Файл: Джоанн Кэтлин Роулинг Гарри Поттер и Принцполукровка.doc
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 30.11.2023
Просмотров: 1165
Скачиваний: 10
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
СОДЕРЖАНИЕ
Джоанн Кэтлин РоулингГарри Поттер и Принц-полукровка
Дж. К. РолингГарри Поттер и Принц-полукровка
Глава 11Гермиона приходит на помощь
Глава 16Очень холодное рождество
Глава 18Сюрпризы на день рождения
Глава 20Ходатайство Лорда Волан-де-Морта
Глава 25Подслушанная прорицательница
знак Слизерина, змеевидная «S», на нём отсутствовал. Более того, он не содержал в себе ничего, кроме сложенного клочка пергамента, плотно втиснутого туда, где полагалось находиться портрету.
Машинально, почти не думая о том, что делает, Гарри вытащил пергамент, развернул его и при свете множества волшебных палочек, уже засветившихся за его спиной, прочитал:
Тёмному Лорду.
Я знаю, что умру задолго до того, как ты прочитаешь это, но хочу, чтобы ты знал – это я раскрыл твою тайну. Я похитил настоящий крестраж и намереваюсь уничтожить его, как только смогу. Я смотрю в лицо смерти с надеждой, что когда ты встретишь того, кто сравним с тобою по силе, ты уже снова обратишься в простого смертного.
Р. А. Б.
Что может означать это послание, Гарри не знал, да и не хотел знать. Важно было только одно: это не крестраж. Дамблдор понапрасну отдал все свои силы, выпив ужасное зелье. Гарри смял пергамент в руке, и в глазах его вскипели жгучие слёзы, и в тот же миг за спиной его завыл Клык.
Глава 29
– Пошли, Гарри…
– Нет.
– Не надо тебе здесь оставаться, Гарри… пошли, пошли…
– Нет.
Он не хотел покидать Дамблдора, не хотел никуда уходить. Лежащая на его плече рука Хагрида подрагивала. Потом и ещё один голос произнёс:
– Гарри, пойдём.
Чья-то маленькая и тёплая ладонь взяла его за руку и потянула вверх. Гарри подчинился ей почти бездумно. И только когда пробирался сквозь толпу, ничего не видя вокруг, вдруг понял по веявшему в воздухе аромату цветов, что это Джинни ведёт его назад, в замок. Чьи-то неузнаваемые голоса звучали в его ушах, рыдания, крики и причитания разрывали ночь, но Гарри и Джинни всё шли и шли, пока не поднялись по ступенькам в вестибюль. Краем глаза Гарри видел, что все всматриваются в него, удивлённо перешёптываются, и рубины Гриффиндора, точно капли крови, поблёскивают на полу, по которому они шли вдвоём, направляясь к мраморной лестнице.
– Пойдём в больничное крыло, – сказала Джинни.
– Я не ранен, – ответил Гарри.
– Это приказ МакГонагалл, – сказала Джинни. – Все уже там, Рон, Гермиона, Люпин, все…
В груди Гарри вновь шевельнулся страх – он и забыл об оставленных им позади распростёртых по полу неподвижных телах.
– Кто ещё погиб, Джинни?
– Из наших – никто, не бойся.
– Но Чёрная Метка… Малфой сказал, что переступил через труп…
– Он переступил через Билла, но с ним всё хорошо, Билл жив.
Однако что-то в её голосе заставило Гарри понять – случилась беда.
– Ты уверена?
– Конечно, уверена… Он… немного изуродован, вот и всё. На него напал Сивый. Мадам Помфри говорит, что он… он уже не будет выглядеть, как прежде… – Голос Джинни чуть дрогнул. – Мы просто не знаем, какими могут быть последствия, всё-таки Сивый – оборотень, хоть он в эту ночь и не преображался.
– А другие… там были ещё тела…
– Невилл лежит в палате, мадам Помфри считает, что он поправится полностью, ну ещё профессору Флитвику досталось, но он тоже чувствует себя неплохо, слабость в ногах, вот и всё. Он всё требует, чтобы его отпустили посмотреть, как там его когтевранцы. А вот один из Пожирателей смерти убит, попал под смертоносное заклятие, которые расшвыривал повсюду тот огромный блондин. Гарри, если бы не твой «Феликс», думаю, нас всех перебили бы, а так всё, похоже, летело мимо…
Они уже добрались до больничного крыла, Гарри, пинком распахнув дверь, увидел на койке у входа спящего Невилла. Рон, Гермиона, Полумна, Тонкс и Люпин стояли у другой койки, в дальнем конце палаты. Услышав скрип двери, все они обернулись. Гермиона подлетела к Гарри, обняла его, Люпин с встревоженным видом шагнул ему навстречу.
– С тобой всё в порядке, Гарри?
– Да, всё… Как Билл?
Никто ему не ответил. Гарри глянул поверх плеча Гермионы и увидел на подушке Билла неузнаваемое лицо, рассечённое и разодранное так страшно, что оно казалось гротескной маской. Мадам Помфри наносила на раны какую-то остро пахнущую зелёную мазь. Гарри вспомнил, с какой лёгкостью Снегг залечивал раны, причинённые Малфою заклинанием Сектумсемпра.
– Разве нельзя исцелить Билла какими-нибудь чарами? – спросил он у волшебницы.
– Чары тут не помогут, – ответила мадам Помфри. – Я перепробовала всё, что знаю, но от укусов оборотня лекарства не существует.
– Но его же искусали не при полной луне, – сказал Рон, смотревший в лицо брата с таким выражением, как будто надеялся, что раны затянутся от одного его взгляда. – Сивый не преобразился, так что Билл не станет… настоящим…
И он неуверенно взглянул на Люпина.
– Нет, думаю, настоящим оборотнем Билл не станет, – сказал Люпин, – но отсюда не следует, что в кровь его не попала никакая зараза. Это зачарованные раны. Они вряд ли исцелятся полностью, и… и в Билле будет, возможно, проступать временами нечто волчье.
– Дамблдору наверняка известно, как можно помочь, – сказал Рон. – Где он? Билл сражался с этим маньяком по его приказу, Дамблдор в долгу перед ним, не может же он оставить его в таком состоянии…
– Рон… Дамблдор мёртв, – произнесла Джинни.
– Нет! – взгляд Люпина переметнулся с Джинни на Гарри, словно в надежде, что Гарри опровергнет её слова, однако тот промолчал, и Люпин рухнул на стоящий у койки Билла стул и спрятал лицо в ладонях. Никогда ещё Гарри не видел, чтобы Люпин терял власть над собой, ему казалось, что он нечаянно вторгся во что-то очень личное, почти непристойное, и Гарри отвернулся и встретился глазами с Роном, подтвердив взглядом, что Джинни сказала правду.
– Как он умер? – прошептала Тонкс. – Что случилось?
– Его убил Снегг, – ответил Гарри. – Я был там и всё видел. Мы прилетели на Астрономическую башню, потому что Метка висела именно над ней… Дамблдору было плохо, он очень ослаб, но, думаю, понял, что это ловушка, едва услышав, как кто-то бежит к нам по лестнице. Он обездвижил меня, я ничего не мог сделать, на мне была мантия-невидимка… и тут из двери выскочил Малфой и обезоружил его…
Гермиона закрыла ладонями рот, Рон застонал, у Полумны задрожали губы.
– Потом появились Пожиратели смерти… а за ними Снегг… и Снегг убил его. Авада Кедавра… – Говорить дальше Гарри не смог.
Мадам Помфри залилась слезами. Никто не обратил на неё никакого внимания, только Джинни вдруг прошептала:
– Чш-ш! Слушайте!
Мадам Помфри, глотая слёзы, прижала пальцы к губам, глаза её расширились. Где-то в темноте запел феникс – такого пения Гарри не слышал ни разу: потрясающей красоты горестный плач. И Гарри почувствовал, как чувствовал, слушая феникса прежде, что музыка эта звучит у него внутри, не снаружи, то было его собственное горе, волшебным образом превратившееся в песню, которая отдавалась эхом, разносилась над просторами замка, лилась в его окна.
Как долго они молчали, вслушиваясь, сказать ни один из них не смог бы, как не смог бы и объяснить, почему, пока они слушали звучание собственной скорби, боль как будто стихала; однако всем показалось, что прошло немало времени, прежде чем больничная дверь снова отворилась и в палату вошла профессор МакГонагалл. Как и на всех остальных, на ней были видны следы недавней битвы – ссадины на лице, разодранная одежда.
– Молли с Артуром уже летят сюда, – сказала она, разрушив чары музыки; все встряхнулись, словно выходя из оцепенения, одни вновь обратили взгляды на Билла, другие вытирали глаза, третьи покачивали головами. – Что произошло, Гарри? По словам Хагрида, ты был с профессором Дамблдором, когда… когда это случилось. И он говорит, что профессор Снегг как-то причастен…
– Снегг убил Дамблдора, – ответил Гарри. Мгновение она молча смотрела на него, потом, ко всеобщему испугу, покачнулась; мадам Помфри, по-видимому уже совладавшая с собой, бросилась к ней, выхватила из воздуха кресло и подтолкнула его под МакГонагалл.
– Снегг, – опадая в кресло, слабо повторила МакГонагалл. – Мы все удивлялись… но он так доверял… всегда… Снегг… не могу поверить…
– Снегг как никто владел окклюменцией, – с непривычной хрипотцой в голосе произнёс Люпин. – Мы все это знали.
– Но Дамблдор клялся, что он на нашей стороне! – прошептала Тонкс. – Я всегда думала, что Дамблдору известно о Снегге такое, чего не знаем мы…
– Он намекал, что у него есть веские причины доверять Снеггу, – пробормотала профессор МакГонагалл, вытирая уголки глаз клетчатым носовым платком. – Я хочу сказать… при таком прошлом Снегга… конечно, многих поражало… но Дамблдор недвусмысленно заявил мне, что раскаяние Снегга абсолютно искренне… и даже слова против него слышать не желал!
– Хотела бы я знать, что наговорил ему Снегг, чтобы убедить его в этом, – сказала Тонкс.
– Могу вам сказать, – произнёс Гарри, и все повернулись к нему. – Снегг снабдил Волан-де-Морта сведениями, которые заставили его начать охоту на моих маму и папу. А потом Снегг уверил Дамблдора, будто не понимал, что делает, сказал, что сожалеет об этом, сожалеет об их смерти.
– И Дамблдор поверил ему? – ошеломлённо спросил Люпин. – Поверил, что Снегг сожалеет о смерти Джеймса? Да Снегг ненавидел Джеймса…
– Он и маму мою ни в грош не ставил, – сказал Гарри, – она же была из маглов… «грязнокровка», так он её называл…
Никто не спросил, как Гарри узнал об этом. Все выглядели придавленными страшным потрясением, все пытались переварить чудовищную правду.
– Это моя вина! – вдруг сказала профессор МакГонагалл, скручивая пальцами носовой платок. Казалось, она никак не может собраться с мыслями. – Моя! Я послала нынче ночью Филиуса за Снеггом, послала, чтобы он пришёл к нам на помощь! Если бы я не известила Снегга о том, что происходит, он мог и не присоединиться к Пожирателям смерти. Пока Филиус не сказал ему, что они здесь, Снегг вряд ли знал об этом.
– Ты ни в чём не виновата, Минерва, – твёрдо сказал Люпин. – Мы все нуждались в помощи и приходу Снегга только обрадовались…
– Значит, появившись на поле боя, он присоединился к Пожирателям смерти? – спросил Гарри, желавший узнать о двуличии и низости Снегга всё, что можно. Ему совершенно необходимо было найти побольше причин для ненависти к Снеггу, для того, чтобы принести обет мщения.
– Что именно произошло, я точно не знаю, – взволнованно ответила профессор МакГонагалл. – Всё так смешалось… Дамблдор сказал, что на несколько часов оставит школу и что нам нужно будет, просто на всякий случай, патрулировать коридоры… К нам должны были присоединиться Римус, Билл и Нимфадора… ну, мы и патрулировали. Казалось, всё тихо. Каждый потайной ход, идущий из школы, был перекрыт. На все входы в замок наложены мощные заклинания. Я и сейчас не знаю, как сумели Пожиратели смерти проникнуть…
– Я знаю, – снова вмешался Гарри и коротко рассказал о двух Исчезательных шкафах, о создаваемом ими волшебном коридоре. – Вот так они и прошли, через Выручай-комнату.
Почти невольно он взглянул на Рона, потом на Гермиону – оба выглядели совершенно пришибленными.
– Это я напортачил, Гарри, – уныло признал Рон. – Мы сделали, как ты велел: проверили Карту Мародёров, Малфоя на ней не увидели и решили, что он в Выручай-комнате. Я, Джинни и Невилл отправились следить за ней… но Малфой проскочил мимо нас…
Машинально, почти не думая о том, что делает, Гарри вытащил пергамент, развернул его и при свете множества волшебных палочек, уже засветившихся за его спиной, прочитал:
Тёмному Лорду.
Я знаю, что умру задолго до того, как ты прочитаешь это, но хочу, чтобы ты знал – это я раскрыл твою тайну. Я похитил настоящий крестраж и намереваюсь уничтожить его, как только смогу. Я смотрю в лицо смерти с надеждой, что когда ты встретишь того, кто сравним с тобою по силе, ты уже снова обратишься в простого смертного.
Р. А. Б.
Что может означать это послание, Гарри не знал, да и не хотел знать. Важно было только одно: это не крестраж. Дамблдор понапрасну отдал все свои силы, выпив ужасное зелье. Гарри смял пергамент в руке, и в глазах его вскипели жгучие слёзы, и в тот же миг за спиной его завыл Клык.
Глава 29
Плач Феникса
– Пошли, Гарри…
– Нет.
– Не надо тебе здесь оставаться, Гарри… пошли, пошли…
– Нет.
Он не хотел покидать Дамблдора, не хотел никуда уходить. Лежащая на его плече рука Хагрида подрагивала. Потом и ещё один голос произнёс:
– Гарри, пойдём.
Чья-то маленькая и тёплая ладонь взяла его за руку и потянула вверх. Гарри подчинился ей почти бездумно. И только когда пробирался сквозь толпу, ничего не видя вокруг, вдруг понял по веявшему в воздухе аромату цветов, что это Джинни ведёт его назад, в замок. Чьи-то неузнаваемые голоса звучали в его ушах, рыдания, крики и причитания разрывали ночь, но Гарри и Джинни всё шли и шли, пока не поднялись по ступенькам в вестибюль. Краем глаза Гарри видел, что все всматриваются в него, удивлённо перешёптываются, и рубины Гриффиндора, точно капли крови, поблёскивают на полу, по которому они шли вдвоём, направляясь к мраморной лестнице.
– Пойдём в больничное крыло, – сказала Джинни.
– Я не ранен, – ответил Гарри.
– Это приказ МакГонагалл, – сказала Джинни. – Все уже там, Рон, Гермиона, Люпин, все…
В груди Гарри вновь шевельнулся страх – он и забыл об оставленных им позади распростёртых по полу неподвижных телах.
– Кто ещё погиб, Джинни?
– Из наших – никто, не бойся.
– Но Чёрная Метка… Малфой сказал, что переступил через труп…
– Он переступил через Билла, но с ним всё хорошо, Билл жив.
Однако что-то в её голосе заставило Гарри понять – случилась беда.
– Ты уверена?
– Конечно, уверена… Он… немного изуродован, вот и всё. На него напал Сивый. Мадам Помфри говорит, что он… он уже не будет выглядеть, как прежде… – Голос Джинни чуть дрогнул. – Мы просто не знаем, какими могут быть последствия, всё-таки Сивый – оборотень, хоть он в эту ночь и не преображался.
– А другие… там были ещё тела…
– Невилл лежит в палате, мадам Помфри считает, что он поправится полностью, ну ещё профессору Флитвику досталось, но он тоже чувствует себя неплохо, слабость в ногах, вот и всё. Он всё требует, чтобы его отпустили посмотреть, как там его когтевранцы. А вот один из Пожирателей смерти убит, попал под смертоносное заклятие, которые расшвыривал повсюду тот огромный блондин. Гарри, если бы не твой «Феликс», думаю, нас всех перебили бы, а так всё, похоже, летело мимо…
Они уже добрались до больничного крыла, Гарри, пинком распахнув дверь, увидел на койке у входа спящего Невилла. Рон, Гермиона, Полумна, Тонкс и Люпин стояли у другой койки, в дальнем конце палаты. Услышав скрип двери, все они обернулись. Гермиона подлетела к Гарри, обняла его, Люпин с встревоженным видом шагнул ему навстречу.
– С тобой всё в порядке, Гарри?
– Да, всё… Как Билл?
Никто ему не ответил. Гарри глянул поверх плеча Гермионы и увидел на подушке Билла неузнаваемое лицо, рассечённое и разодранное так страшно, что оно казалось гротескной маской. Мадам Помфри наносила на раны какую-то остро пахнущую зелёную мазь. Гарри вспомнил, с какой лёгкостью Снегг залечивал раны, причинённые Малфою заклинанием Сектумсемпра.
– Разве нельзя исцелить Билла какими-нибудь чарами? – спросил он у волшебницы.
– Чары тут не помогут, – ответила мадам Помфри. – Я перепробовала всё, что знаю, но от укусов оборотня лекарства не существует.
– Но его же искусали не при полной луне, – сказал Рон, смотревший в лицо брата с таким выражением, как будто надеялся, что раны затянутся от одного его взгляда. – Сивый не преобразился, так что Билл не станет… настоящим…
И он неуверенно взглянул на Люпина.
– Нет, думаю, настоящим оборотнем Билл не станет, – сказал Люпин, – но отсюда не следует, что в кровь его не попала никакая зараза. Это зачарованные раны. Они вряд ли исцелятся полностью, и… и в Билле будет, возможно, проступать временами нечто волчье.
– Дамблдору наверняка известно, как можно помочь, – сказал Рон. – Где он? Билл сражался с этим маньяком по его приказу, Дамблдор в долгу перед ним, не может же он оставить его в таком состоянии…
– Рон… Дамблдор мёртв, – произнесла Джинни.
– Нет! – взгляд Люпина переметнулся с Джинни на Гарри, словно в надежде, что Гарри опровергнет её слова, однако тот промолчал, и Люпин рухнул на стоящий у койки Билла стул и спрятал лицо в ладонях. Никогда ещё Гарри не видел, чтобы Люпин терял власть над собой, ему казалось, что он нечаянно вторгся во что-то очень личное, почти непристойное, и Гарри отвернулся и встретился глазами с Роном, подтвердив взглядом, что Джинни сказала правду.
– Как он умер? – прошептала Тонкс. – Что случилось?
– Его убил Снегг, – ответил Гарри. – Я был там и всё видел. Мы прилетели на Астрономическую башню, потому что Метка висела именно над ней… Дамблдору было плохо, он очень ослаб, но, думаю, понял, что это ловушка, едва услышав, как кто-то бежит к нам по лестнице. Он обездвижил меня, я ничего не мог сделать, на мне была мантия-невидимка… и тут из двери выскочил Малфой и обезоружил его…
Гермиона закрыла ладонями рот, Рон застонал, у Полумны задрожали губы.
– Потом появились Пожиратели смерти… а за ними Снегг… и Снегг убил его. Авада Кедавра… – Говорить дальше Гарри не смог.
Мадам Помфри залилась слезами. Никто не обратил на неё никакого внимания, только Джинни вдруг прошептала:
– Чш-ш! Слушайте!
Мадам Помфри, глотая слёзы, прижала пальцы к губам, глаза её расширились. Где-то в темноте запел феникс – такого пения Гарри не слышал ни разу: потрясающей красоты горестный плач. И Гарри почувствовал, как чувствовал, слушая феникса прежде, что музыка эта звучит у него внутри, не снаружи, то было его собственное горе, волшебным образом превратившееся в песню, которая отдавалась эхом, разносилась над просторами замка, лилась в его окна.
Как долго они молчали, вслушиваясь, сказать ни один из них не смог бы, как не смог бы и объяснить, почему, пока они слушали звучание собственной скорби, боль как будто стихала; однако всем показалось, что прошло немало времени, прежде чем больничная дверь снова отворилась и в палату вошла профессор МакГонагалл. Как и на всех остальных, на ней были видны следы недавней битвы – ссадины на лице, разодранная одежда.
– Молли с Артуром уже летят сюда, – сказала она, разрушив чары музыки; все встряхнулись, словно выходя из оцепенения, одни вновь обратили взгляды на Билла, другие вытирали глаза, третьи покачивали головами. – Что произошло, Гарри? По словам Хагрида, ты был с профессором Дамблдором, когда… когда это случилось. И он говорит, что профессор Снегг как-то причастен…
– Снегг убил Дамблдора, – ответил Гарри. Мгновение она молча смотрела на него, потом, ко всеобщему испугу, покачнулась; мадам Помфри, по-видимому уже совладавшая с собой, бросилась к ней, выхватила из воздуха кресло и подтолкнула его под МакГонагалл.
– Снегг, – опадая в кресло, слабо повторила МакГонагалл. – Мы все удивлялись… но он так доверял… всегда… Снегг… не могу поверить…
– Снегг как никто владел окклюменцией, – с непривычной хрипотцой в голосе произнёс Люпин. – Мы все это знали.
– Но Дамблдор клялся, что он на нашей стороне! – прошептала Тонкс. – Я всегда думала, что Дамблдору известно о Снегге такое, чего не знаем мы…
– Он намекал, что у него есть веские причины доверять Снеггу, – пробормотала профессор МакГонагалл, вытирая уголки глаз клетчатым носовым платком. – Я хочу сказать… при таком прошлом Снегга… конечно, многих поражало… но Дамблдор недвусмысленно заявил мне, что раскаяние Снегга абсолютно искренне… и даже слова против него слышать не желал!
– Хотела бы я знать, что наговорил ему Снегг, чтобы убедить его в этом, – сказала Тонкс.
– Могу вам сказать, – произнёс Гарри, и все повернулись к нему. – Снегг снабдил Волан-де-Морта сведениями, которые заставили его начать охоту на моих маму и папу. А потом Снегг уверил Дамблдора, будто не понимал, что делает, сказал, что сожалеет об этом, сожалеет об их смерти.
– И Дамблдор поверил ему? – ошеломлённо спросил Люпин. – Поверил, что Снегг сожалеет о смерти Джеймса? Да Снегг ненавидел Джеймса…
– Он и маму мою ни в грош не ставил, – сказал Гарри, – она же была из маглов… «грязнокровка», так он её называл…
Никто не спросил, как Гарри узнал об этом. Все выглядели придавленными страшным потрясением, все пытались переварить чудовищную правду.
– Это моя вина! – вдруг сказала профессор МакГонагалл, скручивая пальцами носовой платок. Казалось, она никак не может собраться с мыслями. – Моя! Я послала нынче ночью Филиуса за Снеггом, послала, чтобы он пришёл к нам на помощь! Если бы я не известила Снегга о том, что происходит, он мог и не присоединиться к Пожирателям смерти. Пока Филиус не сказал ему, что они здесь, Снегг вряд ли знал об этом.
– Ты ни в чём не виновата, Минерва, – твёрдо сказал Люпин. – Мы все нуждались в помощи и приходу Снегга только обрадовались…
– Значит, появившись на поле боя, он присоединился к Пожирателям смерти? – спросил Гарри, желавший узнать о двуличии и низости Снегга всё, что можно. Ему совершенно необходимо было найти побольше причин для ненависти к Снеггу, для того, чтобы принести обет мщения.
– Что именно произошло, я точно не знаю, – взволнованно ответила профессор МакГонагалл. – Всё так смешалось… Дамблдор сказал, что на несколько часов оставит школу и что нам нужно будет, просто на всякий случай, патрулировать коридоры… К нам должны были присоединиться Римус, Билл и Нимфадора… ну, мы и патрулировали. Казалось, всё тихо. Каждый потайной ход, идущий из школы, был перекрыт. На все входы в замок наложены мощные заклинания. Я и сейчас не знаю, как сумели Пожиратели смерти проникнуть…
– Я знаю, – снова вмешался Гарри и коротко рассказал о двух Исчезательных шкафах, о создаваемом ими волшебном коридоре. – Вот так они и прошли, через Выручай-комнату.
Почти невольно он взглянул на Рона, потом на Гермиону – оба выглядели совершенно пришибленными.
– Это я напортачил, Гарри, – уныло признал Рон. – Мы сделали, как ты велел: проверили Карту Мародёров, Малфоя на ней не увидели и решили, что он в Выручай-комнате. Я, Джинни и Невилл отправились следить за ней… но Малфой проскочил мимо нас…