ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 13.10.2020
Просмотров: 7963
Скачиваний: 170
7*
195
проблемы функционирования иноязычного слова разрабатывает И.Л. Медведева [1998; 1999а; 19996] и т.д.
6.6. Особенности идентификации фразеологизмов
В исследованиях, так или иначе связанных с проблемами функционирования в лексиконе фразеологических единиц, преследуются различные цели и ставятся разные вопросы. Одних авторов преимущественно интересует вопрос, хранятся ли идиомы в специальном "отсеке" лексикона или функционируют просто как специфические (длинные) лексические единицы; другие пытаются выяснить, какой путь "прочтения" идиомы человек выбирает первым: буквальный или переносный; некоторых авторов волнует, разлагаются или не разлагаются фразеологизмы на составляющие их компоненты в процессах понимания; для кого-то прежде всего важны лежащие за пониманием идиомы базовые когнитивные процессы; исследуются также разнообразные стратегии и опоры, используемые при понимании фразеологических единиц.
На вопросе особенностей хранения и функционирования идиоматических выражений останавливается, например, Джин Эйчисон [Aitchi-son 1987: 78], полагающая, что идиомы в лексиконе человека функционируют как обычные однословные единицы; они не вызывают трудностей при переработке, несмотря на то, что их очень много. Идиомы пересекаются с клише, т.е. с устойчивыми связями между словами, а те, в свою очередь, с ассоциативными связями между словами. Таким образом, существует своеобразный континуум, в котором трудно провести четкую грань между единицами разных видов и особенностями их функционирования. В. Левелт [Levelt 1993: 187] также придерживается мнения, что идиоматические выражения входят в число единиц ментального лексикона, т.е. в его модели производства речи не выделен специальный модуль, в котором были бы репрезентированы идиомы (противоположная точка зрения высказывалась, например, в [Swinney & Cutler 1979]).
Различные попытки моделирования процессов прочтения идиом обсуждаются в работе [Dunbar 1991: 131-132]. Идиома трактуется как отход от первоначально явной связи между компонентами некоторой языковой единицы и ее содержанием: по мере отдаления общества от разделяемого всеми знания, которое санкционировало первоначальное использование идиомы, наличие связи между формой и содержанием становится все более затуманенным. Это, например, оказывает влияние на синтаксическую подвижность идиомы (так, в [Cutler 1982b] показано, что более старые идиомы менее подвержены синтаксическим операциям). В настоящее время имеется много экспериментальных данных относительно того, каким образом люди читают идиомы. В работе [Schweigert 1986] описаны три модели такого чтения в терминах последовательности попыток ии. извлечь из цепочки слов буквальное и метафорическое значение: они могут попытаться сначала извлечь бук-
196
вальное значение и затем перейти к идиоматической интерпретации, но только если буквальное значение проблематично, в каком-то отношении не является удачным; или они могут следовать по обоим путям одновременно (о параллельной переработке говорят также [Swinney & Cutler 1979]). Ии. могут также начать с попытки тщательно подобрать идиоматическую интерпретацию (это модель переработки идиом [Gibbs 1980]). В [Schweigert & Moates 1988] приводятся свидетельства в пользу третьей из названных моделей. Авторы обнаружили, что идиомы вспоминались лучше через 24 часа в случаях, когда они презенти-ровались в контекстах, требовавших буквальной интерпретации, чем если они давались в контекстах, требовавших идиоматического прочтения. Это говорит в пользу предположения, что при необходимости буквального прочтения ии. прочитывают идиому дважды. В этой же работе обнаружено, что требовалось меньше тахистоскопических предъявлений цепочки слов, если правильное прочтение было идиоматичным (т.е. в случаях, когда цепочка действительно соответствовала идиоме). Дж. Данбар полагает, что ии. предварительно сканируют цепочку в поисках идиомы, а затем переходят к буквальной переработке, но только если идиома не найдена. Это согласуется с его представлением о том, что имеет место целостный (холистический) способ переработки, типичный для детей, но также используемый взрослыми. Таким образом, целостный способ переработки выступает как идеальный переработчик идиом и имеет тенденцию быть использованным вначале, чтобы провести переработку при минимальной затрате усилий с последующей передачей контроля более аналитичным процедурам, если первое не удается. Он также полагает, что индивид может переходить от одного способа переработки к другому — туда и обратно.
Дж. Данбар указывает также, что имеются интересные нейрофизиологические данные, позволяющие предположить, что разграничение двух способов переработки может быть связано с особенностями переработки информации двумя полушариями мозга. Похоже, что правое полушарие может быть связано с переработкой знакомых фраз, а левое — с буквальной переработкой. Правое полушарие также упоминается в связи с синдромом deep dyslexia, имеющим некоторое сходство с холистическим прочтением.
[Gibbs 1994] рассматривает идиомы в русле общей проблемы взаимоотношения "фигурального языка и фигуральной мысли". В частности его интересует вопрос разложимости (анализируемости) идиом и связанных с этим особенностей их текущей (т.е. в ходе восприятия) переработки. Поскольку отдельные компоненты в разлагаемых на составляющие идиомах делают свой вклад в переносное значение таких выражений (например, lay down the law), люди перерабатывают идиомы композиционным путем, т.е. значение каждого компонента извлекается и далее сочетается со значениями других компонентов в соответствии с синтаксическим правилами языка. С другой стороны, строгий поэлементный анализ неразложимых идиом (например, kick the bucket) плохо помогает пониманию переносного значения таких выражений. Исследования количества времени, затрачиваемого на понимание идиом, по-
197
казали, что требуется значительно меньше времени на переработку доступных для декомпозиции или анализа идиом, чем на переработку выражений, которые нельзя разложить на составляющие (дается ссылка на работу [Gibbs et al. 1989]). Эти результаты Р. Гиббс трактует как свидетельствующие о том, что в норме людям свойственно предпринимать композиционный анализ идиоматических выражений для их понимания, однако отсюда не следует, что имеет место автоматическое исчисление буквальной, независимой от контекста, интерпретации идиом. Скорее, композиционный процесс используется в попытках приписать некоторое переносное значение отдельным компонентам во время понимания идиомы. У детей также наблюдаются большие трудности при усвоении значения идиом, которые нельзя разложить, поскольку переносные значения таких идиом невозможно вывести путем анализа их отдельных частей (этот вопрос рассматривается в [Gibbs 1987; 1991]).
Одну из причин того, что люди трактуют многие идиомы как разложимые на составляющие, Р. Гиббс видит в том, что подсознательно опознается метафорическое картирование информации на пересечении двух концептуальных областей (domains), a это объясняет, почему идиома означает именно то, что она означает. К числу путей обнаружения того, что у людей имеется неявное, подсознательное знание (tacit knowledge) метафорической базы идиом, относится детальный анализ ментальных образов, связанных с идиомами. В исследовании [Gibbs & O'Brien 1991] ии. предлагалось описать ментальные образы, вызываемые рядом идиом с близким переносным значением (в том числе 'гнев', 'безумие' и др.), и ответить на вопросы относительно причин, нацеленности и способа действия, связанных с возникшими ментальными образами. Описания образов и ответы на вопросы оказались удивительно устойчивыми для идиом со сходными переносными значениями. Р. Гиббс отмечает, что эти ментальные образы были не просто репрезентациями переносных значений идиом, они отображали специфические особенности действий, подразумеваемых идиомами, хотя поверхностные формы исследуемых идиом вовсе не накладывали подобных ограничений на вызываемые ментальные образы. Высокая степень согласованности наблюдалась и в отношении называемых ии. причин и следствий действий, связанных с их ментальными образами.
На основании этого и других экспериментальных исследований Р. Гиббс [Gibbs 1994: 427-428] делает общий вывод, что при метафорическом картировании на пересечении двух когнитивных областей в долговременной памяти наиболее яркими оказываются особенности исходной области (ее когнитивная топология), что оказывает прямое влияние на понимание идиом (с этой точки зрения недостаточно перефразировать идиомы, как это обычно делается в словарях, поскольку, например, spill the beans не означает просто Чо reveal a secret': сюда добавляется специфический взгляд на характер действия и т.д.). Хотя не всем идиомам соответствуют отдельные концептуальные метафоры, психолингвистические исследования свидетельствуют о том, что люди понимают многие идиомы благодаря своему базовому знанию метафоричности (permanent metaphorical knowledge). В то же время Р. Гиббс [Op. cit.: 442-443] подчеркивает, что обнаруживаются разные уровни понимания переносных выражений; мы не всегда извлекаем глубинное концептуальное знание, особенно при встрече с мертвыми метафорами, хотя несомненно используем его, чтобы понять, почему говорится так, а не иначе. Он призывает не ограничиваться исключительно ментальными процессами, которые протекают в первые несколько миллисекунд понимания, но изучать различные аспекты того, что означает "понимать язык", и подчеркивает, что не может быть единой теории понимания фигурального языка, поскольку любой вид фигуральной мысли дает основания для разных типов языковых выражений, которые могут различаться по множеству
198
лексических, синтаксических, прагматических и концептуальных параметров (добавим сюда и эмоционально-оценочные переживания. — А.З.).
На русском языке анализ ряда моделей переработки идиом и используемых при этом экспериментальных процедур дает O.G. Шумилина в обзоре [Шумилина 1996] и в диссертационном исследовании [Шумилина 1997], целью которого было выявление и описание стратегий и опор, используемых в условиях учебного двуязычия носителями русского языка при идентификации глагольных фразеологических единиц английского языка с соматическими компонентами. Сопоставление материалов проведенного автором эксперимента с результатами исследования особенностей идентификации словесных новообразований родного (русского) языка (см. 6.5) позволило O.G. Шумилиной сделать следующие основные выводы.
При идентификации иноязычного фразеологизма в исследуемых условиях индивид осознанно или непроизвольно опирается на значения составляющих фразеологическую единицу компонентов, опознаваемых как слова свободного употребления, что сопровождается одновременной актуализацией устойчивых ассоциативных связей родного языка.
Установленные ранее стратегии идентификации неологизмов родного языка носят универсальный характер, они проявляются и при встрече с иноязычными фазеологизмами, однако степень актуальности стратегий оказывается иной. O.G. Шумилина выявила также семь стратегий, специфичных именно для идентификации фразеологических единиц: стратегии контекстуальной субституции, идентификации от противного, десимволизации, межъязыковой координации, компонентного членения, компонентной замены, буквализации значения. Наиболее актуальными для исследуемых единиц и условий из числа универсальных стратегий оказались мотивирующая стратегия, стратегии прямой дефиниции, категоризации, из числа специфичных для фразеологии — идентификация от противного и межъязыковая координация.
При идентификации английских глагольных фразеологических единиц носителями русского языка в экспериментальных условиях использовались разнообразные ключи: контекстуальные (отдельное слово или сочетание слов из ближайшего контекста или ближайший контекст в целом), внутриязыковые и межъязыковые (связанные с грамматической структурой фразеологической единицы, ее компонентным составом в целом, отдельным компонентом и т.д.). Особенности идентификации иноязычных фразеологических единиц определяются семантическими параметрами последних (степенью переосмысленности фразеологического значения, типом внутренней формы, спецификой фразеологической образности), возможностями соотнесения с фразеологическими единицами родного языка а также условиями презентации (изолированно или в контексте). Особое внимание O.G. Шумилина [1998] обратила также на вариативность понимания иноязычных фразеологических единиц, что, по её мнению, обусловливается природой фразеологического значения, которое имеет ассоциативную основу.
199
Особенности вербальных опор, используемых носителями русского языка при идентификации английских глагольных фразеологических единиц рассматриваются в [Шумилина 1999].
Из числа исследований последних лет можно также назвать работу [Coles et al., 1999], посвященную проблеме "пересечения" фразеологизмов и связанным с этим процессам смешения идиом говорящим и понимания их слушающим. Наряду с целенаправленным изучением особенностей использования и идентификации намеков на фразеологизмы как своеобразные прецедентные тексты это представляется весьма интересным и перспективным направлением научных изысканий.
6.7. Заключение
Функционирование слова в лексиконе человека обеспечивается комплексом многоступенчатых процессов, протекающих на разных уровнях осознавания при взаимодействии продуктов переработки перцептивного, когнитивного и эмоционально-оценочного опыта. Использование разнообразных стратегий и опорных элементов обеспечивает "выход" на образ мира через категоризацию по линиям языковых и энциклопедических знаний под воздействием ряда внешних и внутренних факторов.
Для убедительного объяснения установленных фактов и закономерностей, определения степени их универсальности и/или идиоэтниче-ской специфики необходима разработка ПЛ теории в сочетании с реализацией широкой программы экспериментальных исследований особенностей функционирования лексических единиц разных видов в различных условиях пользования словом при обязательном использовании широких межъязыковых и межкультурных сопоставлений.
ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ ДЛЯ УГЛУБЛЕННОЙ ПРОРАБОТКИ
1. Какие этапы принято разграничивать при изучении особенностей восприятия слова?
2. В какой мере можно считать оправданными определения "нижний" и "верхний" уровни переработки при восприятии речи? Как решается вопрос о возможном взаимодействии этих уровней?
3. В чем состоит принципиальное различие между моделями прямого доступа к слову и поисковыми моделями?
4. Какие классификации моделей опознавания слов предлагаются разными авторами?
5. По каким основным параметрам различаются имеющиеся модели опознавания слов?
6. В каких отношениях модель Д. Массаро отличается от моделей других авторов? Какие актуальные в настоящее время концепции (гипотезы) учитывает Д. Массаро?
7. Как вы понимаете суть "когортной" и "каскадной" моделей?
8. На какие особенности восприятия слов указывает A.C. Штерн?
9. Каковы особенности "модели скачек"? Почему она получила такое название?
10. В чем заключаются основные особенности восприятия производных слов?
11. Какие пути переработки полиморфемных слов предусматриваются моделью Дж. Стембергера? Что он понимает под "правилом"?
12. В чём состоят основные различия между подходами Дж. Стембергера и Д. Сандры к исследованию особенностей функционирования полиморфемных слов?
13. Каким может быть путь восприятия неоднозначных слов?
200
14. Какие задачи исследования процессов опознавания неоднозначных слов поставлены Г. Симпсоном?
15. Почему исследование восприятия словесных новообразований может служить ценным источником сведений о процессах функционирования слова как достояния индивида?
16. Каковы основные стратегии опознавания словесных новообразований разной лексико-грамматической принадлежности?
17. Какие способы "прочтения" фразеологизмов признаются разными авторами?
18. Каковы основные стратегии опознавания иноязычных фразеологизмов?
ЗАДАНИЕ 1. В 6.2 упоминается модель лексикона, предложенная К. Форстером. Какая структура лексикона постулируется этой моделью? На какой метафоре базируется этот подход к лексикону? На основе данного, примера выскажите свое мнение о характере связи между некоторым подходом к описанию работы языкового механизма, представлением о структуре лексикона и трактовкой протекающих в лексиконе процессов.
ЗАДАНИЕ 2. С опорой на приведенные столбцы терминов сделайте заключение по следующим вопросам.
(а) В чем состоит основное различие между сутью теорий/гипотез/моделей, помещенных в столбцы 1, 2, 3?
(б) Каковы различия в акцентах между теориями/гипотезами/моделями внутри одного и того же столбца?
(в) Как вы объясните: а) переход от квалифицирования самими авторами той или иной точки зрения сначала в качестве теории, затем — гипотезы и далее — модели; б) необходимость (желательность) уточнений в соответствующих названиях?
The theory of context-guided The ordered access theory The multiple access theory
lexical access
The prior choice hypothesis The ordered search The all-readings
hypothesis hypothesis
The context-dependent model The ordered access model The exhaustive access model
ЗАДАНИЕ 3. Проанализируйте выдержки из [Lederer 1987] (см. выше пояснения к заданию 6 после главы 2 на с.69). Проследите пути поиска в памяти слов, неверно использованных в тех или иных случаях. Определите, какие опорные элементы и медиаторы послужили основаниями для соответствующих сбоев (для облегчения этой задачи полезно записать парами нужные и неверно использованные слова). Помните, что в этих выдержках сохранено написание слов, приведенное в оригинале,