Файл: Правовая политика в сфере обеспечения духовнонравственной безопасности в Российской Федерации.docx

2.3 Ответственность как элемент механизма обеспечения духовно-нравственной безопасности

Говоря об ответственности за правонарушения в сфере обеспечения духовно-нравственной безопасности, стоит отметить, что их перечень является весьма обширным. Поскольку к традиционным ценностям относят жизнь, а также права и свободы человека, то мы можем, как минимум, включить все преступления против личности. Однако, мы будем придерживаться более узкого подхода и рассматривать отдельные составы, представляющие, на наш взгляд, наибольший интерес.

В первую очередь хотелось бы обратить внимание на преступление, предусмотренное статьей 106 Уголовного кодекса [40]. Убийство матерью новорожденного ребенка – это преступление, которое посягает не только на жизнь ребенка, но и в целом на семью, материнство и детство. Само по себе данное деяние противоречит природе человека и материнства и является проявлением совокупности психотравмирующих обстоятельств. Проблема данного преступления связана не с его квалификацией, а с его предупреждением. Беременность и роды являются сложным биохимическим процессом, который накладывает свой отпечаток на психологическом состоянии человека. Не исключено появление депрессии и других негативных факторов. При отсутствии должной поддержке и иных отрицательных условий у матери могут возникнут суицидальные мысли, а также развиться комплекс неполноценности. Здесь важно оценить условия, в которых проживает будущая мама и возможные факторы риска. Здесь мы можем предложить несколько профилактических мер, с целью предотвращения преступления. Во-первых, мы считаем возможным ограничить в данном вопросе сферу действия врачебной тайны и обязать медицинские учреждения передавать информацию о беременности в органы опеки и попечительства. Сотрудники данного учреждения должны проводить проверки условий, в которых живет будущая мама, и выявлять факторы риска (неблагополучная семья, плохое психическое состояние и так далее). На основе этого может быть принято решение о проведении повторных проверок, бесед с психологом и иных мер, направленных на поддержку будущей матери. Во-вторых, требуется создать специальные группы поддержки на базе социальных учреждений по типу анонимных алкоголиков, где можно будет делиться своими переживаниями и проблемами. Это позволит делиться опытом, поддержкой, создаст эффект коллектива, в котором проблемы материнства общие и решаются совместно. Такая профилактика позволит выявить факторы, которые могут оказать негативное влияние, на первоначальном этапе и применить меры по их нейтрализации.

---

Отдельного внимания заслуживает внимание вовлечение несовершеннолетних в антисоциальные действия и преступления. Психика несовершеннолетних весьма гибкая и поддается влиянию со стороны старших. Одной из причин проблемы совершения несовершеннолетними преступлений и иных антисоциальных действий исследователи видят в низком качестве воспитателей, педагогов, психологов и соцработников. Для ее решения авторы предлагают проводить конкурсный отбор на указанные должности и выбирать претендентов с наилучшими показателями [32, с. 34]. Безусловно, педагог имеет огромную роль в становлении личности человека, поскольку основное время ребенок проводит в школе. Однако, автором предлагает решение, которое не соответствует актуальным реалиям. Так. Говоря о государственных образовательных учреждениях, где имеет место быть неравноценное соотношение возлагаемых обязанностей и материального вознаграждения, можно отметить наличие кадрового дефицита. То есть, государственные школы в нынешних условиях отбора не всегда могут найти педагога или психолога. В случае усложнения механизма приема на работу, шанс найти специалиста станет еще меньше. Представленная выше идея, хотя и имеет потенциал, но не может быть полностью апробирована в нынешних условиях.

Отдельно стоит обратить внимание на отрицательное влияние отдельных субкультур. В частности, речь идет о субкультуре АУЕ. «В настоящее время под АУЕ понимают криминальную субкультуру, костяк которой состоит из несовершеннолетних, отличающихся от своих сверстников употреблением спиртного, наркотиков, пренебрежением к труду, агрессией к власти, проявлением хулиганства, вымогательством денежных сумм для передачи их в общак находящимся за решеткой преступникам в обмен на покровительство» [35, с. 55]. Проблема распространения данной культуры была отмечена на самом высшем уровне, в результате чего была признана экстремистским движением. Криминальная культура оказывает свое влияние на кино, книги, развлекательные ролики и другой контент, который активно «потребляется» детьми и молодежью. Романтизация образов преступников приводят к тому, что они могут стать ориентировочной моделью поведения, в результате чего у ребенка появится желание подробней ознакомиться с криминальной культурой и его намного проще будет склонить к совершению антисоциальных действий и правонарушений. С целью противодействия распространения криминальной культуры среди детей, мы предлагаем следующее. На наш взгляд, необходимо проводить оценку контента на предмет романтизации образов преступников,

---

распространения элементов криминальной культуры, создания терпимости к преступной деятельности. В случае выявления соответствующих элементов, контент необходимо маркировать возрастным рейтингом «для совершеннолетних». Это позволит исключить негативное воздействие криминальной культуры и укрепить меры патриотического воспитания в отсутствии нежелательных элементов воздействия.

Отдельного внимания заслуживает статья 148 Уголовного кодекса, в которой установлена ответственность за нарушение права на свободу совести и вероисповедания. Данная норма призвана закрепить меры ответственности за нарушение права граждан на свободу вероисповедания. Однако, сама конструкция норм, входящих в указанную статью, вызывает ряд проблем. В части первой статьи 148 говорится о противоправных действиях, направленных «на оскорбление чувств верующих». При этом сам законодатель не раскрывает понятие «верующие», тем самым создавая проблемы применения данной нормы на практике [48, с. 65]. Обращаясь к Федеральному закону «О свободе совести и о религиозных объединениях», мы также не обнаруживаем понятия «верующие». При этом в части третьей статьи третьей указанного закона указано, что запрещена любая дискриминация в зависимости от отношения к религии [45]. То есть, данная норма защищает более широкий круг субъектов, включая атеистов – лиц, которые не имеют отношения ни к одной из религий. Данный подход видится нам куда более соответствующим положениям основного закона, поскольку отражает принцип равенства всех перед законом. В связи с этим, мы считаем возможным изменить содержание первого абзаца части первой статьи 148 Уголовного кодекса и представить ее в следующей редакции: «Дискриминация лиц в зависимости от их отношения к религии, а также публичные действия выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления лиц в зависимости от их отношения к религии». Положение о дискриминации, на наш взгляд, дополнят указанную норму и приведут ее в соответствие с Федеральным законом «О свободе совести и о религиозных объединениях». Расширение круга лиц, которых оскорбляют публичные действия, позволит исключить использование понятия «верующие», которое никак не раскрывается законодателем, а также позволит защитить права граждан, которые не имеют отношения ни к одной из религии. Такие ситуации потенциально возможны, но пострадавшие в них не имеют специализированного механизма привлечения к ответственности. Например, когда представитель той или иной конфессии публично высказывается о том, что все атеисты — это люди с ограниченным интеллектом, поскольку не придерживаются религии.

---

Как уже было отмечено ранее, к традиционным ценностям относятся защита Отечества и ответственность за его судьбу. В этой связи стоит затронуть вопрос об уклонении от военной службы, который стоит особенно остро в связи с событиями сентября 2022 года, когда была объявлена частичная мобилизация. На сегодняшний день законодательство содержит инструменты для привлечения к ответственности лиц, которые уклоняются от призыва на службу или от прохождения альтернативной гражданской службы. Однако, нормативно-правовая база не была готова к проведению частичной мобилизации. Применение положений статьи 328 Уголовного кодекса к тем случаям, когда лицо уклоняется от частичной мобилизации, не представляется возможным, так как, субъектом по части первой указанной статьи являются «граждане мужского пола, достигшие возраста 18 лет, состоящие или обязанные состоять на воинском учете и не пребывающие в запасе, подлежащие в установленном законом порядке призыву на военную службу» [31]. Так, в Пензе гражданин отказался подписывать повестку для прохождения мобилизационных мероприятий, в результате чего на него было заведено уголовное дело по статье 328 Уголовного кодекса. Обвиняемый подал жалобу, ссылаясь на то, что он не является субъектом преступления, поэтому состав преступления в его действиях отсутствует. Прокуратура приняла во внимание доводы обвиняемого и постановила решение о возбуждении уголовного дела незаконным [28]. Сложившаяся практика свидетельствует о том, что в действующем уголовном законодательстве имеет место быть существенный пробел, который препятствует охране традиционных российский ценностей и препятствует обеспечению духовно-нравственной безопасности. С целью совершенствования отечественного уголовного законодательства мы предлагаем ввести в Уголовный кодекс статью 328.1, которая бы предусматривала ответственность за уклонение от мобилизационных мероприятий при отсутствии на то законных оснований. В примечаниях к данной статье необходимо указать, что формулировка «мобилизационные мероприятия» означает проведение мероприятий, связанных как с всеобщей мобилизацией, так и с частичной мобилизацией.

Патриотизм граждан выражается в том числе и в уважении к государственным символам. Статьей 329 Уголовного кодекса установлена ответственность за надругательство над государственным флагом или гербом Российской Федерации. При системном анализе отечественного законодательства, мы видим, что законодатель раскрывает понятия государственного флага и герба. Так, «государственный флаг Российской Федерации представляет собой прямоугольное полотнище из трех равновеликих горизонтальных полос: верхней - белого, средней - синего и нижней - красного цвета» [47]. «Государственный герб Российской Федерации представляет собой четырехугольный, с закругленными нижними углами, заостренный в оконечности красный геральдический щит с золотым двуглавым орлом, поднявшим вверх распущенные крылья. Орел увенчан двумя малыми коронами и - над ними - одной большой короной, соединенными лентой. В правой лапе орла - скипетр, в левой - держава. На груди орла, в красном щите, - серебряный всадник в синем плаще на серебряном коне, поражающий серебряным копьем черного опрокинутого навзничь и попранного конем дракона» [46]. Соответствую Федеральные конституционные законы раскрывают порядок пользования и месторасположения флага и герба, но не раскрывают содержание категории «надругательство над государственными символами».

---

Проблема здесь заключается в том, что формулировку надругательство можно слишком широко толковать.

Куда более детализированный подход к данному вопросу имеет законодательство субъектов Российской Федерации. Так, в Кодексе Московской области об административных правонарушениях, используя термин надругательство, имеется ввиду совершение деяния «в том числе путем нанесения надписей, рисунков оскорбительного содержания, использование в оскорбляющем нравственность качестве либо публичное повреждение или уничтожение» [12]. Мы видим положительным опыт регионального законодательства, поэтому мы предлагаем сделать диспозицию статьи 329 Уголовного кодекса описательной, представив ее следующим образом: «Надругательство над Государственным гербом Российской Федерации или Государственным флагом Российской Федерации в том числе путем нанесения надписей, рисунков оскорбительного содержания, использование в оскорбляющем нравственность качестве либо публичное повреждение или уничтожение».

Отдельно стоит обратить внимание на то обстоятельство, что ответственность за надругательство над государственными символами -уголовная, а над символами субъекта Российской Федерации - исключительно административная [38, с. 264]. В этой связи возникает вопрос, почему нельзя криминализировать надругательство над символами субъекта, но закрепить за это более мягкую ответственность в сравнении в сравнении с той, что предусмотрена статьей 329 Уголовного кодекса? Попытки сделать это уже предпринимались, но соответствующий законопроект был отклонен [26]. Анализируя данный вопрос, мы можем сделать следующий вывод. Вопросы использования субъектом своей символики являются его исключительной компетенции. Федеральное законодательство устанавливает несколько общих правил, например, запрещает использовать символику идентичную государственной, но не вмешивается другим образом. Соответственно, вопросы, которые связаны с символикой субъекта, должны регулироваться законодательством субъекта. Поскольку субъект может установить только административную ответственность, то и рассматриваемое деяние в актуальных правовых реалиях может существовать только в форме административного правонарушения.

---