которые, с точки зрения Корана, однозначно закрывают им дорогу в рай. В то же время, покаяние - всегда является сомнительным для са­мого человека инструментом искупления грехов. Тихомиров, нащупав эту тонкую психологическую ситуацию, разрешает ее введением «то­тальной исламской индульгенции», т.е. приходом на путь джихада и становлением в конце пути.

Основной аудиторией, усваивавшей наставления Бурятского, была исламская молодежь, окончательно переходившая впоследствии на сторону боевиков-ваххабитов. И это совершенно понятно, учитывая высокий уровень внушаемости людей в этом возрасте из них, «резерва Ислама», было легче готовить людей «с правильным пониманием» Ислама». А целеполагание «понимающих людей», по версии Бурятского, всегда сводится к одному: «Главная задача - стать шахидами. Не жить, а умереть на пути Аллаха».

Межэтническая и социальная напряженность на Кавказе

Михаил Мошкин постулирует ситуацию, сложившуюся на сегодняшний день в области межэтнических отношений и социальной политики Кавказа, как критическую. Эксперт от­метил, что все усилия, предпринимаемые российским руковод­ством в рамках СКФО, подчинены одной масштабной цели: добиться реинтеграции этого региона в состав Российской Фе­дерации, что соответствующим образом говорит о том, в каком состоянии он находится сейчас. Что же касается «взгляда со стороны», то замер общественного мнения, проведенный со­циологами сравнительно недавно - в начале сентября, в 44 рос­сийских регионах, показал: 69% респондентов характеризуют современную обстановку на Северном Кавказе (Дагестан, Ин­гушетия, Чечня) как напряженную, 11% называют ее взрыво­опасной, критической и лишь 11% - благополучной.

По сведениям Следственного комитета при прокуратуре РФ, ор­ганы внутренних дел Дагестана, Ингушетии, Кабардино-Балкарии еже­дневно несут потери до 5-6 человек. Глава ведомства, заместитель генпрокурора Александр Бастрыкин назвал это «едва ли не войной». Согласно оценке генпрокуратуры, настаивает Михаил, террористические

---

преступления, которые совершаются в округе, боевиками готовятся очень тща­тельно, с запасными вариантами, и действия боевиков все больше носят орга­низованные формы и имеют диверсионный характер.

Докладчик приводит следующую статистику: только за 9 месяцев 2010 г. в боестолкновениях и при оказании сопротивления правоохра­нительным органов было убито 400 бойцов незаконных вооруженных формирований. Было изъято 240 кг взрывчатых веществ, 560 единиц огнестрельного оружия и более 100 гранатометов. По фактам экстре­мизма и терроризма было заведено более 250 уголовных дел и 120 лиц осуждено. При этом по официальным данным генеральной прокуратуры, основная часть оружия для бандформирований поступает со складов воинских частей. Одновременно, что ка­сается нематериального фронта борьбы: замгенпрокурора по I ЮФО и СКФО констатирует: «Мы проигрываем информацион-■77^1 ную и особенно идеологическую работу на Северном Кавказе».

Вместе с тем эксперт отмечает, что в общественном со­знании славянского населения Ставрополья складывается мне-Е^^В ние о том, что в регионе возросло количество преступлений и ■Т^В конфликтов между местной и приезжей с Кавказа молодежью, Е^В которая агрессивно настроена. Возникает устойчивое представ­ление о том, что вместе с кавказцами в край пришли новые тер­акты. «В сложившейся обстановке мы призываем руководство ■Т^В страны вернуть Ставропольский край в Южный федеральный округ, что позволит избежать широкомасштабных межнацио-^^^1 нальных конфликтов», - говорится в заявлении инициативной

группы жителей Ставрополья.
ЕД В стратегии социально-экономического развития

1*^1 СКФО до 2025 г., утвержденной премьером Владимиром Путиным в сентябре, отмечается: «Характерной тенден­цией последнего десятилетия является резкое сокраще­ние    доли русского    населения    в Северо-Кавказском федеральном округе вследствие уменьшения рождаемо­сти и увеличения миграционного оттока в другие регионы Рос­сийской Федерации. Одновременно отмечается устойчивый рост численности представителей титульных наций в республи­ках Северо-Кавказского федерального округа как за счет более высоких демографических показателей, так и за счет оттока русского населения».

---

Таким образом, констатирует Михаил, едва ли не впервые за по­следние годы федеральная власть признает, что на Северном Кавказе идет процесс, который можно назвать дерусификацией. По мнению до­кладчика уменьшение доли русского населения связано не только с эко­номическими и социальными условиями, криминогенной и коррупционной обстановкой, но в первую очередь ощущением жизни в прифронтовой зоне или в ожидании начала новой войны, которое и заставляет уезжать в другие регионы России, где и экономическая си­туация не лучше, и уровень коррупции явно не меньше, но по крайней мере не стреляют каждый день.

Поставив верный диагноз, правительство в своей страте­гии развития СКФО, не предлагает методов лечения болезни, отмечает эксперт, большая часть документа имеет отношение к экономическому развитию региона, модернизации его ин­фраструктуры, но о мерах по разрешению социальных проти­воречий речи почти не идет. «Если центральная власть не приложит должных усилий для изучения, постижения и изме­нения этносоциологической и этнополитической ситуации в самом сложном и неспокойном российском приграничье, то Северный Кавказ будет потерян окончательно», - подытожил Михаил.

---

Утрата Россией Кавказа: перманентное обострение и пути выхода из системного кризиса

Валерий Коровин директор Центра геополитических экс­пертиз, научный консультант Северо­Кавказского новостного агентства СКФОпе-ws

Россия стоит на пороге утраты Северного Кавказа. Если это произойдет, то станет неким стартовым шагом для дальней­шего распада России по принципу «домино». Поэтому, эта гео­политическая проблема решается в рамках рассмотрения проблем национальной безопасности в принципе, и целостно­сти России как таковой.

Рассмотрим для начала предпосылки, которые сложились в 1990-х гг. и продолжают реализовываться сегодня, к тому, чтобы потерять Северный Кавказ.

Во-первых, это утрата административного контроля со стороны Федерального центра за счёт того, что в 1990-х и на­чале 2000-х гг. по инерции на Северном Кавказе сложились эт­нические элиты,¹ которые взяли под контроль все политические процессы, включая политические партии и всю общественную жизнь. Ярко выраженное этническое домини­рование в политических элитах - первая предпосылка, которая создаёт фон для политического выделения Северокавказских республик из состава России.

Вторая предпосылка к потере Северного Кавказа - это утрата военного контроля, опять-таки в 1990-х гг. на террито­риях республик нынешнего СКФО сложились т.н. этнические армии, т.е. по сути каждая республика имеет свою армию, не­подконтрольную Федеральному центру, а подконтрольную местным политическим этническим элитам. Третья предпосылка - это утрата культурно-цивилизационного контроля за счет массового оттока русских.²

³ Опять же это произошло в 1990-х гг., особенно в период двух чеченских конфликтов. Это гово­рит о том, что население этих республик, этносы, которые там прожи­вают, б ольше не видит культурного присутствия большой России.

---

Они не видят наличия русских нигде - ни в своей общественной жизни, ни в культурной, ни в политической. Русские, уезжая с Север­ного Кавказа, оставляют его на откуп местным сложившимся полити­ческим элитам и тем небольшим, но очень боеспособным этническим армиям, которые сложились за этот период.

В каких проектах реализуются попытки оторвать Северный Кав­каз от России? Назовем наиболее типичные, наиболее эффективные проекты, которые максимальным образом способствуют выделению Северного Кавказа из состава России. Во-первых, это проект «Великая Черкесия»,⁴ о которой Александр Гельевич сегодня упомянул. Он предусматривает возможность выделения адыгов, черке­сов, как их называли в позднеромановский и советский период, из тех территориально-административных образований, сло­жившихся на сегодняшний день, - в отдельное, самостоятель­ное территориально-административное политическое образование. А это предусматривает, ни много ни мало - раз­деление Карачаево-Черкесии на карачаевцев и черкесов, чтобы выделить оттуда черкесов; разделение Кабардино-Балкарии на кабардинцев и балкарцев, чтобы выделить кабардинцев; дальше адыги Адыгеи и некоторое количество адыгских аулов на территории Краснодарского края, которые разбросаны там некомпактно и довольно малочисленны. Эти все территории предполагается объединить в единое территориальное про­странство. Они не имеют общих административных границ, и компенсировать за счет адыгских земель их невозможно, по­тому что их очень мало, поэтому речь идёт о том, что какие-то территории должны быть аннексированы в пользу этого про-екта⁵.

Во-вторых, совершенно очевидно, что в этом проекте рас­сматриваются территории нынешних республик целиком: так в Кабардино-Балкарии балкарцы не берутся в расчёт, их пред­полагается подвергнуть этноциду, т.е. как этнос они должны раствориться в едином политическом кабардинском пространстве. То же самое грозит и карачаевцам, не смотря на то, что их в Карачаево-Черкесии больше, чем черкесов. Не говоря уже о Республике Адыгея, где адыгов всего 20 %, соответственно, всё остальное, а это в основном русское население, окажется на территории, каким-то образом, «Вели­кой Черкесии». Так же предполагается, что часть Черноморского

---

Смотрите также файлы

• Левиафан выпуск 1.pdf

• Левиафан выпуск 2.pdf

• Левиафан выпуск 3.doc

• Левиафан выпуск 3.pdf

• Левиафан выпуск 4.doc