ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 10.10.2020
Просмотров: 4767
Скачиваний: 209
Большинству детей физиологически характерен повышенный жизненный тонус, настроение,
активность. У гипертимов это выражено особенно резко. Им свойственна чрезмерная оптимистическая
установка. Они добродушны, болтливы, умеют дружить, озорники и шалуны, любят шутку, веселье,
нередко становятся неформальными лидерами среди сверстников. В то же время ярко проявляются их
негативные черты. Они берутся за несколько дел сразу, не доводя многие из них до конца, не выносят
ограничений, монотонности, любят всюду «совать свой нос» и во всем принимать участие, что
раздражает детей и взрослых. Двигательное возбуждение и отвлекаемость, которая не имеет никакого
отношения к астенической истощаемости, у таких детей вытекает из ненасытной жажды деятельности.
Многие из них от природы наделены здоровым цветом лица, высоким жизненным тонусом,
неутомимой деятельностью, любовью к труду (не монотонному), неудержимыми лидерскими
тенденциями — всем этим они отличаются от похожих на них детей с неустойчивым характером.
Вышеописанные особенности отчетливо проявляются уже к младшему школьному возрасту.
Г. Е. Сухарева пишет: «Все окружающее оценивается ими положительно и в жизнерадостных
тонах. Мальчик 9 лет на вопрос, как он провел праздники, отвечает: «Так хорошо, что ни в сказке
сказать, ни пером описать». На вопрос врача, что у него болит, отвечает: «Я здоров, не болею, никогда
не болел и болеть не буду!» /25/.
Успеваемость в школе носит неровный характер в связи с их бурным темпераментом, из-за
которого им не хватает усидчивости. Нередко их выручает замечательная память. Даже не поняв
материал, они способны выучить его наизусть. Несмотря на аффективные вспышки и драчливость, в
них нет эпилептоидной яростной злобы и мстительности против обидчика. Они могут, в отличие от
эпилептоида, дружить с теми, с кем вчера еще были в ссоре. Среди детей они часто пользуются
авторитетом и симпатией благодаря смелости и открытому дружелюбию. Они легко
приспосабливаются и ориентируются в ситуации, не страдая застенчивостью и тормозимостью. И у них
бывают периоды подавленности, вялости. Обычно это длится недолго. У детей депрессивные эпизоды
нередко заслоняются сопровождающими их вегетативно-соматическими проявлениями.
Из-за своей неуемности у них возникает много неприятностей, что, однако, не портит им
настроения. Это происходит не столько по причине вытеснения неприятностей, сколько благодаря
тому, что они вообще мало способны себя плохо чувствовать, да и оптимизм всегда готов помочь. Эти
милые шалуны умеют вовлечь других детей в свои шалости. Поэтому педагоги, несмотря на неплохое
личное отношение к ним, нередко стремятся от них избавиться. Часто учителя путают распущенность с
гипертимными подъемами настроения, в которых эти дети бывают особенно неуемны. У гипертимных
девочек с появлением менструаций могут возникать отчетливые расстройства настроения.
У гипертима с его повышенной жаждой приключений и удовольствий имеется риск попадания в
асоциальные компании. Очень важно как можно раньше гипертимную предприимчивость направить по
социально полезному пути, найти занятие, которое полностью захватило бы такого ребенка, подростка.
При этом важно, чтобы у них была возможность проявлять допустимую самостоятельность и
инициативу. В таких случаях прогноз бывает хорошим.
К старшему школьному возрасту, как правило, стихает двигательное и речевое возбуждение, но
гипертимный душевный огонь остается. Переходный период обычно сложен. В этом возрасте
громадное значение имеет тактика воспитания. Она должна состоять из разумного баланса опеки и
свободы. Как безнадзорность, так и гиперопека толкают гипертимного подростка в асоциальные
компании. Мелочная опека и нравоучения вызывают бурную реакцию эмансипации с уходами из дому.
Гипертимы не всегда соблюдают дистанцию по отношению к взрослым, им свойственна реакция
группирования со сверстниками, они становятся «своими» в самых разных компаниях. Поскольку они
любят все новое, то асоциальные компании выглядят привлекательно в сравнении со школьной
рутиной. Они становятся заводилами и «режиссерами» авантюрных приключений. А. Е. Личко
уточняет, что эти подростки проглядывают грань между иногда допустимым и всегда запрещаемым,
принимая последнее за иногда допускаемое /6, с. 37/. Гипертимы склонны к алкоголизации, особенно
когда «нечего делать». Легко залезают в долги, но если захотят заработать, то умеют это сделать.
Важно помнить, что гипертим плохо переносит однообразие и изоляцию от сверстников.
Кропотливый педантизм не для них. Их может заинтересовать общественная работа в школе,
художественная самодеятельность. От тревог и неприятностей гипертимы бегут в деятельность, где
можно проявить инициативу. Обычно они не понимают шизоидов и психастеников, которые сидят
дома, чтобы читать книжки и подробно думать о прочитанном.
Обычно у гипертимов рано просыпается сексуальное влечение. У подростков могут отмечаться
сексуальные эксцессы. Извращенность сексуального чувства для гипертимов не характерна.
Другие варианты циклоидного характера описаны более скупо. Многие реактивно-лабильные
циклоиды по П. Б. Ганнушкину выявляют сходство с лабильным типом акцентуации, описанным А. Е.
Личко. Подобные циклоиды характеризуются крайней изменчивостью настроения в подростковом
возрасте, а иногда и в раннем детстве. Речь идет не столько о тяжелых и стойких изменениях
настроения, сколько об эмоциональной лабильности. Им редко присуще нормальное среднее
настроение. Обычно всегда хватает пустяков, которые их либо расстраивают, либо веселят. Порой еще
не высохли слезы, а они уже смеются. При всей своей капризной лабильности настроения они
отличаются глубокой, искренней привязанностью к близким и друзьям, тяжело переживают разлуку,
вообще любые серьезные перемены в жизни. Для них важна дружная теплая семья, где их принимают,
утешают и разделяют их радости.
Такому ребенку полезно купить ласковую собаку, а не кошку. Кошка обижает его своей
отрешенностью: когда хочет приходит, когда хочет уходит. Собака же только и ждет, чтобы ее позвали,
по-своему сочувствует переживаниям маленького хозяина. Лабильные циклоиды тоже жизнелюбы уже
с детства, но им важно не столько верховодить и деятельно во всем участвовать, как гипертимам,
сколько наслаждаться радостями бытия, переживая их совместно с близкими людьми. Реакция
эмансипации, как правило, протекает мягко, особенно если их любят в семье. Обычным мотивом
выпивок является желание забыть неприятности, повеселиться. Также пьют, чтобы не потерять
хорошего отношения ребят из своей компании. Но какие-либо эксцессы — сексуальные,
делинквентные, алкогольные — для них не характерны. Уже с детства отличаются выраженной
вегетативной лабильностью.
Если в детстве редко бывают длительные и глубокие расстройства настроения, то в переходном
периоде они встречаются чаще. В периоды душевного упадка циклоидные подростки нуждаются в
ободрении, что хорошее настроение обязательно вернется. В депрессии снижается успеваемость, все
валится из рук, поэтому таким ребятам достается много критики вместо психологической поддержки.
Они могут не показывать вида, что критика их задевает, даже грубят в ответ, однако в душе им
становится тяжелее. Важно отличить депрессию от простой лени и поддержать подростка в это время.
Когда настроение улучшится, то он снова начнет хорошо учиться и справляться с делами. Следует
помнить, что в депрессивном состоянии подростку трудно привыкать к новым обстоятельствам: смене
школы, поступлению в вуз, перемене места жительства. В отличие от лени в депрессии подросток
становится тоскливым, вялым, глаза тускнеют, аппетит снижается, нарушается засыпание, по утрам
разбитость. Он сторонится общения даже в своей компании, высказывает мысли о своей
неполноценности, становится заторможенным, забрасывает любимое хобби.
4. Варианты циклоидного характера
Подробно описаны Э. Кречмером и П. Б. Ганнушкиным. Э. Кречмер выделял следующие
варианты циклоидного характера. Живой гипоманиакальный тип, тихий самодовольный тип,
меланхолический тип, а также болтливо-веселых, спокойных юмористов, тихих душевных людей,
беспечных любителей жизни, энергичных практиков. Этот перечень свидетельствует о многообразии
циклоидных акцентуантов и психопатов.
Чем же обусловлено это многообразие? Дело в том, что на вышеописанное циклоидное ядро
ложатся напластования других характерологических черт. Наиболее ярко, незамутненно ядро
проявляется у «чистых» циклоидов, то есть без примеси в характере выраженной истероидности,
авторитарности, психастеноподобности, чье настроение чаще всего находится ближе к умеренно
повышенному. В таких случаях мы ощущаем в человеке ничем не замутненную солнечную
синтонность-слаженность, полнокровную естественность-натуральность. Также ядро характера может
стойко «застилаться» печалью или разжигаться, распаляться гипертимным огнем. П. Б. Ганнушкин
предложил систематику циклоидов в зависимости от их особенностей настроения. Оттолкнувшись от
данной систематики, рассмотрим варианты синтонных людей.
1. Конституционально-депрессивные (гипотимные или грустные). П. Б. Ганнушкин рисует
весьма тягостную картину погрязшего в безнадежном самобичевании пессимиста. Временами кажется,
что речь идет не только о циклоидах, но и о циркулярных больных. Правда, он отмечает, что «за этой
угрюмой оболочкой обычно теплится большая доброта, отзывчивость и способность понимать
душевные движения других людей; в тесном кругу близких, окруженные атмосферой сочувствия и
любви, они проясняются: делаются веселыми, приветливыми, разговорчивыми, даже шутниками и
юмористами...» /4, с. 14/.
К. Леонгард подобные личности называет дистимическими /8, с. 183-186/. Э. Кречмер именует
их тяжелокровными за их заторможенность, флегматичность, вяловатость. Возможно, таким
тяжелокровным циклоидом был баснописец И. А. Крылов. Сквозь всю депрессивность в них
просвечивает юмор, естественность, жизнелюбие, которые можно вызывать к жизни радостным
событием, искренним комплиментом. Женщина этого типа поднимает себе настроение покупками,
новой прической. Когда она сидит в кресле парикмахера, то невольно душевно согревается от
ощущения, что о ней заботятся.
Многие грустные циклоиды похожи на психастеников своей нравственной чувствительностью.
Вспоминаю, как подобная женщина естественно плакала на людях, раскаиваясь в том, что не купила
нищей бабушке хлеба (психастеничка вряд ли плакала бы среди малознакомых людей). В сравнении с
психастениками в них меньше заботы о своем благополучии, больше нерассуждающей смелости,
меньше самолюбия. Есть что-то удивительно чистое в их нравственных поступках, которые идут не от
рефлексии, не от чувства вины или замученной совести, а от того, что у них такая натура, которой
легко, органично, без внутренней борьбы и сомнений дано их совершать. Их нравственная установка
весьма гибкая: подобный врач или начальник готов написать заведомо ложную бумагу, лишь бы она
помогла конкретному человеку. Возможно, что определенная доля мягкой депрессивности (без
нервозности, раздражительности) действует просветляюще на человека, освобождая его от суеты и
низких побуждений. В этой связи уместно вспомнить Книгу Экклезиаста.
Этим людям, как отмечал Кречмер, свойственно не морализирующее умение понимать
особенности других людей /71, с. 456/. Нередко им присуще ощущение пессимистического хода жизни,
который они покорно принимают без пафоса и трагедии, скорее с печальным юмором. В этом смысле
примечателен рассказ о грустноватом, хоть и очень деятельном, жизнелюбивом отечественном
психотерапевте С. И. Консторуме, поведанный его племянником: «Последние годы особенно страдал
от гипертонической болезни. Ипохондриком не был никогда, разговоры о своей болезни «выносил за
скобки». Иногда лишь, вздыхая, говорил: "Ай, Мишенька, новые сосуды не поставишь"... О смерти,
загробной жизни говорил: "Я, к сожалению, материалист и понимаю, что там ничего нет, но я не могу
понять одного: неужели это свинство, именуемое жизнью, так кончается"» /68, с. 3, 4/. Грустный
(гипотимный) циклоид порой напоминает сонного, ленивого кота. Но, оживляясь, может поражать
сообразительностью и быстрой, точной реакцией. Иногда гипотимный циклоид производит
впечатление аутичного шизоида. Но при более близком контакте светится грустной синтонностью и
тягой к теплу. Грустные циклоиды бывают и многословно деятельными, но глаза, настроение, чувство
жизни таят в себе значительную примесь печали. Можно с благодарностью вспомнить о
примечательных в этом отношении Р. Быкове, Ю. Никулине, С. Довлатове. Полагаю не случайно, что
среди грустноватых циклоидов немало юмористов — так они лечатся, поднимаются из своей печали к
радости жизни.
2. Конституционально-возбужденные (гипертимные). Психопатам этой группы присущ
патологический оптимизм. Они смеются даже тогда, когда большинство на их месте плачет. Если
такой человек опасно заболел, то заставить его лечиться, пугая возможной смертью, весьма сложно.
Гипертим ощущает в себе энергию на несколько жизней, и ему не верится в собственную смерть. Он
способен эпикурейски отшутиться: «Пока есть я, смерти нет, когда она придет, не будет меня».
Гипертимы веселы, как будто под веселую музыку выпили шампанского. В душе никакого разлада: все
желаемое допустимо. В периоды особых подъемов настроения они способны пускаться на
сомнительные авантюры, как бы утрачивая на какое-то время чувство долга и порядочности.
Гипертимы жаждут новых сфер деятельности, так как в старых сферах, с их точки зрения, остается
лишь выполнение уже известного, — а это им скучно. Они могут быть гневливы, но не по-
неврастеническому нервозны. Вспылив, быстро отходят, освеженные разрядкой эмоций, и зла не таят.
В них нет холодной строгости, резкой враждебности, жесткой принципиальности. Если тяжелый
гипертимный психопат бывает вреден для дела, так как больше планирует и начинает, чем создает, то
психопат легкой степени и акцентуант отличаются поражающей продуктивностью.
Остановлюсь на тех гипертимах, которые предаются не столько «мясистым радостям жизни», а,
наоборот, несколько отодвигая их в сторону, отдаются страсти практической работы. Как отмечал Э.
Кречмер, у них «нет желания корригировать мир по твердо установленным положениям... Это
практики, которые раньше знакомятся с человеком и реальными возможностями, а затем уже
считаются с принципом» /71, с. 455-456/.
Подобные гипертимы с детства набирают опыт практической жизни, так как всегда что-то
организуют, «проворачивают». Они всегда в курсе: где, что, почем, что от кого зависит. Чаще
полагаются на интуицию, чем на строго выверенный расчет. Им свойственна установка: поживем,
увидим, разберемся. Люди их называют ушлыми, так как они находят выход практически из любой
ситуации. Они чуют, с кем и как нужно взаимодействовать: на кого-то давят, кому-то сразу уступают,
кого-то почтительно выслушивают, на кого-то кричат — одним словом, подвижны, как ртуть.
Гипертимы, как и многие другие циклоиды, способны легко перевоплощаться и быть такими,
какими нужно быть в данной ситуации. Веселой шуткой они смягчают свою нагловатость и
напористость. Многим из них свойственно обаяние, умение вызывать доверие. У них всегда находится
широкий диапазон искренних комплиментов. Гипертимы умело сокращают дистанцию в общении,
завязывают дружеские отношения, поэтому, когда они обращаются к людям с просьбой, тем трудно
отказать. Они готовы к компромиссу: если не удается все, то стараются получить хоть что-нибудь. У
гипертимного начальника не закрываются двери — он принимает всех сразу, не создавая очереди,
одновременно решая множество проблем. Гипертимный энергичный практик не сентиментален, не
обидчив, не вязнет инертно в чувствах. У него есть потребность в том, чтобы выговориться, но не в
том, чтобы вечно жаловаться. В трудных ситуациях его типичный вопрос: «Что делать?», на который
он тут же ищет практический ответ.
3. Циклотимики (по П. Б. Ганнушкину). Речь идет о циклоидах с волнообразными колебаниями
настроения. К. Леонгард называл подобные личности аффективно-лабильными. В настоящее время
подобных циклоидов не принято называть циклотимиками: так называют больных циклотимией. У
этих людей можно отчетливо наблюдать «плохие и хорошие» дни. В «хорошие» дни они чувствуют
себя необыкновенно здоровыми, но со временем, наученные опытом, уже в глубине души тревожно
ждут депрессивной фазы. Порой, если колебания настроения часты, накапливается усталость от
отсутствия душевной стабильности. Про них трудно сказать, оптимисты они или пессимисты.
Что такое оптимизм? Поясню примером. Оптимист видит полбутылки шампанского и
восклицает: «Как здорово! Целых полбутылки шампанского!» Пессимист в такой ситуации мрачнеет:
«Увы, полбутылки уже выпито». Депрессивный человек впадает в отчаяние: «О, горе, полбутылки
выпито, и это ужасно!» Циклоид данного типа может реагировать любым из этих способов. А может
пошутить: «Если подольете, я оптимист, а если нет, то пессимист», — и сам рассмеется своей шутке.
Подобного циклоида нужно настроить таким образом, чтобы он ценил свои хорошие дни, а в плохие с
уверенностью ждал хороших — тогда он будет ближе к оптимисту. Замечательный пример такого
отношения мы видим в маленьком мудром пушкинском стихотворении «Если жизнь тебя обманет».
4. Эмотивно-лабильные (реактивно-лабильные) циклоиды. Люди данного характера — самые
беспомощные в своей аффективной неустойчивости. Их настроение «пляшет» несколько раз на дню.
Они весело смеются и сами понимают, что это к слезам. Порой они не знают, чего от себя ждать через
минуту, через час. Такие циклоиды нуждаются в психотерапии.
В связи с тем, что они обращают на себя внимание малой мотивированностью изменений своего
состояния, люди могут их считать капризными, даже поверхностными и легкомысленными. Однако
они отличаются глубокими чувствами и стойкой привязанностью к близким и друзьям. Любой пустяк
может выбить их из колеи, а приятное событие вселить веселость и даже отвлечь от действительно
серьезных неприятностей. Эти люди убегают от общения с теми, кто, по понятным или непонятным
причинам, портит их хрупкое настроение. Если же человек оказывает благоприятное душевное
воздействие, то они готовы находиться рядом с ним весь день.
Они мгновенно чувствуют авторитарность, каплю недоброжелательности и могут давать в ответ
бурные вспышки. Многие из них дефензивны (психастеноподобны), мучаются ипохондрическими и
этическими сомнениями, болезненным чувством собственной неполноценности. Если чувство
неполноценности психастеника наполнено переживанием по поводу того, как он будет оценен в глазах
окружающих, то у лабильного циклоида в чувстве неполноценности выразительно звучит
беспомощность перед непредсказуемостью своего состояния. Он не столько боится неблагоприятной
оценки других людей, сколько боится себя нежизнеспособного, некоммуникабельного,
сверхобидчивого. В предчувствии таких состояний лабильный циклоид становится напряженным. В
эти периоды возникают преходящие сверхценные идеи отношения. Кто-то не так взглянул, не
поздоровался, и ему уже думается, что человек исполнен к нему недоброжелательности. Однако стоит
жизни показать обратное, как циклоид, в отличие от эпилептоида, мгновенно расстается со своим
подозрением. Таким образом, мы видим, что лабильному психопату трудно ощутить уверенность в
себе, надежность — ведь достаточно одного колкого слова, и он превращается в страдающего
бедолагу.
Подобные циклоиды могут тянуться к возвышенным состояниям, вере в Бога, на любовь и
надежность которого можно уповать. Им нередко помогает аутистическое творчество, так как оно
способно стойко приподнять их над ранящими шипами действительности. Некоторые по причине
бурной тревожной эмоциональности, будучи настоящими земными реалистами, боятся взять в руки
книги Куприна или Мопассана, взглянуть на картины Перова, чтобы не начать думать о чем-нибудь
жизненно тягостном. Им легче читать фантастику, которая не напоминает ни о чем реально плохом,
или пересматривать уже «проверенные» кинокомедии и фильмы с хорошим концом. В бодром
настроении лабильные циклоиды солнечно естественны и тонко жизнелюбивы, как правило, не
испытывая тяги к кола-брюньоновским «мясистым радостям жизни».
Не все циклоиды, особенно оригинальные, исчерпываются приведенными вариантами. Чем
сложнее и многограннее человек, тем хуже на нем сидит заранее сшитая одежда характерологического
описания. Ко многим нужно добавлять поясняющие определения, помогающие более точно схватить
душевный образ человека. Вспомним синтонного интеллигента Булата Окуджаву, его солнечно-
печальную улыбку, теплый, мягко бодрящий, с легкой хрипотцой голос, грустные, но дарящие надежду
сложные песни. В них есть что-то аутистическое, герои их окутаны чуть демонстративной,
романтической дымкой, в песнях ощущается стиль, камерность, символика, в которой зашифрованы
земные смыслы.
Некоторые исследователи, к примеру К. Леонгард, называют синтонными лишь тех циклоидов,
для которых характерно достаточно ровное, нейтральное настроение. Видимо, предполагается, что
именно в этом настроении человек наиболее способен входить в резонанс с другим человеком. Однако
мы чувствуем, что и гипертим, и гипотим сквозь радость или грусть также естественно резонируют на
происходящее, оставаясь в целом в рамках своего преобладающего настроения. Поэтому определение
синтонности принадлежит ядру циклоидного характера, не ограничиваясь лишь его отдельными
вариантами.
5. Духовная жизнь
Обычно циклоид не нуждается в том, чтобы ему подробно объясняли его смысл жизни. Он ему
понятен из его естественной растворенности в земном бытии. Жить, чтобы жить — простое и почти
всем понятое циклоидное мироощущение. Сильные влечения, ощущения, наслаждения (включая
весьма сложные и поэтические) для своей реализации не требуют духовного поиска, но крайне важны
циклоидному человеку, который мало способен к монашескому аскетизму. Циклоидный художник
пишет картину не столько для того, чтобы выразить какую-то концепцию, взгляд, сколько для
собственного удовольствия и для того, чтобы подарить людям тонкое, чувственно-теплое ощущение
земной жизни. Некоторые циклоиды не безразличны к широкой славе. Желание ее вытекает из
стремления пережить всю яркую полноту земного бытия.
Рассмотрим отношение циклоидов к смерти и религии. Оно всегда естественно, но многолико в
своих формах. Трезво мыслящий циклоид, принимающий жизнь такой, какая она есть, принимает и
смерть, как часть жизни: «Да, умру, все мы умрем, изменить это невозможно, так что говорить об этом
— лишь время терять. Давайте займемся чем-то более приятным и полезным». Вспоминаю, как один
синтонный профессор психологии беззлобно ругал всех тех, кто много думает о смерти, называя их
невротиками. Сам же рассуждал так: «И мне не нравится, что жизнь заканчивается смертью, ведь мне
всего 70 лет, но лучшей жизни я не знаю, а если она есть на другой планете, то меня это не касается. Я
не думаю, что кто-нибудь из нас мог бы создать лучшую жизнь, спасибо, что такая есть. Так что
альтернативы нет. Если это вызывает у вас протест, то успокойтесь — предъявить его все равно
некому».
Ряд циклоидов, особенно с возрастом, становятся верующими. Горячему желанию жить мало
обычной продолжительности человеческой жизни. Порой обстоятельства дают почувствовать полную
беспомощность: мы часто не можем помочь ни себе, ни близким. Жизнь бывает жестока, трудна и
безжалостна. В некоторых циклоидах страстная, романтическая эмоциональность не в силах
уместиться в суровых границах реальности. Такому циклоиду хочется верить, что все будет хорошо,
что у человека есть в жизни Бог — защитник и заступник, с которым можно разговаривать, просить