Файл: Кохут Х. - Анализ самости. Лечение нарушений личности.pdf

к реактивации своей грандиозной самости, то есть, по су-

ществу, к  патологической  разновидности  нарциссической

позиции, которую он занимал, когда его мать от него еще

не  отвернулась. Сопутствующие  процессы  фиксации

на не подвергшихся изменениям требованиях ранней ста-

дии развития грандиозной самости и на архаичном эксги-

биционизме телесной самости, а также вытеснение части

этих структур (другая их часть была сублимирована в физи-

ческих упражнениях пациента) создали постоянное  пато-

генное ядро его психической организации. В период уста-

новления  нарциссического  переноса  в  процессе  анализа

ход событий был совершенно противоположным. Он на-

чался  с  кратковременного  идеализирующего  переноса

(возобновляющего  попытку  идеализировать  отца), кото-

рый вскоре сменился продолжительной вторичной актива-

цией грандиозной самости, то есть нарциссическим пере-

носом отношений с матерью, принявшим вначале форму

слияния и близнецового переноса. В конечном счете слия-

ние и близнецовый перенос постепенно сменились зеркаль-

ным переносом в узком значении, сопровождавшимся ин-

тенсивно  переживавшимися  требованиями  восхищения

и  желанием  продемонстрировать  себя  и  свою  ловкость

аналитику, который  привел  к  реактивации  некоторых

очевидных аспектов его прежних тесных отношений с ма-

терью. Идеализирующий перенос  еще раз  установился

к концу анализа (в форме реактивации базисного нарцис-

сического переноса  отношений  с  отцом), после  того  как

был завершен процесс переработки вторичного зеркаль-

ного переноса.

Таким  образом, основные  патогенные  психологиче-

ские  структуры  данной психопатологии пациента  явля-

лись нарциссическими, а некоторые из наиболее важных

динамических изменений в процессе анализа (проявляв-

шихся, например, в сновидениях о механических устрой-

ствах) представляли  собой  психологические  смещения

не от объектной любви к нарциссизму, а от одной нарцис-

сической позиции (от слияния и зеркального переноса)

к  другой (на  границе между архаичной  стадией нарцис-

сизма и архаичной стадией аутоэротической, фрагменти-

рованной телесной самости). Таким образом, реакти-

вацию пациентом грандиозной  самости при  зеркальном

переносе  следует понимать не  как восстановление  точки

фиксации на пути к полноценной объектной любви (собст-

венно говоря, существовали иные секторы личности паци-

ента, в которых он достиг значительной глубины и широ-

ты своих объектных катексисов), а как реактивацию точки

фиксации  на  пути  развития  одной  из  основных  форм

нарциссизма. Патологические  отношения  с  матерью,

ее внезапная потеря интереса к нему и неудачная попытка

идеализировать отца воспрепятствовали не столько разви-

тию объектной любви, сколько приобретению им зрелых

стремлений и целей Эго. С этим фактом вполне согласу-

ется то, что основная внешняя психопатология  пациента

относится не к области способности к любви и его межлич-

ностных  отношений, а  к  его  способности последовательно

заниматься своей работой и увлеченно преследовать дол-

госрочные  цели. Вместо  трансформации  грандиозной

самости  в  реалистичные  цели  и  использования  своих

инстинктивных катексисов для  обретения здорового чув-

ства  собственной  ценности архаичная  грандиозная са-

мость  оставалась неизменной, а  значительная часть нар-

циссического  либидо  продолжала  инвестироваться

не только в эти структуры, но иногда даже в аутоэроти-

ческую, фрагментированную  телесную  самость. В  резуль-

тате  этого  из  его  жизни  были  исключены  целенаправ-

ленная работа и достижения в сфере взрослой реальности;

вместе  с  тем  пациент  имел  возможность  избавляться

от аутоэротического телесного напряжения и  от  угрожа-

ющих  грандиозных  фантазий, причем  весьма  успешно,

с помощью физических  упражнений и благодаря занятиям

разными видами  спорта, особенно  включающими быст-

рые  движения. Ненадежность  этого  способа  регуляции

явилась  причиной  постоянных  социальных  конфликтов,

и он не смог предотвратить появления состояний депрес-

сии и внутреннего истощения.

ГЛАВА 10. Н

ЕКОТОРЫЕ РЕАКЦИИ АНАЛИТИКА

НА ИДЕАЛИЗИРУЮЩИЙ ПЕРЕНОС

По всей видимости, основные реакции аналитика (включая

его контрпереносы) при анализе нарциссических наруше-

ний обусловлены его собственным нарциссизмом и, в част-

ности, его собственными неустраненными нарциссическими

нарушениями. Эти феномены, по существу, не отличаются

от феноменов, возникающих у анализанда, и они будут здесь

рассматриваться лишь постольку, поскольку они возникают

у аналитика в ответ на имеющие четкие рамки трансфе-

рентные констелляции нарциссического пациента. Поэтому

разнообразные  реакции, проявляемые  аналитиком, когда

он сталкивается с активацией у пациента идеализированного

родительского имаго при идеализирующем переносе, будут

рассматриваться отдельно от реакций, которые возникают

в том случае, когда грандиозная самость пациента оказы-

вается  в  фокусе  аналитической  работы  при  зеркальном

переносе (см. главу 11).

Я

начну обсуждение реакций аналитика на идеализи-

рующий перенос анализанда с конкретного примера.

Не так давно я консультировал коллегу по поводу затя-

нувшегося тупикового положения в анализе молодой жен-

щины (мисс  М.), которое, по-видимому, существовало

с  самого  начала лечения и  сохранялось  на протяжении

двух лет работы. Несмотря на то, что он предоставил мне

информативный обзор того, как складывалась жизнь па-

циентки и проходил анализ, первое время я не мог опре-

делить причину  этого  тупика, и  поскольку  у  пациентки,

эмоционально  выхолощенной, бездеятельной  и  нераз-

борчивой  в  знакомствах  женщины, выявилось  тяжелое

серьезное нарушение способности к установлению глубо-

ких объектных отношений, а в анамнезе было установлено

наличие тяжелых травм в детском возрасте, первоначаль-

но я был склонен согласиться с аналитиком в том, что зна-

чительно выраженные иарциссические фиксации препят-

ствовали установлению того минимума переносов, без ко-

торых проведение анализа было невозможно. Вместе с тем

симпатия к аналитику и заинтересованность в лечении

противоречили  такой  пессимистической  оценке; и  тем

не менее тупиковое положение, по всей видимости, воз-

никло уже в самом начале лечения. Поэтому я попросил

аналитика рассказать мне о первых часах анализа, обратив

особое  внимание на действия, которые  могли  быть вос-

приняты пациенткой как отвержение.

К числу наиболее ранних трансферентных проявлений

относилось  несколько  сновидений  пациентки (которая

была  католичкой), содержавших  образ  вдохновенного,

идеалистичного священника. Хотя эти ранние сновидения

не были интерпретированы, аналитик вспомнил — вопреки

некоторому сопротивлению, — что сказал пациентке, что

он

не католик. По всей видимости, он сказал об этом не в ответ

на ее сновидения, а для того, чтобы хоть как-то ознакомить

ее с актуальной ситуацией, поскольку, на его взгляд, чувство

реальности у пациентки было слабым. Это событие, должно

быть, оказалось  очень  важным  для  пациентки. Позднее

мы  поняли, что  в  качестве  первого  пробного  шага  при

установлении  переноса  пациентка  воссоздала  установку

идеализирующей  религиозной  преданности, существовав-

шей  в  начале  подросткового  возраста, которая  в  свою

очередь представляла собой реактивацию смутного благо-

говейного  страха  и  восхищения, пережитого  в  раннем

детстве. Последующий  материал  из анализа  пациентки

привел нас к выводу, что эти ранние идеализации представ-

ляли собой попытку избежать  угрозы причудливых фанта-

зий  и  напряжений, вызванных  травматической  стимуля-

цией  и  фрустрацией  со  стороны  ее  страдавших  тяжелой

патологией  родителей. Однако  неосторожное  замечание

аналитика о том, что он не католик, то есть что он не такой

человек, как  священник из  ее  сновидений, что он не  яв-

ляется  идеализированным  благополучным  и  здоровым

вариантом своей  пациентки, — было  воспринято  ею  как

отвержение  и  привело  к  той  тупиковой  аналитической

ситуации, которую после  нескольких  консультаций  по  по-

воду пациентки и реакций на нее аналитика в дальнейшем

удалось во многом преодолеть.

Я не  фокусируюсь  ни  на  специфическом  значении

исходного (идеализирующего) переноса, ни  на  специ-

фическом воздействии ошибки  аналитика — в  данном

случае  она могла быть отчасти спровоцирована пациент-

кой — в процессе анализа; мне бы хотелось здесь объяс-

нить  симптом  контрпереноса. Отдельное  наблюдение

не позволяет сделать надежного вывода, однако сочетание

факторов (среди  них и  то, что  я наблюдал  аналогичные

эпизоды; один из них, произошедший со студентом, кото-

рый проводил анализ под моим наблюдением, был почти

идентичным) позволяет мне предложить следующее впол-

не убедительное объяснение. Аналитически неоправдан-

ное  отвержение  идеализирующих  установок  пациента

обычно обусловлено защитным отражением болезненного

нарциссического  напряжения (переживаемого  как  сму-

щение, застенчивость, стыд и даже приводящего иногда

к  ипохондрической  озабоченности), которое  возникает

у аналитика, когда вытесненные фантазии его грандиоз-

ной  самости  стимулируются  идеализацией  со  стороны

пациента.

Особенно часто чувство неловкости у аналитика, идеа-

лизированного пациентом, возникает тогда, когда идеали-

зация происходит рано и быстро, то есть когда она оказы-

вает для аналитика неожиданной, и  у него нет времени,

чтобы эмоционально подготовиться к  своим собственным

реакциям на внезапный прорыв нарциссического идеализи-

рующего либидо пациента. Разумеется, некоторый диском-

форт, когда человек оказывается объектом явной и грубой

лести, является  универсальным феноменом (что вошло

в поговорку: «Лесть в глаза унижает»), и поэтому даже

те аналитики, которые не  страдают чрезмерной нарцис-

сической уязвимостью, могут испытывать искушение про-

тиводействовать восхищению со стороны своих пациентов.

Если такой чрезмерной уязвимости не существует, то эти

реакции  будут находиться под контролем  и  постепенно

заменятся  реакциями  и  установками,  которые  в  большей

мере  соответствуют  надлежащему  развертыванию идеали-

зирующего  переноса (и  внутреннему  сопротивлению  ему

со стороны пациента), а также развитию аналитического

процесса. Если же аналитик недостаточно осознает свою

неспособность  терпеть  нарциссическое  напряжени е

и, в частности, если у него (вследствие идентификации

и подражания или сама по себе) сформировалась стабиль-

ная  контртрансферентная  установка, обусловленная  его

квазитеоретическими  убеждениями или  особыми харак-

терологическими защитами, или (как это чаще всего и бы-

вает) обусловленная и тем, и другим, то его эффективность

в  лечении  некоторых  групп  нарциссических  нарушений

личности заметно снижается.

Не так уж важно, является ли отвержение идеализации

пациента резким, что случается редко, или едва заметным

(как в указанном случае), что случается довольно часто, или —

что случается чаще всего — оно завуалировано корректными,

но  преждевременными  генетическими  и  динамическими

интерпретациями (например, преждевременным  привле-

чением внимания пациента  к  идеализированным фигурам

из его прошлого или указанием на его враждебные импульсы

и высокомерие, которые, возможно, лежат в основе идеали-

зирующих представлений). Отвержение может выражаться

в едва заметном излишнем стремлении аналитика к объек-

тивности или в его голосе, в котором не чувствуется тепла;

оно может также проявляться в тенденции к подшучиванию

над восхищающимся пациентом или в высмеивании нарцис-

сической идеализации в добродушной и шутливой манере.

(См. в этой связи Kubie, 1971.)

Здесь  можно  добавить, что  именно  нарциссическая

уязвимость  побуждает  многих  чересчур  веселых  людей

использовать  эти  специфические  характерологические

защиты, то  есть  они  постоянно  пытаются  справиться

со  своим нарциссическим напряжением (включая  напря-

жение, порождаемое нарциссическим гневом) с помощью

обесценивающих ситуацию и  самоуничижительных шуток.

(О различиях с точки зрения метапсихологии нарциссизма

между веселостью и сарказмом, с одной стороны, и насто-

ящим чувством юмора — с другой, см. Kohut, 1966a.)

И, наконец, чтобы  завершить  рассмотрение  различ-

ных  способов, которыми  аналитик  может  защищаться

от открытой идеализации со стороны пациента, чувствуя

себя  подавленным  своим  собственным  нарциссическим

напряжением (или из-за которых он может не заметить

защиты, которыми  пациент  маскирует  проявления  тера-

певтической  реактивации  идеализированного  родитель-

ского имаго), укажем на то, что нецелесообразно и даже

опасно подчеркивать достоинства пациента в то время,

когда  он предпринимает попытку идеализирующего рас-

ширения  прочно  укоренившихся  нарциссических  по-

зиций и чувствует свою незначительность в сравнении

с терапевтом — каким бы привлекательным ни казалось

выражение  аналитиком  своего  уважения  к  пациенту.

Таким образом, на стадиях анализа нарциссических нару-

шений  личности, когда  начинает  зарождаться  идеали-

зирующий  перенос, существует  только  одна  правильная

аналитическая установка — принятие восхищения.

Обусловлены ли эти ошибки, совершаемые аналитиком

в ответ на проявления идеализирующего переноса, эндо-

психическими констелляциями  его  психического  аппарата,

которые  следовало  бы  назвать  контрпереносами? Этот

вопрос, который, надо добавить, может возникнуть также

в связи с аналогичными феноменами, возникающими в про-

цессе анализа реактивированной грандиозной самости при

зеркальном переносе, приводит нас к ряду сложных, но те-

перь уже знакомых проблем. Я опять-таки не буду останав-

ливаться на тех моментах, которые связаны со значением

термина «перенос», то  есть  на  том, примем  ли  мы  этот

термин как относящийся к клиническому феномену, пони-

маемому  в  его динамическом  и  генетическом  аспектах,

или в дополнение к тому, о чем говорилось выше, мы будем

настаивать на более строгом метаисихологическом опреде-

лении в рамках топографического, структурного и психо-

экономического подходов (главы 8 и 9). Здесь я рассмотрю

лишь более узкий вопрос: вызваны ли реакции аналитика

прежде всего текущим напряжением или же его ошибочные

реакции  обусловлены  особой  постоянно  существующей

уязвимостью, которая  связана  с  опасной  мобилизацией

специфических вытесненных  бессознательных констел-

ляций. Поскольку, по моему мнению, реакции аналитика

мохуг объясняться каждым из вышеупомянутых причинных

факторов, на этот вопрос нельзя дать общего ответа —

к нему можно прийти лишь в результате аналитического

исследования индивидуальных случаев.

Материал, полученный из анализа моих коллег, зани-

мавшихся  психоаналитическим  лечением  нарциссических

личностей, а также мой собственный опыт самоанализа убе-

дили меня в том, что эти ошибочные реакции могут быть

связаны с любой из точек широкого спектра — от (а) от-

дельных защитных реакций на ситуацию кратковременно

возникшего напряжения до (б) реакций, являющихся со-

ставной частью глубоко  укоренившихся установок, связан-

ных с контриереносом. В первом случае объяснение супер-

визора или  консультанта либо  собственный  самоанализ

аналитика, проведенный по горячим  следам, обычно помо-

гают исправить ситуацию, если аналитик понимает значе-

ние идеализирующего переноса и не препятствует спонтан-

ному  развертыванию  аналитической  ситуации. Временные

затруднения в его работе объясняются в этих случаях тем,

что, как отмечалось выше, определенная степень нарцис-

сической уязвимости является универсальным феноменом

и что открытая похвала и восхищение (особенно предвос-

хищаемое  напряжение, когда  ожидается  нарциссическая

стимуляция) вызывают у большинства воспитанных людей

дискомфорт и заставляют их защищаться. Однако специ-

фическое  глубоко  укоренившееся  сопротивление  проявле-

нию целостной  идеализирующей  установки можно  распо-

знать не только благодаря тому, что простые объяснения

оказываются  недостаточными  для  изменения  вредоносной

позиции аналитика, но и нередко  благодаря  характерным

особенностям и ригидности  ответов аналитика. Например,

он может быть убежден, что за желанием пациента восхи-

щаться аналитиком всегда скрывается враждебность; он мо-

жет считать, что поддержание благоприятного  раппорта

с пациентом требует, чтобы аналитик проявлял скромность

п реализм, и т.д. Поскольку  одно из двух этих предполо-

жений действительно может быть верным, если аналитик

не имеет дела с идеализирующим переносом, его ошибку

нельзя продемонстрировать, не указав на то, что она была

совершена  из-за  ослабления  профессиональной  воспри-

имчивости  и  эмпатической  чувствительности. Обычно

:>ти чувства становятся особенно явными, когда аналитику

не  удается  постичь  очевидное  значение  выражения па-

циентом того, что аналитик его не понял. Если опытный

аналитик путает преувеличенную похвалу со стороны па-

циента, сопровождающуюся намеками на бессознательную

враждебность, с  робкими попытками  идеализации, кото-

рые предпринимает анализанд (например, в своих сновиде-

ниях), когда  начинает  устанавливаться идеализирующий

перенос, то в этом случае, несомненно, должны быть за-

действованы  вызывающие  нарушение (бессознательные)

факторы. Столь же очевидно, что автоматический акцент

в самом начале анализа на реализме аналитика при идеали-

зации со стороны пациента нельзя объяснить ни чем иным,

как желанием аналитика возразить в ответ на первые при-

знаки  проявления  эдиповых  стремлений  у  пациента,

что он не является его родителем.

В письме Бинсвангеру (от 20 февраля 1913 года) Фрейд

высказался о проблеме контрпереноса, которую он считал

«одной  из  самых  технически  сложных  в  психоанализе»,

следующим образом. «То, что мы даем пациенту, — писал

Фрейд, — должно предоставляться  сознательно, а затем

по мере необходимости проявляться в большей или мень-

шей степени. Иногда в очень большой...» Далее Фрейд

формулирует важнейший принцип: «Давать кому-то слиш-

ком  мало  из-за  того, что  слишком  сильно  его  любишь,

означает — быть несправедливым к пациенту и совершать

техническую ошибку» (Binswanger, 1956, р. 50).

Предыдущие рассуждения позволяют провести парал-

лель  между  анализом  нарциссических  нарушений  лич-

ности  и  приведенным утверждением Фрейда по  поводу

контрпереносов при анализе неврозов переноса. Если при

анализе невроза переноса реактивированные инцестуоз-

ные объектно-либидинозные потребности пациента вы-

зывают у аналитика сильное ответное чувство, которое

им не осознается и не понимается, то он может формально

и  равнодушно  отнестись к  желаниям пациента, либо  от-

вергнуть их любым другим способом, либо даже их не за-

метить. Во всяком случае его Эго не будет  свободным

в выборе ответа, соответствующего требованиям анализа,

и  он не будет  способен, как  это выразил  Фрейд, созна-

тельно предоставлять то, что он дает пациенту «по мере

необходимости... в  большей  или  меньшей  степени...»

Аналогичная ситуация может возникнуть при анализе

нарциссических  нарушений  личности, когда  реактивация

идеализированного  родительского  имаго  вынуждает  ана-

лизанда воспринимать аналитика как воплощение идеали-

зированного  совершенства. Если аналитик не  приходит

к  согласию  со своей  собственной  грандиозной  самостью,

то  он может отреагировать на идеализацию сильнейшим

возбуждением  своих  бессознательных  грандиозных  фанта-

зий. Под их давлением может произойти усиление защит,

которые будут подкрепляться и конкретизироваться в от-

нержении  аналитиком  идеализирующего  переноса  па-

циента. Если  защитная  установка  аналитика  становится

хронической, то  возникает  препятствие  к  установлению

необходимого  идеализирующего  переноса  и, как  следст-

ние, постепенного  процесса  переработки, сопровожда-

ющегося  преобразующей  интернализацией  в  области

идеализированного родительского имаго, не происходит.

(-ужение свободы «рабочего  Эго» аналитика (Fliess, 1942)

обусловлено  его  неспособностью  выдерживать  специфи-

ческие  нарциссические  требования  пациента. Если  пере-

фразировать Фрейда, он не может позволить себе быть

идеализированным «по  мере  необходимости... в  большей

пли меньшей степени».

Постепенное  аналитическое  устранение  идеализиру-

ющего  переноса, происходящее  на  протяжении  долгих

периодов переработки (обычно на поздних стадиях ана-

лиза), подвергает аналитика  еще  одному  эмоциональному

испытанию в этой области. Как уже отмечалось, в началь-

ной фазе аналитик может почувствовать себя задавленным

«пойми активированными  нарциссическими фантазиями;

мл  завершающей  стадии  он  может  испытывать  чувство

|>биды из-за того, что пациент, который прежде его идеа-

шзировал, теперь  стал  относиться  к  нему  с  меньшим

пиететом.

Чрезмерная  придирчивость  и  принижение  аналитика

иногда также встречаются на ранних этапах анализа в ка-

честве  защит против

установления

идеализирующего  пере-

носа. 11роницательному аналитику обычно нетрудно распо-

шдть гонко замаскированное восхищение, которое в этих

i i\ чаях скрывается за критическим отношением пациента.

Разумеется, эти защиты требуют иного технического