Файл: Дипломной работы фразеологические обороты в волшебных сказках России и Китая.doc
Добавлен: 30.11.2023
Просмотров: 180
Скачиваний: 3
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
трудную задачу или просто в поисках приключений, но тогда он не обязательно оказывается в его власти.
Итак, герой может попасть во власть демона по инициативе самого демона или злых родственников, но также и добровольно или совсем случайно. Однако даже при случайном попадании легко допускается тайное вмешательство воли демона/злых родственников. Поэтому рассматриваемый, мотив легко пересекается с другими мотивами – «изведение» и, в меньшей мере, «трудная задача».
В бытовой сказке лесные ведьмы превращаются просто в злых старух, а другие лесные демоны – в жестоких разбойников, заманивающих жертвы в свои таинственные лесные логова. В одном варианте дети попадают к разбойникам после их изгнания мачехой – явный след популярного мотива волшебной сказки.
Попадание во власть демонического существа может привести к гибели жертвы, и такие варианты встречаются в мировом фольклоре. Но в применении к герою (особенно в сказке) эта опасная ситуация получает благополучное разрешение в парном мотиве «спасения от демонического существа».
Если герой сам стал жертвой демонического существа, то его спасение, как правило, совершается не посредством богатырского поединка, а с помощью особой ловкости, хитрости, магии. Если это спасение все-таки сопряжено с убийством демона, то акцент стоит на победе маленького над большим (великаном). Иногда это убийство совершается изнутри, из брюха великана, в котором оказался герой, или происходит в результате того, что людоед по глупости глотает раскаленные камни; ведьма по просьбе героя лезет в печь, чтоб показать детям, как это надо делать; герой хитростью провоцирует самоубийство людоеда (например, надоумив его выпить всю воду из пруда), губит жену людоеда или дочерей ведьмы, подменяя ими своих братьев. Такая победа умного героя («мальчика-с-пальчик», например) над глупым людоедом (великаном) с помощью ловкого трюка напоминает сюжеты анекдотических сказок и сказок о глупом черте, в которых нет, собственно, попадания во власть демона, но есть плут, торжествующий над простаком.
Хитрость и магия преобладают над силой, бегство встречается чаще, чем убийство, герой спасает самого себя вместе со своими братьями или сестрами. И наоборот, сила преобладает над хитростью или магией, происходит убийство в богатырском поединке, когда речь идет не о собственном спасении, а о спасении другого (жертвой обычно бывает прекрасная женщина). Такая ситуация имеет место в архетипическом мотиве «драконоборства», который как бы находится с мотивом «спасения от власти демонического существа».
Возвращение похищенной женщины после боя с чудовищем имеет за пределами волшебной сказки, в самых различных полумифических повествованиях и героическом эпосе, многочисленные параллели, опирающиеся на несомненную реальную бытовую основу. При этом очень часто похищенная женщина уже является женой героя, который отправляется на поиски ее похитителя.
Победа над драконом может привести к обладанию хранимыми им сокровищами. Как уже не раз отмечалось, черты змея (дракона) или другого чудовища долго сохраняются в эпосе в качестве атрибутов врага, в том числе как символ язычества (ср. Тугарин Змеевич в былине); то же и в легенде (Георгий Победоносец).
В сказке герою иногда приходится после убийства дракона доказывать, что это именно он совершил подвиг (он показывает отрубленные языки дракона), борьба с драконом, добывание его сокровищ или спасение царевны от дракона в сказке могут быть видом «трудной задачи» – еще одного очень важного архетипического мотива.
Если победа над драконом влечет за собой получение в жены похищенной царевны, то перед нами мотив «женитьбы на царевне», имеющий широкое распространение, особенно в сказке, как волшебной, так и бытовой, в рыцарском романе и т. д.
В архаических мифологических сказках имеется большое количество вариаций на тему брака или любовных связей с животными, самыми различными, как женского (чаще), так и мужского пола, причем звериный партнер может явиться сам или быть приведенным из звериного царства, а может похитить женщину. В действии может участвовать и ревнивый супруг любовницы человека-зверя или ревнивая (другая, человеческая) жена героя. Иногда внимание сосредоточивается на судьбе потомства от таких связей или браков. Очень важный мотив – получение в результате брака с животными охотничьей удачи.
Из всего этого разнообразия постепенно вырисовывается следующая схема. К герою является девушка, сбросившая звериную оболочку, например, царевна-лягушка, и начинает выполнять хозяйственные обязанности жены, часто обеспечивая ему помощь и удачу. Герой нарушает некоторые условия (не называть ее имя, не сжигать ее шкуру, не видеться с ней днем и др.), за которыми практически стоят определенные брачные табу, или тотемную супругу обижают его родственники. Большей частью имеется продолжение (парный мотив): жена покидает мужа и возвращается в свою страну, а герой отправляется на ее поиски. При этом он должен преодолеть некоторые трудности и, в частности, узнать свою жену среди других тотемных существ женского пола (узнать невесту среди одинаково одетых девушек - один из свадебных обычаев). Разрешив эту «трудную задачу», герой возвращается с женой (обычно с ее помощью) к себе на родину.
Встреча с чудесной женой часто происходит во время добровольных или вынужденных странствий героя и в этом случае сближается с мотивом «попадания во власть демонического существа»; иногда даже используется мотив «невольного обещания отцом великану или чудовищу сына, который еще не родился». Аналогичны сказки о чудесном муже, заколдованном в виде чудовища.
Обычный мотив женитьбы на царевне специфичен для сказки волшебной и бытовой, практически охватывает весьма значительную часть сказок. Это объясняется тем, что женитьба на царевне обеспечивает кардинальное изменение социального статуса героя, составляет главную сказочную цель.
Другая сказочная ценность – это чудесные предметы, добываемые, теряемые, снова обретаемые героем и часто в конечном счете помогающие и в женитьбе на царевне. В сказке, где волшебные силы определяют успех героя, чудесные предметы, дарующие изобилие, исполнение желаний или, по крайней мере, предоставляющие чудесных помощников («двое из мешка» и т. п.), являются сгустком сказочной «волшебности».
В сказках приобретение чудесных предметов обычно совершается с помощью чудесных помощников, а потеря – из-за неверной жены, завистливых старших братьев, злого волшебника или по собственной оплошности. Возвращение также обычно совершается с помощью чудесных лиц или других чудесных предметов.
Чаще всего трудные задачи задаются царем, выдающим замуж свою дочь, отцом чудесной жены героя, его собственным отцом или дядей по матери, демоническими существами, злой мачехой, завистливыми соперниками, иногда под страхом смерти. Преобладают задачи исключительно трудные, как бы невыполнимые, часто абсурдные и парадоксальные, не только ставящие в тупик, но и гибельные для исполнителя, требующие и силы, и смелости, и исключительной изобретательности (вплоть до разгадывания замысловатых загадок). Если в волшебной сказке трудные задачи выполняются с помощью чудесного помощника, то в бытовой - за счет личной смекалки героя или его счастливой судьбы.
В сказках многих народов встречается и совсем иная вариация мотива «изведения» – попытка жен брата матери погубить героя-сироту, или мачехи – избавиться от падчерицы (пасынка).
Как отмечалось, кроме противников и помощников герой имеет еще и соперников, особенно часто в сказках. Эти соперники - дорожные спутники, царские слуги, другие женихи царевны или другие зятья царя, чаще всего старшие братья, для героини - сводные сестры, дочери мачехи. Старшие братья часто оказываются активными соперниками героя. Они неудачно подражают ему или прямо вступают с ним в борьбу. Прообразом этого являются отношения культурного героя и его брата-трикстера в архаических мифах, где культурный герой часто представлен именно младшим братом. Старшие братья пытаются приписать себе подвиги младшего, отнять его награду. Так же и мачеха пытается подменить падчерицу своими дочерьми. «Подмена» есть или буквальная подмена лица, или присвоение чужих достижений. Старшие братья в сказке могут убить младшего или сбросить его в нижний мир (откуда его затем выносит птица), либо просто отнять у него царевен, чудесные предметы и т. п., либо приписать себе убийство дракона, показывая его отрубленную голову, например, сказка А.С. Пушкина «Руслан и Людмила». Мачеха тоже может подменить падчерицу в качестве невесты или жены принца своей дочерью, а падчерицу изгнать или заколдовать. Героя, обручившегося в дальних странствиях с некой чудесной красавицей, могут заставить ее забыть и подсунуть ему другую невесту. Подмена совершается с помощью коварства, хитрости, обмана и колдовства.
2.2. Фразеологические обороты русских сказок в изучении иностранными студентами
В процессе чтения сказок студентами-иностранцами происходит обогащение лексико-фразеологического запаса; происходит знакомство не только с русской культурой, но и знакомство с новыми словами, словосочетаниями. В связи с этим особое внимание обратим на обилие в сказках фразеологических оборотов.
В русских народных сказках содержится значительное количество фразеологизмов, как нейтральных (все равно, с утра до вечера, с тех пор и т.д.), так и в эмоционально-окрашенных (насмерть воевать, чуду-юду не посчастливилось и т.д.). Многие из них являются традиционными характеристиками морального и физического состояния героев, их поступков.
В волшебных сказках выделяется целая группа фольклорных фразеологизмов, которые служат для обозначения сказочных героев и предметов: чудо-юдо, жар-птица, гуси-лебеди, скатерть-самобранка и т. д. Сознательное чтение предполагает полное и правильное их понимание. Семантизацию фразеологизмов можно проводить разными приемами. На начальном этапе, вследствие слабого владения русским языком, принято считать наиболее приемлемым способом семантизации перевод на родной язык.
Толкование значений фразеологизмов возможно путем использования русских лексических эквивалентов, синонимов, свободных словосочетаний, которые студенты усвоили при изучении программного материала: 1) Как бог на душу положит – безразлично, как получится; 2) Как вкопанный – испуганный; 3) Не в духе – раздражен; 4) Душа в душу – счастливо; 5) Точно на крыльях – будучи в приподнятом; 6) Духу не хватит – испугается; 7)Носить на руках – любить, обожать; 8) Сквозь зубы – зло, раздраженно; 9) Душа в пятки ушла – кто-либо очень испугался, испытал сильный страх; 10) Камень с души свалился – почувствовать душевное облегчение, успокоиться; 11) Не повести бровью – сохранить спокойствие, равнодушие; 12) Небу станет жарко – испытыватьна себе чей-либо приступ гнева, ярости; 13) Носит на руках – любить, обожать; 14) Поднять на смех – зло высмеять; 15) Трястись за свою шкуру – бояться, грустить; 16) Не повести бровью – сохранить спокойствие, равнодушие; 17) Узнать почем фунт лиха – испытать
страдание, душевную боль; 18) Готов сквозь землю провалиться – испытывающий чувство стыда, страха; 19) Как на иголках – беспокоен, взволнован; 20) Что нож в сердце – такой, который крайне неприятен.
Использование фразеологизмов помогает студентам-иностранцам воссоздать в пересказах колорит народной сказки. На занятиях это стимулируется следующими заданиями:
- пересказать текст или какой-либо эпизод с опорой на записанный на доске план, содержащий фразеологизм;
- ответить на вопросы по тексту, требующие использования фразеологизма;
- составить предложения на основе иллюстраций к сказке и вопросов, содержащих фразеологизм;
- дать характеристику героям сказки, употребив выписанный на доске фразеологизм.
Сказку характеризует традиционное построение, которому должны будут следовать студенты при пересказе: зачин, повторы и концовка. Обычно сказка начинается словами жили-были, в некотором царстве, в некотором государстве которые подчеркивают условность времени и места повестования. Традиционны и концовки сказки: стали жить-поживать да добра наживать, тут и сказке конец.
Не все традиционные сказочные формулы являются фразеологическими оборотами, но в сказках они содержатся как лексические повторы и хорошо, если они прозвучат в пересказах сильных студентов.
Сложны по содержанию и насыщены фразеологизмами такие русские сказки, как «Сивка-Бурка», «Морозко», «По щучьему велению», «Иван-царевич и серый волк» и др. Например, в прекрасной сказке «Царевна-лягушка» содержится более двадцати фразеологических единиц, отдельные из которых повторяются несколько раз.
Чтение и пересказ этих сказок можно проводить в зависимости от степени языковой подготовки студентов. Следует подчеркнуть необходимость семантизации фразеологических единиц и возможность их активизации при работе над сказкой. Например, при пересказе сказки «Царевна-лягушка возможно использовать план, который включает отдельные вопросы. В помощь отвечающим на доске написать необходимые фразеологизмы.
Какие были сыновья у царя?
Красивые – ни в сказке сказать, ни пером описать.
Какой была Василиса Премудрая?
Красивая – ни в сказке сказать, ни пером описать.
Какой ковер выткала Василиса Премудрая?
Красивый – ни в сказке сказать, ни пером описать.
Куда, к кому улетела Василиса Премудрая?
За тридевять земель, в тридесятое царство, к Кощею Бессмертному.
Куда пошел Иван-царевич искать свою жену?
Итак, герой может попасть во власть демона по инициативе самого демона или злых родственников, но также и добровольно или совсем случайно. Однако даже при случайном попадании легко допускается тайное вмешательство воли демона/злых родственников. Поэтому рассматриваемый, мотив легко пересекается с другими мотивами – «изведение» и, в меньшей мере, «трудная задача».
В бытовой сказке лесные ведьмы превращаются просто в злых старух, а другие лесные демоны – в жестоких разбойников, заманивающих жертвы в свои таинственные лесные логова. В одном варианте дети попадают к разбойникам после их изгнания мачехой – явный след популярного мотива волшебной сказки.
Попадание во власть демонического существа может привести к гибели жертвы, и такие варианты встречаются в мировом фольклоре. Но в применении к герою (особенно в сказке) эта опасная ситуация получает благополучное разрешение в парном мотиве «спасения от демонического существа».
Если герой сам стал жертвой демонического существа, то его спасение, как правило, совершается не посредством богатырского поединка, а с помощью особой ловкости, хитрости, магии. Если это спасение все-таки сопряжено с убийством демона, то акцент стоит на победе маленького над большим (великаном). Иногда это убийство совершается изнутри, из брюха великана, в котором оказался герой, или происходит в результате того, что людоед по глупости глотает раскаленные камни; ведьма по просьбе героя лезет в печь, чтоб показать детям, как это надо делать; герой хитростью провоцирует самоубийство людоеда (например, надоумив его выпить всю воду из пруда), губит жену людоеда или дочерей ведьмы, подменяя ими своих братьев. Такая победа умного героя («мальчика-с-пальчик», например) над глупым людоедом (великаном) с помощью ловкого трюка напоминает сюжеты анекдотических сказок и сказок о глупом черте, в которых нет, собственно, попадания во власть демона, но есть плут, торжествующий над простаком.
Хитрость и магия преобладают над силой, бегство встречается чаще, чем убийство, герой спасает самого себя вместе со своими братьями или сестрами. И наоборот, сила преобладает над хитростью или магией, происходит убийство в богатырском поединке, когда речь идет не о собственном спасении, а о спасении другого (жертвой обычно бывает прекрасная женщина). Такая ситуация имеет место в архетипическом мотиве «драконоборства», который как бы находится с мотивом «спасения от власти демонического существа».
Возвращение похищенной женщины после боя с чудовищем имеет за пределами волшебной сказки, в самых различных полумифических повествованиях и героическом эпосе, многочисленные параллели, опирающиеся на несомненную реальную бытовую основу. При этом очень часто похищенная женщина уже является женой героя, который отправляется на поиски ее похитителя.
Победа над драконом может привести к обладанию хранимыми им сокровищами. Как уже не раз отмечалось, черты змея (дракона) или другого чудовища долго сохраняются в эпосе в качестве атрибутов врага, в том числе как символ язычества (ср. Тугарин Змеевич в былине); то же и в легенде (Георгий Победоносец).
В сказке герою иногда приходится после убийства дракона доказывать, что это именно он совершил подвиг (он показывает отрубленные языки дракона), борьба с драконом, добывание его сокровищ или спасение царевны от дракона в сказке могут быть видом «трудной задачи» – еще одного очень важного архетипического мотива.
Если победа над драконом влечет за собой получение в жены похищенной царевны, то перед нами мотив «женитьбы на царевне», имеющий широкое распространение, особенно в сказке, как волшебной, так и бытовой, в рыцарском романе и т. д.
В архаических мифологических сказках имеется большое количество вариаций на тему брака или любовных связей с животными, самыми различными, как женского (чаще), так и мужского пола, причем звериный партнер может явиться сам или быть приведенным из звериного царства, а может похитить женщину. В действии может участвовать и ревнивый супруг любовницы человека-зверя или ревнивая (другая, человеческая) жена героя. Иногда внимание сосредоточивается на судьбе потомства от таких связей или браков. Очень важный мотив – получение в результате брака с животными охотничьей удачи.
Из всего этого разнообразия постепенно вырисовывается следующая схема. К герою является девушка, сбросившая звериную оболочку, например, царевна-лягушка, и начинает выполнять хозяйственные обязанности жены, часто обеспечивая ему помощь и удачу. Герой нарушает некоторые условия (не называть ее имя, не сжигать ее шкуру, не видеться с ней днем и др.), за которыми практически стоят определенные брачные табу, или тотемную супругу обижают его родственники. Большей частью имеется продолжение (парный мотив): жена покидает мужа и возвращается в свою страну, а герой отправляется на ее поиски. При этом он должен преодолеть некоторые трудности и, в частности, узнать свою жену среди других тотемных существ женского пола (узнать невесту среди одинаково одетых девушек - один из свадебных обычаев). Разрешив эту «трудную задачу», герой возвращается с женой (обычно с ее помощью) к себе на родину.
Встреча с чудесной женой часто происходит во время добровольных или вынужденных странствий героя и в этом случае сближается с мотивом «попадания во власть демонического существа»; иногда даже используется мотив «невольного обещания отцом великану или чудовищу сына, который еще не родился». Аналогичны сказки о чудесном муже, заколдованном в виде чудовища.
Обычный мотив женитьбы на царевне специфичен для сказки волшебной и бытовой, практически охватывает весьма значительную часть сказок. Это объясняется тем, что женитьба на царевне обеспечивает кардинальное изменение социального статуса героя, составляет главную сказочную цель.
Другая сказочная ценность – это чудесные предметы, добываемые, теряемые, снова обретаемые героем и часто в конечном счете помогающие и в женитьбе на царевне. В сказке, где волшебные силы определяют успех героя, чудесные предметы, дарующие изобилие, исполнение желаний или, по крайней мере, предоставляющие чудесных помощников («двое из мешка» и т. п.), являются сгустком сказочной «волшебности».
В сказках приобретение чудесных предметов обычно совершается с помощью чудесных помощников, а потеря – из-за неверной жены, завистливых старших братьев, злого волшебника или по собственной оплошности. Возвращение также обычно совершается с помощью чудесных лиц или других чудесных предметов.
Чаще всего трудные задачи задаются царем, выдающим замуж свою дочь, отцом чудесной жены героя, его собственным отцом или дядей по матери, демоническими существами, злой мачехой, завистливыми соперниками, иногда под страхом смерти. Преобладают задачи исключительно трудные, как бы невыполнимые, часто абсурдные и парадоксальные, не только ставящие в тупик, но и гибельные для исполнителя, требующие и силы, и смелости, и исключительной изобретательности (вплоть до разгадывания замысловатых загадок). Если в волшебной сказке трудные задачи выполняются с помощью чудесного помощника, то в бытовой - за счет личной смекалки героя или его счастливой судьбы.
В сказках многих народов встречается и совсем иная вариация мотива «изведения» – попытка жен брата матери погубить героя-сироту, или мачехи – избавиться от падчерицы (пасынка).
Как отмечалось, кроме противников и помощников герой имеет еще и соперников, особенно часто в сказках. Эти соперники - дорожные спутники, царские слуги, другие женихи царевны или другие зятья царя, чаще всего старшие братья, для героини - сводные сестры, дочери мачехи. Старшие братья часто оказываются активными соперниками героя. Они неудачно подражают ему или прямо вступают с ним в борьбу. Прообразом этого являются отношения культурного героя и его брата-трикстера в архаических мифах, где культурный герой часто представлен именно младшим братом. Старшие братья пытаются приписать себе подвиги младшего, отнять его награду. Так же и мачеха пытается подменить падчерицу своими дочерьми. «Подмена» есть или буквальная подмена лица, или присвоение чужих достижений. Старшие братья в сказке могут убить младшего или сбросить его в нижний мир (откуда его затем выносит птица), либо просто отнять у него царевен, чудесные предметы и т. п., либо приписать себе убийство дракона, показывая его отрубленную голову, например, сказка А.С. Пушкина «Руслан и Людмила». Мачеха тоже может подменить падчерицу в качестве невесты или жены принца своей дочерью, а падчерицу изгнать или заколдовать. Героя, обручившегося в дальних странствиях с некой чудесной красавицей, могут заставить ее забыть и подсунуть ему другую невесту. Подмена совершается с помощью коварства, хитрости, обмана и колдовства.
2.2. Фразеологические обороты русских сказок в изучении иностранными студентами
В процессе чтения сказок студентами-иностранцами происходит обогащение лексико-фразеологического запаса; происходит знакомство не только с русской культурой, но и знакомство с новыми словами, словосочетаниями. В связи с этим особое внимание обратим на обилие в сказках фразеологических оборотов.
В русских народных сказках содержится значительное количество фразеологизмов, как нейтральных (все равно, с утра до вечера, с тех пор и т.д.), так и в эмоционально-окрашенных (насмерть воевать, чуду-юду не посчастливилось и т.д.). Многие из них являются традиционными характеристиками морального и физического состояния героев, их поступков.
В волшебных сказках выделяется целая группа фольклорных фразеологизмов, которые служат для обозначения сказочных героев и предметов: чудо-юдо, жар-птица, гуси-лебеди, скатерть-самобранка и т. д. Сознательное чтение предполагает полное и правильное их понимание. Семантизацию фразеологизмов можно проводить разными приемами. На начальном этапе, вследствие слабого владения русским языком, принято считать наиболее приемлемым способом семантизации перевод на родной язык.
Толкование значений фразеологизмов возможно путем использования русских лексических эквивалентов, синонимов, свободных словосочетаний, которые студенты усвоили при изучении программного материала: 1) Как бог на душу положит – безразлично, как получится; 2) Как вкопанный – испуганный; 3) Не в духе – раздражен; 4) Душа в душу – счастливо; 5) Точно на крыльях – будучи в приподнятом; 6) Духу не хватит – испугается; 7)Носить на руках – любить, обожать; 8) Сквозь зубы – зло, раздраженно; 9) Душа в пятки ушла – кто-либо очень испугался, испытал сильный страх; 10) Камень с души свалился – почувствовать душевное облегчение, успокоиться; 11) Не повести бровью – сохранить спокойствие, равнодушие; 12) Небу станет жарко – испытыватьна себе чей-либо приступ гнева, ярости; 13) Носит на руках – любить, обожать; 14) Поднять на смех – зло высмеять; 15) Трястись за свою шкуру – бояться, грустить; 16) Не повести бровью – сохранить спокойствие, равнодушие; 17) Узнать почем фунт лиха – испытать
страдание, душевную боль; 18) Готов сквозь землю провалиться – испытывающий чувство стыда, страха; 19) Как на иголках – беспокоен, взволнован; 20) Что нож в сердце – такой, который крайне неприятен.
Использование фразеологизмов помогает студентам-иностранцам воссоздать в пересказах колорит народной сказки. На занятиях это стимулируется следующими заданиями:
- пересказать текст или какой-либо эпизод с опорой на записанный на доске план, содержащий фразеологизм;
- ответить на вопросы по тексту, требующие использования фразеологизма;
- составить предложения на основе иллюстраций к сказке и вопросов, содержащих фразеологизм;
- дать характеристику героям сказки, употребив выписанный на доске фразеологизм.
Сказку характеризует традиционное построение, которому должны будут следовать студенты при пересказе: зачин, повторы и концовка. Обычно сказка начинается словами жили-были, в некотором царстве, в некотором государстве которые подчеркивают условность времени и места повестования. Традиционны и концовки сказки: стали жить-поживать да добра наживать, тут и сказке конец.
Не все традиционные сказочные формулы являются фразеологическими оборотами, но в сказках они содержатся как лексические повторы и хорошо, если они прозвучат в пересказах сильных студентов.
Сложны по содержанию и насыщены фразеологизмами такие русские сказки, как «Сивка-Бурка», «Морозко», «По щучьему велению», «Иван-царевич и серый волк» и др. Например, в прекрасной сказке «Царевна-лягушка» содержится более двадцати фразеологических единиц, отдельные из которых повторяются несколько раз.
Чтение и пересказ этих сказок можно проводить в зависимости от степени языковой подготовки студентов. Следует подчеркнуть необходимость семантизации фразеологических единиц и возможность их активизации при работе над сказкой. Например, при пересказе сказки «Царевна-лягушка возможно использовать план, который включает отдельные вопросы. В помощь отвечающим на доске написать необходимые фразеологизмы.
Какие были сыновья у царя?
Красивые – ни в сказке сказать, ни пером описать.
Какой была Василиса Премудрая?
Красивая – ни в сказке сказать, ни пером описать.
Какой ковер выткала Василиса Премудрая?
Красивый – ни в сказке сказать, ни пером описать.
Куда, к кому улетела Василиса Премудрая?
За тридевять земель, в тридесятое царство, к Кощею Бессмертному.
Куда пошел Иван-царевич искать свою жену?