ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 25.10.2023
Просмотров: 215
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Фузия и внутренняя флексия неоднократно привлекали внимание лингвистов в связи с проблемами типологии языков39 и используемых ими «грамматических способов» (термин А. А. Реформатского), структуры слова в языках разных типов (в особенности, индоевропейских и семитских языках40), соотношения системы языка и диахронических изменений. Имеются различные концепции их теоретического осмысления. Заметим, в частности, что внутренняя флексия оказывается одним из камней преткновения в концепции непосредственно составляющих. В отечественной лингвистике внутренняя флексия вполне справедливо рассматривается теперь как грамматический способ, принципиально отличный от аффиксации, но аргументация не всегда оказывается достаточной.
Типичным примером фузии являются случаи нерегулярного образования множественного числа посредством изменения корня в германских языках (как, например, в английском языке: man - men, fооt - fееt, tооth - tееth (mousе—miсе, lоuse - liсе, dormouse - dormiсе) и такое же образование форм претерита и причастия прошедшего времени (как в английском: ring – rang - rung, sing – sang - sung, fling – flung, run – ran – run, hang – hung – hung и т. п.).
Рассмотрим возможные варианты осмысления морфологической структуры таких словоформ. Во-первых, можно предположить, что корнем (предельным спецификатором) в tооth «зуб» — tееth «зубы», fооt «нога» — fееt «ноги», hang — hung и т.п. являются 1) resр. t-th, f-t, h-ng.
В таком случае следовало бы ожидать производных и сложных слов, вроде * tthless, tthache, barefted, hngman, hnger и т.п. Фактически же имеем toothless «беззубый», toothache «зубная боль», barefooted «босоногий», hangman «палач», hanger «вешалка». Разумеется, можно настаивать на этой точке зрения и объявить гласные в корнях производных и сложных слов не более чем соединительными вставными звуками, обеспечивающими фонетическую достаточность и удобопроизносимость слов и их элементов, типа беглых гласных в русском языке, ср.: лен - льна - льняной, сон — сна — сонный - сновидение, врать — завираться — завраться - завиральный, цветок - цветка, цветочек, — цветочка» и т.п. Однако при этом остается необъяснимым, почему производные и сложные слова имеют в каждом случае свой гласный и именно гласный одной определенной формы (единственного числа, а не множественного, инфинитива — настоящего времени, а не прошедшего), а производные и сложные слова с гласными других форм невозможны. Становится очевидным, что гласный сохраняется не просто в силу фонетических условий. Словообразовательные модели опираются на спецификатор (здесь = производящую основу) определенной формы с обязательным и вполне определенным гласным.
Но будет ли решение удовлетворительным, если корнем признать 2) tооth — , fооt — , hang — ? Очевидно, нет, так как пришлось бы считать, что в tееth, fееt, hung имеем дело с другим корнем. Еще более важно другое возражение: различие оо/ее (здесь приводится графическое различие) в tooth и teeth фиксирует различие в значениях числа, т. е. (tooth не просто словоформа, совпадающая с корнем, но словоформа единственного числа, а teeth — не просто словоформа с иным корнем, а словоформа множественного числа. Иначе говоря, неприемлемо никакое решение, отрицающее тождество спецификатора и различие категоризаторов в подобных случаях.
Наконец, можно предположить, что корень имеет вид 3) too\eeth, foo\eet, ha\ung, ma\en или 4) too\-th – т.е. tooth - \t – th - ), foo\-t, ha\-ng, ma\-n, или 5) t-\eeth-, f-\eet-, h-\ung-, m-\en
Ни одно из этих утверждений нельзя понимать в смысле факультативности гласной. В самом деле, если бы гласный корня был полностью факультативен, то по семантическим соображениям следовало бы ожидать форм * teethless «беззубый», т.е. лишенный зубов (а не зуба), barefeeted «босоногий», т.е. с босыми ногами (а не ногой), menkind «1) человечество, 2) мужская половина человечества», т.е. сообщество людей (а не человека), мужчин (а не мужчины) (tо) men «комплектовать личным составом», поскольку именно эти варианты корня употребляются в словоформах множественного числа. Фактически же употребляются, как указывалось, toothless, barefooted, mankind, to man.
Гласный вовсе не факультативен, а связан с различением определенных категориальных значений. Во всяком случае -ее- определенно связано указанием на множественное число, а –oo- связано как с единственным числом, так и с немаркированностью по числу. При "анализе третьего предположения дело опять-таки сводится к тому, что oo\ee принадлежат не только спецификатору, но и категориальной части номинаторов.
Четвертое предположение несколько отличается от третьего: корень имеет два варианта, один с —оо—, другой - с нулем гласного, гласный -ее- в таком случае надо считать сепаратным категоризатором -инфиксом множественного числа. Однако и в этом случае коммутация между разновидностью корня и числом вынуждает приписать вариантам корня категориальные значения. Кроме того, возник бы вопрос, как выражено единственное число. Приняв эту точку зрения, мы должны бы признать, что единственное число в tooth выражено нулевой морфемой. Очевидно, за нулевой морфемой следует признавать только ту позицию в морфологической структуре номинатора, что и у положительно выраженных морфем
, в оппозицию с которыми она вступает. Поскольку в форме ед. ч. tooth позиция внутри корня между согласными t - th занята гласным -оо-, последний по противопоставлению с -ее- не может не осмысляться в качестве показателя единственного числа. Анализ логических импликаций посылки приводит к парадоксу: импликации отвергают посылку. Получается, что гласный -оо- 1) и принадлежит и не принадлежит спецификатору, 2) является и положительным и нулевым категоризатором единственного числа.
Пятое предположение (корень t-\eeth—) не заслуживает рассмотрения, так как содержит все недостатки первого и четвертого и, кроме того, вынуждает к нелепой эквилибристике при объяснении формы спецификатора в производных toothless и т. п. (при этом предположении -оо- надо признать инфиксом единственного числа, а показателем множественного числа пришлось бы считать нулевую морфему).
Все рассмотренные предположения исходят из стремления найти отдельное, сепаратное выражение для спецификатора и категоризаторов так, чтобы можно было приписать спецификатору во всех оппозиционных словоформах какой-то постоянный десигнатор одной определенной фонематической структуры. И все они оказываются неудовлетворительными. Обнаруживается, что если имеются соотносительные формы типа tooth — teeth и наряду с ними формы типа tooth - toothless и т. п., то категориальная и спецификационная части в tooth — teeth не выражены раздельно, а имеет место фузия категоризатора и спецификатора, категориальные значения выражаются самой формой спецификатора. Попытки найти для каждого из них отдельное выражение логически не состоятельны, так как не учитывают диалектического характера фузии.
Выше уже указывалось, что крайним случаем фузии является супплетивизм. Тождество спецификатора в этом случае основывается исключительно на функционально-семантичной общности супплетивной парадигмы и никак не подкреплено в плане выражения, со стороны формы десигнаторов. Десигнатор каждого члена супплетивной парадигмы является и спецификатором и категоризатором одновременно. Фузия в этом случае настолько очевидна, что не может быть и речи о том, чтобы какую-то часть десигнатора отнести на счет спецификатора, а другую - категоризатора (ср.: анг. bе — аm, is, аrе - was, were - bееn – being).
Важно отметить следующее обстоятельство: о фузии в tooth - teeth говорим постольку, поскольку наблюдаются также toothless, toothache и т. п., т. е. существуют модели слово- и формообразования, базирующиеся на tooth —.
Приняв, что 1) парадигма - это совокупность всех простых номинаторов с общим спецификатором и разными категоризаторами, что 2) тождество (общность) десигнаторов устанавливается по их фонематической структуре и что 3) тождество (общность) значимых единиц, в частности, спецификаторов и категоризаторов, устанавливается не только на основе общности их десигнаторов, но прежде всего по их функционально-семантической общности (на функционально-семантических основаниях), можно определить фузию в общем виде следующим образом. Если имеется парадигма номинаторов и у одних членов этой парадигмы общему спецификатору соответствуют тождественные, а у других - нетождественные десигнаторы, то в этих последних имеет место фузия как прием несепаратного выражения категориальных значений в том случае, когда различие указанных десигнаторов соотносится с различием категориальных значений, а иных показателей категоризации в номинаторах нет. При более узком понимании фузии, исключающем супплетивизм, надо ввести дополнительные условия: в нетождественных десигнаторах общего спецификатора содержится некоторая постоянная общая часть, а изменению подвергается также некоторая определенная часть десигнаторов. В обычном случае десигнаторы совпадают в своих линейных границах; в примерах, которые рассматриваются нами, они содержат общую начальную и конечные части, а изменение касается гласных середины десигнатора.
В динамическом аспекте фузия несупплетивного типа, как в англ. Tooth — teeth, может быть промежуточным этапом к инфиксальному формо- и словообразованию, когда корень действительно принимает вид t – th —. Действительно, если бы в производных toothless и т. д. наблюдалась бы другая огласовка корня как средство различения этих членов парадигмы, т, е. что-то вроде *tath(1еss), то следовало бы признать, что спецификатор имеет вид t-th—. Именно такая картина наблюдается в семитских языках.
Известно, что для семитских языков весьма характерна структура слова из трех согласных (структуры с двумя и четырьмя согласными также возможны, но редки), между которыми размещены гласные. Определенная огласовка41 слова связана с определенной категоризацией семантики слова, т.е. фиксирует некоторое формообразовательное или словообразовательное значение, хотя возможна значительная грамматическая омонимия одной огласовки.
Такого рода огласовки могут также сочетаться с удвоениями средней согласной (геминацией), нулем первого или второго гласного, инициальными (в начале слова), инфиксальными или постфиксальными элементами и составляют то, что принято называть формулой (схемой, трафаретом) семитского слова. Таким образом, в парадигме слова согласные оказываются постоянными элементами (возможные их изменения не являются фонематическими, а носят комбинаторный ассимилятивно-диссимилятивный характер), а формула оказывается переменной.
Поэтому, описывая структуру семитского слова, удобно согласные обозначать цифрами 1—2—3 или буквами x—у—z и между ними помещать элементы формулы, например: 1ā2i3, 1а2ū3, та12ūЗ, li23, li2ā3, mi12a3, ma12i3, u12ū3и т. п. Каждая формула, как сказано, связывается с некоторым категориальным значением.
Например, формула — ā — i — связывается с категориальным значением «проявляющий некое свойство» и образует причастие действительного залога и имена действующих лиц (заметим, что причастия в семитских языках не различают времени и вида). Ср.: в арабском языке: kātib «пишущий, писец, писатель», kāri' «читающий, чтец, читатель», kādib «лгущий, лжец», sadik «говорящий правду, правдивый человек», nāsir «помогающий, помощник», kāhil «незнающий, невежда»42 и т. п. Существуют и другие формулы с значением деятеля: - а — āс геминацией среднего согласного, как в tahana «молотить», точнее, (он) молотил» - tahhān «мельник», hādid «железо» haddād «кузнец»; ти1а213, как в 'аllamа «учитель, (он) учил»- - mu’allim «учащий, учитель». Хотя и возможны, с одной стороны, значительная грамматическая омонимия одной формулы, а, с другой, грамматическая синонимия разных формул, это не меняет сути способа категоризации. Формулы этого рода выражают обширный круг грамматических значений формообразовательных и словообразовательных. Этим способом образуются так называемое «ломаное, или разбитое» множественное число
43 (например: tālib (un) «студент» - tullāb (un) «студенты», формула – ā – i - - | - u - ā; kalb «собака» - kilāb, формула 1а23|li2ā3, kalb «сердце» - kulūb, формула 1а23\1и2ūЗ и т. д.). Так же выражаются значения сравнительной степени прилагательных, пассива и др.
В семитском глаголе выявляются так называемые породы44. В основе пород лежит тот же трехсогласный корень, формально они отличаются разными огласовками и добавочными согласными, т. е. теми же формулами. Породы представляют собой глагольные формы, служащие для выражения весьма разнообразных категориальных значений, прежде всего видовых и залоговых, но также и многих других, как интенсивность действия и др. Глаголы всех пород имеют, помимо личных форм, также неличные: действительные и страдательные причастия и так называемые масдары45, или имена действия. Неличные формы также образуются посредством специальных формул.
Многие категориальные значения, которые в индоевропейской лингвистической традиции принято относить к словообразовательным (в отличие от формообразовательных), также выражаются в семитских языках посредством формул «чередования».
В современном арабском языке возможно «формульное» словообразование существительных со значением места и времени действия, орудия действия, деятеля, ремесел и постоянных занятий, способа (манеры) действия, части целого, физического состояния организма, уменьшительности — ласкательности (типа kalb (un). «собака» - kulajb u(n) «собачка», формула 1 а 23|1 и 2 аj 3; umm (un) «мать» - umajmat (un) «матушка, мамочка», формула 1 и 23 |1и 2аj3—аt) и др.
Вместе с тем семитские языки используют в целях слово- и формообразования способы «чистой» суффиксации, постфиксации, префиксации и инфиксации, свойственные строю индоевропейских, урало-алтайских и многих других языков. Таковы, например, суффиксы имен в арабском - ijj,— ijjat,— аt (un), - āt (un) и др. Ср.: nazzārat (un) «очки, бинокль» - nazzāratijj (un) «оптик», falак (un) «небо» — falak — falак - ijj— (un) «астрономический, астроном»; sukkar (un) «сахар» — sukkarijjat; (un) «сахарница», tawrat (un) «революция» - tawrijjat (un) «революционность», ’ahad (un) «один» - ’ahadijjat (un) «единичность»; tālib (un) «студент» tālibat (un) студентка»; tārik (un) «дорога, улица, путь» - turuk (un) «дороги, улицы, пути» («ломаное» мн. ч.) – turuk - āt (un) «пути (множественное множественного числа способом постфиксации от «ломаного» мн. ч.). Префикс tа — имеет значение возвратности и взаимовозвратности действия: 'allama «учить»-tа'аllamа «учиться», ' āwаnа «помогать»— ta'āwana «помогать друг другу». Ср. также инфикс -tа-: kаtаbа «писать» — iktatabа «выписывать».