ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 06.12.2023
Просмотров: 643
Скачиваний: 16
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
каса писали серьезные сочинения специально для женщин. Например, «Наставления женщинам», где расписаны правила поведения невестки в доме мужа и почтительного обращения с родителями мужа. Приведем отрывок из «Наставления»:
Еще за порогом поклонись,
А потом подойди, присядь и спроси:
«Тепло ли комната согрета?
Спокойно ль почивать изволили?»
Когда спросишь их о житье-бытье,
Немножко посиди
И тотчас выйди.
А когда приготовишь трапезу,
Спроси, вкусна ли.
Закуску делай так, чтоб было вкусно.
Когда они откушают
И ты унесешь столик,
Поговори о том, что нужно сделать,
А если других дел не окажется,
Возвратись к себе в комнату
И займись своей работой.
Не делай кое-как,
Старательно, старательно все выполняй!
(перевод А. Троцевич)
Это наставление предназначено для дочерей, которых собираются выдавать замуж. Такие наставления писали весьма уважаемые люди, например философ-неоконфуцианец и государственный деятель XVII в. Сон Сирёль («Книга наставлений для женщин» Кенёсо). Для лучшего запоминания сочинение составлено в стихах, и появилось оно на родине «женских каса» на юге, в провинции Сев. Кёнсан (район Андона). Вспомним, что из Андона была и госпожа Квон, одна из лучших авторов этого жанра.
Одна из главных тем кюбан-каса – страдания женщины в разлуке: с родителями, когда ее отдают замуж в чужую семью; с любимым, который ее оставил; с мужем, если он умирает и оставляет ее вдовой. Все эти каса, как правило, анонимны. В провинции Кёнсандо, например, была распространена песня «Плач женщины» Ёчжатхансикка о невыносимой жизни в чужом доме, куда ее выдали замуж:
Ведь все мы люди,
А я, что за тяжкое преступление совершила,
Стала теперь вроде мыши перед кошкой,
Или фазана, которого сокол готов заклевать?
(перевод А. Жовтиса)
Муж для нее – страшный зверь, которому она отдана на растерзание. Другая поэма – «Могила вдовы» Квабу чхонсан – один из примеров многих «песен-страданий», в которых описано горе женщины, которая осталась вдовой:
Как мне теперь спать одной в пустой комнате?
О, как горька моя жизнь!
Любимый мой в глазах стоит,
А голос его в ушах звучит.
Уведи меня с собой, любимый,
Позови меня и уведи, наконец, с собой!
Хорошо мне будет в краю Желтых истоков,
Однажды уйду, обратно не вернусь!
(перевод А. Жовтиса)
В каса использованы китайские поэтические выражения: традиционный блок из четырех иероглифов «одной спать в пустой комнате» токсу конбан – знак покинутой, одинокой женщины; «край желтых истоков» Хванчхон – место, куда уходят усопшие – образ, также заимствованный из китайской литературы.
Корейские исследователи особо выделяют любовные каса (эчжон-каса). В этих стихах не говорится о радостном переживании счастливой любви. В них – все та же печаль в разлуке («Разлука» Ибёлька), горестные чувства («Сердце надрывается» Танчжан са) или страдания без любимого («Любовная тоска» Санса пёльгок).
Справедливости ради надо сказать, что женщины сочиняли каса, не только о страданиях и горькой доле (хотя таких большинство). Они умели и подшутить над возлюбленным, который обещал прийти, а сам пропал невесть куда. Примером шуточной поэмы может служить «Желтый петушок» Хванге са неизвестного автора начала XVIII в. Приведем несколько отрывков из этого стихотворения в поэтическом переводе А. Жовтиса:
На рассвете мы расстались с милым –
И с утра ни вести, ни привета! –
Почему же нет тебя так долго?
Ведь подумать только – не идет!
Вешнею водой полны озера.
Глубоки озера в половодье! –
Потому и нет тебя так долго?..
Ведь подумать только – не идет!
«Тучи летние в горах сгустились».
Высоки причудливые горы! –
Потому и нет тебя так долго?..
Ведь подумать только – не идет!
Может, ты забрел куда не надо?
Как Сончжин, послушник у Юкквана,
Тот, что на мосту остановился,
Встретив восьмерых прекрасных фей?
Неизвестный автор каса, видимо, был хорошо начитан и в китайской, и в корейской литературе. Здесь – явные цитаты из китайской поэзии: строки, выделенные курсивом, заимствованы из стихотворения китайского поэта Тао Юань-мина (365-427) «Времена года». А далее – намек на события, описанные в романе корейского писателя Ким Манчжуна (1637-1692) «Сон в заоблачных высях». Как уже неоднократно отмечалось, такого рода литературные реминисценции постоянно встречаются в произведениях корейской литературы. Они несут серьезную нагрузку – служат образцом «изящного описания». Здесь же «высокая цитата» специально подчеркивает насмешливый тон обращения женщины к своему неверному возлюбленному.
Кюбан-каса
развивают традиции «женской поэзии», которая начала активно заявлять о себе изящные стихи, в которых искусно использовалась китайская поэтическая образность. Их главная тема – частная жизнь и личные чувства. Человек здесь занят только собственными переживаниями и не касается проблем долга, социальных обязательств. Мир личных чувств и повседневных семейных забот, не имеющих никакого отношения к высоким государственным интересам, стал темой прежде всего «женской литературы».
Кюбан-каса XVIII в. не только развивают в больших поэтических произведениях уже известные темы «женской поэзии» - тоска в разлуке с любимым, жалобы на несчастную женскую долю, но, подчас, и позволяют себе некое «свободомыслие» - насмешку над партнером или дискуссию с мужчиной о праве женщины на собственные развлечения.
Дневник госпожи Хон
Самым известным «женским сочинением» в жанре дневника, созданном на корейском языке, считается «Записанное страдание» Ханчжун нок. Его автором была жена принца Садо (1735-1762), наследника престола, госпожа Хон из дворца Хегён ХегёнгунХонси (1735-1815). Дневник представляет собой автобиографические записи, где речь идет о семейной жизни и отношениях внутри царского дома. Госпожа Хон была выбрана королевской семьей в жены наследнику престола, когда ей было всего десять лет. «Я была совсем ребенком, когда вошла во дворец…», - так начинает свои записи госпожа Хон. И далее она подробно описывает события придворной жизни, рассказывает об их участниках – членах королевского дома, при этом каждое событие помечено годом, месяцем, а иногда и днем. Еще в молодости ее племянник посоветовал ей вести записи своей жизни во дворце, которые бы хранились в семье как драгоценная реликвия, но она никогда не могла найти время, чтобы осуществить эту идею. Только в шестьдесят лет, в 1796 году госпожа Хон начала записывать свои воспоминания, при этом, она замечает, что ее (…память отнюдь не ослабела с прошедшими годами). Закончены были записи, когда ей было уже 71.
Центральное место в записях занимает трагедия в королевской семье, которая вошла в историю под названием «Событие года Имо» (1762 г.). Наследник престола Садо, за которого была выдана замуж госпожа Хон, был вторым сыном государя Ёнчжо (1725-1776). Он родился в 1735 г. после смерти наследника престола Хёрёна, когда отцу было уже 40 лет. Поэтому, будучи еще годовалым ребенком, он был объявлен наследником престола, однако в 10-летнем возрасте у него появились признаки психического заболевания, с годами его состояние ухудшалось, и в 1762 г. отец, разгневанный несуразными поступками сына, приказал заточить его в ларь для хранения зерна, где он и умер от голода. Возможно, именно жестокая расправа с мужем заставила госпожу Хон начать записывать свои воспоминания и, прежде всего, о том, как отношения в королевской семье могли привести к трагедии года имо. Кстати, подробные записи об этом событии
, которые велись при дворе официальными чиновниками, были уничтожены по распоряжению государя Чончжо (1777-1800), сына госпожи Хон и принца Садо.
Дневник госпожи Хон состоит из трех глав. В первой она рассказывает о себе – своей семье, родителях, замужестве, детях, о своей жизни при дворе и заканчивает трагической смертью наследного принца Садо. Вторая и третья главы посвящены принцу Садо. Они написаны специально для ее внука, государя Сунчжо (1801-1834), чтобы рассказать правду о событиях года Имо и реабилитировать своих отца и мужа, о роли которых в этих событиях распространялось множество нелепых слухов.
Сочинение написано женщиной, воспитанной в строгих конфуцианских правилах и четко осознающей свое место в королевской семье. Даже в личных записях, как она сама признается, ей постоянно приходится сдерживать свои эмоции. Тем не менее, дневник полон именно эмоциональных описаний, начиная с первых листов, рассказывающих, какие страдания пережила десятилетняя девочка, когда ей пришлось оставить родителей (особенно мать) и переехать во дворец, где все для нее было чужим и непривычным. И далее, задумываясь о причинах душевного заболевания своего мужа, она анализирует отношения в королевской семье и приходит к выводу, что наследного принца неправильно воспитывали – без родительского внимания и ласки. В результате принц боялся отца и робел перед знатными чиновниками двора. Глава, посвященная наследному принцу, полна сострадания к ребенку, брошенному на попечение женщин при дворе, сочувствия к мальчику, который практически был лишен наставлений отца.
В дневнике госпожи Хон содержатся уникальные фактические сведения о жизни королевской семьи и в то же время это – художественное произведение, где все описываемые события «пропущены» через эмоциональное восприятие автора. Надо заметить, что госпожа Хон крайне редко пользуется китайской поэтической образностью и предпочитает описывать свои впечатления средствами корейского языка. Пожалуй, по эмоциональному настрою дневник близок женской лирической поэзии, которая была распространена в XVIII в.
Темы чувства, любовного переживания в традиционной литературе были отданы женщинам, и женщины без оглядки на должное поведение и правила приличия писали о желании быть любимыми, жить вместе с любимым человеком, о невыносимости одиночества и горестях разлук. Женское творчество в корейских работах по истории литературы выглядит особым островом и не вливается в общий поток развития словесности. Даже в исследованиях современных авторов оно представлено не как одно из направлений, связанных с
Еще за порогом поклонись,
А потом подойди, присядь и спроси:
«Тепло ли комната согрета?
Спокойно ль почивать изволили?»
Когда спросишь их о житье-бытье,
Немножко посиди
И тотчас выйди.
А когда приготовишь трапезу,
Спроси, вкусна ли.
Закуску делай так, чтоб было вкусно.
Когда они откушают
И ты унесешь столик,
Поговори о том, что нужно сделать,
А если других дел не окажется,
Возвратись к себе в комнату
И займись своей работой.
Не делай кое-как,
Старательно, старательно все выполняй!
(перевод А. Троцевич)
Это наставление предназначено для дочерей, которых собираются выдавать замуж. Такие наставления писали весьма уважаемые люди, например философ-неоконфуцианец и государственный деятель XVII в. Сон Сирёль («Книга наставлений для женщин» Кенёсо). Для лучшего запоминания сочинение составлено в стихах, и появилось оно на родине «женских каса» на юге, в провинции Сев. Кёнсан (район Андона). Вспомним, что из Андона была и госпожа Квон, одна из лучших авторов этого жанра.
Одна из главных тем кюбан-каса – страдания женщины в разлуке: с родителями, когда ее отдают замуж в чужую семью; с любимым, который ее оставил; с мужем, если он умирает и оставляет ее вдовой. Все эти каса, как правило, анонимны. В провинции Кёнсандо, например, была распространена песня «Плач женщины» Ёчжатхансикка о невыносимой жизни в чужом доме, куда ее выдали замуж:
Ведь все мы люди,
А я, что за тяжкое преступление совершила,
Стала теперь вроде мыши перед кошкой,
Или фазана, которого сокол готов заклевать?
(перевод А. Жовтиса)
Муж для нее – страшный зверь, которому она отдана на растерзание. Другая поэма – «Могила вдовы» Квабу чхонсан – один из примеров многих «песен-страданий», в которых описано горе женщины, которая осталась вдовой:
Как мне теперь спать одной в пустой комнате?
О, как горька моя жизнь!
Любимый мой в глазах стоит,
А голос его в ушах звучит.
Уведи меня с собой, любимый,
Позови меня и уведи, наконец, с собой!
Хорошо мне будет в краю Желтых истоков,
Однажды уйду, обратно не вернусь!
(перевод А. Жовтиса)
В каса использованы китайские поэтические выражения: традиционный блок из четырех иероглифов «одной спать в пустой комнате» токсу конбан – знак покинутой, одинокой женщины; «край желтых истоков» Хванчхон – место, куда уходят усопшие – образ, также заимствованный из китайской литературы.
Корейские исследователи особо выделяют любовные каса (эчжон-каса). В этих стихах не говорится о радостном переживании счастливой любви. В них – все та же печаль в разлуке («Разлука» Ибёлька), горестные чувства («Сердце надрывается» Танчжан са) или страдания без любимого («Любовная тоска» Санса пёльгок).
Справедливости ради надо сказать, что женщины сочиняли каса, не только о страданиях и горькой доле (хотя таких большинство). Они умели и подшутить над возлюбленным, который обещал прийти, а сам пропал невесть куда. Примером шуточной поэмы может служить «Желтый петушок» Хванге са неизвестного автора начала XVIII в. Приведем несколько отрывков из этого стихотворения в поэтическом переводе А. Жовтиса:
На рассвете мы расстались с милым –
И с утра ни вести, ни привета! –
Почему же нет тебя так долго?
Ведь подумать только – не идет!
Вешнею водой полны озера.
Глубоки озера в половодье! –
Потому и нет тебя так долго?..
Ведь подумать только – не идет!
«Тучи летние в горах сгустились».
Высоки причудливые горы! –
Потому и нет тебя так долго?..
Ведь подумать только – не идет!
Может, ты забрел куда не надо?
Как Сончжин, послушник у Юкквана,
Тот, что на мосту остановился,
Встретив восьмерых прекрасных фей?
Неизвестный автор каса, видимо, был хорошо начитан и в китайской, и в корейской литературе. Здесь – явные цитаты из китайской поэзии: строки, выделенные курсивом, заимствованы из стихотворения китайского поэта Тао Юань-мина (365-427) «Времена года». А далее – намек на события, описанные в романе корейского писателя Ким Манчжуна (1637-1692) «Сон в заоблачных высях». Как уже неоднократно отмечалось, такого рода литературные реминисценции постоянно встречаются в произведениях корейской литературы. Они несут серьезную нагрузку – служат образцом «изящного описания». Здесь же «высокая цитата» специально подчеркивает насмешливый тон обращения женщины к своему неверному возлюбленному.
Кюбан-каса
развивают традиции «женской поэзии», которая начала активно заявлять о себе изящные стихи, в которых искусно использовалась китайская поэтическая образность. Их главная тема – частная жизнь и личные чувства. Человек здесь занят только собственными переживаниями и не касается проблем долга, социальных обязательств. Мир личных чувств и повседневных семейных забот, не имеющих никакого отношения к высоким государственным интересам, стал темой прежде всего «женской литературы».
Кюбан-каса XVIII в. не только развивают в больших поэтических произведениях уже известные темы «женской поэзии» - тоска в разлуке с любимым, жалобы на несчастную женскую долю, но, подчас, и позволяют себе некое «свободомыслие» - насмешку над партнером или дискуссию с мужчиной о праве женщины на собственные развлечения.
Дневник госпожи Хон
Самым известным «женским сочинением» в жанре дневника, созданном на корейском языке, считается «Записанное страдание» Ханчжун нок. Его автором была жена принца Садо (1735-1762), наследника престола, госпожа Хон из дворца Хегён ХегёнгунХонси (1735-1815). Дневник представляет собой автобиографические записи, где речь идет о семейной жизни и отношениях внутри царского дома. Госпожа Хон была выбрана королевской семьей в жены наследнику престола, когда ей было всего десять лет. «Я была совсем ребенком, когда вошла во дворец…», - так начинает свои записи госпожа Хон. И далее она подробно описывает события придворной жизни, рассказывает об их участниках – членах королевского дома, при этом каждое событие помечено годом, месяцем, а иногда и днем. Еще в молодости ее племянник посоветовал ей вести записи своей жизни во дворце, которые бы хранились в семье как драгоценная реликвия, но она никогда не могла найти время, чтобы осуществить эту идею. Только в шестьдесят лет, в 1796 году госпожа Хон начала записывать свои воспоминания, при этом, она замечает, что ее (…память отнюдь не ослабела с прошедшими годами). Закончены были записи, когда ей было уже 71.
Центральное место в записях занимает трагедия в королевской семье, которая вошла в историю под названием «Событие года Имо» (1762 г.). Наследник престола Садо, за которого была выдана замуж госпожа Хон, был вторым сыном государя Ёнчжо (1725-1776). Он родился в 1735 г. после смерти наследника престола Хёрёна, когда отцу было уже 40 лет. Поэтому, будучи еще годовалым ребенком, он был объявлен наследником престола, однако в 10-летнем возрасте у него появились признаки психического заболевания, с годами его состояние ухудшалось, и в 1762 г. отец, разгневанный несуразными поступками сына, приказал заточить его в ларь для хранения зерна, где он и умер от голода. Возможно, именно жестокая расправа с мужем заставила госпожу Хон начать записывать свои воспоминания и, прежде всего, о том, как отношения в королевской семье могли привести к трагедии года имо. Кстати, подробные записи об этом событии
, которые велись при дворе официальными чиновниками, были уничтожены по распоряжению государя Чончжо (1777-1800), сына госпожи Хон и принца Садо.
Дневник госпожи Хон состоит из трех глав. В первой она рассказывает о себе – своей семье, родителях, замужестве, детях, о своей жизни при дворе и заканчивает трагической смертью наследного принца Садо. Вторая и третья главы посвящены принцу Садо. Они написаны специально для ее внука, государя Сунчжо (1801-1834), чтобы рассказать правду о событиях года Имо и реабилитировать своих отца и мужа, о роли которых в этих событиях распространялось множество нелепых слухов.
Сочинение написано женщиной, воспитанной в строгих конфуцианских правилах и четко осознающей свое место в королевской семье. Даже в личных записях, как она сама признается, ей постоянно приходится сдерживать свои эмоции. Тем не менее, дневник полон именно эмоциональных описаний, начиная с первых листов, рассказывающих, какие страдания пережила десятилетняя девочка, когда ей пришлось оставить родителей (особенно мать) и переехать во дворец, где все для нее было чужим и непривычным. И далее, задумываясь о причинах душевного заболевания своего мужа, она анализирует отношения в королевской семье и приходит к выводу, что наследного принца неправильно воспитывали – без родительского внимания и ласки. В результате принц боялся отца и робел перед знатными чиновниками двора. Глава, посвященная наследному принцу, полна сострадания к ребенку, брошенному на попечение женщин при дворе, сочувствия к мальчику, который практически был лишен наставлений отца.
В дневнике госпожи Хон содержатся уникальные фактические сведения о жизни королевской семьи и в то же время это – художественное произведение, где все описываемые события «пропущены» через эмоциональное восприятие автора. Надо заметить, что госпожа Хон крайне редко пользуется китайской поэтической образностью и предпочитает описывать свои впечатления средствами корейского языка. Пожалуй, по эмоциональному настрою дневник близок женской лирической поэзии, которая была распространена в XVIII в.
Темы чувства, любовного переживания в традиционной литературе были отданы женщинам, и женщины без оглядки на должное поведение и правила приличия писали о желании быть любимыми, жить вместе с любимым человеком, о невыносимости одиночества и горестях разлук. Женское творчество в корейских работах по истории литературы выглядит особым островом и не вливается в общий поток развития словесности. Даже в исследованиях современных авторов оно представлено не как одно из направлений, связанных с