Файл: Кохут Х. - Анализ самости. Лечение нарушений личности.pdf

ванным  переходной  формой  нарциссического (то  есть

идеализирующего) либидо. Однако  базисная  психологи-

ческая  установка  анализанда  в  обеих  формах  переноса

есть  результат  того, что  активированная  позиция, по  су-

ществу, является нарциссической.

Структура, мобилизованная  при  идеализирующем  пе-

реносе (идеализированное  родительское  имаго), во  мно-

гом  отличается  от  структуры, мобилизованной  при  зер-

кальном  переносе (грандиозной  самости). Тем  не  менее,

учитывая, что  обе  они  катектированы  нарциссической

инстинктивной энергией, едва  л и  окажется неожиданным

то, что  во  многих  случаях  их  разграничение  доставляет

немалые  трудности. Последующая строгая дифференциа-

ция продиктована, однако, не только стремлением дать им

объяснение — во  многих  случаях  она  является  эмпири-

чески доказуемой и обоснованной.

ЧАСТЬ 1

ТЕРАПЕВТИЧЕСКАЯ АКТИВАЦИЯ

ВСЕМОГУЩЕГО ОБЪЕКТА

ГЛАВА 2.  И

ДЕАЛИЗИРУЮЩИЙ ПЕРЕНОС

Терапевтическая  активация  всемогущего  объекта (идеали-

зированного  родительского  имаго), которую  мы  будем

называть

идеализирующим  переносом,

представляет  собой

возрождение  в  процессе  психоанализа  одного  из двух

аспектов ранней стадии психического развития. Речь идет

о  состоянии, в  котором  психика, подвергшись  нарушению

психологического равновесия первичного нарциссизма,

спасает  часть  утраченного  переживания  глобального

нарциссического  совершенства  путем  приписывания

его  архаичному, рудиментарному (переходному) объекту

самости - идеализированному  родительскому  имаго.

Поскольку  все  блаженство  и  сила  находятся  теперь  в

идеализированном 

объекте, ребенок, оказываясь

разделенным  с  ним, чувствует  себя  опустошенным  и

беспомощным, а  потому  пытается  сохранить  с  ним

неразрывное единство.

Психоаналитическое  описание  раннего  опыта  сопря-

жено со многими трудностями и чревато  опасностями.

Надежность нашей эмпатии — главного инструмента психо-

аналитического  наблюдения — снижается  тем  больше,

чем  больше  отличается  наблюдаемый  от  наблюдателя,

и потому ранние стадии психического развития являются

настоящим испытанием нашей  способности проникать

в свои чувства, то  есть эмпатически воспринимать свою

прошлую  психическую  организацию. Поэтому  при

определенных  условиях  нам  приходится  ограничиваться

слишком  общими  эмпатическими  аппроксимациями,

отказываться  от  использования  вводящих  в  заблуждение

описаний  более  поздних  состояний  психики  для

объяснения  ранних (адультоморфизм), и  нередко  мы

вынуждены 

довольствоваться 

выражением 

нашего

понимания  в  терминах, вытекающих  из  механических  и

физических аналогий, которые намного более далеки от

(эмпатически) наблюдаемого  психологического  поля,

чем  нам  бы  того  хотелось.  Таким  образом,  мы  не  будем

много говорить о психологическом

содержании 

ранних 

фаз 

психического 

развития, а

сосредоточим  наше  внимание  на  общих  условиях, которые
преобладают  в  психическом  аппарате  в  этот  период. Другими
словами, мы опишем психологические состояния — напряжение и
избавление  от  напряжения  (а  также  условия,  которые  вызывают
эти  изменения),  но  в  целом  мы  не  будем  пытаться  определить
(идеаторное) содержание архаичного переживания.

На первый взгляд может показаться необходимым применить

in toto предыдущие 

рассуждения 

к 

психологическим

констелляциям, оживленным  при  идеализирующем  переносе (а
также  к  терапевтической  реактивации  грандиозной  самости,
которая  будет  обсуждаться  позже); а  поскольку  этот  перенос
представляет  собой  реактивацию  рудиментарных  зачатков
идеализированного  объекта, наши  формулировки  должны,
несомненно, касаться  психологического  состояния  психического
аппарата ребенка, а не идеаторного  содержания, которое на этой
ранней стадии нашему пониманию недоступно.

Однако  два  следующих  взаимосвязанных  обстоятельства

позволяют  нам  лучше  понять  психологическое  содержание
идеализирующего  переноса  и  описать  его  более  детально, чем
можно  было  бы  ожидать, основываясь  на  предыдущих
рассуждениях: (а) то, что  развитие, начинающееся  с  архаичного
(переходного) идеализированного 

объекта 

самости, не

прекращается, когда  созревание  когнитивных  функций  ребенка
позволяет  ему  все  более  детально  осознавать  свое  окружение  и
когда 

соответственно 

возрастающая 

специфичность 

его

эмоциональных  реакций  и  созревание  его  влечений  позволяют
ему  любить  (и  ненавидеть)  значимые  фигуры,  которые  его
окружают, то  есть  инвестировать  детские  образы  объектно-
инстинктивным катексисом 1; и б) тенденция психического аппа-

рата  накапливать  сходные  психологические  переживания,

благодаря  чему  анализанд  может  выразить  влияние  архаичных
(переходных) объектов 

самости, реактивированных 

при

нарциссическом  переносе  через  воскрешение  воспоминаний  об
аналогичных 

более 

поздних 

переживаниях, которые

соответствуют архаичным.

Идеализации маленького ребенка — неважно, направлены ли

они  на  смутно  воспринимаемую  архаичную  материнскую  грудь
или на четко распознаваемого эдипова родителя, — генетически и
динамически  относятся  к  нарциссическому  контексту. Хотя
идеализирующий 

катексис 

становится 

все 

более

нейтрализованным  и  сдержанным  и  отношении  цели (по  мере
того как ребенок приближается к началу латентного периода), эти
идеализации  продолжают  сохранять  свой  нарциссический
характер. Поскольку  именно  на  самых  продвинутых  стадиях
своего  раннего  развития  идеализации (которые  теперь
сосуществуют 

с 

интенсивным 

объектно-инстинктивным

катексисом) оставляют наиболее отчетливый и стойкий след на не
подверженной  изменениям  структуре  личности, участвуя  в
соответствующих  определенным  фазам  развития  процессах
интернализации, формирующих  Супер-Эго, необходимо  иметь  в
виду, что  их  основные  нарциссические  свойства  остаются
неизменными даже на относительно поздних стадиях развития.

Здесь  нет  надобности  подчеркивать  первостепенное  и

значение  для  психологического  развития  ранних  объектных
катексисов (как либидинозных, так и агрессивных) или говорить о
важности  изучения  их  трансформаций, что  впервые  в  виде
системы  было  предпринято  Фрейдом  в «Трех  очерках по  теории
сексуальности» (1905). Однако  признание  того  факта, что
(обычный) ребенок все больше реагирует на объекты, которые он
воспринимает  как  отдельные  и  независимые  от  него, не  должно
препятствовать признанию

1 Используемые мною термины «объектно-инстинктивное» и

«нарциссическое  либидо» не  относятся  к  цели  инвестирования
инстинктов; они 

являются 

абстракциями 

и 

касаются

психологического  значения  важнейших  переживаний. Таким
образом, объекты, создающие  основу  отношений  при  переносе,

рассматриваются  здесь  как  инвестированные  нарциссическим
либидо.

С  другой  стороны  (см.  главу  1),  самость  может  быть  иногда

инвестирована  объектно-инстинктивным  катексисом; например:
(а) в  процессе  объективного  оценивания  себя, (б) в  начальной
стадии  шизофрении, когда  пациент, словно  со  стороны, смотрит
па свое отражение в зеркале.

нами  постоянного  наличия  нарциссических  компонентов  в

общей  структуре  психики, а  также  исследованию  превратностей
их развития. Таким образом, идеализацию родительских объектов
в позднем доэдиповом и эдиповом периодах можно рассматривать
как  продолжение  архаичной  идеализации — а  более  поздний
идеализированный  объект на разных стадиях его развития можно
рассматривать  в  качестве  преемника  архаичного  объекта, —
несмотря  на  одновременное  присутствие  устойчивых  объектных
катексисов в отношении ребенка к своим родителям.

Идеализация  является  одним  из  двух  основных  путей

развития  нарциссизма. Идеализирующее  нарциссическое  либидо
не  только  играет  существенную  роль  в  зрелых  объектных
отношениях, где  оно  слито  с  настоящим  объектным  либидо, но
является  также  основным  источником  либиди-нозной  подпитки
ряда  важных  в  социокультурном  аспекте  видов  деятельности,
которые  охватываются  термином «креативность», и  лежит  в
основе  такого  ценного  человеческого  качества, как  мудрость
(Kohut, 1966a). Однако  в  данном  контексте  следует  еще  раз
подчеркнуть, что 

слияние 

идеализированных 

аспектов

родительского имаго с широкими секторами родительских имаго,
катектиро-ванных  объектным  либидо, оказывает  сильное  и
важное  влияние  на  соответствующие  фазам  развития  процессы
(ре)интернализации  и, следовательно, на  построение  двух
постоянных 

центральных 

структур 

личности — (а)

нейтрализующей 

базисной 

структуры 

психики 

и (б)

идеализированного  Супер-Эго, которые  инвестированы  нарцис-
сическим инстинктивным катексисом.

Некоторые 

особенности 

этих 

базисных 

процессов

интернализации  в  нарциссической  сфере  являются  достаточно
важными, чтобы  стать  предметом  более  детального  изучения.
Пока  ребенок  идеализирует  родителей, идеализированная
констелляция  остается  открытой  для  коррекции  и  модификации
на  основе  актуального  опыта (осознания  ребенком  реальных
качеств  родителей), а  постепенное  обнаружение  эмиатическими
родителями  своих  недостатков  позволяет  ребенку  в  доэдиповых
фазах  отвести  часть  идеализирующего  либидо  от  родительских

имаго и использовать его при построении структур, кон-

тролирующих  влечения. Тяжелое (но  соответствующее  фазе

развития) эдипово  разочарование  в  одном  из  родителей (в
нормальном  случае, разумеется, в  родителе  одного  с  ребенком
пола, который в данном контексте играет наиболее важную роль)
в  конечном  счете  ведет  к  идеализации  Супер-Эго — этапу  в
развитии  и  созревании, особенно  важному  для  защиты  личности
от угрозы нарциссической регрессии.

Выражаясь  иначе, мы  можем  сказать, что  соответствующая

фазе  развития  интернализация  аспектов  эдиповых  объектов,
катектированных  объектным  либидо (и  агрессией), ведет  к
построению тех аспектов Супер-Эго, которые адресованы Эго, —
запретов  и  повелений, поощрений  и  наказаний, которые  прежде
адресовали 

ребенку 

родители2. Однако 

интернализация

нарциссических  аспектов  отношения  ребенка  к  эдиповым
родителям  ведет  к  появлению  нарциссической  стороны  Супер-
Эго, то  есть  к  его  идеализации. Интернализация  объектно-
катектирован-ных аспектов родительского имаго преобразует его
в  содержания  и  функции  Супер-Эго; интернализацией  же
нарциссических  аспектов  объясняется  высокое  положение,
которое  занимают  эти  функции  и  содержания  по  отношению  к
Эго. И  именно  вследствие  их  идеализации (нарциссического
инстинктивного 

компонента 

их 

ка-тексиса) возникает

специфическая  и  характерная  аура  абсолютного  совершенства
ценностей и норм Супер-Эго; всеведение и могущество всей этой
структуры  также  обусловлены  тем, что  она  частично
инвестирована нар-циссическим идеализирующим либидо3.

2 Предложенное Сандлером и др. (Sandier et al., 1963) понятие

«идеальная  самость»,  на  мой  взгляд,  также  относится  к  данному
контексту; то  есть «идеальная  самость» — это  представление
ребенка  о  том,  каким  он  должен  быть,  поддерживаемое  его
родителями  и  принимаемое  самим  ребенком. См. также  работы
Лагаша (Lagache, 1961), который разделяет le deal de moi, le moi
idealn lesurmois, и  Нунберга (Nunberg, 1932), который  проводит
различие между Ideal-lch и Ich-Ideal.

3  В  этой  книге  я  использую  такие  термины,  как

«идеализирующее 

либидо», «идеализирующий 

катексис»,

«идеализирующий  нарциссизм» и «идеализация  Супер-Эго», в
качестве емких понятий,

Если  в  соответствии  с  предыдущими  рассуждениями  мы

рассмотрим  развитие  психики  ребенка  не  только  с  точки  зрения
его  объектных катексисов, но и с точки зрения  трансформаций в
нарциссическом  секторе, то  мы  сможем  увидеть, что  последний

остается  уязвимым  и  что  его  развитие  может  оказаться
нарушенным  или  заблокированным  далеко  за  пределами  стадии,
на которой общее представление ребенка о своем окружении пока
еще  целиком  или  преимущественно  является  нарциссическим. В
частности, поток  нарциссизма, который  обозначается  здесь
термином «идеализированное  родительское  имаго», остается,
таким  образом, уязвимым  на  протяжении  всего  своего  раннего
развития, то есть от (а) стадии формирования идеализированного
архаичного  объекта  самости  до (б) периода  массивной
реинтернализации 

идеализированных 

аспектов 

эдипова

родительского 

имаго. Период 

наибольшей 

уязвимости

заканчивается, следовательно, тогда, когда 

надежно

устанавливается 

идеализированное 

ядерное 

Супер-Эго,

поскольку, как  отмечалось  выше, способность  к  идеализации
основных  ценностей  и  норм, которую  приобретает  ребенок
подобным  образом, оказывает  постоянное  благотворное  влияние
на экономику психики в нарциссических секторах личности.

Влияние  взаимодействий  ребенка  со  своими  родителями  на

приручение 

его 

объектно-инстинктивных 

влечений, на

возрастающее преобладание его Эго над влечениями и на аспекты
его  Супер-Эго, связанные  с  контролем  и  канализированием
влечений, хорошо  известно  и  не  нуждается  в  обсуждении  в
данном  контексте. Однако  аналогичные  условия, влияющие  на
развитие нарциссизма ре-

з (продолжение) описывающих  сложные  взаимосвязи;

например, в  предыдущем  абзаце  использование  термина
«идеализирующее  либидо» в  каждом  случае  указывает  на
особенности основного психологического переживания. Другими
словами, этот  термин  относится  исключительно  к  субъективной
форме  переживания  внешнего  объекта (идеализированного
объекта) или 

к 

функциям 

психической 

инстанции

(идеализированного  Супер-Эго); это, разумеется, не  означает
объективного  существования  совершенных  и  всемогущих  фигур
или  психических  инстанций  вне  психической  реальности
переживающего субъекта.

бенка, заслуживают  нашего  внимания, особенно  в  связи  с

рассмотрением  детских  идеализации. Модификация  архаичных
идеализирующих  катексисов (их  приручение, нейтрализация  и
дифференциация) достигается в результате их прохождения через
идеализированный 

объект 

самости, а 

индивидуально

специфический  результат  этого  процесса, разумеется, будет
частично  детерминирован  специфическими  эмоциональными
реакциями  объекта, который  идеализируется  ребенком. Однако
подобно тому, как строгость Супер-Эго до определенной степени

может  формироваться  независимо  от  реальной  жесткости
поведения  родителей (или, как  ни  парадоксально, может
усиливаться их добротой), точно так же тенденция к абсолютному
совершенству  Супер-Эго (его  идеализация; формирование  Эго-
идеала) до  определенной  степени  независима  от  поведения
родителей и может — тоже, казалось бы, парадоксально — иногда
усиливаться 

неэмпатической 

сдержанностью 

родителей,

способной  травматически  фрустрировать  соответствующую  фазе
развития  потребность  ребенка  в  вос-хиалении. (См. в  главе 10
обсуждение  соответствующей  недостаточной  эмпатической
способности  аналитика  распознать  потребность  анализанда  в
восхвалении.)

Хотя эдиповы и доэдиповы объекты ребенка (в их объектно-

катектированном  и  нарциссическом  аспектах) оказывают
решающее  влияние  на  формирование  личности  взрослого,
накладывая отпечаток на предпочтение тех или  иных влечений и
последующий 

выбор 

объекта, их 

роль 

в 

качестве

предшественников  психологической  структуры  вполне  можно
расценивать как не менее важную. После того как сформированны
ядерные  психологические  структуры (как  правило, в  конце
эдипова  периода; однако  значительное  укрепление  и  усиление
психического  аппарата, особенно  в  области  формирования
устойчивых  идеалов, происходит  в  латентный  период  и  в
пубертате  с  решающим  заключительным  шагом  в  конце
подросткового  возраста), потеря  объекта, какой  бы  тяжелой  она
ни  была,  не  приведет  к  личностному  дефекту.  Она  может
(вследствие, например, внезапной  или  тяжелой  потери  объекта,
произошедшей на поздних стадиях жизни) не позволить личности
вновь интенсивно катектировать либидинозной энергией

новые  объекты; но  в  целом  это  не  будет  угрожать  базисной

структуре  психического  аппарата4. И  наоборот, травматические
лишения  и  потери  объектов  в  доэдипов  и  эдипов  период (и  в
меньшей степени в латентный период и в подростковом возрасте),
а  также  травматические  разочарования  в  них  могут  стать
серьезной  помехой  для  структурирования  самого  психического
аппарата.

Необходимо  добавить, что  в  контексте  предыдущих

размышлений  начало  латентного  периода  можно  рассматривать
как относящееся по-прежнему к эдиповой фазе. Оно представляет
собой  последний  из  нескольких  периодов  повышенной
уязвимости  психики  маленького  ребенка. Эти  моменты
наибольшей опасности в раннем детстве, когда психика особенно
чувствительна  к  травматизации, соответствуют «пока  еще
недостаточно  прочно  установленному  новому  соотношению

психологических  сил  после  резкого  скачка  в  развитии» (Kohut,
Seitz, 1963, p. 128-129). Если  мы  применим  этот  принцип
уязвимости  новых  структур (см. работу  Гартманна, в  которой
подчеркивается, что  но-воприобретенные  функции «обладают  у
ребенка высокой степенью обратимости» [Hartmann, 1952, р. 177])
к Су-пер-Эго в начале латентного периода и, в частности, к только
что установленной идеализации его ценностей и норм, а также его
функций  поощрения  и  наказания, то  едва  ли  окажется
неожиданностью, что тяжелое разочарование в идеализированном
эдиповом объекте, даже в начале латентного периода, может все-
таки  уничтожить  непрочно  установленную  идеализацию  Супер-
Эго, повторно  катектировать  имаго  идеализированного  объекта
самости и стать причиной новой потребности во внешнем объекте
совершенства и его поиска. Подобно тому, как маленький ребенок
способен переносить первые временные разлуки с матерью до тех
пор,  пока  знает,  что  мать  будет  доступна,  если  его  стремление  к
ней  станет  невыносимым, точно  так  же  в  ранний  латентный
период  ребенок  может  отказаться  от  внешней  идеализации, если
совершенный  объект  остается  доступным  для  временных
колебаний

4          Глубокое  и  убедительное  обсуждение  исключений  из

общего правила см. в двух статьях К. И Эйсслера (Eissler, 1963b,
1967).

повторных  катексисов  идеализирующим  либидо. И  подобно

тому,  как  маленький  ребенок  не  вынесет  разлуки,  если  Поится
необратимой  утраты  матери, точно  так  же  процесс  идеализации
Супер-Эго  прервется  в  начале  латентного  периода, если
идеализированный 

объект 

будет 

казаться 

невосполнимо

утерянным. Необычайная  уязвимость  психики  в  раннем
латентном возрасте и ее регрессивная реакция в ответ на травмы,
являются, естественно, не  только  функцией  этого  времени, но  и
обусловлены  более  ранними  травматическими  переживаниями
ребенка.

В  особом  случае  травматической  утраты  идеализированного

родительского имаго (потери идеализированного объекта самости
или  разочарования  в  нем), случившейся  в  доэдипову  и  эдипову
фазу, ее  последствиями  являются  нарушения  в  специфических
нарциссических 

секторах 

личности. При 

оптимальных

обстоятельствах  ребенок  испытывает  постепенное  разочарование
в  идеализированном  объекте — или, выражаясь  иначе, оценка
ребенком  идеализированного  объекта  становится  все  более
реалистичной, — что приводит к отводу нарциссического катек-(
пса  от  имаго  идеализированного  объекта  самости  и  к  его
постепенной (или — в  эдипов  период — к  интенсивной, но

соответствующей  фазе  развития) интернализации, то  есть  к
приобретению  устойчивых  психологических  структур, которые
продолжают  выполнять — теперь  уже  эндопсихически —
функции, ранее  выполнявшиеся  идеализированным  объектом
самости. Но  если  ребенок  переживает  травматическую  потерю
идеализированного  объекта  или  травматическое (тяжелое  и
внезапное или  не соответствующее фазе развития) разочарование
в  нем, то  тогда  оптимальной  интернализации  не  происходит.
Ребенок не приобретает необходимой внутренней структуры, его
психика остается фиксированной на архаичном объекте самости, а
его  личность  всю  жизнь  будет  зависеть  от  определенных
объектов, в  чем  можно  усмотреть  ярко  выраженную  форму
объектного  голода. Интенсивность  поиска  этих  объектов  и
зависимости  от них объясняется тем, что  они  необходимы  ему в
качестве замены недостающих сегментов психической структуры.
Они  не  являются  объектами (в  психологическом  значении  этого
термина),

поскольку их любят или ими восхищаются не за их качества, а

настоящие  особенности  их  личности  и  их  действия  почти  не
осознаются. К  ним  нет  страстного  стремления, но  они  нужны,
чтобы  восполнить  собой  функции  сегмента  психического
аппарата, который не был сформирован в детстве.

В  области  нарциссизма  самые  ранние  травматические

нарушения  в  отношениях  с  архаичным  идеализированным
объектом  самости  и  особенно  травматические  разочарования  в
нем  могут  служить  помехой  развитию  фундаментальной
способности 

психики 

самостоятельно 

поддерживать

нарциссическое  равновесие  личности (или  восстанавливать  его,
если  оно  оказалось  нарушенным). Это  относится, например, к
лицам, которые  становятся  наркоманами. Перенесенная  ими
травма  чаще  всего  заключается  в  тяжелом  разочаровании  в
матери, которая  из-за  недостаточной  эмпатии  к  нуждам  ребенка
(или  по  другим  причинам) не  выполняла  надлежащим  образом
функции  барьера  для  раздражителей, оптимального  поставщика
необходимых  раздражителей, человека, который  обеспечивает
удовольствие благодаря устранению напряжения, и т.д., функций,
которые  зрелый  психический  аппарат  должен  в  дальнейшем
выполнять (или  инициировать) в  основном  самостоятельно.
Травматические  разочарования, пережитые  на  этих  архаичных
стадиях  развития  идеализированного  объекта  самости, лишают
ребенка  возможности  постепенной  интернализации  ранних
переживаний, связанных 

с 

оптимальным 

состоянием

умиротворенности  или  помощью  при  отходе  ко  сну. Такие  люди
остаются  фиксированными  на  аспектах  архаичных  объектов  и

находят  их, например, в  виде  наркотиков. Однако  наркотики
служат не заменой любящих и любимых объектов или отношений
с ними, а компенсацией дефекта психологической структуры.

При  специфической  регрессии, которая  происходит  при

анализе  таких  пациентов, анализанд  становится  зависимым  от
аналитика  или  от  аналитической  процедуры, и — хотя  в
метапсихологическом  смысле  слова  термин «перенос» не  совсем
здесь  корректен — можно  сказать, что  напоминающее  перенос
состояние, возникающее

и  процессе  анализа, на  самом  деле  представляет  собой

восстановление  архаичного  состояния. Анализанд  реакти-нирует
потребность  в  архаичном, нарциссически  воспринимаемом
объекте  самости, который  предшествовал  формированию
психической  структуры  в  определенном  сегменте  психического
аппарата. Однако  от  искомого  объекта (то  есть  аналитика)
анализанд  ожидает  исполнения  некоторых  базисных  функций  в
области  нарциссического  гомеостаза, которые  не  способна
осуществить его собственная психика.

Нарушения  во  взаимоотношениях  с  идеализированным

объектом  приводят  к  определенным  последствиям, которые
можно  классифицировать, подразделив  их  на  три  группы  в
соответствии  с  фазами  развития, в  ходе  которых  ы.ию  пережито
основное воздействие травмы.

1. 

Самые 

ранние 

нарушения 

отношений 

с

идеализированным  объектом, по-видимому, ведут  к  общей
структур

ной слабости — возможно, к формированию недостаточ
ного или неправильно функционирующего барьера для
раздражителей, — что существенно ограничивает способ
ность психики поддерживать базисный нарциссический
гомеостаз личности. В результате человек тяжело страдает
от диффузной нарциссической уязвимости. (Этот вопрос
обсуждается далее в главе 3.)
2. Более  поздние — но  пока  еще  доэдиповы —

травматические  нарушения  отношений  с  идеализированным
объектом (или  опять-таки  травматическое  разочарование  и  нем)
могут препятствовать (доэдииову) формированию

базисной структуры психического аппарата, связанной
с  контролированием, канализированием  и  нейтрализацией

влечений. Готовность к повторной сексуализации

дериватов  влечений, а  также  внутренних  и  внешних

конфликтов (нередко  в  форме  извращенных  фантазий  или
действий) может  быть  симптоматическим  проявлением  этого
структурного дефекта.