ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 17.10.2020
Просмотров: 484
Скачиваний: 1
11
Первая глава
«Проблема идентификации терроризма как социокуль
-
турного явления
»
посвящена теоретическому осмыслению феномена терро
-
ризма
.
В первом параграфе
«
Понятия террор
,
терроризм в контексте инфор
-
мационно-семиотической концепции культуры
»
исследуется сущность по
-
нятий
«
террор
»
и
«
терроризм
»,
конфигурация их культурных границ
,
особен
-
ности соотношения с другими видами насилия
.
Опираясь на труды таких известных исследователей в области терророло
-
гии как В
.
Витюк
,
С
.
Эфиров
,
М
.
Одесский
,
Д
.
Фельдман
,
О
.
Будницкий
,
У Ла
-
кер и др
.,
диссертант показал полисемантичность и противоречивость опреде
-
лений терроризма как в научно-теоретическом плане
,
так и в массовом общест
-
венном сознании
.
В связи с этим автором диссертации предпринята попытка
изучения терроризма с точки зрения информационно-семиотического подхода
.
Терроризм анализируется как сложно организованная информационная систе
-
ма
,
в которой выделяются
4
уровня информационно-террористического процес
-
са
(
ИТП
).
Политический уровень ИТП
.
Роль адресанта-заказчика террористиче
-
ской деятельности берет на себя определенная социально-политическая или
общественная организация
,
заинтересованная в изменении политической си
-
туации в пользу своих властных амбиций
.
Данные политические субъекты
(террорократия
),
нередко имеют легальные и легитимные формы своего инсти
-
туционального функционирования
,
но для осуществления своих целей они соз
-
дают нелегальные террористические организации
,
формирующиеся по конспи
-
ративному сетевому принципу автономного управления
.
Главный информаци
-
онный импульс задается террократией в процессе создания террористических
групп и имеет целью формирование у экстремистски настроенных личностей
,
вовлеченных в террористическую организацию
,
соответствующего мировоз
-
зрения
,
мотивации
,
стереотипов поведения
.
Социально-политические вдохно
-
вители терроризма создают идейно-риторические конструкции
,
объясняющие
и оправдывающие деятельность террористов
,
придающие ей
«
высший
»
смысл
.
Они привносят в террор идейно-политическую осмысленность
.
В этой связи
в диссертации анализируется вопрос о существовании самостоятельной идеоло
-
гии терроризма
.
Рассмотрев точки зрения известных исследователей террориз
-
ма
(
В
.
С
.
Грехнева
,
О
.
В
.
Будницкого
,
Н
.
Н
.
Афанасьева
,
В
.
В
.
Виктюка
,
С.А
.
Эфирова
,
О
.
В
.
Будницкого
)
диссертант пришел к выводу
,
что общей для
всех направлений терроризма идеологии не существует
.
Представляется спра
-
ведливым утверждение У
.
Лакера о том
,
что терроризм не является идеологией
,
но представляет собой бунтарскую стратегию
,
которая может применяться при
-
верженцами самых разных политических течений
1
.
Собственно террористический уровень
характеризуется тем
,
что субъ
-
ектом ИТП выступают террористы и их организации
.
В данном параграфе сде
-
лана попытка реконструкции системы протеррористического мироощущения
.
1
Истоки
. //www.internevod.com.
12
Утверждается
,
что мировоззренческая основа террористических убеждений ба
-
зируется на доминировании мифологического архаизированного способа мыш
-
ления приверженцев терроризма
.
Прежде всего
,
обращает на себя внимание
иррационализм
современного терроризма
,
наиболее ярко проявившийся в тра
-
гических событиях
11
сентября
2001
года
.
Как пишет В
.
В
.
Никитаев
,
«...
демонстративное отрицание смысла
–
одна из основных составляющих те
-
ракта
,
ибо ничто не вселяет в человека такой ужас
,
как полное безразличие
к смыслу направленной против него
(
хотя бы потенциально
,
поскольку и к лич
-
ности она безразлична
...)
1
.
Иррационализм террора
–
это не просто про
-
тивоположность реалистической системе общественного сознания
,
это не де
-
реализация происшедшего и происходящего
,
не утрата принципа реальности
как некоторой изначальной данности
.
Террористическая иррациональность
проявляется через совершенно иной смысловой континуум
,
через древнейшую
мифологическую систему мышления
,
параллельную рационалистическому спо
-
собу освоения действительности
.
В центре мировоззрения террориста находит
-
ся миф
,
функционирующий на основе магически ориентированного интуитив
-
но-образного
,
дихотомически-оппозиционного
,
деструктивного мышления
.
Экстремистскому протеррористическому сознанию присуща
дуалистич
-
ность
,
черно-белое видение реальности
,
в котором нет полутонов
,
нет сложно
-
го диалектического переплетения противоречий
,
тенденций
,
оттенков
.
В таком
сознании господствует жесткое разделение мира на абсолютное благо и абсо
-
лютное зло
.
Ядром социально-мифологического комплекса представлений и главным
побудительным мотивом террористической деятельности является
месть
.
В ар
-
хаическом обществе
,
где господство мифа было безусловным
,
месть являлась
регулятором конфликтных отношений в родовой общине
.
В определении тер
-
роризма понятие
«
месть
»
должно фигурировать как одно из важнейших атри
-
бутивных его характеристик
,
наряду с факторами устрашения
,
политической
обусловленности и деструктивным влиянием на власть и общество
.
Стратегия
и тактика всех известных террористических организаций прочно связана с тео
-
ретическим обоснованием мести в их деятельности
.
Характерной особенностью образа жизни террористов является
«двоеми
-
рие
»
.
Сами обстоятельства жизни террориста в замкнутом пространстве подпо
-
лья и в узком кругу соратников имеют неизбежным следствием разрушение
прежнего
,
реального
,
мировосприятия
.
При этом картина внешнего мира не
просто искажается
.
Исчезает и сам этот мир
.
Единственной реальной вселенной
становится крошечное пространство общения с единомышленниками
.
Вместе
с тем
, «
удвоение мира
» –
это неотъемлемое свойство архаического мифологи
-
ческого сознания
.
Показательно в этой связи обращение к фактору времени
.
Интересную
мысль подметил В
.
Никитаев
: «
Терроризм действует не только с иной террито
-
рии
,
но и из иного культурно-исторического времени
.
Он позиционирует себя
1
Никитаев В
.
В
.
Терророфания
. //
Философские науки
2002. .
№
1.
С
. 135.
13
либо в будущем
,
в некоторой утопии грядущего
(
революционеры
),
либо в про
-
шлом
(
исламский фундаментализм
).
И не потому ли так трудно предупредить
террористический акт
,
что он есть удар из одного пространства-времени в дру
-
гое
?
Из одного мира в другой
Архаическое сознание настроено на цикличе
-
ское восприятие времени
.
Явления
,
нарушающие строго установленный поря
-
док
,
трактуются как отрицательные
,
вредные
,
несущие хаос и смерть
.
Главное
внимание носителя архаического сознания сосредоточено на настоящем
,
про
-
низанном реминисценциями прошлого
;
будущее же представляется очень абст
-
рактно
,
туманно
,
неопределенно
.
Подобное восприятие действительности ха
-
рактерно и для миросозерцания террористов
.
Мышление исламистских террористов начала
XXI
в
.
мистицировано
.
В большей мере это выражено не столько в агитационно-пропагандистских до
-
кументах террористов
,
сколько в их разговорной речи
.
Экстремистский тип мышления достаточно ярко отражается в лексике
,
терминологии и фразеологии террористов
.
Агитационно-пропагандистские ма
-
териалы и программные документы террористов отчетливо демонстрируют
их мифотворческую направленность
.
Фокусируя внимание на образе врага
,
ав
-
торы экстремистских прокламаций стремятся всеми доступными лексическими
средствами создать его крайне негативный
,
отвратительный облик
,
используя
при этом грязную брань
,
уничижительные эпитеты
,
истерические вопли
,
абст
-
рактный пафос и демагогическую риторику
.
Прослеживается и другая тенден
-
ция
–
формирование величественных образов героев террора
.
Рассматривая мировоззренческую базу экстремистского сознания
,
нельзя
не упомянуть
табуированность действий
террористов и их поведения в целом
.
Узко сектантский характер внутренней организационной структуры террори
-
стических организаций с неизбежностью воспроизводит жесткую систему за
-
претов
,
необходимых как с точки зрения конспиративной безопасности
,
так
и с точки зрения культивирования образа бескомпромиссного борца и своеоб
-
разного мифологического героя
.
Табуированные ограничения касаются не
столько внешней стороны деятельности и бытовой сферы
,
сколько внутренней
духовной жизни
.
Но основания этой системы запретов коренятся в глубинах
психологии коллективных архаических представлений
.
Завершая в целом вопрос о роли мифологического фактора в генезисе
и формировании протеррористического микрокосма автор делает вывод
:
мифо
-
логия в полном соответствии с универсальной функцией мифа
,
в террористиче
-
ских сообществах служит логической моделью
,
способной преодолеть проти
-
воречия картины мира
2
,
присущие миру террористов
,
и сделать их жизнь ос
-
мысленной и целеустремленной
.
На уровне собственно террористического сообщества происходит час
-
тичное изменение смысла заданного террорократией послания
.
Оно приобрета
-
ет новые значения и аксиологические оттенки
,
в результате генерируется вто
-
рой информационный поток
,
исходящий уже непосредственно от террористи
-
1
Никитаев В
.
Указ
.
соч
.
С
. 136.
2
Levi -Straus C. The Stuctural Study of Myth in Journal of American Folklore. 1953. V.68. p. 438-445.
14
ческих организаций
.
Соединение двух потоков в единое целое
,
безусловно
,
усиливает поражающий эффект воздействия
.
Однако между ними существует
определенный зазор
,
обусловленный имеющимися противоречиями в сфере их
нормативных взаимоотношений
.
Замкнутость и конспиративность террористических организаций
,
их фа
-
натическая сосредоточенность на
«
террористической работе
»,
абсолютизация
внутриорганизационной дисциплины неизбежно приводят эти структуры к уси
-
лению независимости от породившего их социально-политического центра
.
По
мере повышения авторитета вследствие успешных террористических акций ло
-
кальные террористические группы все чаще подчеркивают свою функциональ
-
но-оперативную самодостаточность и самостоятельность в принятии решений
как тактического
,
так и стратегического плана
.
Парадокс информационного
террористического процесса заключается в том
,
что за слиянием двух протер
-
рористических информационных потоков скрыт их внутренний конфликт
,
в ко
-
тором просматривается внутренняя разобщенность терроризма и его обречен
-
ность на аутентичную дезинтеграцию
.
Однако в эпицентре террористического
процесса
,
в момент непосредственной подготовки и совершения теракта на
-
блюдается мощная консолидация всех протеррористических сил
,
участвующих
в данном насильственном проекте
.
Террористический акт представляет собой информационный вызов
,
об
-
ращенный к власти и социуму в наиболее устрашающей и провоцирующей
форме насильственного конфликта
.
Теракт рассматривается как совокупность взаимосвязанных знаков
и символов
,
репрезентирующих замыслы и психологические расчеты социаль
-
но-политических заказчиков
,
идейных вдохновителей
,
организаторов и испол
-
нителей данного террористического проекта
.
Первоначальный текст террори
-
стического послания можно определить как прототекст
.
Он лишен какого-либо
личностного начала
,
не имеет названия и анонимен в следствие того
,
что вы
-
ступает как продукт коллективного творчества и нацелен на тайную психоло
-
гическую информационную войну
.
Оказавшись включенным в контекст поли
-
тической борьбы за власть
,
прототекст террористического послания конструи
-
руется таким образом
,
чтобы создать иллюзию отсутствия автора
.
Однако
,
«призрак автора
»
может проявиться в тексте в качестве одного из персонажей
,
озвучивающего заявления террористической организации и требования к вла
-
сти
.
Наличие подобной вербальной манифестации является знаком и указывает
на организаторов и вдохновителей теракта
.
Содержание заявления
,
в той или
иной мере
,
выражает социально-политические позиции адресантов
,
но в обоб
-
щенной форме любой подобный документ означает расчет на признание терро
-
ристов легитимной силой
.
Кроме того
,
в публичном заявлении террористов
может отражаться стремление представить себя в глазах демократического об
-
щественного мнения
«
героями-освободителями
», «
борцами за справедливость
».
Отсутствие террористического заявления также является знаково
-
символическим воплощением позиций политических заказчиков
.
Если в тща
-
тельно спланированном террористическом акте нет никаких репрезентирующих
15
заявлений
,
не обозначена организационная ответственность
,
не выдвигаются
требования
,
значит
,
адресанты террористического послания представляют себя
непримиримыми противниками той социальной системы
,
против которой на
-
правлена террористическая акция
.
Они не стремятся к урегулированию кон
-
фликта
,
им не нужны какие-либо уступки власти
,
их абсолютно не интересует
ни статус политического субъекта
,
ни признание легитимности их деятельности
в глазах общественного мнения
.
По-существу
,
это объявление тотальной и бес
-
компромиссной войны против ненавистного мира
«
других
».
Главным символом
этой войны после
11
сентября
2001
г
.
стали обрушивающиеся башни Всемир
-
ного Торгового Центра в Нью-Йорке
.
Между зарождением смысла террористического проекта и его воплоще
-
ния в теракте располагается зона формирования образно-символического воз
-
действия терроризма
.
Большую роль здесь играет выбор объекта террористиче
-
ского нападения
.
Для того
,
чтобы стать символом
,
он должен привлечь к себе
особое общественное внимание
,
удивить неожиданностью выбранной мишени
,
шокировать людей
.
В период совершения теракта текст террористического послания как фик
-
сированная система знаков приобретает устойчивое положение и проявляется
в множественности смысла
.
Главный смысл теракта
–
демонстративное насиль
-
ственное устрашение становится основой
,
к которой прикрепляются множество
мелких смысловых деталей
,
образующих гетерогенную структуру послания
.
Символическое пространство теракта включает в себя ряд знаковых элементов
,
служащих укреплению структуры главного смысла
.
Это атрибутивные арте
-
факты террористического действия
(
взрывчатка
,
пояс шахида
,
следы разруше
-
ний
,
наличие мертвых тел
);
фоновое обрамление теракта
(
чтение молитв
,
ис
-
пользование музыки
,
кино
-
и фотосъемка
,
террористические знаки
,
эмблемы
);
внешний вид террористов
(
военная одежда
,
маски
);
стереотипы поведения тер
-
рористов
(
нервозность
,
жестокость в обращении с заложниками
,
разговоры
о предстоящей смерти
,
установка строгих запретов для заложников
);
шоковое
психологическое состояние жертв
.
В целом создается атмосфера подавления
аудитории страхом близкого приближения смерти
.
Знаки организаторской террористической деятельности отчетливо прояв
-
ляются в общих контурах осуществления теракта
,
его сценарной театральности
.
Неотъемлемой чертой современного терроризма
,
его знаковой визитной кар
-
точкой стала театральность
. «
Терроризм
–
это театр
, –
заявил Брайан Джен
-
кинс
, –
теракты зачастую тщательно срежиссированы
,
чтобы привлечь внима
-
ние электронных СМИ и международной прессы
Беззастенчивая эксплуата
-
ция
«
эстетики шокирующего
»
в медиа-среде привела к тому
,
что для обывате
-
лей подобного рода экстремальные события
,
помимо их воли
,
действительно
стали зрелищем
.
Очевидно
,
что катарсическое воздействие
,
вызываемое откро
-
венной мифологической фабульностью режиссерских задумок террористиче
-
1
Brian M. Jenkins. International Terrorism: A New Mode of Conflict. Research Paper 48. California. Seminar
on Arm Control and Foreign Policy. Crescent Publications. Los Angeles. California. 1974. p.31.