ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 17.10.2020
Просмотров: 1423
Скачиваний: 2
139
Глава 5. Военное сдерживание как сценарий развития ВПО
Однако процесс «самоуничтожения» ядер-
ного сдерживания происходит отнюдь не слу-
чайно, хаотично, без влияния со стороны. С са-
мого начала установления ядерного равновесия
в конце 60-х годов, которое стало первопричиной
«разрядки» и положило начало контролю над
вооружениями, США стремились избавиться
от «неудобства» такого равновесия. Оно серьез-
но ограничивало их возможности использовать
военную силу в мире, а, главное, не позволяло
им форматировать международные отношения
под американское единоличное лидерство. Се-
годня это «неудобство» превратилось в серьез-
ное препятствие для США потому, что новые
центры силы вполне сознательно создают свои
военные инструменты, включая ЯО. При этом
речь идет не только о КНР, Индии, Пакистане, но
и о новых потенциальных владельцах ядерного
потенциала — растущих гигантах.
Даже в 90-е годы ХX века, когда были унич-
тожены ОВД и СССР, а Россия во многом пере-
стала быть суверенной державой, стремительно
теряя последние атрибуты ядерной мощи, су-
ществование самой возможности ядерного удара
со стороны России воспринималось как единс-
твенный реальный сдерживающий фактор и ат-
рибут великой державы, которые явно и скрыто
влияли на амбиции и активность американс-
кой внешней политики. Поэтому в XXI веке для
США «ядерное сдерживание» превратилось уже
не только в преграду для использования воен-
ной силы по отношению к СССР/России, но и в
глобальное препятствие для сохранения амери-
канского мирового лидерства.
Борьба за контроль над геополитическим
пространством, транспортными коридорами
и ресурсами, которая усиливается в XXI веке,
неизбежно повлечет за собой дальнейшую акти-
визацию американской силовой политики. Эта
тенденция усилилась в последние два десяти-
летия (Югославия, Афганистан, Ирак, Ливия,
Сирия, Украина и др.), но она при этом объек-
тивно сдерживалась отсутствием монополии
США на применение ОМУ. Эти конфликты, есть
все основания так полагать, развивались бы со-
вершенно по-иному, если бы не было «ядерного
сдерживания». Для Сирии, Ирака, Югославии
применялись бы совершенно иные сценарии
ведения вооруженной борьбы.
Собственно это «неудобство» для США объ-
ясняет очень многое в их внешней и военной
политике, в частности, например,стремление
быстро сократить и даже уничтожить СЯС,
да и все виды ОМУ, но, главное, создать стра-
тегический неядерный потенциал, способный
вернуть военной силе США способность быть
«используемым» инструментом политики. И это
«неудобство» становится неприемлемым для
США в XXI веке в период обострения мировых
противоречий.
Это же «неудобство» в конечном счете объ-
ясняет и фанатичную приверженность США
к созданию глобальной системы ПРО, разме-
щению ее компонентов по периметру границ
России, в Европе и АТР. Создание глобальной
ПРО — обязательное условие и предпосылка от-
каза от политики «ядерного сдерживания», ко-
торая стала абсолютно неприемлемой для США.
По сути дела отказа от ПРО означал бы для США
отказ от идеи ликвидации «ядерного сдержи-
вания» и сохранения определенного внешнего
влияния и даже контроля над использования
ими военной силы.
Это же «неудобство» лежит в основе ре-
шений о развитии крупных программ БЛА, КР
всех типов базирования, роботизирования ВС,
ВМФ и авиации. Надо отчетливо понимать, что
решения о разработке крупных программ ЯО
будут находиться под прямым воздействием
успеха или неудачи в политике «ядерного сдер-
живания». Очевидная «потеря интереса» США
к ядерному оружию (в т. ч. переоснащение его
носителей на неядерные боеприпасы) вызвана
прежде всего надеждами на ликвидацию «ядер-
ного сдерживания».
Сегодня влияние «ядерного сдерживания»,
в том числе и на интеграционные процессы в Ев-
разии, недооценивается, хотя, по сути, успех, на-
пример, европейской интеграции объясняется
не столько экономическими мотивами, сколь-
ко интересами безопасности и военно-полити-
ческого сотрудничества в Европе. В этой связи
ключевым вопросом является вопрос о том,
насколько лет еще хватит «остатков» «ядерного
сдерживания». Ясно, что речь идет не о десяти-
летиях, а о годах, но… все-таки.
С этой точки зрения сценарий укрепления
«ядерного сдерживания» по самым различным
направлениям евразийского и даже более ши-
рокого — международного — сотрудничества,
представляется вполне перспективным. Кон-
цепция «ядерного сдерживания» в свое время
оказалась эффективной во время октябрьского
(1962 г.) кризиса на Кубе. В дальнейшем она также
140
Долгосрочное прогнозирование сценариев развития ВПО
Рис. 3.
10
Рис. 4.
11
141
Глава 5. Военное сдерживание как сценарий развития ВПО
использовалась в менее ясной форме. Поэтому
есть все основания полагать, что ее потенциал
может быть реанимирован не только примени-
тельно к России и ее ближайшим союзникам,
но и превращен в концепцию «расширенного»
ядерного сдерживания, предполагающую учас-
тие других государств.
Его практическая реализация представ-
ляет, однако, массу трудностей политического,
экономического и военно-технического поряд-
ка. В частности, укрепление стратегического
сдерживания предполагает создание мощной
системы ВКО России и ее союзников, имеющей
глубокие эшелонированный характер.
Это, в свою очередь, требует самого высо-
кого уровня сотрудничества между союзниками.
Как показал опыт создания объединенной ВКО
России и Белоруссии, России — Белоруссии —
Казахстана, и принятое решение о ВКО ОДКБ, —
такое решение на политическом и военном уров-
не возможно, однако оно неизбежно потребует
крупных военно-технических решений.
Рис. 5.
12
5.2. Сценарий развития стратегического неядерного оружия
как главной угрозы «ядерному сдерживанию»
Единство, целостность и суверенитет России безусловно
13
.
В. Путин,
Президент России
Опасна продолжающаяся недооценка значе-
ния военно-политических аспектов евразийской
интеграции, способных укрепить «ядерное сдер-
живание». Девальвация «ядерного сдерживания»
разрушает и саму идею евразийской интегра-
ции, а с ней и ведущую роль России в мире и в
Евразии. Это противоречие с неизбежностью
ставит вопрос о формировании нового внешне-
142
Долгосрочное прогнозирование сценариев развития ВПО
политического и военно-политического курса
евразийских держав. По этому поводу ректор
МГИМО(У) А. Торкунов справедливо заметил:
«Россия — „срединный континент“» (между Ки-
таем, Тибетом и «западным полуостровом» —
Европой), «сухопутный океан, пространство
российской цивилизации…, называемой Евра-
зией, оказалась перед необходимостью выра-
ботки нового внешнеполитического курса…»
14
.
Концепция «ЕвразВКО» определенно исходит
не только из необходимости укрепления режима
ядерного сдерживания и недопущения понижения
порога использования ядерного оружия и рас-
пространения ядерного сдерживания за пределы
традиционно ядерных государств — США, России,
КНР, Великобритании и Франции, а также вклю-
чения в понятие «ядерное сдерживание» страте-
гического неядерного компонента и ВКО.
Представление о ядерном сдерживании
в XXI веке должно формироваться с учетом ус-
коренного создания и массового распростра-
нения неядерных стратегических вооружений
и, видимо, неизбежном массовом распростра-
нении систем ВКО не только в ядерных госу-
дарствах, но и повсеместно в других странах.
Представление об этом процессе дает следу-
ющий рисунок (рис. 6), представленный в мае
2014 года Генеральным конструктором «Алмаз-
Антея» П. А. Созиновым
15
.
Еще в 2003 году, описывая возможные сце-
нарии будущей войны, И. Капитанец писал:
«В основе замысла вероятного начала агрессии
заложена идея о возможности одновременного
уничтожения Стратегических ядерных сил (СЯС)
РФ обычными боезарядами крылатых ракет (КР)
в первом „обезоруживающем ударе“. Цель перво-
Рис. 6.
Рис. 7. Гиперзвуковой модуль,
разрабатываемый в рамках программы
Prompt Global Strike, неядерное оружие
стратегической досягаемости
143
Глава 5. Военное сдерживание как сценарий развития ВПО
го удара достигается применением высокоточных
крылатых ракет большой дальности преимущес-
твенно морского базирования. Этим оружием
в первом, массированном, одновременном, „обе-
зоруживающем“ ударе подавляются: командные
пункты (КП) и грунтовые пусковые установки
(ГПУ) РВСН, объекты ПВО, аэродромы, команд-
ные пункты армии, системы управления и связи,
выводятся из строя важнейшие военные объекты
и информационные центры.
По мнению американских аналитиков, пер-
вый удар США может считаться достаточным
и эффективным только в случае, если будут га-
рантированно уничтожены более 85% сил СЯС
РФ (от численности ЯБЗ РФ в 2010 г. по догово-
ру CHB-3 2003 г.)
16
. В этом случае США удастся
избежать невосполнимого ущерба для своей
территории, так как американская ПРО будет
в состоянии уничтожить все баллистические ра-
кеты РФ (или большую их часть), запущенные
в ответном ударе
17
.
После выхода США из договора по ограни-
чению ПРО в 2002 г. противоракетная оборона
США непрестанно развивается и совершенству-
ется. В случае успешности работ по совершенс-
твованию ПРО США к 2020 г. процент допустимо
не уничтоженных сил СЯС РФ может повысится
до 30–25. Носителями высокоточных крылатых
ракет с обычными боезарядами являются крейсе-
ра УРО, эсминцы УРО, подводные лодки и стра-
тегические бомбардировщики и (что возможно,
хотя и запрещено действующими договореннос-
тями) грунтовые ракетные установки (ГПУ КР)»
18
.
Соответственно, по мере увеличения даль-
ности КР и появление ГЗЛА, районы, из ко-
торых потенциально могут наноситься удары,
значительно расширяются. Что и происходит
сегодня. Это хорошо видно на карте (рис. 8), ко-
торую представил весной 2014 года Генеральный
конструктор ОАО «Алмаз-Антей» П. Созинов
19
.
Важен и другой аспект: реализация планов
возможного использования неядерного ВТО
в стратегических целях возможна только в том
случае, если будет развернута глобальная систе-
ма ПРО, гарантирующая защиту от уцелевших
СЯС ответного удара со стороны России.
И, наоборот, — невозможность нанесения
«разоружающего» удара может быть обеспечена
только посредством создания эффективной сис-
темы ВКО страны (либо значительного числа
Рис. 8.