизнь, неотъемлемую  часть  которой
составляют  силы; он  прислушивается  к  ним  так  же, как  это  делают  гении, но  здесь
существует  коренное отличие: гении, благодаря  контакту  с  силами, приходят  к  великим
достижениям, а  шизофреник  запутывается  в  сетях «сил», поскольку  из-за  собственной
расщепленности  боится  их  и  никак  не  связывает  с  биоэнергией, как  это  происходит  в
творческой человеческой структуре. Но отстраненное выражение глаз и в том, и в другом
случае  вовсе  не  признак  безжизненности, пустоты, садизма или  тупости  невротического
характера, у которого совсем нет контакта с биоэнергией.

Я  хорошо знаком с этим симптомом, поскольку проработал около двадцати лет в

Венской  психиатрической  клинике  прежде, чем  произошла  моя  встреча  с  пациенткой, о
которой мы говорим. Но я ничего не знал о его функциональном назначении в механизме
бреда  и  дезориентации. У  нашей  пациентки  этот  симптом  проявлялся  очень  отчетливо.
Когда «силы» приближались, ее глаза затуманивались, их выражение становилось таким,
словно  она  смотрит  куда-то  вдаль, а  когда  ощущения «размягченности» становились
очень  сильными, глазные  яблоки  еще  и  закатывались  вверх. Я  решил  сконцентрировать
внимание на этом симптоме и, если возможно, снять го, поскольку он представлялся мне
важным механизмом, при помощи которого она отключалась.

Семнадцатая сессия

Войдя в комнату, она спросила: «Смогу ли я снова стать сиделкой? Мои дела очень

плохи...» Она  никогда  не  была  ни  медсестрой, ни  сиделкой. Я  ответил, что  не  знаю. В
настоящий  момент  мне  надо  было  выяснить, почему  она  закатывает  глаза, когда  ее

охватывают  «силы».  В  оргонной  терапии  говорят  мало,  здесь  пациенту  предлагают
принять именно то положение, которого он старается избегать. В соответствии с этим я
велел ей закатить глаза. Вначале она явно засомневалась, и когда глазные яблоки заняли
определенное положение, она вдруг испугалась и сказала: «Это то положение, в котором я
обычно отключаюсь... теперья  это  поняла...» Я  предложил  ей  попробовать  еще  раз. Она
попыталась, но снова испугалась. «Мы договаривались, что не будем трогать «силы»... —
сказала она, — я не хочу отступаться от них».

В этот день я больше не пытался уговорить ее. Но у меня возникла одна мысль, к

которой  я  все  время  возвращался:

не  могут  ли  приступы  шизофрении  или

шизофренический  процесс  иметь  локальную  фиксацию  наподобие  других  болезненных
симптомов: анорексии, головной  боли  или  сердцебиения ? И  не  основание  ли  это  мозга,
где  пересекаются  глазные  нервы?

Обосновано  ли  предположить, что  шизофрения —

действительно «заболевание мозга», вызванное специфическим эмоциональным сдвигом,
сопровождаемым

локальным  сокращением определенных областей мозга, обусловленным

сильной тревогой'?

Многие симптомы шизофрении кажется подтверждают правомочность

такой  гипотезы: типично  шизофренический  взгляд, дегенеративные  процессы  мозга,
обнаруженные  у  людей, хронически  страдающих  шизофренией (в  таких  случаях  имеют
место  вторичные  структурные  изменения  тканей, подобные  тем, что  происходят  при
кальцинозе  кровяных  сосудов, возникающем  из-за  хронического  тревожного  спазма
сосудистой  системы), Многие  пациенты, страдающие  шизофренией, сообщают, что  в
моменты приступа  болезни они ощущают некую пелену или «сплющенность» в  области
лба. Это представляется важным звеном в цепи рассуждений.

Восемнадцатая сессия

Пациентка  пришла  на  сеанс  в  хорошем  самочувствии. Она  работала  над

выражением своих глаз. Я опять попросил ее отключиться и войти в контакт с «силами»,
закатив  глаза  и  воспроизведя  пустой, отсутствующий  взгляд. Она  с  готовностью
выполняла  все  мои  требования,  но  когда  ее  глаза  почти  приняли  заданное  положение  и
выражение, она  встревожилась  и остановилась. Казалось, мы  были на  правильном  пути.
Вдруг  она  без  всякого  повода  заявила:  «Это  вы  внушаете  мне  все,  что  со  мной
происходит».

Это  заявление  имело  явную  интерпретацию: произвольное  закатывание  глаз

запускает  механизм  шизофрении. Поскольку  я  подстрекал  ее  на  это  действие, именно  я
оказывался  тем  человеком, который  внушает  ей  все  происходящее. Идея  о  том, что  она
попала под мое влияние, зародилась в ней, когда она приняла чисто биофизическую позу.
Это  положение  тела  обычно  переводило  самовосприятие  в  область «запредельного» и
таким  образом  вызывало  мысль  о  постороннем  влиянии  на  нее. Подобный  механизм
действует во многих, если не во всех, случаях мании преследования.

Я  рискнул  сделать  предположение, что «отключение» было  обусловлено

локальным  спазмом  нервной  системы  в  основании  мозга. Согласно  этому
предположению, данный спазм выполнял ту же функцию, что и все другие биопатические
сокращения: он  предохранял  организм  от  слишком  интенсивных  телесных  потоков  и
ощущений. Так, впервые, я получил надежное основание для оргонотического понимания
процесса шизофрении.

4. ПРОРЫВ ДЕПЕРСОНАЛИЗАЦИИ И

ПЕРВОЕ ПОНИМАНИЕ ШИЗОФРЕНИЧЕСКОГО

РАСЩЕПЛЕНИЯ

Необходимо всегда помнить, что экспериментальная  оргонная  терапия, о которой

мы  сейчас  говорим, строится  не  на  психологическом  основании. Напротив, все
психологические  проявления  шизофренического  процесса  осмысливаются  в  свете
глубинных  биофизических  процессов, лежащих  в  основании  и  определяющих