ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 10.10.2020
Просмотров: 4758
Скачиваний: 209
Фанатическая религиозность, еще в начале текущего столетия считавшаяся присущей
эпилептическим изменениям личности, современным подросткам несвойственна. Однако определенная
психологическая подоплека этой религиозности сохранилась. Она дает себя знать фанатичной
приверженностью к усвоенным идеалам, которые воспринимаются буквально, без учета ситуации и
которые, с их точки зрения, не подлежат никаким коррективам в соответствии с велением времени.
Такие подростки начинают тупо и жестоко преследовать тех сверстников, которые, по их
представлению, недостаточно привержены этим идеалам.
По мере ослабления интеллекта утрачивается способность сдерживать влечения. Подростки
становятся открыто, даже цинично сексуальными, обнаруживают склонность к сексуальной агрессии,
садистские стремления» /6, с. 385-387/.
Порой при эпилепсии возникновение вышеуказанных изменений личности опережает появление
пароксизмальных состояний. Также эпилептический процесс может нарушать целостность исходного
ядра характера, делая его
мозаичным
, то есть состоящим из разных характерологических радикалов.
При подобном изменении характера поведение больного, его мироощущение может кардинально
меняться.
Однако изменения личности бывают и благородными, по типу князя Мышкина. Если изменения
личности происходят у человека с высокоразвитым интеллектом, то эпилептический человек бывает
талантлив с колоссальной силищей, размахом. Вспомним великих русских писателей Ф. М.
Достоевского и Л. Н. Толстого, у последнего, вероятно, отмечалась скрытая или аффект-эпилепсия.
Они оба отличались модными влечениями, с которыми боролись, но не могли справиться,
склонностью к детализации, дисфорическим вспышкам гнева, коренными изменениями характера в
процессе жизни. Оба в выражении своих идей, миросозерцании шли с накаленной страстностью до
самого конца (эпилептический максимализм). Можно предположить, что размах и контраст,
выраженные в их произведениях, созвучные размаху и контрасту русской природы, связаны с
мощными порывами эпилептической души. Конечно, для понимания столь великих писателей
недостаточно знаний характерологии и психиатрии: природа гениальности слишком сложна и
многофакторна.
5. Эпилептические психозы
Психозы являются одним из проявлений эпилепсии. Они могут быть острыми и хроническими.
Возникают как на фоне помрачения сознания (сумеречные и онейроидные состояния), так и на фоне
формально достаточно ясного сознания (аффективные психозы). Психозы часто встречаются при
сумеречных состояниях, описанных выше.
Иногда психоз разворачивается в структуре
онейроидного
(сновидного) помрачения сознания,
которое характеризуется полной отрешенностью больных от окружающего; фантастическим
содержанием переживаний, перевоплощением своего «я». Больные видят сценоподобные,
фантастические «сновидения», в которых сами принимают участие в качестве богов, могущественных
лиц, легендарных персонажей. При этом, как и после обычного сновидения, после онейроида больные
помнят содержание своих грез, но ничего не могут сказать о реальной обстановке, в которой
находились. При эпилепсии онейроид часто возникает внезапно (и здесь присутствует
пароксизмальность, свойственная эпилепсии). При шизофрении онейроид, проходя ряд стадий,
развертывается постепенно.
Хронические эпилептические паранойяльные (бредовые) психозы часто протекают с бредом
обыденного содержания различной фабулы, которая отличается конкретностью, приземленностью,
даже мелочностью и примитивностью. В отличие от больных шизофренией эпилептики откровенно и
открыто высказывают свои подозрения. Все бредовые переживания бывают крайне эмоционально
насыщенны, что не характерно для хронических шизофренических паранойяльных психозов.
В начале нашего столетия эпилептические психозы нередко имели религиозное содержание. В
настоящее время это нетипично, но может иметь место, как в следующем случае.
«Больная Л., 40 лет. В детском возрасте до 10 лет отмечался энурез, периоды злобности, дважды
были эпилептические припадки. Наблюдалась детскими психиатрами. Всегда была пунктуальной,
аккуратной, а в последние годы мать больной заметила еще, что стала и злопамятной, мстительной.
Мышление отличалось склонностью к детализации и обстоятельности. В течение последней недели
стала слащава, восторженна, многословна. Окружающих называет уменьшительными именами. Себя
считает «божьей матерью». Поет псалмы, непрерывно бьет поклоны, крестится. На лице блаженная
улыбка. Обстоятельно рассказывает, что говорит с Господом, который ее «просветил», и она теперь
должна посетить святые места. Мир вокруг нее озарен божественным светом, окна в домах сияют, лица
окружающих благообразны, они меняются, и все становятся похожи на лицо Господа» /120, с. 70-71/.
6. Особенности проявления эпилепсии в детстве
Детские эпилептические припадки могут протекать нетипично, например, в виде изолированной
ауры. Они часто характеризуются обилием бессудорожных малых пароксизмов, к которым лишь позже
присоединяются большие судорожные припадки, а малые припадки могут уже проявляться редко.
Маленьким детям свойственна повышенная склонность к судорожным реакциям. Появление
судорог в дошкольном возрасте не всегда означает начало эпилепсии. Характерно возникновение
судорог при резком повышении температуры (фебрильные припадки). Также детям свойственны
аффективно-респираторные
судороги, которые обычно провоцируются испугом, гневом,
недовольством ребенка. Он начинает кричать, плакать. При крике дыхание останавливается в
положении выдоха. Ребенок синеет, затем бледнеет, голова запрокидывается назад, мускулатура
находится в тоническом напряжении. В легких случаях дыхание восстанавливается через несколько
секунд, в тяжелых наступают потеря сознания и судороги. Иногда такой припадок удается
приостановить каким-либо местным раздражением (опрыскивание холодной водой). Аффективно-
респираторные судороги чаще бывают у детей между 6-м и 18-м месяцами жизни. В большинстве
случаев к четырем годам они прекращаются. Они обычно представляют собой прогностически
благоприятное заболевание. Г. Е. Сухарева полагала, что реактивное начало приступа и его
клинические проявления дают основания отличать его от эпилептической болезни. В межприпадочном
периоде на ЭЭГ эпилептических изменений не отмечается.
Однако и фебрильные, и аффективно-респираторные приступы в дальнейшем могут переходить
в типичные эпилептические припадки. Вообще, в раннем детстве многие тяжелые соматические
болезни могут сопровождаться судорогами. В этих случаях диагностически важно дальнейшее
наблюдение за ребенком. Задержка нервно-психического развития с момента возникновения приступов
и появление специфических изменений личности свидетельствуют об эпилептической природе
приступов.
Нередко при детской эпилепсии отмечается сомнамбулизм (снохождение). Больной во время
ночного сна встает с постели, ходит по комнате, совершает однообразные автоматизированные
действия. При эпилептическом сомнамбулизме, в отличие от снохождения иной природы, контакт с
больным практически невозможен. При попытках разбудить его больной может проявить
агрессивность. Изредка отмечается непроизвольное мочеиспускание и дефекация. Характерным
является возникновение снохождения в одно и то же время ночного сна. Наблюдается полная амнезия.
Также, в основном в детском возрасте, отмечаются пароксизмальные ночные страхи. Ребенок внезапно
просыпается в безотчетном страхе, в ужасе кричит. В это время контакт с ребенком невозможен. Порой
он видит зрительные галлюцинации устрашающего характера.
Г. Е. Сухарева при детских формах эпилепсии отмечала прежде всего эмоциональные
нарушения: напряженный монолитный аффект с вязкостью эмоций. Она следующим образом
характеризовала эпилептиков дошкольного возраста. «Эти больные не по-детски серьезны,
покровительственно относятся к младшим, хотя при непослушании могут их сильно ударить; строго
следят за выполнением режима, докладывают врачу и педагогу о тех, кто ведет себя плохо. Их редко
можно видеть оживленными и жизнерадостными. Они хмуры, всем недовольны; легко обижаясь,
надолго остаются озлобленными и недоброжелательными. Часто проявляют собственнические
наклонности, понравившуюся им игрушку забирают у других детей. Их поведению нередко
свойственна полярность: агрессивность к слабым и чрезмерная ласковость к персоналу» /119, с. 141/.
У детей редко возникают эпилептические психозы, протекающие вне сумеречных состояний
сознания. Подобные психозы, как правило, возникают на поздних стадиях тяжело протекающего
болезненного процесса. У подростков они встречаются чаще, чем у детей.
7. Диагностика и систематика эпилепсии
Эпилепсия традиционно подразделялась на так называемую генуинную (истинную) и
симптоматическую. Под генуинной эпилепсией подразумевались эпилепсия наследственного
происхождения и те случаи болезни, когда выяснить причину не удавалось. Некоторые авторы
генуинную эпилепсию называли эндогенной.
Симптоматическая эпилепсия понималась не как самостоятельное заболевание, а как
проявление, симптом других заболеваний. Как правило, речь шла об органических заболеваниях
головного мозга с выясненной этиологией (чаще всего инфекционной, интоксикационной и
травматической). При этих заболеваниях встречались припадки, похожие на эпилептические; они
получили название эпилептиформных. Эпилептиформные припадки составляли лишь часть общей
клинической картины основного заболевания.
В отличие от припадков при генуинной эпилепсии эпилептиформные припадки имели
достаточно четкий очаг возникновения в той или иной области головного мозга (фокальные
припадки). Если при генуинной эпилепсии речь шла о специфических эпилептических изменениях
личности, то при симптоматической эпилепсии наблюдались изменения психики по типу
психоорганического синдрома. Некоторые авторы называли симптоматическую эпилепсию экзогенной,
так как причины ее возникновения носили внешний характер — инфекции, интоксикации, травмы и т.
д.
Некоторые авторы полагают, что деление эпилепсии на генуинную и симптоматическую носит
достаточно условный характер, но в данной книге мы будем придерживаться традиционного деления. В
ряде случаев причины заболевания носят смешанный характер: как эндогенный, так и экзогенный, что
отражается и на особенностях клинической картины. Нередко экзогенные причины являются
провоцирующими факторами, выявляющими эндогенное предрасположение к эпилепсии.
Диагностика эпилепсии основывается на основных клинических признаках:
1. Наличие наследственной отягощенности;
2. Повторяющиеся пароксизмальные расстройства;
3. Типичные изменения личности;
4. Характерная для эпилепсии динамика болезненных расстройств;
5. Эпилептическая активность на ЭЭГ.
8. Лечение, профилактика, прогноз и психотерапия эпилепсии
Медикаментозное лечение заключается в точном подборе препарата и его дозы конкретному
больному. Для каждого типа пароксизма предусмотрен свой лекарственный препарат. Удачно
подобранная терапия приводит к уменьшению частоты или исчезновению приступов, смягчению
личностных расстройств.
Прием лекарства должен быть пунктуальным. В этом вопросе недопустима «самодеятельность»
больного и его близких.
Резкая отмена
препарата может вызвать эпилептический статус, угрожающий
жизни больного. Отмена препарата должна быть постепенной и желательно под контролем ЭЭГ. При
необходимости перехода на другой препарат осуществляется «скользящая» замена, то есть по мере
уменьшения отменяемого препарата увеличивается доза вновь назначаемого. Слишком высокие дозы
препаратов могут усиливать эпилептическую медлительность, инертность, отрицательно влиять на
интеллектуальную работоспособность.
Профилактика эпилепсии начинается с медико-генетической консультации. Люди, вступающие в
брак, должны предупреждаться о том, что если и по материнской, и по отцовской линии есть больные
эпилепсией, то имеется повышенная опасность появления эпилепсии у их ребенка.
У некоторых больных приступы провоцируются определенными раздражителями, например
ярким солнечным светом, громким шумом, просмотром телепередач. Избегая этих раздражителей,
можно снизить вероятность возникновения приступа.
Как указывает Д. Марков: «Взрослые больные эпилепсией при наличии более или менее редких
припадков и без психических расстройств большей частью в состоянии продолжать привычную работу,
особенно при соответствующем лечении. Обычно больным советуют избегать алкоголя, курения,
крепкого кофе и чая, обильного питья и еды, горячей бани, душных помещений и т. д.
Предпочтительна молочно-растительная пища. Полезны прогулки, длительное пребывание на воздухе,
легкое водолечение, умеренные физические упражнения (избегать моментов гипервентиляции —
избыточная концентрация кислорода в крови может провоцировать припадок.—
П. В.
) ...Безусловно,
больной эпилепсией должен отказаться от ряда профессий, опасных как для самого больного (во время
припадка), так и для окружающих (водители транспорта, работа на высоте, работа около двигающихся
частей машин без специальных барьеров, при высокой температуре рабочего места и т. д.). Больной
должен избегать некоторых видов спорта: плавания, восхождения в горы, езды верхом и на велосипеде;
детям нельзя лазить по деревьям» /118, с. 680-681/.
Родственникам следует объяснить, что посильный для ребенка труд и интересующая его
деятельность являются лечебным средством, в то время как бездействие — вредный фактор,
задерживающий психическое развитие.
Необходимо правильное воспитание и отношение к больным детям. В. В. Ковалев пишет: «В
формировании изменений характера больных определенная роль принадлежит реакциям личности на
отношение окружающих, а также на сознание своей болезни и связанных с ней психических дефектов.
К проявлениям таких реакций могут относиться настороженность, недовольство, недоверие к
окружающим, чувство ущербности, ипохондрические переживания. Вместе с тем у части больных
возникают реакции стенического типа: повышенная требовательность в достижении своих целей,
непримиримость, склонность обвинять других лиц в своих неудачах и т. п.» /12, с. 506/.
В. Е. Смирнов таким образом комментирует родительско-детские отношения при эпилепсии: «В
этих случаях в основе материнской (значительно реже — отцовской) гиперопеки просматривается
более или менее осознанная неприязнь к больному, смешанная с чувствами стыда и виновности.
Поэтому полезно осведомление родителей о сущности заболевания и разъяснение того, что
педагогические издержки могут задерживать развитие личности, затруднять учебу и трудовую
деятельность больного и, наконец, препятствовать лечению. Сущность заболевания раскрывается
путем лишения его покровов таинственности и печати деградации. Уместно сравнение с такими
хроническими болезнями, как ревматизм, туберкулез, диабет. Родным обычно разъясняется, что
неправильные поступки больного, невнимательность, рассеянность и т. д. могут быть выражением
субклинических или малых приступов или состояния измененного сознания (а не выражением
хулиганства, непослушания.—
П. В.
)» /121, с. 478/.
Если больной эпилепсией на длительное время уходит один из дому, то на руку ему можно
надеть специальный браслет, где будет указано, что он страдает эпилепсией, и перечень лекарств,
которые он принимает. В случае, если он потеряет сознание, информация на браслете поможет
сориентироваться окружающим людям и врачам в правильном оказании помощи.
Прогноз. Выделяют эпилепсию с прогредиентным течением.
Прогредиентный
(pro — вперед,
gradior — шагать,
лат.
)
—
движущийся вперед, нарастающий. Припадки продолжаются несмотря на
регулярное лечение. Иногда очень быстро наступает слабоумие и полная инвалидность. Наблюдается
эпилепсия и с регредиентным течением: припадки уменьшаются в частоте, иногда надолго
прекращаются. В ряде случаев полная работоспособность больного сохраняется в течение всей жизни.
Некоторые больные достигают состояния практического излечения. Прогноз хуже при начале
заболевания в раннем возрасте. В этих случаях чаще развивается слабоумие, чем при возникновении
болезни в более старшем возрасте. Прогноз зависит от правильно проводимого лечения и
реабилитационных мероприятий.
Особенности контакта и психотерапии. В данном вопросе будем опираться на работу В. Е.
Смирнова «Психотерапия при эпилепсии» /121, с. 472-488/. Он пишет, что «эпилепсия повергает
больного наземь не только во время припадка, она гнетет его и вне пароксизмов». В. Е. Смирнов
интересно видит взаимосвязь эпилептического процесса, реакций личности на него и
психотерапевтической помощи. Выделим следующие моменты.
1. Больной подсознательно ощущает неустойчивость своего состояния, из которого рождается
понятное
стремление к устойчивости
. В связи с этим черты обстоятельности, педантичности,
аккуратности носят утрированный характер. Больной «цепляется» за мелочи. Он медлителен и инертен,
эгоцентрически концентрируется на своих интересах, его отличает заземленность восприятия. Он
избыточно печется о своем здоровье. Все это помогает больному бороться с ощущением
психологической неустойчивости, непредсказуемости.
2. В сознании больного в связи с припадками отмечаются значительные перерывы. Из-за этих
перерывов образуется дефицит в области познавательной деятельности. Этим объясняется подчас
въедливый интерес к происходящему вокруг. Больные скрупулезно ведут дневники, расписывая в них
по дням и часам значимые события. Они нуждаются в том, чтобы их информировали о важных для них
делах и обстоятельствах.
3. В связи с тем, что тяжелые эпилептики часто находятся в сумеречном или полусумеречном
состоянии сознания, их видение мира затенено. У них возникает своего рода сенсорное голодание, с
которым связано общее чувство неудовольствия получаемого от жизни. «Сенсорное голодание
побуждает их припадать (прилипать) к фактам, явлениям, лицам, попавшим в сферу их переживания».
4. Поскольку снятие аффективной напряженности и формирование позитивного умонастроения
снижают судорожную готовность, то, по мнению В. Е. Смирнова, ведущим в психотерапевтической
помощи «является формирование системы преобладающего
заряженного бодростью, ясного
умонастроения».
Придается большое значение установлению плотного, информационно насыщенного,
доверительного контакта с больным. Такие принципы первоначального контакта, как: а) краткий
расспрос больного, не дающий ему возможности «увязать в подробностях»; б) достаточно суровый тон
разговора с больным, не позволяющий ему много жаловаться, обвинять врача, «растекаться мыслью»;
в) прерывание больного в его обстоятельности, настаивание на кратких формулировках, обучение этим
формулировкам — представляются неадекватными /122, с. 264-270/. Подобная тактика повысит и без
того сильную душевную напряженность больного, озлобит его и ничему не научит.
Первые беседы с больным должны быть длительными, подчеркнуто внимательными.
Необходимо уточнять все факторы, предшествующие возникновению припадков и их повторению,
тщательно расспрашивать о переменах в состоянии, помогать больному вспоминать важные для него
моменты, так как эпилептики могут, в связи с ослаблением памяти, их забывать. Не надо перебивать
обстоятельного больного, следует использовать возникающие в беседе паузы для перевода разговора
на другую тему.
Даже если эпилептик склонен к взрывам и менторским рассуждениям, по возможности
соглашайтесь с теми или иными его доводами, удовлетворяя выраженную потребность в признании,
отмечающуюся у этих больных. Больные чувствительны к тому, как к ним относятся. У многих из них
имеется глубокая потребность в привязанности. Будьте заинтересованным союзником больного.
Позволяйте больным письменно излагать вам свои обиды и возмущения. При этом старайтесь
переключить их внимание на позитивные стороны жизни. Эпилептикам важно найти интересы,
реализация которых поможет им обрести увлеченное сосредоточенное спокойствие.
Предоставляйте больному как можно больше интересующей его информации. Поясняйте
особенности действия лекарств и других лечебных процедур, подкрепляя объяснения
психотерапевтическим внушением об их эффективности. Такие внушения, как указывает Lind (1973 г.),
способствуют повышению содержания лекарства в крови. Пунктуально соблюдайте все обещания и
договоренности — это высоко ценится больными эпилепсией. Заканчивайте беседу краткой,
оптимистически заряженной формулировкой. Подчеркивайте больному возможность хороших
перспектив в его жизни. Всеми способами формируйте у больного преобладающее бодрое настроение,
препятствующее возникновению приступов.
Следуя этим принципам, можно добиться хорошего контакта с больным, снизить его
аффективную напряженность и тем самым уменьшить вероятность возникновения припадков. Когда
доверие между вами прочно сформировалось, осторожно приступайте к психокоррекционным
мероприятиям, памятуя о том, что больному эпилепсией трудно изменить свои тяжелые для
окружающих личностные особенности, часть которых носит защитный и компенсаторный характер.
В. Е. Смирнов отмечает эффективность гипносуггестивной терапии и аутогенной тренировки
(AT). Больному рекомендуется внушать бодрое, ясное и свежее самочувствие, подчеркивать важность
ритмической гармонии в образе жизни. В AT и гипнозе В. Е. Смирнов рекомендует насыщать больного
проясняющими сознание образными представлениями.
9. Учебный материал
Предлагаю прочитать главы из «Психиатрических эскизов из истории» П. И. Ковалевского,
посвященные знаменитым эпилептикам: Наполеону, Ивану Грозному, Петру I, Магомету.
В эскизе о Магомете обратите внимание на то, как Ковалевский четко выделяет в жизни
Магомета три типа: тихий, скромный семьянин; вдохновенный религиозный мистик; расчетливый
общественный деятель. Ковалевский убедительно показывает, что эти полярные роли оказывались
возможными благодаря радикальным трансформациям ядра характера Магомета (трансформация
характера и мозаичность его ядра — один из признаков эпилептического процесса). Также
Ковалевский дает понять, что галлюцинаторный психоз Магомета по своей значимости выходит за