Файл: Лекции по зарубежной литературе_Набоков В_2000 -512с.pdf

Набросок плана Мэнсфилд-парка.

ДЖЕЙН ОСТЕН 61

что здесь как бы предвещается другое неожиданное

событие, помешавшее театральной затее, — внезапный

приезд сэра Томаса, отца семейства, положивший конец

репетициям «Обетов любви» в Мэнсфилд-парке. Появ-

ление отца — тот же финальный дивертисмент, только

драматического характера.

Рассказ Йейтса о театральной затее в доме Рэвеншо

увлекает молодых обитателей Мэнсфилд-парка и разжи-

гает их воображение. Генри Крофорд объявляет, что у

него хватит глупости согласиться на любую роль, от

Шейлока и Ричарда III до героя какого-нибудь фарса,

распевающего песенки, и именно он предлагает, «по-

скольку это — еще не испробованное удовольствие»,

сыграть хоть что-нибудь. «Пусть это будет всего поло-

вина пьесы... один акт... одна сцена».

 что

понадобится зеленый суконный занавес; Йейтс вторит

ему, перечисляя кое-что из декораций. Эдмунд встрево-

жен и пробует умерить общий пыл саркастическим

предложением: «Давайте ничего не будем делать напо-

ловину. Если уж играть, пусть это будет театр как театр,

с партером, ложей, галеркою, и давайте возьмем пьесу

целиком, от начала и до конца; так что, если то будет

немецкая пьеса, неважно какая, пусть в ней будут пан-

томима, и матросский танец, и между актами песня.

Если мы не превзойдем Эклсфорд

 (место несостояв-

шегося спектакля.

 —

 В. И.),

 не стоит и приниматься».

Упоминавшийся выше «дивертисмент под занавес» слу-

жит как бы заклинанием, волшебной формулой: именно

так все и случается в действительности — преждевре-

менный приезд отца оказывается этим самым «диверти-

сментом под занавес».

Находится и помещение — бильярдная, надо только

отодвинуть книжный шкаф в кабинете сэра Томаса, и

тогда обе двери в бильярдной будут открываться. Пере-

становка мебели в те времена была делом серьезным, и

опасения Эдмунда возрастают. Но снисходительная ма-

менька и тетка, души не чающая в барышнях Бертрам,

не возражают. Наоборот, миссис Норрис даже берется

выкроить занавес и надзирать за работами по сколачи-

ванию декораций. Однако все еще не выбрана пьеса.

Отметим опять магическую ноту, игру

рока: пьеса «Обеты любви», упомянутая Йейтсом, слов-

62 ВЛАДИМИР НАБОКОВ

 бы забыта, а на самом деле это сокровище лежит и

ждет своего часа. Обсуждаются другие пьесы — но в них

чересчур много или, наоборот, чересчур мало действу-

ющих лиц; мнения в труппе расходятся еще и по вопро-

су, что играть: комедию или трагедию? И тут снова

действуют чары, колдовство. Том Бертрам, «взявши

один из множества лежащих на столе томов с пьесами

и полистав его, вдруг воскликнул:

— "Обеты любви"! А почему бы нам не взять "Обеты

любви", которые ставили у Рэвеншо? Как это нам

прежде не пришло в голову!»

«Обеты любви» (1798) — обработка миссис Элизабет

Инчболд пьесы Августа Фридриха Фердинанда Коцебу

«Das Kind

 Пьеса вполне зряшная, но пожа-

луй что не глупее многих сегодняшних драматических

сочинений, пользующихся шумным успехом. Сюжет ее

строится вокруг судьбы Фредерика, незаконного сына

барона Вильденхайма и Агаты Фрибург, камеристки

баронессы-матери. После того как любовники расста-

лись, Агата ведет добродетельную жизнь и воспитывает

сына, а барон женится на богатой невесте из Эльзаса и

поселяется в ее владениях. К началу действия эльзас-

ская супруга уже умерла и барон со своей единственной

дочерью Амелией возвращается в Германию, в родовой

замок. Одновременно, по удивительному совпадению,

без каких невозможны ни трагедии, ни комедии, Агата

тоже возвращается в родную деревню по соседству от

замка, и мы застаем ее в тот момент, когда ее выдворяют

с деревенского постоялого двора, так как ей нечем

заплатить хозяину. По другому счастливому совпаде-

нию, ее находит сын Фредерик, проведший пять лет в

военных походах и теперь вернувшийся на родину ис-

кать мирную работу. Для этого ему требуется свидетель-

ство о рождении, и Агата, в ужасе от его просьбы,

вынуждена открыть ему тайну его рождения, которую

до сих пор скрывала. Сделав такое признание, она

падает в обморок, и Фредерик, пристроив ее в доме

крестьянина, отправляется просить милостыню, чтобы

купить хлеба. Еще одно совпадение: в поле он встречает

нашего барона и графа Кэссела (богатого и глупого

искателя руки Амелии), получает от них некую сумму,

«Дитя любви»

 (нем.).

ДЖЕЙН ОСТЕН 63

которой, однако, недостаточно, принимается угрожать

барону, не ведая о том, что это его отец, а тот приказы-

вает заточить

 в замке.

История Фредерика прерывается сценой Амелии и ее

наставника, преподобного Анхельта, которому барон

поручил расположить ее к графу Кэсселу. Но Амелия

любит Анхельта и любима им и посредством откровен-

ных речей, против которых кокетливо возражает мисс

 она вырывает у него признание. Затем, узнав

о заточении Фредерика, они оба пытаются ему помочь:

Амелия относит ему в темницу пищу, а преподобный

Анхельт добивается для него аудиенции у барона. В раз-

говоре с Анхельтом Фредерик называет имя своего отца,

и во время последовавшей встречи с бароном все разъ-

ясняется. Завершается все счастливо. Барон, стремясь

искупить ошибку молодости, женится на Агате и при-

знает сына; граф Кэссел убирается восвояси, ничего не

добившись; Амелия сочетается браком с застенчивым

Анхельтом. (Краткое содержание пьесы почерпнуто из

книги Клары

 Томсон «Джейн Остен, об-

зор», 1929.)

Эта пьеса выбрана не потому, что мисс Остен сочла

ее особенно аморальной, просто роли в ней очень

удачно накладываются на действующих лиц романа.

Однако не подлежит сомнению, что сам по себе замысел

поставить «Обеты любви» в кругу Бертрамов она осуж-

дает, и не только из-за того, что там идет речь о

внебрачных детях и содержатся слова и поступки, слиш-

ком откровенные для молодых дворян, но также и

потому, что роль Агаты, хотя и кающейся, однако же

познавшей незаконную любовь и родившей внебрачно-

го ребенка, решительно не подходит для барышень.

Конкретно возражения такого рода нигде не высказы-

ваются, но они, безусловно, играют главную роль в

неприятном потрясении, которое испытала Фанни, про-

читав пьесу, а также, по крайней мере сначала, в отри-

цательном отношении Эдмунда к сюжету и действию

пьесы.

«Оказавшись в одиночестве, она первым долгом

взяла лежащий на столе том и стала читать пьесу, о

которой столько слышала. В ней проснулось любопыт-

ство, и она пробегала страницу за страницей с