Файл: Анна Лёвенхаупт ЦзинГриб на краю света. Овозможности жизни на.pdf

Обмен мацутакэ в маленьком городе требует призна- ния соответствующих общественных ролей. И лишь на рынках мацутакэ в больших городах грибы отпу- щены на волю и становятся полностью отчужденны- ми единицами обмена.
В отношениях между «боссами» из маленьких го- родков и сборщиками мы вновь видим, как личный капитал зависит от общих обитаемых пространств.
«Боссы» способны покупать местные грибы на сво- их условиях, потому что связаны со сборщиками: они могут далее перемещать мацутакэ в большие города,
где те превратятся в личный капитал. В этом же све- те проект заключения лесных договоров можно рас- сматривать как проект перенаправления капитала, а не спасения лесов
375
. В договорах на индивидуаль- ное лесопользование держатели контрактов имеют право извлекать выгоду из грибов, что происходит из непризнанных нестойких общностей. Перенаправле- ние капитала, впрочем, по-прежнему осуществляет- ся по принципу «Хватай все, что плохо лежит». Вот
375
Рассказывая о «трагедии общности» в контексте юньнаньских ма- цутакэ, Брайан Робинсон признает, что сбор грибов в общинных зем- лях, возможно, не мешает грибнице, и сосредоточивается на вопро- сах уменьшения доходности. Brian Robinson, «Mushrooms and economic returns under different management regimes», в: Mushrooms in forests and woodlands, eds. Anthony Cunningham, Xuefei

тут-то самая работа для общественно-сознательных юньнаньских исследователей. Эта работа – превра- тить многообещающие местные практики сохранения капитала в деревнях и маленьких городках в модель общества и консервации.
Впрочем, самая лукавая часть этого уравнения –
консервация, поскольку жажда личной наживы лесу на пользу далеко не всегда. Она зачастую, напротив,
содействует неожиданному разрушению. Один выиг- равший на аукционе показал мне, как он научился вы- даивать больше барышей из леса мацутакэ, в кото- ром получил право собирать грибы. Он отправил сво- их людей выкапывать редкие виды цветущих дере- вьев с доставшегося ему по грибному договору участ- ка. То, что это редкие малоизвестные виды, сказал он,
сделало их еще ценнее. Поскольку городские прави- тели Куньмина, столицы Юньнаня, возжелали, чтобы голые прежде улицы города внезапно украсили взрос- лые деревья, он и другие предприниматели выслали полностью зрелые деревья в Куньмин. Большинство выкопанных деревьев погибло – от выкапывания и пе- ревозки. Но те, что выжили, принесли хорошенькие деньги. А лесу что? А лес потерял по меньшей мере часть своего многообразия – и красоты цветущих де- ревьев.
Подобные предпринимательские выходки – часть

стремления к наживе в современном Китае. На этом примере мы видим преобразование человека в со- единении с утилизацией и истощением ландшафтов.
«Боссы» мацутакэ в юньнаньской провинции – люди премного обожаемые. Они – первопроходцы нового поиска личного капитала; многие, с кем мне довелось разговаривать, желают быть «боссами» – если не ма- цутакэ, так какого-нибудь еще продукта, добываемо- го в сельской местности. У одного «босса» мацутакэ в гостиной висела табличка, врученная ему местным правительством, в которой его отмечали как лидера в деле зарабатывания денег
376
. Сельские «боссы» –
замена социалистическим героям: они – образец че- ловеческих устремлений. Воплощение предпринима- тельского духа. В отличие от того, как это было в преж- них социалистических грезах, им полагается обога- щаться самим, а не обогащать общину. Они мыслят себя людьми, сделавшими себя самостоятельно. Од- нако их изолированные самости подобны мацутакэ:
это зримые плодовые тела непризнанной, ускользаю- щей, неосязаемой общности.
Воротилы приватизируют богатство от совмест- но организованного процесса выращивания и сбора грибов. Такая приватизация общинного капитала –
376
Я в долгу перед Майклом Хэтэуэем и его наблюдательностью: это он заметил табличку.

характеристика любого предпринимательства. Юнь- наньская провинция в этот исторический момент – хо- рошая модель для осмысления, поскольку интерес к управлению практическим использованием природ- ного ресурса распространяется лишь на закон о соб- ственности и на учет. Приватизация осуществляется всего лишь присвоением плодов собирательства, а не организацией труда или ландшафта. Я не пытаюсь доказать, что подобная рационализация лучше: мацу- такэ она точно жизни не улучшает. Однако есть нечто странное и пугающее в этой приверженности «утили- зационному» накоплению: конец света близок, и всяк словно стремится урвать себе хоть что-то, добыть бо- гатства, пока не сгинули последние. И этой чертой сельский Юньнань не выделяется, не особенен. Не рассматривать любые наши предприятия в таком вот апокалиптическом свете затруднительно. В «боссах»
сельского Юньнаня мы близко видим модель того, как сколачивать состояния на разрухе.
Большинство комментаторов китайского нового благосостояния – и китайских, и прочих – пишет о мил- лионерах в городах, однако стремление к частным активам не менее сильно и в провинции. Фермеры,
безземельные мигранты, «боссы» маленьких город- ков и причудливые фирмы участвуют в распродаже
«Все за бесценок». Как в таком общественном клима-

те мыслить себе консервацию, не очень понятно. Од- нако мы начнем: не думаю, что нам позволительно за- бывать о связи между стоимостью и скрытой общно- стью. Без мимолетных взаимосвязей не бывает мацу- такэ. Без этих связей нет никаких активов. Даже ес- ли предприниматели сколачивают личный капитал че- рез отчуждение всего подряд до товара, они все рав- но опираются на непризнанные взаимные переплете- ния. Восторг, вызываемый частной собственностью –
плод подземной общности.

20. Антиконец. С кем я
познакомилась на своем пути
Когда я навещала Мацимена в 2007 году, он, его девушка и великое множество котов жили в малень- ком домике на макушке холма. («Маци» – американ- ское жаргонное название мацутакэ.) Я хотела посмот- реть, как растут мацутакэ в цуговом лесу прибрежно- го Орегона, и он показал мне кое-какие свои места,
где пни когда-то пышной пихты Дугласа, снесенной лесозаготовками, создали привлекательную для гри- бов среду обитания. Листья цуги укрывали землю ков- ром, и казалось, что проросший гриб под ним и вооб- разить-то трудно. Но Мацимен показал мне, как ощу- пывать листья руками, пока не наткнешься на обна- деживающую выпуклость, бугор. Мы искали грибы ис- ключительно на ощупь, и для меня это был новый спо- соб постигать лес.
Такой способ пригоден, только если знать места,
где в принципе могут быть мацутакэ. Нужно знать осо- бенные отдельные растения и грибы, а не их типы в целом. Это сочетание подробного знания и чуткого ощупывания подстилки сосредоточивает мое внима- ние на здесь-и-сейчас, я – в гуще событий. Мы слиш-

ком доверяем глазам. Я вглядывалась в землю и ду- мала: «Тут же нет ничего». Но нет, было – Мацимен нашел, руками. Чтобы обойтись без прогресса, нужно упорно ощупывать все вокруг.
В таком ключе я и позволю этой главе еще раз побродить по местам моих исследований, вспомню мгновения, когда я замечала разнообразные размы- тые границы, определяющие отчуждение – и поэтому,
возможно, скрытые общности. Выкарабкиваться вме- сте с другими – это всегда быть в гуще событий и ни- когда толком не добираться до конца. И пусть я пыта- юсь подвести какую-то черту, надеюсь, дух несконча- емого приключения все равно чувствуется.
Мацимен взял себе такое имя, воодушевившись грибами мацутакэ. Он – коммерческий сборщик, и, как ученый-любитель, пылко все изучает. Исследуя свои участки, он составил поразительный график плодо-

ношения мацутакэ в зависимости от температуры и объема осадков. Его вебсайт тоже называется «Маци- мен», и там полно сведений о мацутакэ, собранных из многих источников; там же образовалось и простран- ство обсуждения, в особенности среди белых сбор- щиков и скупщиков
377
. Страстью Мацимена порожде- но и его общение с Лесной службой, которая исполь- зует его знания в своих исследованиях мацутакэ.
Хотя Мацимен привержен своим грибам, он не счи- тает, что грибная охота обеспечит все его нужды. У
него множество других увлечений и предприятий. Ко- гда я его навещала, он показал мне золотой песок,
который намыл на реке, и порошок копченых мацута- кэ, который пытался продавать как приправу. Он экс- периментировал с выращиванием лечебных грибов.
Собирал дрова на продажу. Мацимен прекрасно по- нимает, что выбрал стиль жизни на самой окраине ка- питализма. Он надеется, что ему больше никогда не придется работать за зарплату, и что он сможет жить в лесу, не владея жильем и не снимая его. (Он был смотрителем частной горы, на которой жил, а позд- нее стал бесплатным смотрителем лагерной стоян- ки.) Как и многие сборщики, он исследовал ограни- ченные пределы капитализма, не оставаясь ни внутри него, ни снаружи, то есть там, где особенно очевидна
377
www.matsiman.com/matsiman.htm

неспособность капиталистических форм дисциплины полностью охватить действительность.
Мацимен обитает в возможностях – и в трудностях
– прекарного мира. Прекарность означает жизнь без планов. Однако питает приметливость: работать при- ходится с тем, что есть. Чтобы сживаться с другими,
потребны все чувства, вплоть до возни с лесной под- стилкой на ощупь. Вот что Мацимен сам говорит о приметливости у себя на сайте – и, по-моему, очень точно: «Кто он такой, Мацимен? – спрашивает он. –
Мацимен – всякий, кто любит охотиться, учиться, по- нимать, защищать, просвещать других и чтить гриб мацутакэ и его среду обитания. Те из нас, кому вечно мало понимания, кто постоянно пытается разобрать- ся, из-за чего случилось – или не случилось – то или это. Нас не определяют ни национальность, ни пол, ни образование, ни возрастная группа. Мацименом мо- жет быть любой». Мацимен обращается к скрытым общностям любителей мацутакэ. Народ маци объеди- няют утехи приметливости.
Я посвятила основную часть этой книги живым су- ществам, однако полезно вспомнить и о мертвых.
Мертвые – тоже часть общественных миров. Лу-Мин
Ваарио подтолкнула меня в этом направлении, по- казав слайды с гифами мацутакэ (это нитеобразные клетки тела грибницы) – как они оплетают кусочки

древесного угля. Хотя мацутакэ знамениты своими отношениями с живыми деревьями, пищу они могут добывать и из мертвых, как показывает ее исследо- вание
378
. Эта находка вдохновила ее взяться за про- ект изучения «добрых соседей» мацутакэ – и живых,
и мертвых. Древесный уголь связывает между собой деревья, грибы и почвенные микробы. Лу-Мин Ваарио исследует, как соседство – то есть социальные свя- зи между и биологически, и витально очень разными предметами – необходимо для всеобщего благополу- чия
379
Доктор Ваарио много думала о соседстве в этом смысле – в смысле взаимной поддержки очень раз- ных соседей – и применительно к людям. Хотя она родилась и воспитывалась в Китае, ее исследования охватывают многие важные для науки о мацутакэ ме- ста, и ради своего изучения мацутакэ ей приходилось иметь дело и со скрытыми, и с явными национальны- ми укладами. Она училась в аспирантуре при солид-
378
Lu-Min Vaario, Alexis Guerin-Laguette, Norihisha Matsushita, Kazuo
Suzuki, Frédéric Lapeyrie, «Saprobic potential of Tricholoma matsutake:
Growth over pine bark treated with surfactants», Mycorrhiza, № 12 (2002).
P. 1–5.
379
См.: Lu-Min Vaario, Taina Pennanen, Tytti Sarjala, Eira-Maija Savonen,
Jussi Heinonsalo, «Ectomycorrhization of Tricholoma matsutake and two major conifers in Finland – an assessment of in vitro mycorrhiza formation»,
Mycorrhiza, 20, № 7 (2010). P. 511–518.

ной лаборатории Кадзуо Судзуки, в Токийском уни- верситете. Там она впервые проверила сапробность мацутакэ – способность употреблять в пищу мертвое
– в надежде нащупать способ культивации гриба. (Ги- фы действительно прорастают сквозь неживую мате- рию, однако никто пока не видел, чтобы плодовое те- ло грибницы возникло без живого хозяина.) Заняв ис- следовательскую должность в Китае, она с восторгом ухватилась за возможность исследовать иной ланд- шафт мацутакэ, хоть ее и удручал недостаток понима- ния ее работы. Через несколько лет она вышла замуж и уехала с супругом к нему на родину, в Финляндию,
где получила финансирование от Финского институ- та лесных исследований на проект изучения «добро- соседства». Изучение соседских связей превращает различия в ресурс для сотрудничества. Представлять себе взаимодействия между корнями, гифами, дре- весным углем и бактериями – а заодно между китай- скими, японскими и финскими учеными – вполне се- бе хороший способ по-новому воспринять выживание как сотруднический проект.
Доктору Ваарио повезло с финансированием: как у странствующего ученого у нее нет гарантированной институтской работы. Задача выживания без постоян- ной работы куда сложнее для тех, у кого нет больших ученых степеней. Взять, к примеру, Тиию, живущую