Файл: Геополитика номер 19.pdf

31

Индия

целью сокращения двусторонней напряженности. Во-вторых, это сознательное 

усилие не делать чрезмерного акцента на то, что Индия — это враг, что неизбеж-

но дает преимущество армии и поощряет ее позиции по отношению к политиче-

ским силам в Пакистане.

За последние несколько месяцев, в Пакистане, казалось, был достигнут баланс 

интересов политических партий с интересами армии. Хотя может быть доволь-

но трудно отделить эти два интереса в водонепроницаемые отсеки, тем не менее, 

большинство в армии все же твердо убеждены, что Индия является экзистен-

циальной угрозой для Пакистана, несмотря на признание того, что внутренние 

угрозы безопасности остаются самой важной задачей, с которой Пакистан стал-

кивается сегодня.

Это не отрицает того факта, что есть заинтересованные группы в Пакистане, 

которые в прошлом пытались придумать связь между затягиванием кашмирского 

вопроса и стабильностью в Афганистане. Даже Зардари, возможно, по воле этих 

сил решил поднять вопрос о Кашмире в Организации Объединенных Наций. 

Попытка министра иностранных дел Пакистана Джалил Аббас Джиллани встре-

титься с лидерами конференции Хуррият в Дели в июле 2012 года имела целью 

не только заверить этих лидеров, что Пакистан не отказался от своих умыслов, 

но и послать сигнал пакистанскому истэблишменту, что правительство осознает 

«основной интерес», несмотря на то, что заинтересовано в мирном процессе.

В то время как пакистанская армия негативно восприняла решение Ислама-

бада о предоставлении режима наибольшего благоприятствования Индии и рас-

ширении торговых связей, было ясно, что она была не в состоянии противосто-

ять принятию этого решения в то время, когда ее отношения с Соединенными 

Штатами ухудшились из-за нападения в Салала, где погибло 22 солдата. Вместо 

этого армейские чины решили выступить против политики правительства через 

своих военных протеже, т. е. Совет Difa-e-Pakistan (DPC) — конгломерат ради-

кальных групп боевиков, которые полностью выступали против решения о пре-

доставлении режима наибольшего благоприятствования для Индии. Это привело 

к задержке подписания упрощенного визового режима и предоставление режима 

наибольшего благоприятствования для Индии в начале 2013 года. Пакистанская 

истерия по этому вопросу стала очевидна во время посещения Индии Рехманом 

Маликом, когда он сделал возмутительные замечания, приравняв террористи-

ческую атаку в Мумбаи со сносом Бабри Масджид и указав на связь между Абу 

Джундал и индийской разведкой. Это привело к возмущению в Индии, поставив 

под сомнение будущий процесс взаимодействия.

Тем не менее, факт остается фактом, что обе страны слишком много поста-

вили на карту мирного процесса. Для Индии это дает возможность подняться 

над узкой парадигмой безопасности и установить прочные отношения с Паки-

станом. Для Пакистана это выход из многочисленных кризисов, с которыми он 

Индия и Пакистан: на пути к мирному процессу

32

Геополитика XIX

сталкивается. Ситуация в сфере внутренней безопасности за это время ухудши-

лась и угрожает стабильности государства и социальной структуры. В 2012 году 

в результате террористических актов погибло 6211 человек. Армия находится под 

постоянной атакой боевиков ТТП. Экономическая ситуация довольно быстро 

приходит в упадок. На данном этапе можно предположить, что улучшение по-

литических и экономических отношений с Индией пойдет Пакистану на пользу.  

Однако, никто не видит никаких изменений в доктрине безопасности армии, не-

смотря на заявления в Пакистане, что существует необходимость «пересмотреть 

и переработать новую оборонную доктрину».

Нынешний всплеск нарушений режима прекращения огня, кажется, был вы-

зван желанием в армии создать возможность для интернационализации кашмир-

ской проблемы. Это было очевидно когда министр иностранных дел Хина Рабба-

ни Хар предложил ООН расследовать случаи нарушения режима прекращения 

огня, прекрасно отдавая себе отчет, что Индия крайне болезненно воспримет 

любые такие предложения. Речь Зардари в ООН ранее показала Кашмир как сим-

вол основной мировой ошибки, что должно рассматриваться как возрождение 

прокашмирского лобби в Индии в политике правительства за последние месяцы.

Несмотря на недавнюю стрельбу вдоль ЛК Индия должна продолжать зани-

маться втягиванием Пакистана в диалог, особенно в этот момент, когда экспери-

мент Пакистана с демократией, кажется, становится более понятным в условиях 

постоянной травли со стороны Верховного суда и якобы тихим вмешательством 

военных в политику посредством таких событий, как длинный марш Кадри. Под-

держание существующей политической нестабильности в Пакистане повысит 

ставки против Индии и укрепит те силы, которые стремятся испортить процесс 

взаимодействия. Это может иметь катастрофические последствия для демократи-

ческих сил в Пакистане.

Важно создать гражданское правительство в Пакистане, так как это в интере-

сах Индии, несмотря на бывшие ранее случаи травли от имени мощной армии. 

Для того, чтобы сохранить армию вне политики, Индии необходимо инвести-

ровать в демократический электорат Пакистана. Руководство в обеих странах 

должно признать, что мирный процесс будет сталкиваться с проблемами, и будут 

непрерывные попытки его срыва. Переход к деэскалации является отрадным со-

бытием. Таким образом, даже если будут приняты меры против лиц, ответствен-

ных за казнь индийских солдат, Индия должна заботиться о том, чтобы не отры-

ваться от процесса диалога.

Смрути С. Паттанаик

33

Индия

Индия, Южная Африка 

и уравнение IBSA-BRICS 2013

Фрэнсис Корнигэй

Для Южной Африки и Индии 2013 год обещает быть годом «интересных 

китайских времен» в навигации уравнения IBSA-BRICS в качестве поворот-

ного момента для обеих групп. Форум БРИКС проходит в марте в Южной 

Африке, где собираются пять лидеров. Позднее в этом году, в октябре, Индия 

проведет 6-й саммит IBSA по случаю 10-й годовщины Декларации Бразилиа, с 

которой началась эта тройка. Между тем, факт, что проведение в Южной Аф-

рике БРИКС особо отражает афроцентричный поворот в своем тематическом 

акценте на «БРИКС и Африка» привлек резкую реакцию со стороны одного 

из ведущих интеллектуалов гражданского общества Индии Самира Сарана. И 

это хорошо.

Чаще всего кружки ученых и интеллектуалов связывают БРИКС и IBSA во-

круг противоречий между собой, которые могли бы расстроить индивидуаль-

ные и коллективные усилия, известные как «вежливая компания». Это, избегая 

откровенные выражения, то, что пожирает нас.

Подобная сдержанность, как правило, имеет тенденцию быть за счет дей-

ствительно поучительного интеллектуального дискурса для продвижения вза-

имопонимания, и Самир Саран сделал столь необходимые усилия для озвучи-

вания «Африканского вопроса» в индийских СМИ. А SAFPI сделал большую 

услугу в распространении этого «вопроса» внутри всей своей африканской 

сети.

Саран, старший научный сотрудник и вице-президент Observer Research 

Foundation (ORF), мозгового центра, который сделал изначальную грязную 

работу для BRICS перед его учредительным саммитом в России в 2009 году, на-

писал статью в декабре 2012 г. в издание Indian Express, выразив мнение, что 

Южная Африка взяла на себя «обременительные задачи по выявлению и пред-

ставлению единого африканского голоса».

В процессе утверждения этой точки зрения Саран показывает, почему важ-

но, чтобы интеллектуальная, а также правящая элита из пяти стран действитель-

но сделала усилие, направленное на то, чтобы лучше познакомиться друг с дру-

гом, откуда все мы пришли — и действительно пришли к мнению, что БРИКС 

это просто общность национальных интересов, направленных, в основном, 

на реформирование глобального управления и глобального экономического 

управления, в частности.

34

Геополитика XIX

С точки зрения Cарана есть несколько недостатков в подходе Южной Африки 

к БРИКС:

• 

Она самонадеянно берет на себя обязанность говорить от имени всей Аф-

рики;

• 

Недопонимание, почему она была включена в БРИКС, — не как «посред-

ник» для Африки, но, как эмерджентная держава с уникальной точки зре-

ния, что повышает ценность БРИКС само по себе;

• 

Это недоразумение отражает отсутствие признательности за цель BRICS, 

которая состоит в передаче контр-нарратива по глобальному управлению.   

Если самонадеянно, как это может показаться для Южной Африки, брать на 

себя ответственность говорить от имени Африки, тот же вопрос может быть по-

ставлен в отношении стран БРИКС — кто им дал «добро» на включение в в ие-

рархическую «глобальную таблицу» Запада и от чьего имени? Их индивидуаль-

ные и коллективные действия не считаются с интересами других развивающихся 

и эмерджентных стран?

И какова цель, если глобальное управление не связано с тем, как различные 

национальные интересы должны согласовываться и, если возможно, гармонизи-

роваться таким образом, что признают факт, что глобальная экономическая инте-

грация подорвала прерогативы национального суверенитета? Ни одна страна не 

является островом в современном мире, и прежде всего в своем регионе.

Некоторые страны более приспособлены, чем другие в своих регионах для 

формулировки устремлений, которые являются транснациональными, хотя они 

могут быть (и на самом деле являются) национальной ревностью по поводу спо-

собности данных региональных держав управлять повесткой дня, которая, со-

вместно с другими региональными программами, может быть добавлена к кон-

тинентальной теме. Это не случайно, что в Южной Африке есть Сообщество 

Развития Юга Африки, к которой принадлежит Южная Африка, или Меркосур 

к которому принадлежит Бразилия, которые, в свою очередь, связаны с соответ-

ствующими континентальными повестками дня Африканского союза и Союза 

южноамериканских наций. То же самое относится к Индии в Южно-Азиатской 

ассоциации регионального сотрудничества, хотя часто отмечалось, что Индия 

стремится вырваться из этого региона к более «высокому уровню».

Нет, никто не помазывает эти члены IBSA, а также БРИКС на то, чтобы 

представлять их в «глобальной таблице» Тем не менее, существует негласное, если 

не часто неохотное понимание того, что по умолчанию Южная Африка, Бразилия 

и Индия находятся в лучшем положении, чем их соседи на уровне глобального 

управления, который включает в себя другие развивающиеся державы в рамках 

G20: Индонезию, Турцию, Южную Корею, Саудовскую Аравию, Мексику, 

Аргентину.

Фрэнсис Корнигэй

35

Индия

Теперь посмотрим, в частности, на Южную Африку, которая сообщает об 

этой «уникальной перспективе», добавляющей цену к БРИКС: не передает ли 

эта уникальность африканской идентичности континента с его историческим 

уникальным набором проблем, в то же время, когда все страны БРИКС делают 

все возможное, чтобы воспользоваться ресурсами Африки? Этот вопрос бьет в 

самое сердце, что и составляет «Африканский вопрос», где указано, что Южная 

Азия не может сравниться в контексте истории Индии и Южной Азии с их соб-

ственными уникальными проблемами, которые, опять же, должны указывать на 

южно-азиатскую региональную способность обосновывать усилия, направлен-

ные на возможность прийти к соглашению с этими проблемами.

Теперь, возможно, Индия является настолько большой, что охватывает собой 

субконтинентальный регион, что некоторые из его сыновей и дочерей, возмож-

но, не в состоянии оценить транснациональное призвание в той же степени, что 

относится и к Южной Африке в Африке. Как бы то ни было, национальный суве-

ренитет, к которому индийцы так привязаны, просто не работает в отношениях 

Южной Африки внутри фрагментированной Африки, где национальный суве-

ренитет по сути является слабостью этого континента; слабостью, над которой 

Южная Африка вместе с другими членами Африканского Союза должны рабо-

тать, чтобы ее преодолеть.

Эти современные и исторические обстоятельства неодолимы для панафри-

канской перспективы и повестки дня для любой страны на континенте, которая 

стремится к континентальному лидерству так же, как и Южная Африка. Это то, 

что Южная Африка приносит в БРИКС, где это четко понимается, если не оцени-

вается некоторыми из членов блока.

Поэтому Южная Африка в рамках своего африканского контекста стоит особ-

няком от других стран БРИКС, чьи перспективы указывают на то, что можно на-

звать «большим суверенитетом страны», который равносилен континентально-

му суверенитету. Это то, к чему Африка стремится и посылает сигналы Южной 

Африке и африканской повестке дня стран БРИКС. Эта перспектива выросла из 

реалий глобальной экономической интеграции, которая диктует панафриканское 

будущее как единственный сценарий, который имеет смысл для Южной Африки 

и Африки в целом — что, кстати, не требует в качестве такового «единого афри-

канского голоса».

Если БРИКС в виде отдельных стран и как коллективное целое начинают бо-

лее осознанно подходить к глобальному управлению от позиции преимущества, 

делающую экономическую интеграцию рабочей в рамках их соответствующих 

континентов и регионов, долгосрочная роль блока как ревизионистского актора 

в политике глобальной экономики может быть ограничена. На самом деле, это 

задача, стоящая перед странами IBSA в рамках БРИКС, так как это относится 

к трехсторонним отношениям, а Декларация Бразилиа приближается к своему 

Индия, Южная Африка и уравнение IBSA-BRICS 2013