ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 11.12.2023
Просмотров: 315
Скачиваний: 1
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
Наблюдение 1. Сотрудник ОМОН, К., 26 лет, стаж работы в ОВД 3 года, участвуя в специальной операции по задержанию преступников, заметил, что один из преследуемых достал внезапно пистолет и направил его на напарника, но К. опередил его и ранил смертельно. Пистолет противника оказался газовым. Против сотрудника было возбуждено уголовное дело, которое длилось около года. Его больше всего угнетало то, что у него не было средств на адвоката, официально его интересы не были защищены. Во время следствия К. был очень подавлен, а после признания судом его действий правомерными покончил жизнь самоубийством. Сослуживцы характеризовали К. в обычной жизни не склонным к депрессивным реакциям, открытым, жизнерадостным человеком, который всегда шел навстречу сотрудникам, всегда помогал и выручал из трудных ситуаций. Такого трагического конца никто из сослуживцев и домашних не ожидал, все считали несколько подавленное состояния К. ситуационно обусловленным и временным. Со слов домашних, все ждали его на работе, относились с достаточным пониманием и сочувствием, ни в чем его никто не обвинил.
Дюркгейм в своей книге «Самоубийство» показал, что процент самоубийств определяется степенью интеграции социальных структур: семья, место работы, церковь, политическая партия, государство или ведомство. Определяя причины самоубийств, он делает акцент на античеловеческой структуре общества, которая требует от человека цели, стоящей выше возможностей его психологической конституции. Можно добавить применительно к нашим социальным условиям – и не обеспечивает условий для достижения этой цели.
Психологические исследования западных авторов устремлены на поиски частных причин социально-психологических проявлений стресса и находят эти причины в несовершенстве человеческой личности. Стремясь к удовлетворению своих биологических и социальных потребностей, человек не успевает адаптироваться к слишком быстро развивающимся социальным изменениям, что становится основанием для болезней стресса. Личный состав МВД, кроме этого, еще обязан нести ответственность в экстремальных условиях за жизнь и благополучие населения. Многие видят пути исправления этой ситуации в улучшении условий службы, здравоохранения и гуманизации общества.
В.М. Шамаров [234] считает, что актуальность правовой и социальной защиты сотрудников МВД в настоящий период обусловливается необходимостью:
а) социального обустройства сотрудников и членов их семей, чтобы во время несения службы мысли личного состава не были заняты бытовыми проблемами;
б) предупреждения среди сотрудников случаев служебного предательства, стяжательства, крохоборства, совершения правонарушений;
в) создания стабильного профессионального ядра сотрудников и сокращения текучести кадров;
г) формирования у сотрудников твердой уверенности в том, что законное использование ими своих властных полномочий во время оперативной, оперативно-розыскной и следственной деятельности получит полную поддержку и правовую защиту руководства горрайоргана при необоснованных уголовных преследованиях, жалобах граждан, клевете в средствах массовой информации.
При выработке мер правовой и социальной защищенности военнослужащих французские специалисты исходят из того, что всестороннее обеспечение прав солдат и офицеров имеет большое значение для укрепления воинской дисциплины, улучшения морально-психологического состояния личного состава, а значит, и повышения стрессоустойчивости и боеспособности.
Социальная защищенность военнослужащих – понятие комплексное. Французские военные эксперты включают в него две главные стороны: политико-правовую и материальную. Основная трудность состоит в том, что предоставление прав военнослужащим как полноправным и инициативным членам общества не должно нарушать порядок и организованность в вооруженных силах, ослаблять дисциплину и ответственность каждого, кто вступил в их ряды [66].
Одним из критериев стрессогенности работы полицейских является увеличение количества суицидов среди полицейских. В 80-х годах число самоубийств во французской полиции стабильно держалось на уровне 35 случаев в год, на том же уровне, что и среди мужского населения Франции вообще. Однако в 90-х годах число суицидов достигло уровня 59 случаев в год, в 1995 году – 60 случаев, а в 1996 году в течение первых трех месяцев покончили жизнь самоубийством 23 полицейских, т.е. одно самоубийство происходило каждые четыре дня. Полицейские и их профсоюзные лидеры говорят, что чаще всего причиной является большое количество переживаемых стрессов, с которыми они не могли справиться. Самая большая проблема состоит в том, что полицейские во Франции не пользуются уважением ни правительства, ни простых граждан (полицейских часто забрасывают камнями, когда они несут патрульно-постовую службу вдали от здания полицейского участка). Многие полицейские испытывают большие финансовые затруднения и не способны оплатить счета, имея среднюю годовую зарплату в размере 24 тыс. долларов. Мораль полиции во многих городах низка [24]. Для сравнения: боец ОМОН с приличным стажем работы получал в 1999 году
годовую зарплату в 1200 долларов.
Анализ количества самоубийств среди работников МВД в 1995 году по сравнению с 1994 годом по Российской Федерации показал тенденцию к росту во всех службах и подразделениях – на 28,3%. Наиболее распространенным способом совершения самоубийств является самоповешение (222 случая), в 133 случаях самоубийство совершено из табельного оружия. По данным материалов служебных расследований, в более чем 40% случаев самоубийства в той или иной мере связаны с семейно-бытовыми неурядицами из-за материальных недостатков, а каждое четвертое – совершено в состоянии алкогольного опьянения. Эти данные свидетельствуют о неустроенности как досуга, так и быта сотрудников. Установлено, что каждый четвертый случай самоубийств был связан с конфликтами на службе, а каждый пятый – совершен в рабочее время в служебном помещении. Данный факт вызывает особую тревогу, так как сам по себе является стрессогенным, оказывая негативное психологическое воздействие на сотрудников.
Высокий удельный вес самоубийств среди работников уголовного розыска, РУОП, конвойной службы, дежурных частей, участковых инспекторов подтверждает высокий уровень стрессогенности в этих службах. Рост самоубийств в этих службах – крик о помощи, которую нужно оказывать уже на государственном уровне.
В.И. Месников и С.А. Голобородько [133], говоря о суицидах, считают, что от этой страшной социальной болезни уходит из жизни сегодня почти каждый третий военнослужащий от общего числа погибших в армии и на флоте. Остается высоким число военнослужащих, погибающих от самоубийств и во ВВ МВД РФ. Авторы приводят данные о том, что кончают жизнь самоубийством в основном молодые люди (78%) в возрасте до 24 лет. Среди них 80% военнослужащих по призыву, две трети из которых солдаты и сержанты первого года службы. Покушений на самоубийство в 5–10 раз больше, чем самоубийств.
В последнее время ОВД ежегодно теряют более 400 лиц рядового и начальствующего состава, покончивших жизнь самоубийством. Распространенность самоубийств среди населения России составляет 42,3 случая на 100 тысяч, а уровень самоубийств среди сотрудников в 1996 году – 31,2 на 100 тысяч и за 6 месяцев 1997 года 17,8 – на 100 тысяч личного состава. Более низкий уровень суицидов среди сотрудников обусловливается целым рядом причин: половозрастными особенностями личного состава, строгим кадровым отбором и медицинским освидетельствованием при приеме на службу, ежегодной диспансеризацией и т.д.
Среди жителей Москвы этот показатель выше, чем в среднем по России, и составил в 1995 году 48,9 на 100 тысяч населения. Среди личного состава ГУВД г. Москвы он был ниже, чем в целом по МВД России и в 1995 году составил 13,6 случаев на 100 тысяч, в 1996 году – 12,3, а за 6 месяцев 1997 года – 17,6 на 100 тысяч сотрудников, то есть почти достиг среднего по МВД России уровня. За 5 месяцев 1997 года было совершено 13 самоубийств (завершенных).
Тщательное изучение всех аспектов проблемы в целях совершенствования мер профилактики данного вида чрезвычайных происшествий свидетельствует, что наиболее высокий уровень (индекс) самоубийств среди служб и подразделений ГУВД г. Москвы отмечен в УВД по охране метрополитена – 4 случая (91,3 на 100 тысяч), в УВД ВАО – 4 случая (40, 8 на 100 тысяч), УГПС – 5 случаев (27,8 на 100 тысяч).
Подавляющее большинство самоубийств совершено лицами рядового и младшего начальствующего состава и, как правило, в двух возрастных группах: от 31 до 40 лет (37,5%) и от 18 до 25 лет (25%). По стажу службы в ОВД среди суицидентов также выделяются две категории лиц: прослужившие более 15 лет (31,25%), а также от 1 до 5 лет (37,5%).
В большинстве своем изученная группа бывших сотрудников имела среднее (54,25%) или среднее специальное образование (23,48%), полученное вне системы МВД.
При поступлении на службу в ОВД 87,5% сотрудников прошли обследование в Центрах психологической диагностики, за время работы характеризовались положительно, не имели взысканий (93,75%).
В 50% случаев суицидальные акты были совершены в выходные дни по месту жительства, в 31,25% случаев – во время несения службы.
В течение суток выделяются два временных периода, в которые предположительно совершались самоубийства: с 6.00 до 12.00 часов (37,5%), а также с 18.00 до 24.00 часов (31,25%), остальные можно предположить с 12 до 18 часов.
Следует отметить, что наиболее распространенным способом являлось самоубийство через повешение (50,0%), в 31,25% случаев для реализации аутоагрессивной цели использовалось огнестрельное табельное оружие.
Около трети самоубийств были совершены в состоянии алкогольного опьянения.
Более половины погибших сотрудников на момент ухода из жизни были женаты (56,25%) и имели детей (68,75%).
Проведенное изучение материалов служебных проверок позволяет дать краткую характеристику типичных конфликтных ситуаций, казалось бы, побудивших сотрудников ГУВД г. Москвы принять решение о самоубийстве: 37,5% всех случаев суицида связаны с лично-семейными конфликтами (ревность, неудачная любовь, нарушение внутрисемейных отношений из-за злоупотребления спиртными напитками, отсутствия помощи в воспитании детей и ведении домашнего хозяйства, постоянной занятости на службе, недостаточной материальной обеспеченности и т.д.); 12,5% сотрудников страдали хроническими заболеваниями; в 50% случаев причины самоубийств при проведении служебных расследований не выявлены.
В 87,5% семьям сотрудников, совершивших самоубийства, была оказана материальная помощь (44,91% из средств ОВД, 41,82% из других источников).
Сравнительный анализ вышеприведенных данных по ГУВД г. Москвы, с аналогичными статистическими показателями по МВД России, анализ причин и условий совершения аутоагрессивных действий сотрудниками ОВД свидетельствуют – самоубийства являлись результатом их социально-психологической дезадаптации, резко усиливающейся в обстановке переживаемого микроконфликта. Ряду суицидов, совершенных в 1997 году, предшествовали события, свидетельствовавшие о необходимости отнесения сотрудников к «группе риска», чего своевременно сделано не было.
Наблюдения: 1) Подполковник внутренней службы Т., заместитель начальника одного из подразделений, покончивший жизнь самоубийством на рабочем месте, ранее наблюдался у врача-психиатра и проходил курс лечения в психиатрической больнице им. Ганнушкина (с февраля по март 1991 года), о чем руководству подразделения стало известно только при проведении служебной проверки по факту его смерти.
2) Только после попытки самоубийства в дежурном карауле рядового С., военнослужащего одного из войсковых частей, было принято решение об оказании ему психиатрической медицинской помощи, несмотря на то, что и ранее некоторые особенности поведения С. свидетельствовали о наличии у него душевного расстройства.
3) Так, младший инспектор по охране метрополитена, старший сержант милиции Л., совершивший суицид в феврале 1997 года, ранее, в декабре 1996 года, предпринял попытку совершить самоубийство путем пореза предплечий и живота, однако о данном факте ни медицинские работники, ни руководство не знали.
4) У сержанта внутренней службы Г., младшего инспектора подразделения А., незадолго до его самоубийства умерли отец и брат. Руководители знали о его подавленном психическом состоянии, однако эффективных мер профилактического характера не приняли.
5) Глубокие душевные переживания предшествовали самоубийству прапорщика В., старшего инструктора по вождению пожарной машины. При этом руководству отряда было заранее известно о возникновении у В. серьезных семейных проблем, обусловленных разводом его родителей и связанных с этим разделом имущества и жилой площади.
6) Милиционер отдела милиции УВД по охране метрополитена старшина милиции В. покончил жизнь самоубийством из табельного оружия на территории подразделения во время ссоры с женой. Командир взвода и командир роты знали, что приедет супруга В. для выяснения отношений с ним, знали, что тот не ночевал накануне дома, однако мер для разоружения сотрудника и погашения конфликта не предприняли. Данный факт говорит не только об отсутствии морально-психологической помощи сотрудникам, но и о нарушениях порядка хранения и выдачи табельного оружия, ослаблении контроля со стороны руководителей подразделений за деятельностью подчиненных во время несения службы.