ВУЗ: Не указан
Категория: Не указан
Дисциплина: Не указана
Добавлен: 29.06.2019
Просмотров: 6062
Скачиваний: 45
There came a missionary to a remote tribe in Africa. He lives and teaches there, but one day the chief comes up to him and says: "My wife gave birth to a white child. What does it mean?" "Such things happen. There are exceptions everywhere in nature. For instance, in the sheep herd nearby all the sheep are milky white, but there is still a black one there." "Well, oh, look here, I'll hush down the rumours about my child, but please, keep silent about that black sheep here!"
Миссионер, пытаясь оправдаться (т.е. будучи виновным), переводит разговор в абстрактную плоскость генетических законов наследственности и непреднамеренно упоминает о черной овце из ближайшего стада. Для вождя племени разговор становится опасным (фактически он признается в скотоложстве), он воспринимает приведенный пример как шантаж и пытается пойти на компромисс. Африканцы в этом анекдоте показаны как примитивные животные (ведь белому миссионеру эта идея даже не могла прийти в голову). Ситуация становится гротеском, поскольку африканцы якобы даже не понимают, что люди и животные не скрещиваются. Этот анекдот показателен для английской культуры: во-первых, кульминация слишком неожиданна, во-вторых, имеет место компромисс (одобряемая стратегия поведения) и, в-третьих, мы сталкиваемся с проявлением расизма (африканцы показаны как очень примитивные люди).
В корпусе типичных английских шуток выделяется группа текстов, характеризующих действительность с позиций человека со странностями. Например:
Things to do in the lift
1) When
there's only one other person in the lift, tap them on the shoulder
and then
pretend
it wasn't you.
-
Push the buttons and pretend they give you a shock. Smile, and go back for more.
-
Ask if you can push the buttons for other people, but push the wrong ones.
-
Call the Psychic Hotline from your cell phone and ask if they know what floor you're on.
-
Hold the doors open and say you're waiting for your friend. After awhile, let the doors close and say, "Hi Greg. How's your day been?"
-
Drop a pen and wait until someone reaches to help pick it up, then scream, "That's mine!"
-
Bring a camera and take pictures of everyone in the lift.
-
Move your desk into the lift and whenever someone gets on, ask if they have an appointment.
-
Lay down a Twister mat and ask people if they'd like to play.
-
Leave a box in the corner, and when someone gets on ask them if they hear something ticking.
-
Pretend you are a flight attendant and review emergency procedures and exit with the passengers.
-
Ask, "Did you feel that?"
-
Stand really close to someone, sniffing them occasionally.
-
When the doors close, announce to the others, "It's okay. Don't panic, they open up again."
-
Swat at flies that don't exist.
-
Tell people that you can see their aura.
-
Call out, "Group hug!" then enforce it.
-
Grimace painfully while smacking your forehead and muttering "Shut up, all of you, just shut up!"
-
Crack open your briefcase or handbag, and while peering inside, ask, "Got enough air in there?"
-
Stand silently and motionless in the corner, facing the wall, without getting off.
-
Stare at another passenger for a while, then announce in horror, "You're one of THEM!" and back away slowly.
-
Wear a puppet on your hand and use it to talk to the other passengers.
-
Listen to the lift walls with your stethoscope.
-
Make explosion noises when anyone presses a button.
-
Grinning, stare at another passenger for a while, and then announce, "I have new socks on."
26) Draw
a little square on the floor with chalk and announce to the
other
passengers,
"This is my personal space" (www.jokes.co.uk).
Эти абсурдные советы характеризуют поведение не совсем нормальных людей, причем в общем списке фигурируют намеки на весьма актуальные концепты в языковом сознании англичан: нарушение личного пространства (прикосновения, обнюхивания, демонстративное поведение), страх перед возможными террористическими актами, инструкция как весьма распространенный тип дискурса в нашу компьютеризованную эпоху. В качестве места действия взят лифт - весьма ограниченное пространство, в котором люди чувствуют себя несколько стесненно, где нормы этикета предписывают отводить взгляд от незнакомого человека, стоящего рядом. Специфика английского юмора в значительной мере состоит в том, что говорящий ни в коем случае не должен показывать своих коммуникативных намерений, это балансировка между серьезным и полусерьезным общением, именно такая дискурсивная неопределенность и создает предпосылки для постоянного переосмысления всей ситуации.
Английский юмор должен быть едва уловим. Примером такой изящной манеры общения являются советы Джона Моргана, который еженедельно публиковал в газете "The Times" под рубрикой "Modern Manners" ответы на вопросы читателей о нормах этикета в современной жизни. Вопросы касались самых разных сторон поведения в различных обстоятельствах. Например: Kissing
Q: There seems to be confusion about the etiquette of social kissing. When - and whom - should we kiss on the cheek? Should we kiss once, twice or even three times like some continentals? Standardisation of a practice which can cause awkardness and embarrassment is surely long overdue. - Philip Watson, London W9
A: Social kissing, as the name suggests, is usually reserved for social life, unless you work in lovey-dovey metiers such as fashion, magazines, the theatre and so on, where no professional greeting is complete without osculatory over excitement. It is crass and presumptuous to kiss people you are meeting for the first time: a traditional handshake or small nod of the head is all that is called for. The only site for a social kiss is the cheek: attempts at mouths, foreheads or any other part of the anatomy display distinctly sexual rather than social intentions. One kiss is usual for the older generation, two quite permissible for young people, but three is quite excessive for any age. If kissing twice, it is usual to adopt a left-right sequence.
Читатель спрашивает, как следует целоваться в официальной ситуации, и журналист вполне серьезно отвечает на поставленный вопрос: этикетный поцелуй уместен только при встрече знакомых людей, с незнакомыми целоваться при первой встрече глупо и дерзко, единственным этикетно приемлемым местом для официального поцелуя является щека, существуют и возрастные рекомендации, касающиеся количества поцелуев: один - для людей старшего поколения и два -для молодежи, в последнем случае нужно целовать партнера сначала в левую, а затем в правую щеку. Серьезность ответа, однако, сразу же ставится под сомнение: ведь и вопрос можно было бы рассматривать как провокацию. Определенные словосочетания в ответе недвусмысленно показывают чуть уловимую улыбку публициста: osculatory over excitement - "целовальное сверхвозбуждение", attempts at mouths, foreheads or any other part of the anatomy -"неудачные попытки поцеловать в рот, лоб или другую часть анатомии". Этот ответ является серьезным и не совсем серьезным одновременно, и в этом заключается изюминка такой манеры общения.
Высмеивание банальностей и общих мест - традиционное занятие литераторов, в отечественной культуре таковы изречения Козьмы Пруткова: "Бросая в воду камешки, смотри на круги, ими образуемые; иначе такое бросание будет пустою забавою". Подобные высказывания можно свести к шутливому совету: "Не делай умное лицо!" Для англичан такая линия поведения является важной характеристикой в общении. Например: Reading when you're drunk is horrible. Действительно, читать, когда пьян, ужасно, но формулировать это наблюдение как жизненное обобщение значит высмеивать банальные истины как таковые.
Заслуживает внимания вопрос о юмористическом освещении знаменитостей в различных лингвокультурах. Д.Бжозовска (Brzozowska, 2001) сравнивает английские и польские шутки о людях, находящихся в центре внимания всех: о членах королевской семьи, известных политиках, популярных артистах, спортсменах и т.д. Англичанам, по мнению автора, присуще желание посплетничать о тех, кто привлекает к себе внимание. Об этом свидетельствуют особые колонки в газетах (светская хроника), в английских анекдотах часто фигурируют известные всем лица. В польской культуре открыто сплетничают, как правило, женщины, мужчины-поляки стыдятся это делать, мужчины-англичане же с удовольствием обсуждают поведение тех, кто оказался на виду. Автор полагает, что такая черта английского характера объясняется пуританским стремлением не закрывать свои окна от посторонних взглядов. На наш взгляд, такая точка зрения может быть верна лишь отчасти. Англичане остро переживают свой социальный статус, и поэтому отношения статусного неравенства, постоянного ощущения своего места на социальной лестнице получают вариативное и детальное выражение в английской лингвокультуре, в том числе и в юмористическом освещении. Возможно, корни такого пристального внимания к знаменитостям можно найти в основаниях протестантской этики, нацеливающей человека на активное преобразование мира: ведь многие знаменитости добились известности своими усилиями. Разумеется, степень этих усилий постоянно критически контролируется:
What is the difference between Tony Blair and God? God does not think he is Tony Blair.
Британский премьер-министр Тони Блэр мягко осуждается за стремление демонстрировать свое могущество.
Лингвокультурная специфика юмора осознается прежде всего в ситуациях непонимания юмора.
Непонимание юмора как следствие недостаточной компетенции в межкультурном общении может быть разбито на несколько типов: 1) непонимание бытового юмора, связанное с отсутствием аналогичных реалий в своей культуре, 2) непонимание тех или иных принятых этикетных норм, 3) непонимание глубинных ценностей соответствующей культуры.
Непонимание юмора, основанное на незнании реалий, легко снимается при наличии комментариев. Исключение составляет игра слов: носитель другой культуры понимает, что, вероятно, в другом языке такое случайное совпадение омонимичных единиц может оказаться смешным, но поскольку в родном языке эти слова отнюдь не являются омонимами, то комического эффекта нет. Разъяснение, связанное с формой слов, фактически устраняет неожиданность смыслового столкновения, лежащего в основе юмора. Аналогичным образом не вызывают смеха шутки, построенные на рифмах. Такие шутки не очень характерны для английской культуры, а в русских анекдотах они зарегистрированы в нашем корпусе примеров, главным образом, применительно к примитивным анекдотам.
Обычно вызывают улыбку анекдоты, связанные с различными классификациями, касающимися представлений о других народах. Даже если соль анекдота не понятна сразу, носитель русской культуры легко догадывается о том, что сама структура анекдота должна подсказать его кульминацию. Например, переведенный на русский язык следующий анекдот не вполне вписывается в представление русских об итальянцах, но становится понятным благодаря контексту:
Как убедить новобранца-парашютиста сделать первый прыжок? Американцу нужно сказать: "Если ты мужчина, ты прыгнешь!" Англичанину: "Сэр, это — традиция". Французу: "Это — просьба дамы". Немцу: "Это приказ". Итальянцу: "Прыгать запрещено!"
Последняя реплика в анекдоте построена на контрасте, этот контраст базируется на типичном образе-стереотипе итальянца в глазах европейцев.
Более сложным является анекдот с перепутанной классификацией:
Рай — это место, где полицейские — англичане, повара — французы, механики — немцы, любовники — итальянцы, а менеджеры — швейцарцы. Ад — это место, где повара — англичане, механики — французы, любовники — швейцарцы, полицейские — немцы, а менеджеры — итальянцы.
Англичане с уважением относятся к своим полицейским, немецкие полицейские известны своей суровостью; известно также, что французская кухня славится своей изысканностью, а английская вызывает нарекания у французов и других европейцев (отметим, что современная английская кухня в значительной мере интернациональна). Немцы известны в Европе любовью к механике и точным механизмам; стереотип итальянца — страстный любовник; швейцарцы славятся своей дисциплинированностью и хорошими организаторскими способностями, идея надежности закреплена в концепте "швейцарский банк". Этот анекдот становится понятным русским слушателям после комментария, но у европейцев, часто путешествующих по странам своего континента, данная перепутанная классификация вызывает неподдельную улыбку: они вспоминают, что во Франции никто не смог починить их автомобиль, в Италии им пришлось потратить много времени в аэропорту из-за административных неполадок и безответственности персонала и т.д. Иначе говоря, такого рода анекдоты базируются в значительной мере на личном опыте, т.е. на осознанном переживании непонятных реалий.
Приведем еще один анекдот, обыгрывающий стереотипы представления чужих этносов:
Немецкая, американская и шведская полиция участвуют в конкурсе — кто лучше всех ловит преступников. Дано задание: в лес выпущен заяц, и его надо поймать. Шведские полицейские заводят животных-осведомителей по всему лесу, опрашивают всех растительных и минеральных свидетелей и после трех месяцев напряженного поиска приходят к выводу, что зайцев в природе нет. Американцы врываются в лес, две недели рыщут по лесу, никого не могут найти, поджигают лес, убивая всех, в том числе и зайцев, и никому не приносят извинений. Немцы принимаются за дело и через два часа возвращаются с сильно избитым медведем, который вопит: "Да, я — заяц, я — заяц! Только не бейте меня ногами!".
С точки зрения англичан и американцев, шведские полицейские излишне щепетильны и либеральны. На наш взгляд, шведы в этом ряду оказались случайно: требовалось построить своеобразную классификацию жестокости и показать, что есть народ, полиция которого излишне мягко относится к преступникам. Американская полиция отличается не изощренной жестокостью (здесь приоритет принадлежит немцам), а недостаточной компетенцией, которая компенсируется проявлением грубой силы. Обращает на себя внимание и акцентируемое у американцев отсутствие такта ("никому не приносят извинений"), последний признак является болезненным для тех культур, где принято соблюдать нормы вежливости, прежде всего — для английской культуры. Этот анекдот в общих чертах понятен носителям русской культуры, представляющим себе поведение американских суперменов по фильмам и знающим о жестокости немцев во время войны.
Англичане продемонстрировали полное непонимание русских реалий, связанных с именами собственными в анекдотах:
Тетя Валя: "Дорогие ребята! Первое место на нашем конкурсе рисунков на тему "Ваня и медведь" занял Вова Глазунов из Москвы. У него самый красивый рисунок. Правда, ему немножко помогал дедушка Илья..."
Англичане могут не знать о том, что Илья Глазунов — известный современный российский художник. Кроме того, мысль о том, что ребенок пошлет на конкурс детских рисунков картинку, которую ему помогли нарисовать, кажется англичанам странной: эта идея нарушает представления англичан о "честной игре" ("fair play"). Аналогичным образом англичане не понимают отношения русских к подсказке во время экзамена: у нас товарищ, который отказался тебе подсказать во время экзамена, однозначно оценивается как предатель, в английской культуре отказ помочь в такой ситуации не воспринимается столь остро (наказание за обман, "cheating at the exam", является весьма суровым).
Англичане испытали трудности при понимании весьма специфических русских анекдотов о КГБ:
Мужик звонит в КГБ по телефону-автомату: "Алло, КГБ? Плохо работаете!" Побежал к другому телефону-автомату: "Алло, КГБ? Плохо работаете!" Отбежал к третьему: "Алло, КГБ? Плохо работаете!" Чувствует на плече руку: "Как можем, так и работаем".
Специфика этих анекдотов состоит в том, что госбезопасность наделяется сверхъестественными способностями и оценивается при этом положительно. Такое отношение к власти противоречит нормам карнавальной культуры, переворачиванию ценностей и природе анекдота. Не случайно бытует мнение, что подобного рода анекдоты специально придумывались в аналитических отделах КГБ для создания соответствующих стереотипов у населения. Кстати, и сама аббревиатура КГБ - "Комитет государственной безопасности" -расшифровывалась шутливо также с положительной коннотацией "контора глубокого бурения". Идея вездесущности наших спецслужб выражена в следующем анекдоте, не совсем понятном для англичан (они понимают замысел этого текста, но не согласны внутренне с пафосом анекдота):
В NASA гадают — почему взорвался левый твердотопливный ускоритель SHATLL'а, а в КГБ — почему не взорвался правый...
Даже не принимая во внимание то, что КГБ приписываются в этом тексте функции внешней разведки, носители русской культуры подчеркивают способность наших спецслужб проводить в жизнь самые фантастические операции. Англичане воспринимают такой текст как претенциозный и отчасти национально шовинистический.
Откровенная апологетика власти не является исключением в русских анекдотах, посвященных встречам высших руководителей. Приведем детский анекдот времен Брежнева:
Приезжает Брежнев в Америку. Американский президент Рейган говорит: "Нажми на эту кнопочку!" Брежнев нажал и оказался под холодным душем. Через некоторое время приезжает Рейган в Москву. Брежнев ему говорит: "Нажми на эту кнопочку!" Рейган нажал, ничего не произошло. Нажал еще раз, тоже ничего не произошло. Он говорит: "Что же это такое? Вот у нас, в Америке." А Брежнев ему: "Нету больше вашей Америки".
Англичане не нашли этот анекдот смешным, реакцией была вежливая улыбка, в ряде случаев — пожатие плечами. Нельзя сказать, чтобы респонденты (а это были подданные Соединенного Королевства) испытывали солидарность по отношению к США, но откровенное восхваление мощи СССР в жанре анекдота показалось им странным. Интересно, что в то же самое время циркулировали анекдоты, в которых Брежнев был показан весьма немощным человеком, эти анекдоты не вызвали непонимания у английских респондентов.
Говоря о реалиях нашей культуры, непонятных для англичан-респондентов, отметим, что весьма специфическими для русской культуры являются анекдоты о милиции. Отношение к стражам порядка у носителей русской культуры резко отрицательное. Милиция в зеркале анекдота отличается коррумпированностью и недалекостью. Например:
Приходит милиционер-гаишник домой, злой и замерзший — мало заработал, стоя на трассе. Ему открывает дверь сын-школьник. Гаишник кричит: "Давай дневник, если получил двойку, выпорю!" Мальчишка в слезах бежит к матери: "Мне сегодня как раз двойку поставили!" "Ладно, не бойся," - говорит мать и кладет в дневник сыну на страницу с двойкой пятьдесят рублей. Мальчишка с ужасом подает дневник отцу. Тот, нахмурившись, листает, доходит до странички с банкнотой, кладет ее в карман, облегченно вздыхает и говорит: "Хорошо, что хоть дома все в порядке!"