ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 25.10.2023
Просмотров: 220
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Прежде всего различаются, как будто, три класса формальных единиц: фонема, морфема и слово. Фонемы, с одной стороны, и морфемы и слова, с другой, выявляются на разных несопоставимых формальных основаниях. Напротив, морфемы и слова разграничиваются на разных, но сопоставимых основаниях. Это обстоятельство является отражением принципиального различия между функциями различения смысла и фиксации определенного смысла (квантования смысла). В первом случае функция исчерпывается простым указанием различия смысла, во втором случае указывается определенный смысл.
4.3. Фонема
Фонема как формальная единица определяется ее субстанциональными, физическими характеристиками. Это класс единиц, форма которых обусловлена свойствами манифестирующей субстанции, а точнее, теми различиями, которые способны проводить в ней пользующиеся языком. Установление фонем опирается на способность говорящих отождествлять и разграничивать классы простых речезвуков по их физической характеристике. Таким образом, понятие фонемы вполне соответствует тому смыслу, который в него вкладывают, основываясь на субстанциональных, акустико-артикуляторных (а не функциональных) критериях.
4.4. Слово и морфема: отграничение слов от морфем, определение слова и морфемы
Разграничение слов и морфем, как уже было сказано, основано на формальных различиях иного рода. Особенности их формы определяются различиями в их комбинаторных (в широком смысле слова) возможностях, т. е. эти два класса разграничиваются по принципиальным различиям в их комбинаторике. Процедура их разграничения начинается с установления простых номинаторов. Согласно основному принципу языковой структуры — принципу иерархического включения (см. выше), всякий коммуникатор является вместе с тем и номинативной единицей. Критерием номинативной единицы является способность составить предложение, хотя бы эллиптическое. Пользуясь этим критерием и сравнивая составы этих предложений, можно установить не только перечни номинативных единиц, но и выявить простые (минимальные) номинаторы.
Опираясь на этот перечень, отграничиваем морфемы от слов. Если между частями номинатора N=(е1+е2), имеющих значение
С=(с1+с2), нельзя вставить никакой номинатор, не нарушив цельности N, то N — слово, а е1 и е2—морфемы. Напротив, если между частями номинатора N=(е1+е2), имеющих значение С=(с1+с2), возможно вставить другие номинаторы, то N — словосочетание, а е1 и е2 — не менее, чем слова32. Например, в «столик» и «маленький стол» единицы —«ик» и «маленький», имеют, как уже указывалось, одинаковое значение, но между «стол»— и «-ик» нельзя вставить какой-либо номинатор, не нарушив цельности единицы «столик». Следовательно, —«ик» и «стол» — морфемы. Напротив, «маленький стол» вполне допускает вчленение других номинаторов без нарушения цельности «маленький», «стол» и «маленький стол», равно как и предикативную трансформацию «стол—маленький». Естественно считать, что значимые элементы е’1 и е’2 составного номинатора, не допускающие вчленения другого номинатора между ними, структурно более спаяны, морфологически менее свободны один относительно другого, чем элементы е”1 и е”2, между которыми вчленение номинаторов возможно. Последние структурно более свободны по отношению друг к другу, в морфологии такого образования нет какой-либо спайки элементов, т. е. морфологически его элементы самодостаточны. Назовем структуры первого рода когерентными (непроницаемыми для номинаторов), а второго рода — некогерентными (проницаемыми). Соответственно об элементах в первом случае будем говорить, что они не обладают формальным (формально-комбинаторным) признаком отдельности, а во втором случае этим признаком обладают. Тогда слова можно определить как внутренне когерентные значимые единицы, выступающие как элементы внутренне некогерентных структур более сложного порядка, а морфемы — как (внутренне когерентные) значимые единицы, выступающие как элементы внутренне когерентных структур более сложного порядка, или проще как значимые элементы, вычленимые в структуре слов. Для краткости можно говорить, что слова — значимые единицы, обладающие
свойством отдельности, а морфемы — значимые единицы, не обладающие свойством отдельности (в указанном выше смысле). В частном случае морфема совпадает со словом, т.е. оба уровня совмещены в одной единице, которая является и словом и морфемой одновременно33.
Некоторые слова, например, союзы, предлоги, артикли и другие служебные и вспомогательные слова (вроде частицы сослагательного наклонения «бы», вопросительной частицы «ли» и т. д.) никогда не выступают самостоятельно как отдельные номинаторы, они лишь образуют часть состава номинаторов. Отдельность формы свойственна им лишь как пассивный признак, так как образуется вычленением самодостаточных номинаторов. Функционально такие единицы — не более чем категоризаторы, т. е. фиксаторы определенного рода, тем не менее на формальном основании — по признаку отдельности формы — их следует признать не морфемами, а словами, как это обычно и делается.
4.5. Соотношение функциональных и формальных единиц
Многие концепции стратификации языковых единиц неудовлетворительны в силу того, что не проводят последовательного разграничения двух оснований — функционального и формального выделения языковых единиц, а смешивают их. В лучшем случае стремятся соединить оба основания. Между тем соответствия между функцией и формой: простой дистинктор — фонема, простой фиксатор — морфема, простой номинатор — слово— являются не более чем общей тенденцией языков определенного строя, и классификация единиц сразу по двум основаниям не может вместить массу пограничных случаев, когда функции не соответствует «положенная для нее форма». Морфемы выступают не только в обычной для них функции фиксаторов, но и как номинаторы (ср.: примеры, вроде «магнитофонные и киноленты»). Напротив, слова выступают не только в обычной для них функции простых номинаторов, но и в качестве категоризаторов (ср.: функции предлогов, союзов, артиклей— слов, вспомогательных глаголов и др.). Таким образом, для точной характеристики десигнаторов требуется третий ряд терминов, указывающих и формальный, и функциональный признаки десигнатора: морфема—фиксатор (морфема - категоризатор = грамматическая морфема, морфема — спецификатор = основа, морфема - предельный спецификатор = корень), морфема - номинатор, морфема — форматор, слово - номинатор ( = полнозначное слово), слово — категоризатор ( = служебное слово) и т.д.
Известная дилемма, следует ли квалифицировать отделяемые приставки немецких глаголов как слова или как морфемы, не может быть решена приемлемым образом, если соединять в определениях слова и морфемы функциональные и формальные признаки. При таком подходе приставка в условиях, когда она слита с глаголом, удовлетворяет определению морфемы, так как не является номинативной единицей и вместе с тем не обнаруживает признака отдельности. Но в условиях, когда она отделена от глагола, она, с указанной точки зрения, не может быть названа ни словом, ни морфемой: хотя признак номинативности отсутствует, но появляется формальный признак отдельности. Если же эти два основания развести, то приставки этого рода квалифицируются как фиксаторы (категоризаторы), имеющие в одних условиях формальный статус морфемы, а в других — слова.
4.6. Неуниверсальность слова и морфемы
Из типологии языков известно, что категории слова и морфемы в указанном понимании не обязательны для строя всех языков. Во всяком случае, организация функциональных единиц в подобного рода формальные классы и противопоставление их представляется сомнительными в языках инкорпорирующих и так называемых аморфных. В цепочке морфема — слово — предложение первые, как будто, пропускают слово, а вторые — морфему. Иными словами, эти понятия, по-видимому, не описывают реальности всех языков и не имеют статуса всеобщих универсалий. Компонование языковых единиц в формальные классы этого рода свойственно, по всей вероятности, лишь некоторому кругу языков как частная особенность их структуры. Это, впрочем, не удивительно: универсалии обнаруживаются прежде всего в функциональной стратификации языковых единиц, но универсальным функциям может соответствовать большое своеобразие частных формальных шаблонов34, в том числе, и группировок языковых единиц по различным формальным признакам. По этой причине термин «морфема» в современной лингвистике употребляют также независимо от противопоставления «морфема—слово» в самом широком смысле для обозначения предельных значимы единиц любого функционального уровня и формального класса. Но, увы, этим лишь затемняется внутренняя разнородность обозначаемых явлений.
4.7. Систематизация способов смыслоразличения
4.7.1. Аналогия с транспортным средством. Для того, чтобы пояснить суть последующего изложения, вернемся к аналогии с транспортным устройством. Общая функция этого устройства имеет некоторую структуру, т. е. состоит из ряда определенным образом связанных и взаимообусловленных функций: помещать груз, пассажиров, обеспечивая их сохранность удобства, перемещать их в требуемом направлении и т.д. Соответственно устройство обнаруживает функциональные части: кузов (кабина, салон, багажник), двигатель шасси, рулевое управление, тормозная система, сигнализация и т.д. Функция может быть реализована разными способами. Способ в таком случае является формой, которую принимает функция. Колесо, гусеницы, винт штанги и т.д. — это разные формы осуществления функции перемещения. Именно такой смысл имеет различение функционального и формального. В том же смысле различаем функциональные и формальные языковые единицы. В функциональном устройстве форма подчинена функции. Описывая функциональное устройство, естественно от функции переходить к форме, а прежде чем заниматься структурой конкретной формы, реализующей какую-то функцию, следует уяснить, сколько разных форм, сколько формальных принципов используются той же целью. Иными словами, желательно знать не только, как устроено колесо, но прежде еще, для чего оно устроено и какие другие средства служат той же цели.
4.7.2. Постановка задачи. Деление значимых единиц на морфемы и слова производится по формальным (а не функциональным) признакам, но это классификация уже на продвинутом уровне исследования - на уровне структурной организации формальных единиц. В самом деле, это членение основывается на формальных особенностях организации значимых единиц в единицы более высоких порядков, оно касается формального статуса значимых единиц тех промежуточных формальных образований, которые свойственны структуре некоторых языков на уровнях от фиксации к номинации смысла. Исследуя, как фиксаторы организуются в номинаторы, рассматривая структуру номинаторов в аспекте их формы, мы обнаруживаем, что для строя некоторых языков свойственна организация фиксаторов в когерентные структуры, в спайки, непроницаемые для номинаторов, — слова. Наличие такого рода структур — когерентных форм организации фиксаторов - в свою очередь предполагает понятие элементов этих структур — морфем.