Добавлен: 26.10.2023
Просмотров: 615
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
§ 2. Содержание и особенности охранительно-защитной
деятельности органов публичной власти и их должностных лиц
И охранительная, и защитная деятельность государства, органов публичной власти, их должностных лиц представляет собой форму активно-властного отношения государства к правонарушениям, их причинам и последствиям в целях реализации прав, свобод, законных интересов и обязанностей личности. Охранительная и защитная виды публичной деятельности при всем их различии имеют много общих черт и характеристик, позволяющих говорить о единой правоохранительной деятельности органов публичной власти и их должностных лиц, как это принято в юридической литературе. В дальнейшем изложении мы отдаем предпочтение термину охранительно-защитной публичной деятельности.
Проведенные исследования, дискуссии по данному вопросу дают основания выделить ряд существенных характеристик, позволяющих составить достаточно верное представление об охранительно-защитной деятельности как разновидности человеческой практики, понять ее содержание и назначение. Основными признаками охранительно-защитной деятельности являются <1>: а) особый предмет этой деятельности; б) властность ее осуществления; в) правовая опосредованность; г) процессуальная ее упорядоченность; д) уполномоченность субъектов, осуществляющих охранительно-защитную деятельность.
--------------------------------
<1> См.: Рудяков Н.М. Органы внутренних дел в системе правоохранительных органов Советского государства. Хабаровск, 1987.
Предмет охранительно-защитной деятельности. Охранительно-защитная деятельность государства, его органов и должностных лиц сориентирована прежде всего на противодействие различного рода асоциальным, противоправным явлениям. Объектом такой деятельности являются общественные отношения, а ее предметом - правонарушения с их негативными последствиями.
Вместе с тем следует иметь в виду, что содержание предмета охранительно-защитной деятельности значительно разнообразнее. Субъекты охранительно-защитной деятельности стремятся выявить причинно-следственные связи в системе общественных отношений, с тем чтобы, оказывая на них воздействие, не допустить в социальной действительности возрастания правонарушений, упредить их, не допустить преобразования причины в следствие. Этим и обусловливается тот факт, что неотъемлемой частью предмета охранительно-защитной деятельности являются причины правонарушений и условия, способствующие их совершению.
В числе факторов, детерминирующих совершение преступлений и других правонарушений, - низкий жизненный уровень, пьянство, наркомания, коррупция, бюрократизм, другие негативные явления. Государство и субъекты гражданского общества предпринимают специальные меры, направленные на искоренение названных проявлений социального паталогизма, ликвидацию причин, их порождающих.
Властность охранительно-защитной деятельности. Властность как свойство охранительно-защитной деятельности проявляется в способности государственных органов, их должностных лиц, осуществляющих эту деятельность, подчинять и направлять поведение людей. Требования компетентных субъектов охранительно-защитной деятельности обеспечиваются государством, системой государственно-правовых средств и методов, важное место среди которых принадлежит государственному принуждению.
Государственное принуждение является таким видом исторически необходимого внешнего воздействия государственной власти в лице компетентных органов и должностных лиц на сознание и волю субъектов общественных отношений, посредством которого их поведение приводится в соответствие с публичными интересами даже вопреки их взглядам, интересам и воле. Государственное принуждение является обязательным признаком всех охранительно-защитных средств, имеющихся в арсенале государства и закрепленных в его позитивном праве.
По характеру принуждения различают потенциальное (статичное) и реальное (динамичное) государственное принуждение. Указанные виды государственного принуждения соотносятся с различием правового воздействия и правового регулирования. К потенциальному принуждению непосредственное отношение имеет дискуссия о наличии косвенного (условного, психического) принуждения. Ряд авторов (В.Д. Ардашкин, Б.Т. Базылев, Т.В. Керимова, В.Н. Кудрявцев, В.А. Серков, А.П. Чирков и др.) полагают, что уже в самом содержании норм права в силу их императивности, обязательности содержится потенциальная угроза применения государственного принуждения, оно присутствует в своем психологическом виде, формируя мотив правомерного поведения. Более того, при добровольном исполнении требований норм права речь может идти об условном принуждении, поскольку лицо осознает социальную необходимость и полезность правовых требований <1>.
--------------------------------
<1> См.: Базылев Б.Т. Социальное назначение государственного принуждения в советском обществе // Правоведение. 1968. N 5; Кожевников С.Н. Государственное принуждение: особенности и содержание // Советское государство и правительство. 1978. N 5; Козулин А.И. Правовое принуждение: правовые начала государственного принуждения в советском обществе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1986; Серегина В.В. Государственное принуждение по советскому праву. Воронеж, 1991; и др.
Большой вклад в разработку теории государственного принуждения внесен представителями отраслевых юридических наук (Д.Н. Бахрах, И.А. Галаган, В.П. Грибанов, О.С. Иоффе, З.Ф. Коврига, В.М. Корнуков, О.А. Красавчиков, В.А. Михайлов, М.Л. Петрухин и др.).
Убеждение и потенциальное принуждение сближаются целями, на которые они ориентированы, а различаются мотивацией. Если в основе убеждения лежат сознательные и устойчивые правовые установки, а мотивом к правомерному поведению является действие в соответствии с собственной волей, совпадающей с волей государства, то в основе потенциального принуждения находятся такие мотивы, как страх, боязнь быть осужденным и наказанным, и другие мотивы, которые в принципе удерживают от неправомерного поступка. Норма права влияет на сознание людей, прежде всего, в информационном, ценностном, стимулирующем аспектах и лишь затем - в принудительном.
Бесспорно, что эффективность государственного принуждения зависит от того, насколько оно сопровождается убеждением в необходимости и правомерности его применения. Любой субъект гражданского общества объективно заинтересован в существовании государственного принуждения еще задолго до того, как в действие будет приведен принудительный механизм.
Итак, государственное принуждение вызывается к жизни необходимостью разрешения возникающего противоречия, конфликта между волей, выраженной в нормах закона, и индивидуальной волей участников общественных отношений и представляет собой принудительное воздействие, обеспечивающее поведение индивида вопреки его воле.
Государственное принуждение применяется к правонарушителям в тех ситуациях, когда это принуждение является единственным способом защиты права и правопорядка. Вряд ли можно согласиться с господствовавшей в советское время идеологической установкой о постоянном и неуклонном сокращении сферы действия государственного принуждения. Процесс сочетания убеждения и государственного принуждения является динамичным, он определяется многими факторами, действующими на конкретном этапе развития общества и государства.
В этом плане самым убедительным примером может служить формирование рыночной экономики в России, отношений, складывающихся в этой сфере. И хотя государственное регулирование в области рыночных отношений сводится к минимуму, именно рыночные институты хозяйствования нуждаются в наибольшей защите со стороны государства, способного предотвратить произвол чиновников в сфере частных отношений, защитить частную и иные формы собственности, пресечь недобросовестную конкуренцию. А такая поддержка со стороны государства реальна лишь при наличии принудительных механизмов со стороны государственной власти.
Правовая опосредованность охранительно-защитной деятельности. В демократическом обществе государственное принуждение справедливо характеризуется как правовое принуждение, при этом имеется в виду, что государственное принуждение возможно лишь на основе позитивного права (закона) и оно должно осуществляться в соответствии с его положениями. Естественно, что такие качества права, как его нормативность и обязательность, предполагают принуждение. Однако правовой характер государственного принуждения должен означать прежде всего правомерность государственного принуждения, его соответствие праву, быть нормативно определенным, что обеспечивается установлением в соответствии с общеправовыми принципами оснований использования государственного принуждения и его пределов. Такой подход дает основание для разграничения правового государственного принуждения и государственного принуждения, не являющегося правовым и выступающего в качестве подавления, насилия, репрессий, т.е. "узаконенного" произвола.
Подавление преследует цель сломить сопротивление класса, социальной группы либо вообще ликвидировать, уничтожить его. Именно в годы революции и Гражданской войны, социалистического строительства в России осуществлялась политика подавления эксплуататорского класса (классов), уничтожения кулачества как класса, массовых репрессий политических оппонентов и т.д. Как известно, классовое подавление осуществлялось как на основе формально принятых законов, так и вне какого-либо формально-юридического основания.
Крайней формой государственного и иного принуждения является насилие. Оно имеет место в условиях господства тоталитарного и иных антидемократических режимов. Насилие, как показывает историческая практика, есть симптом кризиса господствующей системы власти. Насилие выражается в массовых репрессиях, вооруженном подавлении мятежей, массовых выступлений против власти.
Так, в Постановлении Конституционного Суда РФ по делу КПСС и Компартии РСФСР <1> отмечалось, что "в стране в течение длительного времени господствовал режим неограниченной, опирающейся на насилие власти узкой группы коммунистических функционеров, объединенных в политбюро ЦК КПСС во главе с генеральным секретарем ЦК КПСС" и что в течение десятилетий "руководящие структуры КПСС были инициаторами, а структуры на местах - зачастую проводниками политики репрессий в отношении миллионов советских людей, в том числе в отношении депортированных народов".
--------------------------------
<1> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 30 ноября 1992 г. N 9-П "По делу о проверке конституционности Указов Президента Российской Федерации от 23 августа 1991 г. N 79 "О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР", от 25 августа 1991 г. N 90 "Об имуществе КПСС и Коммунистической партии РСФСР" и от 6 ноября 1991 г. N 169 "О деятельности КПСС и КП РСФСР", а также о проверке конституционности КПСС и КП РСФСР" // СЗ РФ. 1993. N 11. Ст. 400.
Без каких-либо формальных юридических оснований политическим репрессиям подвергались дети, вместе с родителями они насильно направлялись в места лишения свободы, в ссылку, высылку, на спецпоселения. Действовавшее при этом законодательство не требовало вынесения решений о применении репрессий в отношении детей, не достигших 16-летнего возраста. Однако по существу эти дети репрессировались, фактически подвергаясь мерам принуждения насильственного характера <1>.
--------------------------------
<1> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 23 мая 1995 г. N 6-П "По делу о проверке конституционности статей 21 и 16 Закона РСФСР от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" (в редакции от 3 сентября 1993 года) в связи с жалобой гражданки З.В. Алешниковой" // СЗ РФ. 1995. N 22. Ст. 2168.
Принуждение на основе закона вызывает состояние, в котором воля одного субъекта находится в зависимости от воли другого субъекта. В одном случае подчинение может быть связано с косвенным (условным, психическим) принуждением, когда у личности формируются мотивы и установки поведения, которое он сообразует с правовым предписанием. Здесь подчинение предшествует принуждению. В другом случае принуждение есть реальное физическое воздействие компетентных государственных органов и их должностных лиц, конечным результатом которого является состояние подчинения. В этом плане принуждение есть причина, а подчинение - следствие. Охранительно-защитная деятельность характеризуется большой степенью правового опосредования (урегулирования) целей и задач данной специфической деятельности государства, его органов и должностных лиц, средств и методов ее осуществления. Тенденция к правовому опосредованию этой деятельности в современных условиях углубляется, что является одной из гарантий от произвола и беззакония со стороны органов публичной власти, их должностных лиц. Применяемые в ходе охранительно-защитной деятельности меры государственного принуждения должны строго соответствовать предписаниям конституции и закона, при условии, что они четко определяют содержание и основания применения конкретных мер государственного принуждения.
деятельности органов публичной власти и их должностных лиц
И охранительная, и защитная деятельность государства, органов публичной власти, их должностных лиц представляет собой форму активно-властного отношения государства к правонарушениям, их причинам и последствиям в целях реализации прав, свобод, законных интересов и обязанностей личности. Охранительная и защитная виды публичной деятельности при всем их различии имеют много общих черт и характеристик, позволяющих говорить о единой правоохранительной деятельности органов публичной власти и их должностных лиц, как это принято в юридической литературе. В дальнейшем изложении мы отдаем предпочтение термину охранительно-защитной публичной деятельности.
Проведенные исследования, дискуссии по данному вопросу дают основания выделить ряд существенных характеристик, позволяющих составить достаточно верное представление об охранительно-защитной деятельности как разновидности человеческой практики, понять ее содержание и назначение. Основными признаками охранительно-защитной деятельности являются <1>: а) особый предмет этой деятельности; б) властность ее осуществления; в) правовая опосредованность; г) процессуальная ее упорядоченность; д) уполномоченность субъектов, осуществляющих охранительно-защитную деятельность.
--------------------------------
<1> См.: Рудяков Н.М. Органы внутренних дел в системе правоохранительных органов Советского государства. Хабаровск, 1987.
Предмет охранительно-защитной деятельности. Охранительно-защитная деятельность государства, его органов и должностных лиц сориентирована прежде всего на противодействие различного рода асоциальным, противоправным явлениям. Объектом такой деятельности являются общественные отношения, а ее предметом - правонарушения с их негативными последствиями.
Вместе с тем следует иметь в виду, что содержание предмета охранительно-защитной деятельности значительно разнообразнее. Субъекты охранительно-защитной деятельности стремятся выявить причинно-следственные связи в системе общественных отношений, с тем чтобы, оказывая на них воздействие, не допустить в социальной действительности возрастания правонарушений, упредить их, не допустить преобразования причины в следствие. Этим и обусловливается тот факт, что неотъемлемой частью предмета охранительно-защитной деятельности являются причины правонарушений и условия, способствующие их совершению.
В числе факторов, детерминирующих совершение преступлений и других правонарушений, - низкий жизненный уровень, пьянство, наркомания, коррупция, бюрократизм, другие негативные явления. Государство и субъекты гражданского общества предпринимают специальные меры, направленные на искоренение названных проявлений социального паталогизма, ликвидацию причин, их порождающих.
Властность охранительно-защитной деятельности. Властность как свойство охранительно-защитной деятельности проявляется в способности государственных органов, их должностных лиц, осуществляющих эту деятельность, подчинять и направлять поведение людей. Требования компетентных субъектов охранительно-защитной деятельности обеспечиваются государством, системой государственно-правовых средств и методов, важное место среди которых принадлежит государственному принуждению.
Государственное принуждение является таким видом исторически необходимого внешнего воздействия государственной власти в лице компетентных органов и должностных лиц на сознание и волю субъектов общественных отношений, посредством которого их поведение приводится в соответствие с публичными интересами даже вопреки их взглядам, интересам и воле. Государственное принуждение является обязательным признаком всех охранительно-защитных средств, имеющихся в арсенале государства и закрепленных в его позитивном праве.
По характеру принуждения различают потенциальное (статичное) и реальное (динамичное) государственное принуждение. Указанные виды государственного принуждения соотносятся с различием правового воздействия и правового регулирования. К потенциальному принуждению непосредственное отношение имеет дискуссия о наличии косвенного (условного, психического) принуждения. Ряд авторов (В.Д. Ардашкин, Б.Т. Базылев, Т.В. Керимова, В.Н. Кудрявцев, В.А. Серков, А.П. Чирков и др.) полагают, что уже в самом содержании норм права в силу их императивности, обязательности содержится потенциальная угроза применения государственного принуждения, оно присутствует в своем психологическом виде, формируя мотив правомерного поведения. Более того, при добровольном исполнении требований норм права речь может идти об условном принуждении, поскольку лицо осознает социальную необходимость и полезность правовых требований <1>.
--------------------------------
<1> См.: Базылев Б.Т. Социальное назначение государственного принуждения в советском обществе // Правоведение. 1968. N 5; Кожевников С.Н. Государственное принуждение: особенности и содержание // Советское государство и правительство. 1978. N 5; Козулин А.И. Правовое принуждение: правовые начала государственного принуждения в советском обществе: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1986; Серегина В.В. Государственное принуждение по советскому праву. Воронеж, 1991; и др.
Большой вклад в разработку теории государственного принуждения внесен представителями отраслевых юридических наук (Д.Н. Бахрах, И.А. Галаган, В.П. Грибанов, О.С. Иоффе, З.Ф. Коврига, В.М. Корнуков, О.А. Красавчиков, В.А. Михайлов, М.Л. Петрухин и др.).
Убеждение и потенциальное принуждение сближаются целями, на которые они ориентированы, а различаются мотивацией. Если в основе убеждения лежат сознательные и устойчивые правовые установки, а мотивом к правомерному поведению является действие в соответствии с собственной волей, совпадающей с волей государства, то в основе потенциального принуждения находятся такие мотивы, как страх, боязнь быть осужденным и наказанным, и другие мотивы, которые в принципе удерживают от неправомерного поступка. Норма права влияет на сознание людей, прежде всего, в информационном, ценностном, стимулирующем аспектах и лишь затем - в принудительном.
Бесспорно, что эффективность государственного принуждения зависит от того, насколько оно сопровождается убеждением в необходимости и правомерности его применения. Любой субъект гражданского общества объективно заинтересован в существовании государственного принуждения еще задолго до того, как в действие будет приведен принудительный механизм.
Итак, государственное принуждение вызывается к жизни необходимостью разрешения возникающего противоречия, конфликта между волей, выраженной в нормах закона, и индивидуальной волей участников общественных отношений и представляет собой принудительное воздействие, обеспечивающее поведение индивида вопреки его воле.
Государственное принуждение применяется к правонарушителям в тех ситуациях, когда это принуждение является единственным способом защиты права и правопорядка. Вряд ли можно согласиться с господствовавшей в советское время идеологической установкой о постоянном и неуклонном сокращении сферы действия государственного принуждения. Процесс сочетания убеждения и государственного принуждения является динамичным, он определяется многими факторами, действующими на конкретном этапе развития общества и государства.
В этом плане самым убедительным примером может служить формирование рыночной экономики в России, отношений, складывающихся в этой сфере. И хотя государственное регулирование в области рыночных отношений сводится к минимуму, именно рыночные институты хозяйствования нуждаются в наибольшей защите со стороны государства, способного предотвратить произвол чиновников в сфере частных отношений, защитить частную и иные формы собственности, пресечь недобросовестную конкуренцию. А такая поддержка со стороны государства реальна лишь при наличии принудительных механизмов со стороны государственной власти.
Правовая опосредованность охранительно-защитной деятельности. В демократическом обществе государственное принуждение справедливо характеризуется как правовое принуждение, при этом имеется в виду, что государственное принуждение возможно лишь на основе позитивного права (закона) и оно должно осуществляться в соответствии с его положениями. Естественно, что такие качества права, как его нормативность и обязательность, предполагают принуждение. Однако правовой характер государственного принуждения должен означать прежде всего правомерность государственного принуждения, его соответствие праву, быть нормативно определенным, что обеспечивается установлением в соответствии с общеправовыми принципами оснований использования государственного принуждения и его пределов. Такой подход дает основание для разграничения правового государственного принуждения и государственного принуждения, не являющегося правовым и выступающего в качестве подавления, насилия, репрессий, т.е. "узаконенного" произвола.
Подавление преследует цель сломить сопротивление класса, социальной группы либо вообще ликвидировать, уничтожить его. Именно в годы революции и Гражданской войны, социалистического строительства в России осуществлялась политика подавления эксплуататорского класса (классов), уничтожения кулачества как класса, массовых репрессий политических оппонентов и т.д. Как известно, классовое подавление осуществлялось как на основе формально принятых законов, так и вне какого-либо формально-юридического основания.
Крайней формой государственного и иного принуждения является насилие. Оно имеет место в условиях господства тоталитарного и иных антидемократических режимов. Насилие, как показывает историческая практика, есть симптом кризиса господствующей системы власти. Насилие выражается в массовых репрессиях, вооруженном подавлении мятежей, массовых выступлений против власти.
Так, в Постановлении Конституционного Суда РФ по делу КПСС и Компартии РСФСР <1> отмечалось, что "в стране в течение длительного времени господствовал режим неограниченной, опирающейся на насилие власти узкой группы коммунистических функционеров, объединенных в политбюро ЦК КПСС во главе с генеральным секретарем ЦК КПСС" и что в течение десятилетий "руководящие структуры КПСС были инициаторами, а структуры на местах - зачастую проводниками политики репрессий в отношении миллионов советских людей, в том числе в отношении депортированных народов".
--------------------------------
<1> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 30 ноября 1992 г. N 9-П "По делу о проверке конституционности Указов Президента Российской Федерации от 23 августа 1991 г. N 79 "О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР", от 25 августа 1991 г. N 90 "Об имуществе КПСС и Коммунистической партии РСФСР" и от 6 ноября 1991 г. N 169 "О деятельности КПСС и КП РСФСР", а также о проверке конституционности КПСС и КП РСФСР" // СЗ РФ. 1993. N 11. Ст. 400.
Без каких-либо формальных юридических оснований политическим репрессиям подвергались дети, вместе с родителями они насильно направлялись в места лишения свободы, в ссылку, высылку, на спецпоселения. Действовавшее при этом законодательство не требовало вынесения решений о применении репрессий в отношении детей, не достигших 16-летнего возраста. Однако по существу эти дети репрессировались, фактически подвергаясь мерам принуждения насильственного характера <1>.
--------------------------------
<1> См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 23 мая 1995 г. N 6-П "По делу о проверке конституционности статей 21 и 16 Закона РСФСР от 18 октября 1991 года "О реабилитации жертв политических репрессий" (в редакции от 3 сентября 1993 года) в связи с жалобой гражданки З.В. Алешниковой" // СЗ РФ. 1995. N 22. Ст. 2168.
Принуждение на основе закона вызывает состояние, в котором воля одного субъекта находится в зависимости от воли другого субъекта. В одном случае подчинение может быть связано с косвенным (условным, психическим) принуждением, когда у личности формируются мотивы и установки поведения, которое он сообразует с правовым предписанием. Здесь подчинение предшествует принуждению. В другом случае принуждение есть реальное физическое воздействие компетентных государственных органов и их должностных лиц, конечным результатом которого является состояние подчинения. В этом плане принуждение есть причина, а подчинение - следствие. Охранительно-защитная деятельность характеризуется большой степенью правового опосредования (урегулирования) целей и задач данной специфической деятельности государства, его органов и должностных лиц, средств и методов ее осуществления. Тенденция к правовому опосредованию этой деятельности в современных условиях углубляется, что является одной из гарантий от произвола и беззакония со стороны органов публичной власти, их должностных лиц. Применяемые в ходе охранительно-защитной деятельности меры государственного принуждения должны строго соответствовать предписаниям конституции и закона, при условии, что они четко определяют содержание и основания применения конкретных мер государственного принуждения.