Файл: Российский опыт антикоррупционного правового регулирования.docx

Исполнение функций должностного лица по специальному полномочию означает, что лицо осуществляет функции представителя власти, исполняет организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции, возложенные на него законом, иным нормативным правовым актом, приказом или распоряжением вышестоящего должностного лица либо правомочным на то органом или должностным лицом (например, функции присяжного заседателя). Функции должностного лица по специальному полномочию могут осуществляться в течение определенного времени или однократно, а также могут совмещаться с основной работой.

При временном исполнении функций должностного лица или при исполнении их по специальному полномочию лицо может быть признано должностным лишь в период исполнения возложенных на него функций.

Характер современной должностной преступности определяется такими преступлениями, как служебный подлог (ст. 292 УК РФ) —ежегодно выявляется и регистрируется порядка 14—16 тыс. случаев, злоупотребление должностными полномочиями (ст. 285 УК РФ) — 5—6 тыс., превышение должностных полномочий (ст. 286 УК РФ) —6—8 тыс., получение и дача взятки (ст. 290 и 291 УК РФ) — 7—8 тыс. и 5—6 тыс. соответственно.

Специфичным для должностной преступности является относи- тельная стабильность и небольшое число регистрируемых преступлений при высоком уровне их латентности. Однако в настоящее время происходит рост должностных преступлений: если в начале 2000-х гг. ежегодно регистрировалось 22—25 тыс. должностных преступлений, то сейчас их регистрируется почти в два раза больше. Рост числа данных преступлений, с одной стороны, свидетельствует о коррупционной зараженности современного общества, а с другой стороны, характеризует повышение активности правоохранительных органов в выявлении данных преступлений, так как они обладают высоким уровнем латентности. В настоящее время коррупцией поражены почти все органы государственной власти, в том числе и правоохранительные органы, поэтому увеличение числа должностных преступлений является. объективной закономерностью.

Статистика последних лет показывает, что число должностных преступлений увеличивается за счет таких деяний, как служебный подлог, получение и дача взятки, злоупотребление должностными полномочиями. Причем рост данных преступлений происходит на фоне сокращения числа преступлений в виде превышения должностных полномочий.

---

Спутником должностной преступности являются преступления в сфере экономической деятельности, поэтому характеристики их территориальной распространенности практически совпадают. Должностная преступность, как и экономическая преступность, прогрессирует в тех субъектах РФ, в которых население проявляет экономическую активность. По разным оценкам, на подкуп должностных лиц сейчас тратится от 10 до 30% доходов среднего бизнеса.

По итогам 2017 г. сотрудниками Академии Генеральной прокуратуры РФ было проведено масштабное исследование состояние коррупции в России. Позволим себе привести основные результаты данного исследования.

Анализ статистических данных показывает снижение в 2017г. количества выявляемых преступлений коррупционной направленности. Так, в Российской Федерации из 2 058 476 зарегистрированных в 2017 г. преступлений 29 634 составили преступления коррупционной направленности, что на 3290 (10,0 %) меньше, чем в 2016 г.(32 924). При этом удельный вес (1,4 %) преступлений данного вида в общем количестве зарегистрированных преступлений по сравнению с 2016 г. практически не изменился (в 2016 г. он составлял 1,5 %, в 2015 г. — 1,4 %). Следует отметить, что произошедшее в 2017 г. заметное снижение количества зарегистрированных преступлений коррупционной направленности не нарушило тенденцию стабилизации в динамике анализируемого показателя, наблюдаемую в последнее время (с января 2015 г.): за год выявляется около 32. тыс. (+2000) преступлений (рис. 1).

При этом незначительное увеличение количества зарегистрированных преступлений коррупционной направленности в 2016 г. Было связано с добавлением к их числу большого количества иных преступлений, которые первоначально были зарегистрированы как преступления других (не коррупционных) видов.

Исследования показывают, что заметные колебания статистических показателей, вызванные переквалификацией преступлений, характерны для этого вида преступности и наблюдаются ежегодно. При этом такие частые изменения юридической оценки деяний могут быть вызваны как объективными причинами (например, ошибки, допущенные при регистрации преступлений, были исправлены после вмешательства органов прокуратуры), так и искусственными причинами (манипулирование статистикой).

К объективным факторам, влияющим на динамику коррупционной преступности, относятся и осуществляемые органами прокуратуры меры по повышению достоверности статистического учета, а также по борьбе с порочной практикой «раздувания» статистической отчетности путем постановки на учет дополнительных эпизодов уже выявленных коррупционных преступлений. Так, в 2017 г. Прокурорами снято с учета 2574 преступления, необоснованно отнесенных к категории коррупционной направленности (в 2016 г. — 2835 преступлений). В 2017 г. прокурорами отменено 5173 (в 2016 г. — 5547) незаконных постановления об отказе в

---

возбуждении уголовного дела коррупционной направленности, из них 1825 решений приняты следователями Следственного комитета РФ, 572 — следователями органов внутренних дел, 2774 — органами дознания. В результате дополнительных проверок возбуждено 455 (в 2016 г. — 425) уголовных дел.

К уголовной ответственности за совершение преступлений коррупционной направленности в 2017 г. привлечено 15 940 лиц (в 2016 г. —

16 680 лиц). В их числе 10 189 должностных лиц, из них 1173 — занимавших должности в органах исполнительной власти, 99 должностных лиц — в органах законодательной власти.

Анализ региональных особенностей коррупционной преступности показывает, что каждое четвертое (25,5 %) преступление коррупционной направленности в 2017 г. выявлено в девяти субъектах РФ: вг. Москве — 1450 (4,9 %); в Республике Башкортостан — 888 (3,0 %); в Краснодарском крае — 882 (3,0 %); в Республике Татарстан — 803 (2,7 %); в Челябинской области — 794 (2,7 %); в Ростовской области — 744 (2,5 %); в Красноярском крае — 692 (2,3 %); в Ставропольском крае — 654 (2,2 %); в Волгоградской области — 650 (2,2 %).

Уровень криминальной нагрузки на население от преступлений коррупционной направленности в 2017 г. составляет 20,2 преступления на 100 тыс. населения (в 2016 г. — 22,5).

При этом в девяти субъектах РФ он более чем в полтора раза выше среднего по России: в Магаданской области — 56,7 (в 2,8 раза); в Республике Алтай — 37,4 (1,9 раза); в Курганской области — 35,2 (1,7 раза); в Сахалинской области — 34,8 (1,7 раза); в Ненецком автономном округе —33,9 (1,7 раза); в Вологодской области — 32,7 (1,6 раза); в Карачаево-Черкесской Республике — 31,7 (1,6 раза); в Новгородской области — 30,7 (1,52 раза); в Республике Северная Осетия-Алания — 30,6 (1,52 раза).

Дифференциация субъектов РФ по уровню криминальной нагрузки на население от преступлений коррупционной направленности характеризуется большим размахом (50,7): от 6,0 в Чукотском автономном округе до 56,7 в Магаданской области.

При этом средний уровень криминальной нагрузки на население от преступлений коррупционной направленности в регионах с наибольшими значениями показателя и где проживает 10 % населения страны составляет 28,8 преступлений на 100 тыс. населения: от 24,6 в Республике Тыва до 56,7 в Магаданской области.

Средний уровень криминальной нагрузки на население от преступлений коррупционной направленности в регионах с наименьшими значениями показателя и где проживает 10 % населения страны составляет 8,5 преступлений на 100 тыс. населения: от 9,2 в г. Санкт-Петербурге до 6,0 в Чукотском автономном округе.

---

Децильный коэффициент¹ криминальной нагрузки на население составляет 3,4 раза.

В структуре коррупционной преступности доминирует взяточничество. Так, анализ статистических данных о делах по преступлениям коррупционной направленности, направленных в суд, показывает, что почти половину составляют уголовные дела, возбужденные по факту взяточничества (в 2017 г. — 46,4 %). Также велика доля различных видов мошенничества, причем на протяжении последних трех лет она увеличивается. Так, она составляла 19,5 % в 2015 г., 21,2 % — в 2016 г., 24,5 % — в 2017 г. Удельный вес присвоения или растраты остается стабильным: в 2017 г. — 16,7 %, в 2016 г. — 16,8 %, в 2015 г. — 16,4 %. (см. табл.1)


1 Децильный коэффициент — соотношение, отражающее дифференциацию криминальной нагрузки на население; соотношение средних значений коэффициента для 10 % населения, проживающих в регионах с наиболее высокими значениями показателя, и для 10 % населения, проживающих в регионах с наиболее низкими значениями показателя.



В 2017 г. значительно снизилось количество выявленных фактов взяточничества. Так, правоохранительными органами было выявлено 12 111 преступлений, предусмотренных ст. 290—291.2 УК РФ (табл. 2), что на 16,8 %, или на 2437 преступлений меньше, чем в 2016 г. (14 548). До этого в динамике рассматриваемых преступлений наблюдалась тенденция роста: в 2015 г. число выявленных преступлений увеличилось на 12,8 % (с 12 355 до 13 938), а в 2016г. темпы роста указанного показателя снизились и прирост составлял4,4%.

1 По данным формы 501 «К» за 2015—2017 гг. (за 2017 г. оперативные данные

на 25 января 2018 г.).



В 2017 г. каждое четвертое (25,0 %) преступление, связанное со взяточничеством, было выявлено в восьми субъектах РФ. В г. Москве — 811 преступлений (6,7 %); в Ставропольском крае — 365 (3,0 %); в Московской области — 364 (3,0 %); в Ростовской области — 322 (2,7 %); Краснодарском крае — 317 (2,6 %); в Республике Башкортостан — 291 (2,4 %); в Челябинской области — 290 (2,4 %) и в Республике Татарстан — 265 (2,2 %).\

Обращает на себя внимание резкое снижение в 2017 г. Выявленных фактов получения и дачи взятки (на 40,3 % и 51 %) на фоне роста мелкого взяточничества. В структуре взяточничества мелкое взяточничество (ст. 291.2 УК РФ) составляет 48,2 % (5841), тогда как на преступления, предусмотренные ст. 290 и 291 УК РФ, приходится 45,1 % (5460).

---

Несмотря на то что в диспозиции ст. 291.2 УК РФ получение и дача мелкой взятки не разделены, статистические данные позволяют проанализировать структуру мелкого взяточничества. В ней значительно (почти в два раза) преобладают случаи дачи взяток: их доля составляет 63,6 % (3715), тогда как случаи получения мелких взяток составляют немногим более трети (36,4 %, или 2126 преступлений).

Преобладание в структуре взяточничества преступлений, предусмотренных ст. 291.2 УК РФ, косвенно указывает на недостатки в деятельности правоохранительных органов по борьбе с коррупцией, сосредоточении их усилий на противодействии менее общественно опасным преступлениям коррупционной направленности, одновременно более легким в выявлении и расследовании. Для сравнения: в Московской области мелкое взяточничество составляет немногим более 1/3 (36,8 %) в структуре всего взяточничества, в то время как в Республике Башкортостан и Ставропольском крае — почти 2/3 (соответственно 63,2 % и 63,8 %), а в Челябинской области — почти 3/4 (72,8 %).

Размер причиненного материального ущерба от всех преступлений коррупционной направленности в 2017 г. снизился почти вдвое (-49,5 %; с 78,4 млрд руб. до 39,6 млрд руб.). Более половины (50,6 %) этого ущерба причинено в девяти субъектах РФ. В Московской области размер причиненного материального ущерба от всех преступлений коррупционной направленности составил 13,3 % (5,27 млрд руб.), в г. Москве — 12,7 % (5,02 млрд руб.), в Пермском крае — 4,9 % (1,95 млрд руб.), в Новосибирской области — 4,3 % (1,71 млрд руб.), в Республике Коми — 3,4 % (1,34 млрд руб.), в Краснодарском крае — 3,1% (1,24 млрд руб.), в Амурской области — 3,1 % (1,21 млрд руб.), в Омской области — 3,0 % (1,19 млрд руб.), в Челябинской области — 2,8 % (1,12 млрд руб.).

Несмотря на существенное снижение уровня коррупции в стране, отмечаемое официальной статистикой, социологические исследования, проведенные различными аналитическими организациями в 2017 г., показывают, что российское общество по-прежнему воспринимает проблему коррупции достаточно остро и не отмечает как заметного снижения ее уровня, так и значимых успехов в борьбе с ней.

Согласно данным исследования «Левада-центра» в 2017 г. вырослочисло респондентов, которые считают, что «коррупция полностью поразила органы государственной власти России сверху донизу». Сейчас это мнение разделяют 32 % опрошенных, а в 2016 г. с ним согласились только 25 %. Почти половина респондентов (47 % в 2017 г. и 51 % в 2016 г.) посчитали, что органы власти в России в значительной степени поражены коррупцией. Процент опрошенных, разделяющих мнение о том, что органы государственной власти поражены коррупцией, в незначительной степени остался прежним по сравнению с прошлым годом — 13 %, так же как и процент тех, кто считает что в государственном аппарате практически нет коррупции (1 %)

---