Файл: 3. Переодизация истории русского языка Периодизация истории русского языка.docx
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 07.11.2023
Просмотров: 331
Скачиваний: 2
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
быть только окончания –ов, -ев, -ей, Ø (столов, зайцев, коней, сестёр). Но различия в этих окончаниях не связаны с различием трех типов склонения.Формы дательного, творительного, местного падежей множественного числа, имевшие большие различия по типам склонения, изменились под влиянием существительных I склонения. В результате сближения разных типов склонения в дательном, творительном и местном падежах множественного числа в древнерусском языке установились три окончания:
32. Развитие категории одушевленности.
К ХII в. в древнерусском языке начала формироваться категория одушевленности. Выражалось это в том, что у существительных, обозначающих одушевленные предметы, в значении винительного падежа стала употребляться не форма именительного падежа, как в древности, а форма родительного падежа. В предложениях типа ОТЬЦЬ, ЛЮБИТЪ, СЫНЪ, возникали трудности в разграничении объекта и субъекта действия, дополнения и подлежащего, так как в древнерусском языке, как и в русском непостоянный порядок слов. Поэтому для обозначения винительного падежа одушевленных существительных установилась форма родительного падежа.
Это объясняется близостью синтаксических связей и значений винительного и родительного падежей: выпил воду – выпил воды, читал книгу – не читалкниги.
Категория одушевленности формировалась постепенно, охватывая со временем все большее количество групп существительных.
Первоначально она установилась для имен собственных, обозначающих лиц мужского пола: УЗЬРѣ ИИСУСА, ЯРОПОЛКЪ ПРИВЕДЕ ВСЕВОЛОДА МЬСТИСЛАВИЧА, И ПОСЪЛА СЫНЪ СВОИ СВѦТЪСЛАВА. Затем она охватила имена нарицательные, названия лиц мужского пола. Причем, по предположению многих ученых, категория одушевленности коснулась сначаланаименованийлиц,социальнополноправных,апозже–лицзависимых: СВОѤГО МУЖА, ПОИЩЕМЪ КНѦЗѦ; ОСТАВИ СЫНА, ПОСЪЛА ОТРОКА.
В ХIV в. категория одушевленности проникает во множественное число мужского рода: ПОЖАЛОВАЛЪ ЕСМЪ СОКОЛНИКОВЪ, ПОБЕДИША ДЕРЕВЛѦНЪ.
К ХVI в. категория одушевленности укрепилась во множественном числе и для слов женского рода: РАБЫНЬ НАУЧИТИ, ЖОНОК И ДѣВАКЪ НОКАЗУѤТЪ.
Наконец, только к ХVII в., да и то еще не окончательно, категориия одушевленности охватила слова, обозначавшая и другие живые существа, и тем самым полностью укрепилась в русском языке: ПТИЦЪ ПРИКОРМИТЪ, ЛОШАДЕЙ КУПИТЬ.
Следы старых отношений в современном русском языке весьма незначительны. К ним относится наречие замуж, возникшее из сочетания предлога зас винительным падежом, равным именительному падежу, от муж (ср. выйти замуж и заступиться за мужа), а также такие конструкции, как выйтив люди,братьвжены,бытьизбранным вдепутаты.
34. История личных местоимений I и II лица.
Местоимением называется часть речи, которая не называет предмет, его признак или количество, а лишь указывает на них. Древнерусские местоимения делились на две большие группы: личные и неличные. В состав личных входили местоимения I и II лица, к которым примыкало по структуре и синтаксическим связям возвратное местоимение. Группу неличных составляли указательные, притяжательные, вопросительные, относительные, определительные, отрицательные, неопределенные местоимения. В отличие от личных местоимений, которые по морфологическим и синтаксическим признакам были сходны с существительными, неличные местоимения сближались с прилагательными. Кроме того, если личные местоимения
не имели категории рода, то неличные различались по родам, но не имели категории лица.
Склонение личных местоимений в древнерусском языке отличалось тем же супплетивизмом, каким оно характеризуется и в современном русском языке, т.е. формы именительного падежа и формы косвенных падежей образовывались от разных основ. Вместе с тем падежные формы личных местоимений в ряде случаев отличались от современных форм и с течением времени претерпели ряд изменений.
В древнерусском языке существовало различие полных и кратких (энклитических) местоимений. Энклитические формы были утрачены в русском языке к ХVII в.
Возвратное местоимение СЭБЭ (тут Э должно быть перевернутое) характеризовалось в древнерусском языке отсутствием формы И., а также категории числа. В косвенных падежах оно склонялось по типу местоимения ТЫ.
Следовательно, формы древнерусского возвратного местоимения отличались от современных форм только в родительном – винительном падежах (СЭБЭ– СЕБЯ) и в дательном – местном падежах (СОБÝ – СЕБЕ). Кроме того, в дательном и винительном падежах у этого местоимения тоже были энклитические формы: СѦ и СИ, впоследствии утраченные.
Форма винительного падежа СѦ не просто исчезла из языка, а превратилась в особую частицу, служащую для образования возвратных глаголов. Место СѦ по отношению к глаголу не было фиксированным, как в русском языке: СѦ могло располагаться перед глаголом, после глагола, между местоимением и глаголом могли располагаться другие слова: СѦ БОЯТИ - БОЯТИ СѦ - СѦ ЗÝЛО БОЯТИ. (тут Я такое же, как в таблице указана первая буква язъ).
Процесс превращения СѦ в постфикс отражается в памятниках с ХV в.
35. История личных местоимений III лица.
В древнерусском языке не было личного местоимения III лица. При необходимости эту роль выполняло другое указательное местоимение: И (м.р.), Я (ж.р.) (тут Я такое же, как в таблице указана первая буква язъ), Ѥ (ср.р.), выступавшее обычно в сложении с частицей ЖЭ: ИЖЭ, ЯЖЭ, ѤЖЭ. (тут Э должно быть перевернутое)
Это местоимение склонялось в древнерусском языке следующим образом:
Формы И.п И, Я, Ѥ очень скоро исчезли из языка и заменились другим указательным местоимением ОНЪ, ОНА, ОНО. Это местоимение склонялось раньше как устаревшее местоимение ОНЫЙ (-АЯ, -ОЭ). В значении личного оно отличалось от указательного ударением: ÓНЪ, ОНÁ, ОНÓ (личное); ÓНЪ, ÓНА, ÓНО (указательное).
Это местоимение, как и все остальные, утратило форму двойственного числа, а также изменило некоторые формы под влиянием чисто фонетических причин.
Кроме того, в склонении этого местоимения были утрачены старые формы винительного падежа единственного и множественного числа в силу своей невыразительности и заменены формами родительного падежа.
Данное местоимение развило интересную особенность – прибавление начального-проклитического [н] в косвенных падежах после непроизводных предлогов. Современные предлоги В, К, С в древнерусском языке выступали в виде: ВЪН, КЪН, СЪН. Поэтому сочетания их с косвенными падежами рассматриваемого местоимения выглядели так: ВЪН ѤМЪ, КЪН ѤМУ, СЪН ИМЬ. В результате падения редуцированных и переразложения основ согласный [н] предлога отошел к местоимению.
В результате сближения их установилась одна форма множественного числа, общая для всех родов: ОНИ.
Вплоть до 1917 г. в русском языке было еще одна форма, закрепленная за словами женского рода - ОНÝ. Одни лингвисты считают, что она во возникла под влиянием форм ТÝ, ВСÝ, другие – что это форма И.-В.п. двойственного числа. Форма ОНЕ сейчас сохраняется в некоторых говорах, но без значения женского рода.
36. История возвратного местоимения.
Возвратное местоимение характеризовалось в древнерусском языке отсутствием формы именительного падежа, а также категории числа.косвенных падежах оно склонялось по типу местоимения .Следовательно, формы древнерусского возвратного местоимения отличалисьот современных форм только в родительном – винительном падежах ( –СЕБЯ) и в дательном – местном падежах ( Ý – СЕБЕ). Кроме того, вдательном и винительном падежах у этого местоимения тоже были
энклитические формы: Ѧ и , впоследствии утраченные. Форма винительного падежа Ѧ не просто исчезла из языка, а превратилась вособую частицу, служащую для образования возвратных глаголов. Место Ѧпо отношению к глаголу не было фиксированным, как в русском языке: Ѧмогло располагаться перед глаголом, после глагола, между местоимением и
Все имевшиеся в исходной системе древнерусского языка у возвратного местоимения падежные формы были тождественны формам местоимения гы. Следовательно, они отличались от современных форм только в род.и вин. пад.(др.-русск. себе — современное себя) и в дат.-местн. пад. (др.- русск. co6i — современное себе).'В дат. и вин. пад. у этого местоимения, как и у ты, были энклитические формы: си и са. Падежные формы возвратного местоимения широко отмечаются в памятниках: род, пад.— оу себе, а межи себе оучинили и (под влиянием дат.-местн. пад.) межю собе, промеж собе; дат. пад.— коупи соб-Ь, мы соб-Ь боудемъ, а ты соб-k (там же), головоу си розби(х) дважды (там же); вин. пад,— хотя мстити себе (Лавр, лет.), возьмоутг на са (там же); местн. пад.— по соб\ (Грам. 1447—1456 гг.), и рече в co6t (Лавр, лет.) н т. д. Пути изменения этнх форм нли утраты их, так же как н причины таких изменений, у возвратного местоимения были теми же, что и у местоимения ты, н поэтому не требуют подробных комментариев: и здесь в род.-вин. пад. установилась форма себя вместо др.-русск. себе, а в дат.-местн. пад,— форма себе вместо др.-русск. co6t; энклитические же формы были утрачены. Однако форма вин. пад. ся (а в говорах иногда дат. пад. си) не просто исчезла из языка, а превратилась в особую частицу, служащую для образования возвратных глаголов. В древнерусском языке форма са, являясь местоимением, употреблялась в возвратном значении, и сливаясь с глаголом в одно целое: она могла выступать и после, и перед глаголом, а могла быть и отделена от глагола иными словами. Превращаясь в возвратную частицу, ся теряло свою самостоятельность и полностью сливалось с глаголом, сначала семантически, а затем фонетически и морфологически, образуя его возвратную форму. Этот процесс отражается в памятниках с XV в.
37. История указательных местоимений.
Указательные местоимения отражали три ступени удаленности предмета от говорящего. Местоимения сь, си, се указывали на предмет, близкий к говорящему; тъ, та, то - на предмет, удаленный от говорящего, но близкий к собеседнику; онъ, она, оно указывали на предмет, далекий и от говорящего, и от собеседника. Местоимения и, я, е отсылали к ранее указанному лицу или предмету и не входили в трех членную систему. Особого внимания требует история местоимений тъ,та, то. Форма Им. пад. ед. ч. м. р. местоимения тъ оказалась невыразительной в силу своей краткости и очень рано стала выступать в удвоенном виде тътъ>тот. В Р. пад. в форме того произошло ослабление взрывного [г] и превращение его во фрикативный [г], который затем исчез, и появилась форма [тоо], но так как для русского языка не свойственно зияние гласных, то между двумя гласными звуками развивается звук [в], вследствие чего появляется новая форма [тово]. Единая для всех трех родов форма мн. ч. (те) возникла в результате влияния основ косвенных падежей, где гласный [м] присутствовал во всех падежных формах, за исключением В. пад. В процессе развития языка утратились местоимения сь, си, се и онъ, она, оно. Но развитие языка привело к тому, что местоимения тот, та, то стали указывать на отдаленный предмет, а роль указателя на близкий к говорящему предмет стало играть местоимение этот, эта, это, возникшее путем сложения форм тот, та, то с частицей э (
38. История относительных местоимений
К относительным местоимениям относились иже, къто,чьто и др. История местоимения 3-го лица Первоначально местоимение 3-го лица отсутствовало в языке. Как уже говорилось выше, местоимение и, я, е входило в разряд указательных и отсылало к ранее названному предмету или лицу. В исходной системе древнерусского языка местоимение и, я, е склонялось и изменялось по числам: Единственное число Множественное число м. р. ср. р. ж. р. м. р. ср. р. ж. р. Им. и е я и я h Р. его еh ихъ Д. емоу еи имъ В. и е ю h а h Т. имь ею ими М. емь еи ихъ Двойственное число м. р. ср. р. ж. р. Им.-В. а и и Р.-М. hю Д.-Т. има Очень рано из употребления выходят формы Им. пад., т.к. в языке существовало много омонимичных ей форм (ср. форма я могла быть формой Им. пад. ед. ч. ж. р.; Им. и В. пад. мн. ч. ср. р.; Им. и В. пад. дв. ч. м. р.; часто употреблялись формы, заимствованные из церковнославянского языка - Им. пад. мн. ч. ж. р.; В. пад. мн. ч. м. и ср. р.; также сюда относится и односложная форма местоимения 1-го лица). Формы Им. пад. заменяются формами других указательных местоимений (сь, си, се; тъ, та, то), однако чаще всего использовались формы онъ, она, оно (с изменением ударения). Следовательно, супплетивизм в парадигме местоимения 3-го лица новый (ср. супплетивизм местоимений 1-го и 2-го лица унаследован из праславянского языка). В говорах, пограничных с белорусским языком, наблюдается стремление преодолеть супплетивизм: [j] из основы косвенных падежей проникает в форму Им. пад. - ён, ена, яна. Во мн. ч. в литературном русском языке установилась единая форма они, являющаяся по происхождению формой мн. ч. м. р. В ряде говоров можно встретить форму оны (бывшая форма мн. ч. ж.р.) и оне (форма возникла под влиянием формы те).
39. История вопросительных местоимений.
История вопросительных местоимений.
В древнерусском языке существовали вопросительные местоимения
КОИ, КОЯ, КОЕ;ЧЕИ, ЧЬЯ, ЧЬЕ; КЪТО, ЧЬТО .
Местоимения КОИ, КОЯ, КОЕ; возникли путем сложения основ КЪ, ЧЬ с указательным местоимением И, Я, Е. Местоимение КОИ, КОЯ, КОЕ впоследствии исчезло, хотя следы его сохранились в современном русском языке в других местоимениях, наречиях, фразеологических оборотах: кое-кто, кое-какой; кое-где, кое-как; в кои веки, ни в коем случае. Склонение местоимения ЧЕИ, ЧЬЯ, ЧЬЕ; не претерпело больших изменений.
Вопросительные местоимения КЪТО; ЧЬТО возникли путем сложения основ КЪ, КЬ с частицей ТО.
В именительном падеже этих местоимений выпали слабые редуцированные, после чего в форме произошла диссимиляция звуков [ч’] и [т], оказавшихся рядом. В результате вместо аффрикаты [ч’] стали произносить фрикативный [ш], однако написание буквы Ч сохранилось по традиции.
Формы родительного падежа этих местоимений стали произноситься с [в] вместо [г], как и при склонении местоимения
Форма творительного падежа ЦÝМЪ возникла из праславянской *koimь в результате монофтонгизации дифтонгов и II палатализации. Она оказалась изолированной от других форм данного местоимения, так как во всех падежах вместо [ц] звучало [к]. Поэтому по аналогии с остальными формами в творительном падеже вместо [ц] стали произносить [к]. Возникла форма , которая после падения редуцированных перешла в КЕМ.
Форма творительного падежа возникла из праславянской *keimь в результате монофтонгизации дифтонгов и I палатализации. Под влиянием формы КЕМ она изменилась в ЧЕМ.
В местном падеже в формах после падения редуцированных стали произносить [м] твердое, после чего произошла III лабиализация. Возникли современные формы О КОМ, О ЧЁМ.
40. Разряды прилагательных по значению.
Краткие прилагательные по своему значению делились на качественные (обозначающие качество, способное проявляться в большей или меньшей степени –
ДОБРЪ, ДОБРА, ДОБРО, ДОБРЫ), относительные (обозначающие признак через отношение к чему-либо – КАМЕНЪ, КАМЕНА, КАМЕНО, КАМЕНЫ) и притяжательные (обозначающие принадлежность кому-либо –КНЯЖЬ, КНЯЖА, КНЯЖЕ, КНЯЖИ ).
Склонялись они в мужском и среднем роде по образцу существительных II склонения, а в женском роде – по образцу существительных I склонения. Одни склонялись по твердому варианту(ДОБРЪ, СЕСТРИНЪ), другие – по мягкому СИНЬ, КНЯЖЬ ).
Все прилагательные изменялись по родам (мужскому, женскому и среднему), числам (единственному, двойственному и множественному) и падежам.
С течением времени краткие относительные прилагательные перестали употребляться, так как были вытеснены полными формами. Это связано со следующим. Качественные прилагательные обозначают подвижный признак, проявляющийся в большей или меньшей степени. Следовательно, по семантике они соотносятся с глаголами: черный – чернеть, молодой – молодеть. Поскольку близость к глаголам имеет именно краткая форма прилагательного, выступающая в роли сказуемого, она и сохранилась у качественных прилагательных.
Относительные прилагательные обозначают неподвижный признак, поэтому они не могут иметь особых связей с глаголом, а следовательно, они должны были утратить и ту форму, которая связана с глаголом – краткую форму. Краткие качественные прилагательные сохранились в современном русском языке, но не в функции определения, а в роли сказуемого, согласованного с подлежащим. Краткие прилагательные в роли определения встречаются сейчас лишь в фольклорных произведениях: сел на добра коня,встретил красну девицу. Они утратили способность изменяться по падежам, сохранив только родовые различия. В современном русском литературном языке сохранились остатки прежнего склонения кратких прилагательных по падежам в таких выражениях, как среди бела дня, по белу свету, на босу ногу, мал мала меньше.
Притяжательные прилагательные в древнерусском языке
оканчивались на ОВЪ, ЕВЪ , на ИНЪ, на *-jь, -jа, jэ. ( В отличие от современного русского языка относительные и притяжательные прилагательные были представлены большим количеством кратких форм: КАМЕНЪ ТЕРЕМЪ, ГРАДЪ КНЯЖЬ и т.п.
Суффикс *-jь вызывал фонетические изменения в корнях, если следовал за согласным:
а) губной в сочетании с *-j давал l’-эпентетикум: ЯРОСЛАВЛЬ ГОРОДЪ
(из ЯРОСЛАВЪ+ jь);
б) заднеязычный в сочетании с *-j изменялся по закону I палатализации:
СТРИБОЖЬ (из СТРИБОГЪ + jь);
в) зубные [д, т] в сочетании с *-jь также давали шипящие [ж’], [ч]
В истории русского языка притяжательные прилагательные на *-jь, -jа, jэ исчезли, оставив лишь незначительные следы в названиях городов: Ярославль, Путивль, Перемышль, Переяславль.
Прилагательные на ОВЪ, ЕВЪ, ИНЪ- сохранились, но с частичными изменениями в склонении. В современном русском языке в единственном числе они склоняются и по старому образцу краткого прилагательного, и по новому типу полных прилагательных. Различия здесь касаются форм родительного и дательного падежей единственного числа мужского рода и винительного падежа единственного числа женского рода:
И.п. бабушкин платок
Р.п. бабушкина платка, бабушкиного платка
Д.п. бабушкину платку, бабушкиному платку;
И.п. сестрина шаль – В.п. сестрину шаль.
Краткие прилагательные следует отличать от усеченных, искусственно созданных и широко употребляемых в поэтическом языке ХVIII – ХIХ вв. Отличие кратких прилагательных от усеченных состоит в синтаксической функции: краткие прилагательные в современном русском языке выступают в роли сказуемого, а усеченные – в роли определения. Кроме того, усеченные прилагательные сохраняют ударение полной формы, а краткие могут его менять: Наступила тёмна ночь. – Ночь темна.
41. История именных (кратких) прилагательных.
Ответ на этот вопрос: 40
42. История местоименных прилагательных.
Выше уже упоминалось, что полные прилагательные образовывались от кратких прн помощи указательного местоимения и, а, и, присоединявшегося к соответствующей падежной форме краткого прилагательного и склонявшегося. Таким образом, в имен. пад. ед. ч. возникало добръ-и > добрый, добра-л > добрал, добро-к > добром, синь-и > сымии, сымга-га > сышш, сике-к > синек; в род. пад. муж. и ср. р. добра-нго > добранго', в дат. пад. муж. н ср. р. добру-нму > добрунму, в твор. пад. добромъ-имь > доб- роимь; в местн. пад. добрк-нмь > добркнмь н т. д. Этот процесс был характерен для праславянского языка, н подобные формы в определенной степени отмечаются в старославянских памятниках.Однако уже в старославянском языке отразились явления изменения первоначальных форм полных прилагательных, что выразилось не только в уподоблении гласных основы н окончания , но и в замене в формах твор. пад. ед. ч. муж. и ср. р., дат., твор. н местн. пад. мн. ч. и дат.-твор. пад. дв. ч. звуков [о], [а], [ё| в окончаниях звуком [ы], в результате чего в этнх падежах появлялись формы на -ыимь, -ыимъ, -ыими, -ыихъ, -ыима, отчетливо зафиксированные старославянскими памятниками. В древнерусском же языке в этнх формах гласные подверглись стяжению, что привело к возникновению образований, характерных и для современного языка: добрым, добрыми, добрых и т. п.Однако в древнерусском языке процесс преобразования форм полных прилагательных пошел еще дальше, и это было связано с тем, что они попали под влияние форм указательных местоимений тъ, та, то. Такое влияние сказалось в единственном числе, где, скажем, формы в род., дат, и местн. пад. всех родов получили иные окончания, чем они должны былн бы иметь, если бы развивались только по фонетическим законам. В самом деле, если фонетически возможно объяснить развитие добранго в добрааго и далее в доброго, то появление русского доброго уже не объясняется только фонетическими процессами: окончание [ого] — результат влияния формы того, так же как [ому] в доброму (вместо добруму) возникло под влиянием тому, а [омь] > [ом] в добромь > добром (вместо добромь) — под влиянием томь
32. Развитие категории одушевленности.
Это объясняется близостью синтаксических связей и значений винительного и родительного падежей: выпил воду – выпил воды, читал книгу – не читалкниги.
Категория одушевленности формировалась постепенно, охватывая со временем все большее количество групп существительных.
В ХIV в. категория одушевленности проникает во множественное число мужского рода: ПОЖАЛОВАЛЪ ЕСМЪ СОКОЛНИКОВЪ, ПОБЕДИША ДЕРЕВЛѦНЪ.
К ХVI в. категория одушевленности укрепилась во множественном числе и для слов женского рода: РАБЫНЬ НАУЧИТИ, ЖОНОК И ДѣВАКЪ НОКАЗУѤТЪ.
Наконец, только к ХVII в., да и то еще не окончательно, категориия одушевленности охватила слова, обозначавшая и другие живые существа, и тем самым полностью укрепилась в русском языке: ПТИЦЪ ПРИКОРМИТЪ, ЛОШАДЕЙ КУПИТЬ.
Следы старых отношений в современном русском языке весьма незначительны. К ним относится наречие замуж, возникшее из сочетания предлога зас винительным падежом, равным именительному падежу, от муж (ср. выйти замуж и заступиться за мужа), а также такие конструкции, как выйтив люди,братьвжены,бытьизбранным вдепутаты.
34. История личных местоимений I и II лица.
Местоимением называется часть речи, которая не называет предмет, его признак или количество, а лишь указывает на них. Древнерусские местоимения делились на две большие группы: личные и неличные. В состав личных входили местоимения I и II лица, к которым примыкало по структуре и синтаксическим связям возвратное местоимение. Группу неличных составляли указательные, притяжательные, вопросительные, относительные, определительные, отрицательные, неопределенные местоимения. В отличие от личных местоимений, которые по морфологическим и синтаксическим признакам были сходны с существительными, неличные местоимения сближались с прилагательными. Кроме того, если личные местоимения
не имели категории рода, то неличные различались по родам, но не имели категории лица.
Склонение личных местоимений в древнерусском языке отличалось тем же супплетивизмом, каким оно характеризуется и в современном русском языке, т.е. формы именительного падежа и формы косвенных падежей образовывались от разных основ. Вместе с тем падежные формы личных местоимений в ряде случаев отличались от современных форм и с течением времени претерпели ряд изменений.
-
Следует обратить внимание на форму I л. И.п ед.ч. – ЯЗЪ. Эта форма отличается от старославянской наличием [j] перед начальным [а]. В древнерусском языке долгое время употреблялся наряду с формой но впоследствии утратился. Местоимение тоже не осталось без изменений и перешло в Я. Объясняется это тем, что формы именительного падежа всех остальных лиц и чисел были односложными, а форма была двусложной. Возникла тенденция к отпадению второго слога и превращению формы I л. ед.ч. также в односложную. -
Изменению подверглись и формы Р.п ед.ч МЕНЕ, ТЕБЕ выступавшие и в значении винительного падежа. В истории русского языка произошло изменение этих форм в МЕНЯ, ТЕБЯ. Объясняется это влиянием энклитических (кратких) форм винительного падежа МѦ, ТѦ, переносимых часто и на родительный падеж. -
В Д.п и М.п местоимение I лица МЪНѢ изменилось в МНЕ в результате падения редуцированных и перехода ять в я. -
В Д.п и М.п II лица ед.ч имело форму ТОБÝ, в отличие от старославянской ТЭБÝ(тут Э должно быть перевернутое). В истории русского языка форма ТЕБЕ вытеснила ТОБÝ. Объясняется это и как заимствованием из старославянского языка, и как результатом фонетического изменения [о] в [е] в силу действия межслоговой ассимиляции. -
Форма Т.п I и II лица МЪНОЮ, ТОБОЮ превратились в МНОЙ, ТОБОЙ в результате падения редуцированных. Также в этих формах исчез конечный [у] из-за тенденции к сокращению конечных слогов. -
В формах мн.ч произошло падение редуцированных.
В древнерусском языке существовало различие полных и кратких (энклитических) местоимений. Энклитические формы были утрачены в русском языке к ХVII в.
Возвратное местоимение СЭБЭ (тут Э должно быть перевернутое) характеризовалось в древнерусском языке отсутствием формы И., а также категории числа. В косвенных падежах оно склонялось по типу местоимения ТЫ.
Следовательно, формы древнерусского возвратного местоимения отличались от современных форм только в родительном – винительном падежах (СЭБЭ– СЕБЯ) и в дательном – местном падежах (СОБÝ – СЕБЕ). Кроме того, в дательном и винительном падежах у этого местоимения тоже были энклитические формы: СѦ и СИ, впоследствии утраченные.
Форма винительного падежа СѦ не просто исчезла из языка, а превратилась в особую частицу, служащую для образования возвратных глаголов. Место СѦ по отношению к глаголу не было фиксированным, как в русском языке: СѦ могло располагаться перед глаголом, после глагола, между местоимением и глаголом могли располагаться другие слова: СѦ БОЯТИ - БОЯТИ СѦ - СѦ ЗÝЛО БОЯТИ. (тут Я такое же, как в таблице указана первая буква язъ).
Процесс превращения СѦ в постфикс отражается в памятниках с ХV в.
35. История личных местоимений III лица.
В древнерусском языке не было личного местоимения III лица. При необходимости эту роль выполняло другое указательное местоимение: И (м.р.), Я (ж.р.) (тут Я такое же, как в таблице указана первая буква язъ), Ѥ (ср.р.), выступавшее обычно в сложении с частицей ЖЭ: ИЖЭ, ЯЖЭ, ѤЖЭ. (тут Э должно быть перевернутое)
Это местоимение склонялось в древнерусском языке следующим образом:
| Ед.ч | | М.р | Ср.р | Ж.р | | Мн.ч | | М.р | Ср.р | Ж.р |
| | И.п | И | Ѥ | Я | | | И.п | И | Я | Ý |
| | Р.п | ѤГО | ѤГО | ѤÝ | | | Р.п | ИХЪ | ИХЪ | ИХЪ |
| | Д.п | ѤМУ | ѤМУ | ѤИ | | | Д.п | ИМЪ | ИМЪ | ИМЪ |
| | В.п | И | Ѥ | Ю | | | В.п | Ý | Я | Ý |
| | Т.п | ИМЬ | ИМЬ | ѤЮ | | | Т.п | ИМИ | ИМИ | ИМИ |
| | М.п | ѤМЬ | ѤМЬ | ѤИ | | | М.п | ИХЪ | ИХЪ | ИХЪ |
| | | | | | | | | | | |
| Дв.ч | | М.р | Ср.р | Ж.р | | | | | | |
| | И-В | Я | И | И | | | | | | |
| | Р-М | ѤЮ | ѤЮ | ѤЮ | | | | | | |
| | Д-Т | ИМА | ИМА | ИМА | | | | | | |
Формы И.п И, Я, Ѥ очень скоро исчезли из языка и заменились другим указательным местоимением ОНЪ, ОНА, ОНО. Это местоимение склонялось раньше как устаревшее местоимение ОНЫЙ (-АЯ, -ОЭ). В значении личного оно отличалось от указательного ударением: ÓНЪ, ОНÁ, ОНÓ (личное); ÓНЪ, ÓНА, ÓНО (указательное).
Это местоимение, как и все остальные, утратило форму двойственного числа, а также изменило некоторые формы под влиянием чисто фонетических причин.
-
В форме Р.п и В.п м.р и ср.р ѤГО вместо [г] произносится [в]. Это происходит под влиянием Р,п ТОГО: смычный звук [г] между двумя лабиализованными (огубленными) гласными в результате ослабления артикуляции стал произноситься как щелевой (фрикативный) [γ] (как в украинском, южнорусских говорах, сходный звук характерен и для новогреческого и испанского языков). Ослабляясь, этот звук затем совсем утрачивался, создавая зияние в сочетании -оо, которое ликвидировалось развитием звука [в] -ово. -
Форма ж.р Р.п ѤÝ изменилось в ЕЁ из-за нарушения III лабиализации. -
Форма Д.п не изменилась. -
Так, в Т.п и М.п единственного числа отвердел конечный мягкий [м’]: ИМ вместо ИМЬ. -
Т.п ж.р изменилось в ЕЙ в результате тенденции сокращения конечных слогов.
Кроме того, в склонении этого местоимения были утрачены старые формы винительного падежа единственного и множественного числа в силу своей невыразительности и заменены формами родительного падежа.
Данное местоимение развило интересную особенность – прибавление начального-проклитического [н] в косвенных падежах после непроизводных предлогов. Современные предлоги В, К, С в древнерусском языке выступали в виде: ВЪН, КЪН, СЪН. Поэтому сочетания их с косвенными падежами рассматриваемого местоимения выглядели так: ВЪН ѤМЪ, КЪН ѤМУ, СЪН ИМЬ. В результате падения редуцированных и переразложения основ согласный [н] предлога отошел к местоимению.
-
В именительном падеже множественного числа различались три формы: ОНИ(м.р.), ОНА(ср.р.), ОНЫ(ж.р.) -
В косвенных падежах произошло падение редуцированных. -
Для В.п установилась форма, равная Р.п.
В результате сближения их установилась одна форма множественного числа, общая для всех родов: ОНИ.
Вплоть до 1917 г. в русском языке было еще одна форма, закрепленная за словами женского рода - ОНÝ. Одни лингвисты считают, что она во возникла под влиянием форм ТÝ, ВСÝ, другие – что это форма И.-В.п. двойственного числа. Форма ОНЕ сейчас сохраняется в некоторых говорах, но без значения женского рода.
36. История возвратного местоимения.
Возвратное местоимение характеризовалось в древнерусском языке отсутствием формы именительного падежа, а также категории числа.косвенных падежах оно склонялось по типу местоимения .Следовательно, формы древнерусского возвратного местоимения отличалисьот современных форм только в родительном – винительном падежах ( –СЕБЯ) и в дательном – местном падежах ( Ý – СЕБЕ). Кроме того, вдательном и винительном падежах у этого местоимения тоже были
энклитические формы: Ѧ и , впоследствии утраченные. Форма винительного падежа Ѧ не просто исчезла из языка, а превратилась вособую частицу, служащую для образования возвратных глаголов. Место Ѧпо отношению к глаголу не было фиксированным, как в русском языке: Ѧмогло располагаться перед глаголом, после глагола, между местоимением и
| глаголом могли располагаться другие слова: Ѧ | Ѧ – Ѧ |
| Ý | роцесс превращения Ѧ в постфикс отражается в памятниках |
| с ХV в | |
-
ВОЗВРАТНОЕ МЕСТОИМЕНИЕ В ДРЕВНЕРУССКОМ ЯЗЫКЕ
Все имевшиеся в исходной системе древнерусского языка у возвратного местоимения падежные формы были тождественны формам местоимения гы. Следовательно, они отличались от современных форм только в род.и вин. пад.(др.-русск. себе — современное себя) и в дат.-местн. пад. (др.- русск. co6i — современное себе).'В дат. и вин. пад. у этого местоимения, как и у ты, были энклитические формы: си и са. Падежные формы возвратного местоимения широко отмечаются в памятниках: род, пад.— оу себе, а межи себе оучинили и (под влиянием дат.-местн. пад.) межю собе, промеж собе; дат. пад.— коупи соб-Ь, мы соб-Ь боудемъ, а ты соб-k (там же), головоу си розби(х) дважды (там же); вин. пад,— хотя мстити себе (Лавр, лет.), возьмоутг на са (там же); местн. пад.— по соб\ (Грам. 1447—1456 гг.), и рече в co6t (Лавр, лет.) н т. д. Пути изменения этнх форм нли утраты их, так же как н причины таких изменений, у возвратного местоимения были теми же, что и у местоимения ты, н поэтому не требуют подробных комментариев: и здесь в род.-вин. пад. установилась форма себя вместо др.-русск. себе, а в дат.-местн. пад,— форма себе вместо др.-русск. co6t; энклитические же формы были утрачены. Однако форма вин. пад. ся (а в говорах иногда дат. пад. си) не просто исчезла из языка, а превратилась в особую частицу, служащую для образования возвратных глаголов. В древнерусском языке форма са, являясь местоимением, употреблялась в возвратном значении, и сливаясь с глаголом в одно целое: она могла выступать и после, и перед глаголом, а могла быть и отделена от глагола иными словами. Превращаясь в возвратную частицу, ся теряло свою самостоятельность и полностью сливалось с глаголом, сначала семантически, а затем фонетически и морфологически, образуя его возвратную форму. Этот процесс отражается в памятниках с XV в.
37. История указательных местоимений.
Указательные местоимения отражали три ступени удаленности предмета от говорящего. Местоимения сь, си, се указывали на предмет, близкий к говорящему; тъ, та, то - на предмет, удаленный от говорящего, но близкий к собеседнику; онъ, она, оно указывали на предмет, далекий и от говорящего, и от собеседника. Местоимения и, я, е отсылали к ранее указанному лицу или предмету и не входили в трех членную систему. Особого внимания требует история местоимений тъ,та, то. Форма Им. пад. ед. ч. м. р. местоимения тъ оказалась невыразительной в силу своей краткости и очень рано стала выступать в удвоенном виде тътъ>тот. В Р. пад. в форме того произошло ослабление взрывного [г] и превращение его во фрикативный [г], который затем исчез, и появилась форма [тоо], но так как для русского языка не свойственно зияние гласных, то между двумя гласными звуками развивается звук [в], вследствие чего появляется новая форма [тово]. Единая для всех трех родов форма мн. ч. (те) возникла в результате влияния основ косвенных падежей, где гласный [м] присутствовал во всех падежных формах, за исключением В. пад. В процессе развития языка утратились местоимения сь, си, се и онъ, она, оно. Но развитие языка привело к тому, что местоимения тот, та, то стали указывать на отдаленный предмет, а роль указателя на близкий к говорящему предмет стало играть местоимение этот, эта, это, возникшее путем сложения форм тот, та, то с частицей э (
38. История относительных местоимений
К относительным местоимениям относились иже, къто,чьто и др. История местоимения 3-го лица Первоначально местоимение 3-го лица отсутствовало в языке. Как уже говорилось выше, местоимение и, я, е входило в разряд указательных и отсылало к ранее названному предмету или лицу. В исходной системе древнерусского языка местоимение и, я, е склонялось и изменялось по числам: Единственное число Множественное число м. р. ср. р. ж. р. м. р. ср. р. ж. р. Им. и е я и я h Р. его еh ихъ Д. емоу еи имъ В. и е ю h а h Т. имь ею ими М. емь еи ихъ Двойственное число м. р. ср. р. ж. р. Им.-В. а и и Р.-М. hю Д.-Т. има Очень рано из употребления выходят формы Им. пад., т.к. в языке существовало много омонимичных ей форм (ср. форма я могла быть формой Им. пад. ед. ч. ж. р.; Им. и В. пад. мн. ч. ср. р.; Им. и В. пад. дв. ч. м. р.; часто употреблялись формы, заимствованные из церковнославянского языка - Им. пад. мн. ч. ж. р.; В. пад. мн. ч. м. и ср. р.; также сюда относится и односложная форма местоимения 1-го лица). Формы Им. пад. заменяются формами других указательных местоимений (сь, си, се; тъ, та, то), однако чаще всего использовались формы онъ, она, оно (с изменением ударения). Следовательно, супплетивизм в парадигме местоимения 3-го лица новый (ср. супплетивизм местоимений 1-го и 2-го лица унаследован из праславянского языка). В говорах, пограничных с белорусским языком, наблюдается стремление преодолеть супплетивизм: [j] из основы косвенных падежей проникает в форму Им. пад. - ён, ена, яна. Во мн. ч. в литературном русском языке установилась единая форма они, являющаяся по происхождению формой мн. ч. м. р. В ряде говоров можно встретить форму оны (бывшая форма мн. ч. ж.р.) и оне (форма возникла под влиянием формы те).
39. История вопросительных местоимений.
История вопросительных местоимений.
В древнерусском языке существовали вопросительные местоимения
КОИ, КОЯ, КОЕ;ЧЕИ, ЧЬЯ, ЧЬЕ; КЪТО, ЧЬТО .
Местоимения КОИ, КОЯ, КОЕ; возникли путем сложения основ КЪ, ЧЬ с указательным местоимением И, Я, Е. Местоимение КОИ, КОЯ, КОЕ впоследствии исчезло, хотя следы его сохранились в современном русском языке в других местоимениях, наречиях, фразеологических оборотах: кое-кто, кое-какой; кое-где, кое-как; в кои веки, ни в коем случае. Склонение местоимения ЧЕИ, ЧЬЯ, ЧЬЕ; не претерпело больших изменений.
Вопросительные местоимения КЪТО; ЧЬТО возникли путем сложения основ КЪ, КЬ с частицей ТО.
В именительном падеже этих местоимений выпали слабые редуцированные, после чего в форме произошла диссимиляция звуков [ч’] и [т], оказавшихся рядом. В результате вместо аффрикаты [ч’] стали произносить фрикативный [ш], однако написание буквы Ч сохранилось по традиции.
Формы родительного падежа этих местоимений стали произноситься с [в] вместо [г], как и при склонении местоимения
Форма творительного падежа ЦÝМЪ возникла из праславянской *koimь в результате монофтонгизации дифтонгов и II палатализации. Она оказалась изолированной от других форм данного местоимения, так как во всех падежах вместо [ц] звучало [к]. Поэтому по аналогии с остальными формами в творительном падеже вместо [ц] стали произносить [к]. Возникла форма , которая после падения редуцированных перешла в КЕМ.
Форма творительного падежа возникла из праславянской *keimь в результате монофтонгизации дифтонгов и I палатализации. Под влиянием формы КЕМ она изменилась в ЧЕМ.
В местном падеже в формах после падения редуцированных стали произносить [м] твердое, после чего произошла III лабиализация. Возникли современные формы О КОМ, О ЧЁМ.
40. Разряды прилагательных по значению.
Краткие прилагательные по своему значению делились на качественные (обозначающие качество, способное проявляться в большей или меньшей степени –
ДОБРЪ, ДОБРА, ДОБРО, ДОБРЫ), относительные (обозначающие признак через отношение к чему-либо – КАМЕНЪ, КАМЕНА, КАМЕНО, КАМЕНЫ) и притяжательные (обозначающие принадлежность кому-либо –КНЯЖЬ, КНЯЖА, КНЯЖЕ, КНЯЖИ ).
Склонялись они в мужском и среднем роде по образцу существительных II склонения, а в женском роде – по образцу существительных I склонения. Одни склонялись по твердому варианту(ДОБРЪ, СЕСТРИНЪ), другие – по мягкому СИНЬ, КНЯЖЬ ).
Все прилагательные изменялись по родам (мужскому, женскому и среднему), числам (единственному, двойственному и множественному) и падежам.
С течением времени краткие относительные прилагательные перестали употребляться, так как были вытеснены полными формами. Это связано со следующим. Качественные прилагательные обозначают подвижный признак, проявляющийся в большей или меньшей степени. Следовательно, по семантике они соотносятся с глаголами: черный – чернеть, молодой – молодеть. Поскольку близость к глаголам имеет именно краткая форма прилагательного, выступающая в роли сказуемого, она и сохранилась у качественных прилагательных.
Относительные прилагательные обозначают неподвижный признак, поэтому они не могут иметь особых связей с глаголом, а следовательно, они должны были утратить и ту форму, которая связана с глаголом – краткую форму. Краткие качественные прилагательные сохранились в современном русском языке, но не в функции определения, а в роли сказуемого, согласованного с подлежащим. Краткие прилагательные в роли определения встречаются сейчас лишь в фольклорных произведениях: сел на добра коня,встретил красну девицу. Они утратили способность изменяться по падежам, сохранив только родовые различия. В современном русском литературном языке сохранились остатки прежнего склонения кратких прилагательных по падежам в таких выражениях, как среди бела дня, по белу свету, на босу ногу, мал мала меньше.
Притяжательные прилагательные в древнерусском языке
оканчивались на ОВЪ, ЕВЪ , на ИНЪ, на *-jь, -jа, jэ. ( В отличие от современного русского языка относительные и притяжательные прилагательные были представлены большим количеством кратких форм: КАМЕНЪ ТЕРЕМЪ, ГРАДЪ КНЯЖЬ и т.п.
Суффикс *-jь вызывал фонетические изменения в корнях, если следовал за согласным:
а) губной в сочетании с *-j давал l’-эпентетикум: ЯРОСЛАВЛЬ ГОРОДЪ
(из ЯРОСЛАВЪ+ jь);
б) заднеязычный в сочетании с *-j изменялся по закону I палатализации:
СТРИБОЖЬ (из СТРИБОГЪ + jь);
в) зубные [д, т] в сочетании с *-jь также давали шипящие [ж’], [ч]
В истории русского языка притяжательные прилагательные на *-jь, -jа, jэ исчезли, оставив лишь незначительные следы в названиях городов: Ярославль, Путивль, Перемышль, Переяславль.
Прилагательные на ОВЪ, ЕВЪ, ИНЪ- сохранились, но с частичными изменениями в склонении. В современном русском языке в единственном числе они склоняются и по старому образцу краткого прилагательного, и по новому типу полных прилагательных. Различия здесь касаются форм родительного и дательного падежей единственного числа мужского рода и винительного падежа единственного числа женского рода:
И.п. бабушкин платок
Р.п. бабушкина платка, бабушкиного платка
Д.п. бабушкину платку, бабушкиному платку;
И.п. сестрина шаль – В.п. сестрину шаль.
Краткие прилагательные следует отличать от усеченных, искусственно созданных и широко употребляемых в поэтическом языке ХVIII – ХIХ вв. Отличие кратких прилагательных от усеченных состоит в синтаксической функции: краткие прилагательные в современном русском языке выступают в роли сказуемого, а усеченные – в роли определения. Кроме того, усеченные прилагательные сохраняют ударение полной формы, а краткие могут его менять: Наступила тёмна ночь. – Ночь темна.
41. История именных (кратких) прилагательных.
Ответ на этот вопрос: 40
42. История местоименных прилагательных.
Выше уже упоминалось, что полные прилагательные образовывались от кратких прн помощи указательного местоимения и, а, и, присоединявшегося к соответствующей падежной форме краткого прилагательного и склонявшегося. Таким образом, в имен. пад. ед. ч. возникало добръ-и > добрый, добра-л > добрал, добро-к > добром, синь-и > сымии, сымга-га > сышш, сике-к > синек; в род. пад. муж. и ср. р. добра-нго > добранго', в дат. пад. муж. н ср. р. добру-нму > добрунму, в твор. пад. добромъ-имь > доб- роимь; в местн. пад. добрк-нмь > добркнмь н т. д. Этот процесс был характерен для праславянского языка, н подобные формы в определенной степени отмечаются в старославянских памятниках.Однако уже в старославянском языке отразились явления изменения первоначальных форм полных прилагательных, что выразилось не только в уподоблении гласных основы н окончания , но и в замене в формах твор. пад. ед. ч. муж. и ср. р., дат., твор. н местн. пад. мн. ч. и дат.-твор. пад. дв. ч. звуков [о], [а], [ё| в окончаниях звуком [ы], в результате чего в этнх падежах появлялись формы на -ыимь, -ыимъ, -ыими, -ыихъ, -ыима, отчетливо зафиксированные старославянскими памятниками. В древнерусском же языке в этнх формах гласные подверглись стяжению, что привело к возникновению образований, характерных и для современного языка: добрым, добрыми, добрых и т. п.Однако в древнерусском языке процесс преобразования форм полных прилагательных пошел еще дальше, и это было связано с тем, что они попали под влияние форм указательных местоимений тъ, та, то. Такое влияние сказалось в единственном числе, где, скажем, формы в род., дат, и местн. пад. всех родов получили иные окончания, чем они должны былн бы иметь, если бы развивались только по фонетическим законам. В самом деле, если фонетически возможно объяснить развитие добранго в добрааго и далее в доброго, то появление русского доброго уже не объясняется только фонетическими процессами: окончание [ого] — результат влияния формы того, так же как [ому] в доброму (вместо добруму) возникло под влиянием тому, а [омь] > [ом] в добромь > добром (вместо добромь) — под влиянием томь