Файл: Учебника для студентов вузов, обучающихся по направлению подготовки (специальности) Связи с общественностью кнорус.doc
ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 04.02.2024
Просмотров: 1390
Скачиваний: 5
ВНИМАНИЕ! Если данный файл нарушает Ваши авторские права, то обязательно сообщите нам.
, в каком оно создавалось на протяжении ряда советских десятилетий.
Эпизод_I.'>Эпизод I. В декабре 1986 г. в Алма-Ате прошли массовые выступления молодежи, которые тогда были квалифицированы как националистические по своим устремлениям. (В 1991 г. Указом Президента Казахстана Н. Назарбаева в пятую годовщину этих событий 17 декабря объявлено Днем национального возрождения.) Это было первое выступление подобного плана, о котором страна узнала хотя и с некоторым опозданием, но, как говорится, по горячим следам — и, что самое важное, из официальных источников.
Между прочим, тогда средства массовой информации пытались представить дело так, будто межнациональные напряженности как раз и начались в декабре 1986 г. в Казахстане и являются порождением эпохи гласности. Это, разумеется, не соответствует действительности. Гласность отнюдь не стала причиной возникновения целого ряда «болевых точек» — она высветила их, сделала общеизвестными. Разве до Алма-Аты все было гладко? В докладе на XX съезде ВЛКСМ (апрель 1987 г.) говорилось о событиях того же ряда в Якутии, во Фрунзе, на Северном Кавказе. Точнее, эти регионы были названы вместе с Алма-Атой, но о соответствующих «региональных конфлик-
Теория и практика массовой информации____________________________195
конфликтах» официально ничего не было известно. В те времена считалось, что негативную информацию могут знать только те, «кому положено», а «народу это не надо».
Эпизод II. Вот уже и в Москве стали проходить демонстрации и публичные голодовки так называемых «невыездных» — советских граждан, добивающихся разрешения покинуть родину. Их подробно снимали западные теле-, кино- и фотокорреспонденты. Отечественные блюстителе порядка запрещали эти съемки. Правда, запрет этот не нарушало только Центральное телевидение. Журналисты «свободного мира» рьяно боролись за свое право «отражать реальную действительность». В программе «Время» дикторы сообщали, что во время демонстрации западные корреспонденты обрывал пуговицы на форменных мундирах милиционеров, а оператор западногерманского телевидения в экстазе перекусил кабель своего видеокомплекта».
Почему об этом рассказывали в теленовостях, а не показывали, если события разворачивались. Так, а не иначе? Впрочем, даже самым неискушенным телезрителям было не просто верить диктору на слово в то время, когда изначальная основа телевидения — показ событий, а не рассказ о них.
Эпизод III. В самый разгар событий в Нагорном Карабахе и вокруг него многие газеты рассказали о мужественном поступке председателя колхоза имени В.И. Ленина Агдамского района в Азербайджане Хура-ман Аббасовой, которая встала перед разъяренной, доведенной до крайности толпой и, как героиня древнего восточного эпоса, сорвала с головы платок, бросив его к ногам враждующих. Ожила старая легенда: никто не посмел переступить материнский платок — и не пролилась братская кровь, как случилось это во время сумгаитской трагедии.
Почему же так редко говорилось об этом факте с телевизионного экрана? И почему телевидение не смогло бросить символический белый платок между давшими волю эмоциям представителями разных национальностей, живущих в Нагорно-Карабахской автономной области, и земляками в Армении и Азербайджане?
Казалось, частично ответ на этот вопрос содержался в первом крупном партийно-правительственном постановлении, наметившем выполнение всех необходимых работ по обеспечению
196_____________________________________________________А.Г.Киселев
устойчивого приема на всей территории Нагорного Карабаха общесоюзной телевизионной программы, а также передач в полном объеме Азербайджанского и Армянского телевидения.
Характерно, что проблему, вокруг которой долгое время шли бесплодные споры, удалось решить в самые сжатые сроки: было завершено сооружение радиорелейной линии Ереван - Горис, мощная ретрансляционная станция обеспечила показ армянских телепередач в Степанакерте, столице ИКАО, и на территории Азербайджана.
Эпизод IV. Технические проблемы, требующие сложных инженерных решений, значительных материальных средств, теперь решались достаточно быстро. Но сам факт совершенствования материально-технической базы телевидения отнюдь не становился гарантией повышения пропагандистского эффекта телевизионного вещания. Когда в Степанакерте началась многомесячная забастовка, митинги стали круглосуточными, в толпе на площади засветились экраны переносных телевизоров. Программа «Время» из Москвы сообщала, что в Степанакерте все спокойно. А на улицах — войска. Люди ждали правдивых сообщений, но упорно молчали телевидение, радио — центральное, местное. Только «голоса», зарубежные радиостанции подробно комментировали происходящее. И ведь знаем (это давно и убедительно доказали специалисты в области социальной психологии, это подтверждено социологическими исследованиями): первая оценка события воспринимается аудиторией как достоверная; следующая должна сначала развенчать сложившийся стереотип, только потом будут услышаны иные аргументы.
Такое неадекватное отражение реальной действительности в СМИ происходило в эпоху объявленной гласности, когда журналистов избавили от мелочной опеки, многочисленных запретов, жесткою контроля. Но нет — кто-то невидимый все же дирижировал освещением закавказских событий. Причем диалектика этого процесса носила классически двойственный характер: чем больше на местах партийные и советские органы утрачивали контроль над событиями (втягивались в «выяснение отношений», «сведение счетов»), тем более несправедливой по отношению к соседям становилась деятельность местных органов массовой информации. Что касается Центрального телеви-
Теория и практика массовой информации____________________________197
телевидения, Всесоюзного радио, газет и журналов, выходящих в Москве, то в их работе особенно ощущалась «дирижерская палочка»: то полное замалчивание происходящего; то краткие сообщения, не дающие представления о масштабах событий, но оставляющие простор для домыслов, слухов, измышлений; то, как по команде (почему «как»?), журналистские десанты в Ереван, Баку, Степанакерт, обширные (нередко поспешные, непродуманные) материалы -— во всех средствах массовой информации однонаправленные, с заданной тематикой и однолинейными выводами.
Эпизод V. 8 апреля 1989 г. в программе «Время» после блока международной информации, перед спортивными новостями, на экране появился И. Кириллов на нейтральном фоне (обычно в таком оформлении передают некрологи). Приглушенно-нейтральным тоном диктор начал читать сообщение: «Четвертый день в столице Грузии — Тбилиси неспокойно». Внизу кадра субтитром вспыхнула надпись «ТАСС сообщает». Как будто у Центрального телевидения нет собственного корреспондента в Грузии. Как будто у корпункта ЦТ испортилась вся видеосъемочная техника. Но даже если так, ведь «четвертый день неспокойно». А от Москвы до Тбилиси менее четырех часов лету... Понятно, что нельзя приписывать вину за такую «оперативность» самому телевидению. Понятно, что так оно действовало по указке сверху. Но ведь сама-то «указка» была уже отменена. Однако руководство Центрального телевидения отнюдь не спешило воспользоваться дарованной свободой.
На следующий день программе «Время» пришлось сообщать о тбилисских событиях уже не в конце передачи, а в начале. Сразу после военного обозрения диктор зачитал очередной тассовский материал:
«В ночь на 9 апреля, после 21 часа, несмотря на принимаемые партийными, советскими и правоохранительными органами меры, обстановка на митинге в Тбилиси стала резко осложняться и выходить из-под контроля... В этой ситуации с целью обеспечения общественной безопасности и предотвращения непредсказуемых последствий руководство республики приняло решение — прервать антисоветское, антиобщественное сборище, очистить площадь у Дома правительства. Подразделения МВД и войск строго выполняли инструкцию о неприменении
198_____________________________________________________А.Г.Киселев
оружия, о мерах предосторожности, особенно к женщинам и подросткам. Однако отдельные группы экстремистов, вооруженные камнями, палками, металлическими предметами, оказали яростное сопротивление. Их действия вызвали в толпе давку, в результате которой погибло 16 человек. Несколько десятков получили травмы различной степени тяжести».
Пройдет не так уж много времени, и комиссия съезда народных депутатов СССР установит, сколько недосказанного и лжи в этом сообщении. Телевидение же формально не обязано проверять достоверность сведений, распространяемых правительственным телеграфным агентством.
Как видим, отечественное телевидение оказалось явно не готовым к освещению межнациональной напряженности. Накопив изрядный опыт подготовки «ура-патриотических» передач интернациональной тематики, зачастую лакировавших реальную действительность, рисовавших ее в розовом свете так, что настоящие проблемы увязали в «сиропе» сладкозвучных славословий по поводу безоблачной дружбы народов и постоянного сближения наций и культур, телевидение спасовало перед острыми вопросами, которые поставила жизнь.
Перелом начался с прямых трансляций заседаний Первого съезда народных депутатов СССР. Неожиданности здесь начались буквально с самого начала первого заседания. Как только прозвучали слова об официальном открытии форума, на трибуну поднялся никем не объявленный депутат и предложил почтить минутой молчания память жертв Тбилиси. Режиссер, ведущий трансляцию открытия в прямой эфир, назубок знающий утвержденную процедуру и никак не ожидавший отступления от сценария, потерял контроль над собой и «вывел» изображение. На экране появилось то, что на профессиональном жаргоне называется «молоко» (белый фон при отсутствии картинки). Звук, кажется, не пришлось выключать, потому что в зале установилась мертвая тишина. Так форум впервые избранных демократическим путем народных депутатов СССР сошел с «наезженной колеи». И редко на нее возвращался. Работники телевидения, ведущие трансляции, уже не теряли самообладания, что бы ни происходило в зале. Более того: день ото дня в сложной парламентской учебе набирались опыта депутаты, а вместе с ними учились и телерепортеры. По жанру некоммен-
Теория и практика массовой информации____________________________199
тированные трансляции события, на которое журналисты даже теоретически не могли повлиять, постепенно превращались в публицистические репортажи, захватывающие своей страстной драматургией — драматургией не только самого события, но и его показа по телевидению. Телекамеры становились все смелее и откровеннее: холодные и бездушные «соглядатаи», блещущие никелем, лаком и толстым стеклом объективов, они превращались в заинтересованных, взволнованных наблюдателей, соучастников, эмоциональных летописцев, не боящихся продемонстрировать свое отношение к происходящему, не навязывая его зрителям, но и не скрывая, что помогало телеаудитории разобраться во всех непростых перипетиях происходящего во Дворце съездов.
В пристрастной некомментированной трансляции умело использовался даже такой сложный и обоюдоострый прием, как контрапункт.
Эпизод_I.'>Эпизод I. В декабре 1986 г. в Алма-Ате прошли массовые выступления молодежи, которые тогда были квалифицированы как националистические по своим устремлениям. (В 1991 г. Указом Президента Казахстана Н. Назарбаева в пятую годовщину этих событий 17 декабря объявлено Днем национального возрождения.) Это было первое выступление подобного плана, о котором страна узнала хотя и с некоторым опозданием, но, как говорится, по горячим следам — и, что самое важное, из официальных источников.
Между прочим, тогда средства массовой информации пытались представить дело так, будто межнациональные напряженности как раз и начались в декабре 1986 г. в Казахстане и являются порождением эпохи гласности. Это, разумеется, не соответствует действительности. Гласность отнюдь не стала причиной возникновения целого ряда «болевых точек» — она высветила их, сделала общеизвестными. Разве до Алма-Аты все было гладко? В докладе на XX съезде ВЛКСМ (апрель 1987 г.) говорилось о событиях того же ряда в Якутии, во Фрунзе, на Северном Кавказе. Точнее, эти регионы были названы вместе с Алма-Атой, но о соответствующих «региональных конфлик-
Теория и практика массовой информации____________________________195
конфликтах» официально ничего не было известно. В те времена считалось, что негативную информацию могут знать только те, «кому положено», а «народу это не надо».
Эпизод II. Вот уже и в Москве стали проходить демонстрации и публичные голодовки так называемых «невыездных» — советских граждан, добивающихся разрешения покинуть родину. Их подробно снимали западные теле-, кино- и фотокорреспонденты. Отечественные блюстителе порядка запрещали эти съемки. Правда, запрет этот не нарушало только Центральное телевидение. Журналисты «свободного мира» рьяно боролись за свое право «отражать реальную действительность». В программе «Время» дикторы сообщали, что во время демонстрации западные корреспонденты обрывал пуговицы на форменных мундирах милиционеров, а оператор западногерманского телевидения в экстазе перекусил кабель своего видеокомплекта».
Почему об этом рассказывали в теленовостях, а не показывали, если события разворачивались. Так, а не иначе? Впрочем, даже самым неискушенным телезрителям было не просто верить диктору на слово в то время, когда изначальная основа телевидения — показ событий, а не рассказ о них.
Эпизод III. В самый разгар событий в Нагорном Карабахе и вокруг него многие газеты рассказали о мужественном поступке председателя колхоза имени В.И. Ленина Агдамского района в Азербайджане Хура-ман Аббасовой, которая встала перед разъяренной, доведенной до крайности толпой и, как героиня древнего восточного эпоса, сорвала с головы платок, бросив его к ногам враждующих. Ожила старая легенда: никто не посмел переступить материнский платок — и не пролилась братская кровь, как случилось это во время сумгаитской трагедии.
Почему же так редко говорилось об этом факте с телевизионного экрана? И почему телевидение не смогло бросить символический белый платок между давшими волю эмоциям представителями разных национальностей, живущих в Нагорно-Карабахской автономной области, и земляками в Армении и Азербайджане?
Казалось, частично ответ на этот вопрос содержался в первом крупном партийно-правительственном постановлении, наметившем выполнение всех необходимых работ по обеспечению
196_____________________________________________________А.Г.Киселев
устойчивого приема на всей территории Нагорного Карабаха общесоюзной телевизионной программы, а также передач в полном объеме Азербайджанского и Армянского телевидения.
Характерно, что проблему, вокруг которой долгое время шли бесплодные споры, удалось решить в самые сжатые сроки: было завершено сооружение радиорелейной линии Ереван - Горис, мощная ретрансляционная станция обеспечила показ армянских телепередач в Степанакерте, столице ИКАО, и на территории Азербайджана.
Эпизод IV. Технические проблемы, требующие сложных инженерных решений, значительных материальных средств, теперь решались достаточно быстро. Но сам факт совершенствования материально-технической базы телевидения отнюдь не становился гарантией повышения пропагандистского эффекта телевизионного вещания. Когда в Степанакерте началась многомесячная забастовка, митинги стали круглосуточными, в толпе на площади засветились экраны переносных телевизоров. Программа «Время» из Москвы сообщала, что в Степанакерте все спокойно. А на улицах — войска. Люди ждали правдивых сообщений, но упорно молчали телевидение, радио — центральное, местное. Только «голоса», зарубежные радиостанции подробно комментировали происходящее. И ведь знаем (это давно и убедительно доказали специалисты в области социальной психологии, это подтверждено социологическими исследованиями): первая оценка события воспринимается аудиторией как достоверная; следующая должна сначала развенчать сложившийся стереотип, только потом будут услышаны иные аргументы.
Такое неадекватное отражение реальной действительности в СМИ происходило в эпоху объявленной гласности, когда журналистов избавили от мелочной опеки, многочисленных запретов, жесткою контроля. Но нет — кто-то невидимый все же дирижировал освещением закавказских событий. Причем диалектика этого процесса носила классически двойственный характер: чем больше на местах партийные и советские органы утрачивали контроль над событиями (втягивались в «выяснение отношений», «сведение счетов»), тем более несправедливой по отношению к соседям становилась деятельность местных органов массовой информации. Что касается Центрального телеви-
Теория и практика массовой информации____________________________197
телевидения, Всесоюзного радио, газет и журналов, выходящих в Москве, то в их работе особенно ощущалась «дирижерская палочка»: то полное замалчивание происходящего; то краткие сообщения, не дающие представления о масштабах событий, но оставляющие простор для домыслов, слухов, измышлений; то, как по команде (почему «как»?), журналистские десанты в Ереван, Баку, Степанакерт, обширные (нередко поспешные, непродуманные) материалы -— во всех средствах массовой информации однонаправленные, с заданной тематикой и однолинейными выводами.
Эпизод V. 8 апреля 1989 г. в программе «Время» после блока международной информации, перед спортивными новостями, на экране появился И. Кириллов на нейтральном фоне (обычно в таком оформлении передают некрологи). Приглушенно-нейтральным тоном диктор начал читать сообщение: «Четвертый день в столице Грузии — Тбилиси неспокойно». Внизу кадра субтитром вспыхнула надпись «ТАСС сообщает». Как будто у Центрального телевидения нет собственного корреспондента в Грузии. Как будто у корпункта ЦТ испортилась вся видеосъемочная техника. Но даже если так, ведь «четвертый день неспокойно». А от Москвы до Тбилиси менее четырех часов лету... Понятно, что нельзя приписывать вину за такую «оперативность» самому телевидению. Понятно, что так оно действовало по указке сверху. Но ведь сама-то «указка» была уже отменена. Однако руководство Центрального телевидения отнюдь не спешило воспользоваться дарованной свободой.
На следующий день программе «Время» пришлось сообщать о тбилисских событиях уже не в конце передачи, а в начале. Сразу после военного обозрения диктор зачитал очередной тассовский материал:
«В ночь на 9 апреля, после 21 часа, несмотря на принимаемые партийными, советскими и правоохранительными органами меры, обстановка на митинге в Тбилиси стала резко осложняться и выходить из-под контроля... В этой ситуации с целью обеспечения общественной безопасности и предотвращения непредсказуемых последствий руководство республики приняло решение — прервать антисоветское, антиобщественное сборище, очистить площадь у Дома правительства. Подразделения МВД и войск строго выполняли инструкцию о неприменении
198_____________________________________________________А.Г.Киселев
оружия, о мерах предосторожности, особенно к женщинам и подросткам. Однако отдельные группы экстремистов, вооруженные камнями, палками, металлическими предметами, оказали яростное сопротивление. Их действия вызвали в толпе давку, в результате которой погибло 16 человек. Несколько десятков получили травмы различной степени тяжести».
Пройдет не так уж много времени, и комиссия съезда народных депутатов СССР установит, сколько недосказанного и лжи в этом сообщении. Телевидение же формально не обязано проверять достоверность сведений, распространяемых правительственным телеграфным агентством.
Как видим, отечественное телевидение оказалось явно не готовым к освещению межнациональной напряженности. Накопив изрядный опыт подготовки «ура-патриотических» передач интернациональной тематики, зачастую лакировавших реальную действительность, рисовавших ее в розовом свете так, что настоящие проблемы увязали в «сиропе» сладкозвучных славословий по поводу безоблачной дружбы народов и постоянного сближения наций и культур, телевидение спасовало перед острыми вопросами, которые поставила жизнь.
Перелом начался с прямых трансляций заседаний Первого съезда народных депутатов СССР. Неожиданности здесь начались буквально с самого начала первого заседания. Как только прозвучали слова об официальном открытии форума, на трибуну поднялся никем не объявленный депутат и предложил почтить минутой молчания память жертв Тбилиси. Режиссер, ведущий трансляцию открытия в прямой эфир, назубок знающий утвержденную процедуру и никак не ожидавший отступления от сценария, потерял контроль над собой и «вывел» изображение. На экране появилось то, что на профессиональном жаргоне называется «молоко» (белый фон при отсутствии картинки). Звук, кажется, не пришлось выключать, потому что в зале установилась мертвая тишина. Так форум впервые избранных демократическим путем народных депутатов СССР сошел с «наезженной колеи». И редко на нее возвращался. Работники телевидения, ведущие трансляции, уже не теряли самообладания, что бы ни происходило в зале. Более того: день ото дня в сложной парламентской учебе набирались опыта депутаты, а вместе с ними учились и телерепортеры. По жанру некоммен-
Теория и практика массовой информации____________________________199
тированные трансляции события, на которое журналисты даже теоретически не могли повлиять, постепенно превращались в публицистические репортажи, захватывающие своей страстной драматургией — драматургией не только самого события, но и его показа по телевидению. Телекамеры становились все смелее и откровеннее: холодные и бездушные «соглядатаи», блещущие никелем, лаком и толстым стеклом объективов, они превращались в заинтересованных, взволнованных наблюдателей, соучастников, эмоциональных летописцев, не боящихся продемонстрировать свое отношение к происходящему, не навязывая его зрителям, но и не скрывая, что помогало телеаудитории разобраться во всех непростых перипетиях происходящего во Дворце съездов.
В пристрастной некомментированной трансляции умело использовался даже такой сложный и обоюдоострый прием, как контрапункт.