Файл: karasik_yazyk_sotsialnogo_statusa.pdf

вспомогательный язык-пиджин, 6) используется язык одного из этносов в предельно облегченной для иноязычного восприятия форме, такая разновидность языка именуется ксенолектом.

Языковая компетенция является одним из показателей социального статуса человека, наряду с профессией, образованием, богатством, стилем жизни. Языковая компетенция допускает несколько измерений. По признаку актуального / виртуального владения языком разграничивается действительное знание языка и социально-престижное приближение к языку (например, французский язык в дореволюционной России и английский язык в СССР в наши дни). По признаку нормативной правильности разграничивается языковая компетенция образованных людей, знающих нормативное употребление языка, и языковая компетенция необразованных носителей языка. По признаку системной правильности разграничивается языковая компетенция носителей языка, для которых этот язык является родным, и языковая компетенция тех, кто говорит на неродном языке. По признаку языкового богатства разграничивается языковая компетенция пользователей языка и языковых экспертов, владеющих разнообразными литературными либо протолитературными стилями.

Ксенолекты выделяются по признаку системной правильности. Носители ксенолектов в большинстве своем являются представителями развивающихся стран, живущими и работающими в развитых западноевропейских странах, в США или Канаде. Большой наплыв таких работников в страны с высоким уровнем жизни привел к тому, что определенные виды работ, как правило, непрестижных, оказались связанными только с носителями ксенолектов. Ксенолект сразу же распознается в речи и является индексом низкого социального статуса человека. Кроме того, с ксенолектами связаны этнические предубеждения [Roche,1989; Stewart,1990]. Можно разграничить оригинальный ксенолект иностранца и имитируемый ксенолект для поддержания контакта с иностранцем. Ксенолект как характеристика индивида есть переходный период в овладении языком, как характеристика языка - особый тип языковой вариативности.

Проблема языковой компетенции распадается на несколько частных проблем: языковая (грамматическая) и речевая (коммуникативная) компетенция в теориях Н.Хомского и Д.Хаймса [Duranti,1988; Saugstad,1989], типы языковой компетенции, уровни языковой компетенции [Богин,1986; Караулов,1987]. Проблема социального статуса человека органически связана с проблемой языковой личности и с проблемой уровней языковой компетенции. Г.И.Богин выделяет пять уровней владения языком: 1) уровень правильности, соответствие речевой норме (например, фраза "Я буду прыгнуть сейчас" является индексом ксенолекта), 2) уровень

71

интериоризации, наличие либо отсутствие внутреннего плана речевого поступка (например, "Мы...это...по линии озеленения...с городом Кустанай...с Кустанаем" - такие фразы свидетельствуют либо о неумении говорить на данном языке, либо о той или иной форме речевой патологии, либо об экстремальных обстоятельствах общения), 3) уровень насыщенности, показатель бедности или богатства речи (например, фразы из сочинения: "В этом городе был завод. На заводе работали рабочие. Рабочие не любили завод. Работу они тоже не любили."), 4) уровень адекватного выбора, владение синонимикой (например: "Он ударил меня по лицу, и я его тоже - по физиономии"), 5) уровень адекватного синтеза, соблюдение тональности общения [Богин,1986:4-5].

Коммуникативная компетенция на высшем уровне проявляется в развитии речи как искусства. Направления развития речи как искусства реализуются как в высоком церемониальном или художественном стиле, так и в сниженной языковой игре. Языковая игра является непременным спутником разговорной речи. В языковой игре разграничивается балагурство и острословие. Первое выражается в рифмовках ("нейлон какой-то дуралон"), в фонетических деформациях ("сыпасибо", "мурмелад"), в "веселой грамматике" ("мой подруг"), в приеме речевой маски (подражание речи ребенка, иностранца, бюрократа и т.д.); второе проявляется как стилевой контраст, использование метафоры и метонимии, ирония, перифрастика, сравнения и др. [Земская и др.,1983:177-183]. В лингвистической литературе отмечено, что чем ниже образовательный уровень людей, тем более важно для них соблюдать правила языковых игр - моментально давать реплики, обмениваться шутливыми оскорблениями, вышучивать партнера, вести словесную дуэль и хвастаться, а также уметь рассказывать истории, сочинять песни, рифмовать [Chaika,1989:149]. Такие языковые игры весьма распространены в сообществах мальчишек и согласуются со способами агрессивного самоутверждения. Такие игры характерны и для афроамериканского стиля общения.

Языковая компетенция применительно к социальному статусу человека проявляется также в намеренной демонстрации степени владения языком. Известно, что многим людям свойственно заикаться от волнения, мямлить, сбивчиво излагать свои мысли при общении с вышестоящими лицами или при выступлении с трибуны без соответствующего навыка. В Бурунди люди низкого статусного ранга в общении с вышестоящими обязаны по этикету изъясняться сбивчиво и с неуверенностью в голосе. Такова норма поведения. Соответственно, в общении с подчиненными следует говорить бегло [Saville-Troike,1986:27]. Недостаточная речевая компетенция выступает в качестве показателя низкого социального статуса.

72

Этнографический материал дает нам, однако, и обратные свидетельства. Так, у африканского народа волоф ошибки в речи вождя считались положительным моментом: дело вождя - вести войну и судить народ, а не ораторствовать. Высокостоящим людям рекомендовалось избегать в своей речи стилистических украшений. Некоторые племена, впрочем, ценили ораторское искусство и считали, что вождь должен уметь хорошо говорить (индейское племя арауканов в Чили), в то время как племя абипон в Аргентине отдавало предпочтение боевым успехам вождя [Hymes,1972:53]. Современная англоязычная цивилизация представляет собой демократическое общество, и поэтому руководитель страны должен уметь убедить своих сограждан в правильности своей программы, а этого нельзя сделать без высокого уровня речевой компетенции. Критическое отношение к высокому уровню речевой компетенции руководителя прослеживается в рассуждении Сомерсета Моэма: "The Prime Minister out of office is seen, too often, to have been but a pompous rhetorician..." (S.Maugham) - "Премьер-министр вне своей должности оказывается часто лишь напыщенным краснобаем..." Это оценочное суждение отражает социальную необходимость высокого уровня владения речью для того, чтобы быть высшим должностным лицом, во-первых, и содержит наблюдение относительно того, что высокая степень мастерства может сопровождаться преувеличением важности этого мастерства, во-вторых.

Вероятно, в любом сообществе высокий уровень владения речью считается положительным, статусно ценным качеством, однако, для сообществ опредеденного типа цивилизации степень речевой компетенции вождя нерелевантна. Значимая несущественность речевой компетенции руководителей в определенных сообществах закрепляется традицией. Так, например, в Тикопии вожди не выступали перед племенем на собраниях, они давали инструкции своим помощникам, которые сообщали народу волю вождя. А сами вожди не считали нужным даже присутствовать на собраниях [Firth,1975:35]. Выделение специальных людей, выполняющих функции "носителей слов вождя", подчеркивает статус вождя и торжественность ситуации. В этой связи мы приходим к выводу о том, что косноязычие библейского пророка Моисея (Исход,4:10), от имени которого говорил его брат Аарон, по-видимому, объясняется социолингвистической причиной - речевой индикацией статуса вождя посредством отстранения текста от его инициатора. Сказанное свидетельствует в пользу того, что Моисей - историческая фигура, его речевое поведение продиктовано стремлением повысить свой статус как руководителя племени в дипломатических переговорах с фараоном, который, как известно, высказывал свою волю посредством своих высших советников.

73

Соблюдение статусной дистанции достигается также путем использования специальной речи - профессионального языка (технолекта) и жаргона. Технолекты и жаргоны выполняют специальную социальную функцию, которая реализуется в двух проявлениях (внутренняя и внешняя направленность): 1) человек, говорящий на специальном языке, стремится доказать, что он является членом определенной группы и тем самым рассчитывает на групповую солидарность и заявляет о свое праве на долю группового престижа; 2) носитель технолекта или жаргона подчеркивает свой особый статус по отношению к тем, кто не является членами данной группы. Задача профессиональной речи - не только обеспечить точное и емкое обозначение предметного мира соответствующей профессии, но и отстранить профанов, которые своими поверхностными суждениями наносят вред профессионалам, подрывая престиж профессии. Не случайно врачи (профессиональная группа с традиционно высоким статусом) должны были не только писать рецепты по-латыни, но и общаться на этом языке. Разумеется, использование латыни диктовалось не только соблюдением статусной дистанции, но и требованиями медицинской этики. Существуют определенные способы демонстрации своей принадлежности к престижной группе знатоков и профессионалов: специальные слова (термины и жаргонизмы), нестандартные употребления слов (например, "инструмент" вместо "фортепиано"), аллюзии (в частности, ссылки на авторитеты) и др.

Особым статусом в плане речевой компетенции обладают знатоки и образцовые носители социолектов, а также диалектов, профессиональных языков и т.д. Понятие "носитель языка" оказывается слишком общим для некоторых конкретных задач описания той или иной разновидности языка. Возникает необходимость использовать такие понятия, как "эксперт", "представительный источник информации", "авторитетный арбитр языкового употребления", для того, чтобы определить языковые навыки, условия владения языком, возраст, уровень развития интеллекта [Ballmer,1981:51].

Разговорная речь, по мнению К.Зорнига, занимает промежуточное положение между стандартной языковой нормой и интимным вариантом языка. Интимный вариант, трактуемый как социолект студентов, солдат, спортсменов, заключенных и др., создает атмосферу внутригрупповой принадлежности индивида (in-groupness). Расширение узкого круга социолектно-релевантных тем общения приводит к образованию разговорной речи; эта речь организована вокруг таких тем, как работа, деньги, одежда, мужчины и женщины, предметы быта, развлечения, переживания страха, осуждение глупости и др. [Sornig,1990:91].

Проблема языковой индикации социального статуса человека тесно связана с вопросом языкового дефицита.

74

Имеется в виду концепция британского профессора Б.Бернстайна, который обосновал тезис о том, что существуют развернутый и ограниченный коды (elaborated and restricted codes) как обобщенные типы речевых стратегий. По мнению Б.Бернстайна, эти типы речевых стратегий отражают контекстно-независимые и контекстно-связанные системы значений. Контекстно-независимая система значений характеризуется универсальностью, она в принципе открыта для всех в силу выраженности смысловых зависимостей и связей. Контекстно-связанная система значений характеризуется партикулярностью, она открыта только для тех, кто имеет единую контекстуальную память. Ограниченный код базируется на сжатых, конденсированных символах, развернутый код - на артикулированных символах. Ограниченный код используется дома, в бытовом общении, с друзьями, развернутый код - в официальном общении, в учебном заведении, в учреждении, в беседе на отвлеченные темы [Bernstein,1979:164-167].

Из противопоставления двух типов кодирования Б.Бернстайн делает заключение о предрасположенности типов людей к усвоению того или иного кода. Эксперимент, проведенный с пятилетними детьми представителей среднего класса и рабочих, показал, что дети из обеспеченных семей британской интеллигенции адекватно излагали содержание рассказа, обозначая причинно-следственные отношения, активно использовали неличные местоимения в анафорической и катафорической функции, что соответствует развернутому коду, в то время как дети рабочих строили простые предложения, характеризующие ограниченный код. Из этого были сделаны выводы общего порядка относительно того, что социального успеха добиваются те люди, которые владеют способностями к усвоению развернутого кода. Как правило, академическая успеваемость в школе и в колледже прямо коррелирует со степенью усвоения развернутого кода. Этот вывод вызвал массированную критику в научной литературе [Labov,1970; Edwards,1976; Dittmar,1976; Домашнев,1982 и др.]. Было доказано, что ограниченный и развернутый коды функционально обусловлены и равноценны, их оценка определяется уместностью и эффективностью использования того или иного кода в конкретной ситуации; представители среднего класса в большей мере пользуются логическими связками и абстрактной аргументацией, их словарь богаче, но эффективность мышления не зависит от числа прилагательных и типа союзных связей в тексте; эксперимент Б.Бернстайна основывался на произвольных параметрах.

Эксперименетальные исследования, однако, в значительной мере подтвердили гипотезу Б.Бернстайна. Так, матери из семей среднего класса отличались от матерей из семей рабочего класса в разговоре с детьми в том, что в

75