Файл: ответы зарубежка.doc

Что же касается романтического романа «Хижина дяди Тома» как явления общественно-политического, то о его масштабах позволяют судить слова президента США Авраама Линкольна, который, приветствуя прославленную писательницу, спросил: «Так Вы и есть та маленькая женщина, чья книжка развязала такую большую войну?» Разумеется, в этом высказывании было некоторое нарочитое преувеличение, но «Хижина дяди Тома» действительно явилась каплей, переполнившей чашу общественных эмоций, и они вылились через край.

Книга стимулировала развитие черной художественной традиции, но надолго затормозила процесс самовыражения афроамериканцев. Она врезала в общественное сознание целый ряд стереотипов, прежде всего, мощный образ-символ негритянского долготерпения и набожного смирения — дядю Тома. Персонажи романа Бичер-Стоу стали неким каноном изображения афроамериканцев в литературе.

35. Своеобразие поэтики у. Уитмена.

Уолт Уитмен (1819—1891)Уолт Уитмен - американский поэт, оригинальный мыслитель, публицист, критик, прозаик, одна из самых ярких фигур в истории мировой культуры и литературы. На протяжении всей своей творческой жизни он писал одну книгу - «Листья травы», которая стала воплощением оригинального мировоззрения ее автора. Эта книга вобрала в себя все, начиная от травинки, отдельной личности и кончая космосом и Вселенной.

Он был настоящим новатором, который смело разрушал устоявшиеся традиции и нормы. Поставив в центр своей оригинальной поэтической системы отдельную личность, обобщенное поэтическое «я», он воспевал красоту человеческого тела и человеческой души, показывал гармонию в природе и разлад в человеческом обществе.

Два фактора оказали особенно большое воздействие на творческое формирование Уитмена — европейские события 1848 г. и борьба аболиционистов у него на родине. Уитмен сам обличал плутократию и расизм и старался защищать интересы «миллионов рабочих, фермеров и ремесленников».«Европа» — реквием павшим революционерам 1848 г. — выразила твердую веру Уитмена в конечное всемирное торжество свободы. В названии сборника «Листья травы», который создавался на протяжении 40 лет, скрыта центральная идея всего мироощущения Уитмена - чувство общности, единства всего, что существует во Вселенной.

Поэзия Уитмена выразила наиболее революционные устремления своей эпохи.

Наиболее полно и глубоко идея братства, природного равенства всех людей и органичного слияния индивидуального бытия с космосом естественной жизни воплотилась в «Песне о себе» (1855) — самом крупном произведении поэта, открывшем первое издание «Листьев травы».Это издание включало лишь двенадцать стихотворений и поэм; прообраз той книги, которая известна современным читателям Уитмена, наметился в третьем издании (1860), куда вошли уже более ста произведений. При жизни Уитмена «Листья травы» переиздавались еще несколько раз, и каждое издание содержало новые стихотворения. По-новому строились циклы, менялось расположение текстов. Дополненные сборниками «Барабанный бой» (1865) и «Памятные дни» (1882), «Листья травы» являются сводом всего поэтического творчества Уитмена.

«Песнь о себе»представляет собой бессюжетную поэму, в которой осуществлен важнейший эстетический принцип Уитмена — единение авторского «я», человечества и целого мира, равенство, полное слияние героя поэмы («не ставлю себя выше других или в стороне от других») со множеством встречаемых им людей, с жизнью во всей ее диалектической изменчивости, с природой во всем ее неисчерпаемом богатстве. На фоне поэзии XIX в. «Песня о себе» резко выделяется как по выраженному в ней мироощущению, так и по художественной организации.

Поэтическое «я» Уитмена, каким оно предстает в произведениях 50-х годов, обладает способностью бесконечно перевоплощаться — и не только в других людей, но и в феномены природы. Важнейшая для поэта идея равенства и слитности всех форм бытия в его бесконечном движении пришла в его поэзию из философии трансцендентализма. В космичности и пантеизме Уитмена 50-х годов, который легко «присваивает» чужую радость и чужую скорбь, сказывались общие для романтизма особенности восприятия природы и человека, однако романтический идеал был выражен в «Листьях травы» совершенно нетрадиционно. Начиная с «Песни о себе», Уитмен видит свою задачу главным образом в том, чтобы создать подлинно национальный эпос, содержащий исчерпывающую картину действительности, которая должна донести и владеющее поэтом чувство своей прямой причастности ко всему, что происходит под американским небом, и более того — повсюду во Вселенной. Личность и дорогое Уитмену «EnMasse» должны неразрывно соединиться в эпосе, прославляющем Демократию, которая сделала возможным подобный союз.

Уитмена считают первооткрывателем в области теории сленга и одним из основателей американского языка. Его «языковой эксперимент» состоял, в частности, в том, что он смело обращался к фольклорным источникам и призывал других писателей использовать слова, с помощью которых можно было бы наиболее точно отобразить жизнь Америки. Особенное внимание он уделял профессионализмам, неологизмам, словам фольклорного происхождения. Поэт хотел, чтобы его стихи передавали речь простых американцев, своей ритмикой воссоздавали шум большого города, скрип повозок западных переселенцев, гудки паровозов и фабрик, гул митингов и бой боевых баранов.

Новаторство Уитмена проявилось также в ритмомелодическом построении стихотворений. В «Листьях травы» поэт отказался от классических размеров. «Рифмы - это оковы», «замызганная рухлядь!» - считал он и напрочь отвергал привычные образы, размеры, рифму. Большинство его произведений написаныверлибром - свободным стихом. Но верлибр Уитмена гибок, богат разнообразными эмоциональными оттенками. Отличительной чертой поэтического синтаксиса книги Уитмена является частое использование анафор и синонимических параллелизмов, когда каждая вторая строка почти повторяет первую.

Стиховое новаторство Уитмена было предопределено многими его философскими и художественными увлечениями. Уитменовский свободный стих вобрал в себя ритмику английской Библии и прозы Эмерсона, синтаксический параллелизм, отличавший речь проповедников и ораторов Америки той эпохи, отдельные поэтические приемы индейского фольклора, метрические новшества Блейка в «Пророческих книгах».

Во многом это было уже содержание, не укладывающееся в рамки романтизма: пристальный интерес к повседневной действительности, богатство и разнообразие конкретных жизненных деталей, вторжение в «непоэтичные» области бытия — все это предвещало реалистическую поэтику. Но Уитмен сам все же остался великим романтиком, хотя и далеко отходившим от многих эстетических канонов романтизма. Перевоплощения, претерпеваемые его поэтическим «я» в «Песне о себе», «Песне большой дороги», «Песне о топоре», «Песне радости», поэмах «На бруклинском перевозе», «У берегов голубого Онтарио» и других шедеврах Уитмена 50-х годов, — в сущности, только внешние отождествления одной и той же личности с многоликой «массой».

«Листья травы» оказались, быть может, самым гармоничным и ярким художественным свидетельством веры в исключительность исторической миссии США, в «американскую мечту», опирающуюся на идеалы 1776 г. Однако в ранних редакциях книги такие мотивы вступают в резкий конфликт со столь же последовательной неприязнью Уитмена к «высокомерию богатых» и с его горячим сочувствием «нищим — рабочим и неграм и всем, кто делит их жребий». Мысль об истинной и всеобщей свободе как необходимом условии Демократии, а стало быть, и великой поэзии, объективно обращена им и на ситуацию американскую, находит конкретное подтверждение в мощном аболиционистском пафосе стихотворений 50-х годов и непримиримости поэта ко всем посягательствам на подлинно демократические принципы жизнеустройства.

Вера Уитмена в перспективы Америки начинает колебаться в стихотворениях книги «Барабанный бой», созданных в период Гражданской войны. Он провел многие месяцы санитаром в тыловых госпиталях, побывал и на фронте, и в его творчестве заметно усилились реалистические тенденции. Всеобщность и известная абстрактность содержания теперь уже не так заметны; образы Народа и Демократии конкретизируются. Появляются (как в стихотворении«Иди с поля, отец») тщательно выписанные портреты реальных людей на войне. Аболиционистские убеждения поэта, выразившиеся уже в таких ранних его поэмах, как «О теле электрическом я пою», «SalutauMonde», и других произведениях «Листьев травы» 1855 г., окрепли, создав предпосылки и для нового истолкования самого понятия Демократии.

Вершиной творчества Уитмена этих лет стал реквием памяти Линкольна, убитого наемником южан через несколько дней после Аппоматокса, «Когда во дворе перед домом цвела этой весною сирень» (1865). Реквием Уитмена —стал песнью памяти всех борцов за свободу, павших на полях войны, и декларацией непоколебимой верности делу Демократии.

Поэтика этого выдающегося произведения вбирает в себя все лучшее от романтической традиции, обогащенной Уитменом 50-х годов: космичность поэтического видения, масштабность обобщений, напряженность противоборствующих тем умирания и возрождения, философскую насыщенность символики и музыкальность художественной организации поэмы. Выстрел в Линкольна — это попытка убить саму Демократию. И Демократия здесь — уже не та осуществленная «американская мечта», какой она выступала в «Песне о себе», а подлинно народный идеал справедливости, равенства и гуманной этики.

Последний период творчества Уитмена ознаменован растущим разочарованием в американской общественной системе, резким усилением социальной критики и вместе с тем стойкой приверженностью идеалам свободы, которые были провозглашены в поэме о Линкольне. Уитменовская поэтика остается в целом романтической — об этом говорят такие его поздние произведения, как «О, Франции звезда» (1871), поэма, навеянная размышлениями о французских событиях 1870—1871 гг. и выражающая твердую веру в неистребимость революционных устремлений масс, и «Таинственный трубач» (1872). В «Таинственном трубаче» звучат горькие ноты («Я вижу рабство и гнет, произвол и насилье повсюду»), которые появились в поэзии Уитмена, потрясенного всевластием «дракона наживы» в послевоенной Америке, но в целом эта поэма — прежде всего пророчество о великом будущем, когда восторжествует «ликующая жизнь» и «мудрость, невинность, здоровье» станут нормой общества, навеки покончившего с социальной несправедливостью.

Поэтическое «я» Уитмена по-прежнему носит романтический характер, однако в его творчестве усиливаются черты реализма. Одним из важнейших элементов поэзии позднего Уитмена становится урбанизм. Уитмен наряду с Бодлером был первооткрывателем города как поэтической темы. «На бруклинском перевозе», а в особенности «Песня о выставке» (1871), «Локомотив зимой» (1876) и другие стихотворения последних лет — явление совершенно новой по образности и языку урбанистической лирики, пробужденной к жизни индустриально-технической эпохой. Город, запечатленный Уитменом в многоликости и контрастности его напряженной жизни, принес в его поэзию россыпи жизненно достоверных образов, из которых складывался портрет стремительно развивающейся и сотрясаемой социальными антагонизмами буржуазной Америки «позолоченных» послевоенных десятилетий. Для реалистической поэзии XX в. урбанистическая лирика позднего Уитмена сохраняет значение одного из важнейших источников.