Файл: Майерс Д. - Социальная психология.pdf

создать говорящие компьютеры и высадиться на Луне.
Троекратное «Ура!» в честь человеческого разума!

«Дух свободы – это дух, который не слишком уверен в своей

правоте; дух свободы – это дух, который стремится понять
умонастроения других мужчин и женщин; дух свободы – это
такой дух, который беспристрастно учитывает наряду с
собственными и их интересы.

Ученый муж

, Дух свободы, 1952»

Впрочем, не троекратное, а только «двукратное», потому что

именно из-за нашей веры в превосходную способность ума
выносить правильные суждения наша интуиция
недооценивается чаще, чем мы можем себе представить.
Поразительно, с какой легкостью мы формируем и сохраняем
неверные убеждения. Направляемые собственными
предубеждениями, чрезмерно уверенные в себе, готовые
поверить даже сомнительной информации, если она живо
преподносится, видящие взаимосвязь там, где её не может быть
в принципе, мы создаем собственные социальные убеждения и
влияем на других, чтобы подтвердить их. По словам
писательницы Мадлен Л'Энгл, «обнаженный интеллект –
исключительно несовершенный инструмент».

«Когнитивные ошибки… потому существуют в настоящем,

что в прошлом они способствовали выживанию и репродукции
человека.

Марти Хэйзелтон и Дэвид Басс

, эволюционные

психологи, 2000»

Социальная психологии в моей жизни

Благодаря тому, что я знаю о существовании

самореализующихся убеждений, мне удалось избежать разрыва
с лучшим другом и направить спор с ним в другое русло. Мы
уже готовы были наброситься друг на друга, когда меня
осенило: ведь он же ждет от меня враждебности, а я веду себя
так, что оправдываю его ожидания. И я буквально прикусила
язык, а потом поделилась с ним своими соображениями, и он
согласился со мной. Поняв, что мы ссорились, потому что оба

исходили из ложных посылок, мы помирились и отправились
праздновать это событие! Я поражена тем, как знание
социальной психологии предотвратило разрушительную ссору и
открыло новую дорогу к честности.

Джессика Холл

, Hope College, 2001 г.

---

Но что, если эти эксперименты – не более чем

интеллектуальные розыгрыши, задуманные и осуществленные
для того, чтобы их жертвы, несчастные испытуемые, предстали
менее привлекательными, чем они есть на самом деле? По
мнению Ричарда Нисбетта и Ли Росса, если уж лабораторные
опыты в чем и виноваты, так это в том, что они переоценивают
силу нашей интуиции (Nisbett & Ross, 1980). Экспериментаторы
обычно предъявляют испытуемым бесспорные доказательства и
предупреждают их о том, что тестируются их мыслительные
способности. «Вот тебе доказательство. А теперь пораскинь
умом как следует и ответь на эти вопросы». В реальной жизни
нам нечасто приходится слышать такое.

Проблема крупным планом.

Как думают журналисты:

когнитивная предвзятость ньюсмейкеров

«Такова ситуация на данный момент». Этими словами

ведущий журналист телеканала

CBS

Уолтер Кронкайт завершает

каждый выпуск новостей. Именно это и есть идеал, к которому
стремится каждый репортер, – изображать реальность такой,
какая она есть. В

Wall Street Journal

эта мысль выражена вполне

конкретно: «Репортер никогда не должен идти на поводу у
своих предубеждений, вновь и вновь пытаясь, где только можно,
найти им подтверждения и игнорируя факты, опровергающие
их. События, а не предубеждения – вот что должно быть во всех
статьях от начала и до конца» (Blundell, 1986, р. 25).

Мы бы тоже хотели, чтобы было именно так. «Но

журналистам не чуждо ничто человеческое». Этими словами

профессор журналистики Университета штата Индиана Холли
Стокинг и нью-йоркский психолог-юрист Пэйджет Гросс
завершают свою книгу «Как думают журналисты». Так же как
дилетанты и ученые, они «конструируют реальность». А это
значит, что можно обозначить как минимум шесть направлений,
по которым когнитивные предубеждения, рассмотренные в этой
главе, могут проявляться при «подаче» ими материала.

1. Предубеждения могут контролировать интерпретации. Как

правило, журналисты «следуют за идеей», что в дальнейшем
может повлиять на интерпретацию ими фактов. Если журналист
полагает, что бездомность отражает неудачи программ,
направленных на сохранение психического здоровья, он вполне
может трактовать любую неоднозначную информацию именно с
этих позиций, не принимая в расчет другие обстоятельства,
осложняющие ситуацию.

2. Предубеждение против доказательств может подтолкнуть

журналистов к тем источникам и к тем вопросам, которые
подтвердят их предвзятые мнения. В надежде подготовить
достойный новостной программы материал о пагубном влиянии
радиации на потомство, он может сначала проинтервьюировать
человека, разделяющего эту точку зрения, а потом того, кого тот
порекомендует. Уверенный в том, что даже самую тяжелую
инвалидность можно преодолеть, он может спросить у
инвалида: «Как вам удалось справиться с трудностями, которые
выпали вам на долю?». Считая, что тренера не любят, репортер
может проинтервьюировать его гонителей и спросить у них, как
он оскорбляет людей.

3. Стойкость убеждений может помешать журналисту

расстаться с предвзятым мнением вопреки фактам. Когда в 1987
г. после скандала на Уолл-стрит, связанного с незаконными
операциями с ценными бумагами, «алчный» Иван Боевски ждал
решения суда, он хотел безвозмездно выполнять какую-либо
работу, «нечто похожее на то, чем занимаются
беловоротничковые мошенники, чтобы произвести впечатление
на судей, которые будут выносить приговор», как

пренебрежительно заметил один репортер. В то же самое время
про политика, пойманного на лжи, если его действительно
уважают, будет написано, что он «смутился» или «проявил
забывчивость».

4. Броские сообщения могут показаться более

информативными, нежели менее эффектная, но более
объективная информация. На журналистов, как и на их
читателей, более сильное впечатление может произвести живой
рассказ об экстрасенсорном восприятии или о других
психических явлениях, чем бесстрастное исследование. Они
могут быть больше потрясены чьим-либо очевидным
«исцелением» с помощью нового терапевтического метода, чем
статистикой, свидетельствующей о достижениях терапии как
таковой. После авиакатастрофы они могут начать описывать
«опасности, подстерегающие пассажиров современных
лайнеров», не замечая реальной статистики авиапроисшествий.

5. События могут восприниматься как связанные между

собой, хотя на самом деле никакой связи нет. Какое-либо
поразительное совпадение, например то, что одновременно трех
спортсменов, принадлежащих к национальным меньшинствам,
уличили в употреблении наркотиков, может подтолкнуть
журналиста к поиску связи между расовой принадлежностью и
наркоманией, хотя никаких свидетельств в пользу её
существования нет.

6. Хиндсайт может облегчить анализ после того, как событие

уже произошло. Закончившаяся неудачей попытка
освобождения американских заложников в Иране, предпринятая
президентом Картером, «с самого начала была обречена на
провал». Так говорили журналисты после того, как стало
известно, что она закончилась неудачей. Про решения, которые
почему-то не сработали, все говорят потом, что их никчемность
была очевидна.

Завершая свою книгу, Стокинг и Гросс выражают сомнение в

том, что журналисты и редакторы, которым приходится быстро
обрабатывать большой объем информации, в принципе могут

избежать проявлений иллюзорного мышления, пронизывающих
человеческое сознание. Но с другой стороны, знакомство с
разными формами проявления предвзятости может привлечь
внимание журналистов к поиску способов борьбы с ней, в
частности к поиску таких сведений и таких вопросов, ответы на
которые могут противоречить их собственным представлениям;
к тому, чтобы сначала искать статистическую информацию, а
уже потом – яркий пример. Журналистам не следует также
забывать и о том, что люди, действующие из самых лучших
побуждений, принимают решения, ничего не зная об их
последствиях.

---

Некоторые наши повседневные ошибки несущественны, но

не все. Неверные впечатления, интерпретации и убеждения
могут иметь серьёзные последствия. Если речь идет о важном
социальном суждении, последствия даже незначительной
предвзятости могут быть весьма значительны. Почему так много
бездомных? Несчастных? Одержимых мыслью об убийстве?
Любит ли мой друг меня или мои деньги? Когнитивные
предубеждения проникают даже в изощренное научное
мышление. Вряд ли человеческая натура изменилась за те 3000
лет, которые прошли с тех пор, как царь Давид сказал: «Никто
не может увидеть своих ошибок».

Чтобы нам не поддаться искушению и не прийти к

циничному выводу об абсурдности вообще всех убеждений,
поспешу уравновесить картину. Сами по себе примеры тонкого
анализа несовершенства нашего мышления – проявления
человеческой мудрости. (Если бы кто-то задумал доказать, что
человеческое мышление вообще иллюзорно, это утверждение
опровергло бы себя само, поскольку и оно было бы всего-
навсего иллюзией. Логически это было бы эквивалентно
утверждению: «Все обобщения ложны, включая и это».)

Подобно тому как медики связывают с каждым органом

человеческого тела выполнение определенной функции, так и