ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 09.11.2023
Просмотров: 3175
Скачиваний: 364
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
уровень образования, что свидетельствует о большем неравенстве образовательных возможностей.
В отличие от равных возможностей концепция меритократии актуальна только при наличии отбора, например, отбора детей в определенные школы. На уровне начальной школы в Великобритании выбор невелик, потому что большинство родителей отправляют своих детей в местную школу. Равные возможности в данном случае означают, что дети в разных школах получают одинаково хорошее образование.
Отбор становится более серьезной проблемой на уровне средней школы. Учащиеся соперничают за право попасть в «лучшие» средние школы, что приводит к отбору. Вопрос меритократии заключается в том, в какой степени отбор основан на «заслугах» — в данном случае на способностях учащихся, предшествующих достижениях и других показателях успеха.
В Великобритании наибольшая средняя разница в успеваемости учащихся наблюдается между финансируемыми государством неселективными школами или общеобразовательными школами и селективными школами, которые включают государственные гимназии и частные школы. Средние баллы GCSE для детей в селективных школах, будь то грамматические или частные, на целый класс выше, чем у детей в неселективных школах.
Предполагается, что эта средняя разница в успеваемости между селективными и неселективными школами вызвана экологическими факторами: предполагается, что селективные школы обеспечивают лучшее обучение. Однако генетические исследования показывают, что это различие нельзя объяснить лучшим образованием в селективных школах. По определению, избирательные школы отбирают наиболее конкурентоспособных учеников, выбирая меритократически на основе предшествующих достижений и способностей учащихся и, в меньшей степени, на основе семейного богатства. Например, в лучших средних школах учащиеся проходят собеседование и тестирование в течение нескольких лет, прежде чем их принимают. Кроме того, родители и учащиеся выбирают «лучшие» средние школы отчасти на основе тех же факторов. То есть, если учащиеся не показали хороших результатов в тестах школьной успеваемости в начальной школе, они вряд ли будут стремиться поступить в среднюю школу с высокими планками.
Поэтому неудивительно, что учащиеся в селективных школах показывают лучшие результаты, чем учащиеся в неизбирательных школах, потому что это самоисполняющееся пророчество о том, что учащиеся, отобранные селективными школами за их успеваемость в школе, имеют более высокие баллы GCSE. Когда мы принимаем во внимание факторы, которые используются для отбора учащихся, средняя разница в баллах GCSE становится незначительной, а общая дисперсия GCSE, объясняемая типом школы, сокращается до менее 1 процента. Другими словами, селективные школы не улучшают успеваемость учащихся, если принять во внимание тот факт, что эти школы предварительно отбирают учащихся с наибольшими шансами на успех.
Это еще один пример корреляции генов и окружающей среды, когда учащиеся выбирают школы и выбираются школой частично на основе предыдущих школьных достижений и способностей учащихся, которые в значительной степени передаются по наследству. Это объясняет то, что в противном случае могло бы показаться странным результатом, который мы рассмотрим позже: учащиеся в селективных и неизбирательных школах различаются по своей ДНК. Поскольку черты, используемые для отбора учеников, в значительной степени передаются по наследству, отбор учеников по этим чертам означает, что ученики отбираются непреднамеренно генетически.
Если бы более высокие достижения учащихся в селективных школах, чем в неизбирательных школах, были связаны с добавленной стоимостью в селективных школах, это означало бы неравенство образовательных возможностей. Но поскольку разница в достижениях исчезает после учета факторов отбора, мы можем заключить, что отбор является меритократическим. По этой же причине различия в результатах GCSE для селективных и неселективных школ не являются показателем качества образования, предоставляемого школами. Попытка провести более справедливое сравнение была предпринята в Англии в 2017 году путем корректировки результатов GCSE по окончании средней школы на достижения по окончании начальной школы в возрасте одиннадцати лет. Это нововведение было продано как показатель добавленной стоимости школ, который называется «прогресс». Однако мы обнаружили, что этот показатель «успеваемости» по-прежнему в значительной степени передается по наследству (40 процентов), что означает, что он не является чистым показателем «успеха» учащихся или добавленной стоимости школ. Как возможно, что эта мера «прогресса» так передается по наследству? Ответ заключается в том, что поправка на успеваемость в школе в возрасте одиннадцати лет не корректирует другие наследственные вклады в результаты теста GCSE, такие как интеллект, личность и психическое здоровье.
Несмотря на то, что школы мало влияют на индивидуальные различия в школьной успеваемости, некоторые родители все же решаются платить огромные суммы денег, чтобы отправить своих детей в частные школы, чтобы дать своим детям те небольшие преимущества, которые такие школы предоставляют. Даже для селективных гимназий, поддерживаемых государством, некоторые родители, которые могут себе это позволить, будут платить надбавку за то, чтобы переехать в более подходящую школу. Я надеюсь, что это поможет родителям, которые не могут позволить себе платить за частное обучение или переехать, узнать, что это не имеет большого значения для успеваемости детей в школе. Дорогостоящее школьное образование не может выдержать анализа затрат и выгод на основе самих школьных достижений.
У средних и частных школ могут быть преимущества с точки зрения других результатов, таких как лучшие перспективы для поступления в университет, установление связей, которые открывают возможности трудоустройства в более позднем возрасте, и придание учащимся большей уверенности и лидерских навыков. Например, хотя только 7% студентов в Великобритании посещают частные школы, их выпускники, как известно, доминируют в ведущих профессиях — более трети членов парламента, более половины старших медицинских консультантов, более двух третей судей Верховного суда и многие ведущие журналисты. .
Но являются ли эти преимущества просто еще одним примером самосбывающегося пророчества об отборе в первую очередь лучших учеников? В случае разницы в баллах GCSE между селективными и неселективными средними школами мы видели, что разница исчезает после учета факторов, используемых при отборе. Мы нашли аналогичные результаты для университетских перспектив. То есть, учащиеся из селективных средних школ имеют гораздо больше шансов быть принятыми в лучшие университеты, но это преимущество в значительной степени исчезает после учета факторов отбора. Другими словами, студенты с такой же вероятностью могли бы быть приняты в лучшие университеты, если бы они не ходили в отборную среднюю школу. Действительно, изменения критериев отбора лучших вузов фактически благоприятствуют учащемуся, хорошо успевающему в общеобразовательной школе.
Вполне вероятно, что другие потенциальные преимущества селективного обучения, такие как профессиональный статус, доход и личные качества, также представляют собой скорее самоисполняющиеся пророчества, а не добавленную стоимость избирательных школ. Наконец, следует подчеркнуть, что если бы все средние школы были одинаково хороши, то в первую очередь не было бы необходимости отбирать учащихся. Если бы не было отбора, было бы намного меньше стресса для учеников и их родителей. Кроме того, школы по соседству способствуют социальной интеграции и чувству общности.
Мы использовали образование в качестве примера связи между возможностями, способностями и результатами, но те же вопросы применимы к профессиональному статусу и доходу. Здесь, поскольку получение престижной работы и зарабатывание больших денег являются приоритетами, отбор необходим, что ставит вопрос о критериях отбора. Как в примере чрезмерного представительства частных школ среди членов парламента, медицинских консультантов и судей Верховного суда, основывается ли отбор по профессиональному статусу и доходу на преимуществах или способностях?
И профессиональный статус, и доход в значительной степени передаются по наследству, около 40 процентов в более чем дюжине исследований близнецов в развитых странах. Это не должно вызывать удивления, поскольку профессиональный статус и доход связаны с уровнем образования и интеллектом, которые являются наследственными чертами. Подобно аргументу, который мы приводили в отношении образования, наследуемость является показателем меритократического отбора по профессиональному статусу и доходу, поэтому на основе существенной наследуемости мы можем заключить, что отбор в значительной степени меритократичен. В отличие от образования, общее влияние окружающей среды на профессиональный статус незначительно, а это означает, что влияние окружающей среды носит случайный характер и что большую часть систематических воздействий на профессиональный статус и доход можно отнести на счет генетики.
Всякий, кто проводил собеседования с кандидатами на работу, знает сложность и капризность отбора. Во-первых, вы можете выбирать только из тех, кто подал заявку на вакансию. Кроме того, общеизвестно, что собеседования плохо предсказывают эффективность. Эти и многие другие несистематические факторы, включая случайность, способствуют индивидуальным различиям в профессиональном статусе и доходах. Эти факторы не являются меритократическими, но они не представляют систематической предвзятости.
Вопрос о характере воспитания актуален и для профессий. То, что выглядит как систематическое воздействие окружающей среды, на самом деле является отражением генетических эффектов. Важным примером является сходство между родителями и их потомками в профессиональном статусе и доходах. Как было рассмотрено ранее в отношении образования, нельзя предположить, что сходство родителей и потомков в отношении профессионального статуса и дохода возникает из-за экологических преимуществ, передаваемых от родителей к ребенку. Корреляция в основном обусловлена генетически, что указывает на то, что систематические эффекты отбора, включая самоотбор , в значительной степени меритократичны. То же самое, вероятно, верно и для мнимого влияния частного школьного образования на профессиональный успех, как отмечалось ранее.
Я бы сказал, что все, что увеличивает наследуемость профессионального статуса и дохода, делает процесс отбора более меритократическим. Отсутствие общего влияния окружающей среды означает, что среди населения в целом мало систематических экологических неравенств, а это означает, что экологические рычаги для изменения не находятся в пределах нашей досягаемости. Унаследованное богатство, являющееся воплощением неравенства, можно изменить, например, облагая налогом богатство, а не доход. Однако унаследованное богатство мало связано с профессиональным статусом или доходом, по крайней мере, поскольку доход в настоящее время определяется налоговыми органами. Таким образом, борьба с унаследованным богатством не будет иметь большого значения для профессионального статуса или дохода как такового. Одна вещь, которая могла бы изменить ситуацию, — сделать процессы отбора более эффективными для прогнозирования производительности, потому что это уменьшит бессистемное влияние на профессиональный статус и доход. ДНК-революция изменит процесс отбора, представив наиболее систематический и объективный предсказатель производительности на сегодняшний день: унаследованные различия ДНК.
На первый взгляд может показаться, что, получив полную свободу действий, генетика ограничит социальную мобильность и превратит общество в генетические касты, как это произошло в Индии , где на протяжении тысячелетий спаривание было ограничено членами одной и той же касты. Я бы сказал, что это не проблема в современном обществе по двум причинам. Первая проста: многие различия в окружающей среде между нами не являются систематическими. Случайные эффекты не создают устойчивых каст.