Файл: Теория_межд._отношений.doc

- во-первых, применение атомного оружия не вносило ничего качественно нового в сам характер массовых убийств мирных жителей, применявшихся во второй мировой войне. Обе стороны вели войну с равной жестокостью, в том числе и в отношении мирного населения. Применение атомного оружия было лишь продолжением существовавшей практики;

- во-вторых, по мере развития технических средств разрушения у людей развивается «терпимость» к последствиям применения все более грозных видов оружия. В качестве примера вспоминали историю с порохом: когда он впервые был применен в военных целях, нравственное чувство многих людей было оскорблено, но вскоре все привыкли к пороху, как к обычному оружию;

- в-третьих, решения о применении атомного оружия были приняты в чрезвычайных обстоятельствах, в обстановке «острой напряженности тотальной войны». И неизвестно, были бы альтернативные, иные решения по этому вопросу, менее болезненными, или они повели бы к «еще большим страданиям»;

- в-четвертых, те, кто осуществляет политику, суть исполнители «ролей». Они — официальные лица, и поэтому связаны в своих решениях правилами конкретного учреждения. «Роль» требует от индивида соотнесения своей личной этики с официальной позицией, то есть политик не всегда волен следовать своим убеждениям и моральным нормам. В качестве примера приводят положение директора корпорации: он может искренне верить в благотворительность, но не имеет морального права раздарить страждущим и сирым вклады акционеров. Еще одно обстоятельство: существует некая закономерность в общении политиков друг с другом, требующая от них конформизма. «Мягкосердечные» выталкиваются из руководящих групп. При этом ссылаются на опыт вьетнамской войны, который свидетельствовал, что те, кто выступал за «мягкую» политику, основанную на этических мотивах, теряли влияние в правительственных кругах. Давление в направлении конформизма или так называемого «группового мышления», утверждали сторонники рассматриваемой точки зрения, столь велико, что «лояльность» по отношению к группе, принимающей решения, рассматривается как «высшая моральность». Поскольку большинство внешнеполитических решений указанного типа принимается коллективно, то это ведет к «притуплению моральной чувствительности тех, кто в частной жизни придерживается строжайших моральных принципов»;

- в-пятых, большинство вопросов, которые ежедневно встают перед государственными деятелями, «не выступают в облике моральных проблем». К примеру, если в теоретическом плане для «демократического правительства» поддерживать союз с режимом, который «осуществляет внутреннюю политику отнюдь не в соответствии с демократическими принципами, аморально», то на практике государственный деятель должен быть «озабочен, прежде всего, проблемой безопасности», а не характером внутриполитического режима своего союзника. Здесь вспоминают аналогию: клиент, прежде чем совершить покупку, отнюдь не занимается выяснением деталей частной жизни бакалейщика, у которого он приобретает товар. А «мораль бакалейщика не имеет большого отношения к акту купли - продажи».

Этот подход и система аргументации вызывали и вызывают протест. Его не приняли широкие слои мировой общественности. Сопротивление этой линии в политике и идеологии сплачивало общественные движения и организации самой различной идейно-политической ориентации во всем мире, причем нередко именно по моральным мотивам. Люди инстинктивно склонны рассматривать политику и мораль как нечто единое. Их больше устраивает тезис о том, что государства в своих взаимоотношениях должны руководствоваться обычными общепризнанными нормами морали, не подразделяя последнюю на «политическую» и «индивидуальную». Конечно, политика и мораль — разные вещи, но есть предел политической безнравственности, оправдываемой государственными соображениями. Проблемы, порожденные развитием техники и технологии, самого общества требуют установления вселенской солидарности людей, повышения ответственности каждого человека за весь мир, за все человечество.

Знаменитый английский писатель-фантаст Герберт Уэллс в романе «Война миров» писал: «Быть может, вторжение марсиан не останется без пользы для людей; оно отняло у нас безмятежную веру в будущее, которая так легко ведет к упадку, оно подарило нашей науке громадные знания, оно способствовало пропаганде идеи о единой организации человечества». Мог ли он предполагать, что спустя несколько десятилетий после опубликования его романа «безмятежная вера в будущее» будет отнята у человечества без вмешательства марсиан? Но так случилось. Само развитие человечества по стихийным законам привело к возникновению опасности для его выживания столь угрожающих размеров, что идея о «единой организации человечества» из области "пропаганды стала последовательно перемещаться в сферу политической практики. Стали появляться документы, ограничивающие либо поворачивающие вспять гонку вооружений на ряде направлений. Осознание масштабов глобальных катастроф военного, экономического, экологического и иного характера заставляет мировую общественность перестраивать подходы к вопросам международной политики и международных отношений на новый лад. Нарастание целостности и взаимозависимости современного мира ставит по-новому проблему разрешения противоречий между интересами его многообразных и многочисленных частей и фракций. Прежде чаще всего замечали лишь противоречивость мира, недооценивая степень его единства, которое способно «амортизировать» указанные противоречия, не допуская их превращения в непрерывные ожесточенные конфликты. Становится практическим руководством к действию положение о том, что «цель, для которой требуются неправые средства, не есть правая цель».

Повседневная практика современных международных отношений однозначно свидетельствует о возрастании удельного веса морально-этических факторов, элементарной личной порядочности в международной жизни. Это зафиксировано теорией и все более глубоко осознается практиками внешней политики. Нравственный аспект внешней политики сейчас привлекает особое внимание еще и потому, что ориентация на политические средства решения межгосударственных разногласий и конфликтов неизбежно предполагает опору на международное право. Последнее, в свою очередь, исторически всегда было тесно связано с моральными сторонами общественной жизни, с представлениями о социальной справедливости.

2. О современном понятии международной морали. Мораль (от лат. mores - нравы; англ. morals; нем. moral; франц. morale) международная - система норм, оценок, предписаний, образцов поведения, которые выполняют функции морального регулирования в системе международных отношений, в формировании ценностей культуры мира, в становлении демократического и ненасильственного мироустройства. О роли международной морали существуют самые различные мнения: от однозначной ее высокой оценки в жизни международного сообщества до безапелляционного отрицания. У "политических реалистов" высшей нравственной ценностью является могущество государств, достигаемое, в том числе и за счет других субъектов мирового сообщества, борьба за власть. Сторонники же теории этического абсолютизма исповедуют принцип вечности и единства морали. А в соответствии с концепцией этического релятивизма совокупность нравственных норм рассматривается изолированно от их содержания, отрицается единство морали, скептически оценивается ее исторический генезис. Для этических релятивистов, игнорирующих сущностные параметры нравственных норм и их место в общепринятой системе нравственных ценностей, главное состоит лишь в формальном определении механизмов нравственной регуляции.

Научные подходы, претендующие на концептуальную самостоятельность, сводятся к следующим основным моментам:

а) нарастающим тенденциям формирования глобальных параметров нравственного регулирования в мировом сообществе. В современных условиях сознание людей все более выходит из-под влияния национальных политических и государственных институтов. Результатом этого стало обогащение в последнее время категориального аппарата политической науки новым понятием "самосознание цивилизаций". "Самосознание цивилизаций" и сознание людей оказывают интегральное влияние на поведенческую линию всех субъектов международных отношений. Такой подход отражает реальный процесс универсализации и всеобщности как магистральной линии развития международной морали. Всечеловечность "порывает со всеми органическими, по необходимости узкими рамками (род, племя, нация) и стремится стать универсальной" (Е. Б. Пашуканис). Речь идет об универсализации норм международной морали и их равноправном распространении на отношения между всеми государствами, независимо от их экономического могущества, уровня социально-политического развития и государственного устройства;

б) выделяется позиция тех исследователей, которые считают, что межгосударственные отношения регулируются особой моралью, поэтому о какой-то общей международной морали не может быть и речи. Есть и такие авторы, которые видят специфику в более низком уровне межгосударственной морали по сравнению с моралью в отношениях между индивидами, в ее ограниченности, в допустимости отказа от соблюдения ее предписаний при чрезвычайных обстоятельствах. Сторонники же школы "политического реализма" считают, что общая мораль применима к межгосударственным отношениям лишь в ограниченной мере, так как здесь действует особая "политическая этика", для которой главным критерием служат не нравственные правила, а политические последствия. "Реалисты" освобождают политику государств от общепризнанных норм морали и заменяют ее особой в их понимании "политической этикой", содержание которой имеет мало общего с нравственными законами;

в) многие исследователи исходят из того, что отношения, как между людьми, так и между государствами, регулируются единой моралью с ее общепризнанными, общечеловеческими нормами. Именно на этой платформе формируется признание рядом аналитиков специальной отрасли нравственного познания - международной морали, глобальной этики. О самостоятельном статусе международной морали Г. К. Дмитриева говорит так: "Морально - политическая модель безопасного мира, которая, будучи моральной ценностью, способствует нравственному оздоровлению международного сообщества, проникновению морали в политику"; "... на утверждение нравственности в мировой политике работают такие компоненты, как признание объективной общности судеб всего человечества, примат общечеловеческих ценностей, утверждение гуманизма";

г) "космополитическая" (глобалистская) концепция морали - ее сторонники ратуют за превращение международной морали в нечто подобное надгосударственному праву. Они считают, что глобальная мораль должна открыть путь для вмешательства во внутренние дела других государств. По мнению профессора Ч. Бейца, глобальные теории морали расходятся с теорией морали государств, а государственные границы не являются вечным фактором в морали.

В интеллектуальных и политических кругах получило одобрение предложение профессора теологии, директора института экуменических исследований при Университете в Тюбингене (Германия) Ганса Кюнга о создании под эгидой ООН и ЮНЕСКО консультативного комитета для разработки первого планетарного этического кодекса. Его основополагающая идея - глобализация политики немыслима без глобализации этики, а политическая этика должна быть присущей не только политическим деятелям и политическим институтам; она должна иметь как личностные аспекты, локальный или национальный уровень, так и глобальное измерение. "Содействовать распространению этических принципов, служащих всеобщими ориентирами" призывал Ф. Майор, Генерального директор ЮНЕСКО, в речи, посвященной "праву человека на мир". В этом же выступлении он отметил: "Воспитание без границ - географических, возрастных или языковых - может помочь изменить мир путем устранения или снижения многих барьеров, препятствующих ныне всеобщему доступу к знаниям и образованию". Научная разработка мировой этики нашла свое отражение в деятельности различных всемирных организаций.

Примерами могут служить: провозглашение в 1993 г. Парламентом мировых религий Декларации о мировой этике; включение специальной главы о "глобальной этике" в опубликованный при содействии ООН и ЮНЕСКО доклад Всемирной Комиссии по культуре и развитию; подготовка "Советом по взаимодействию" бывших президентов и премьер-министров под председательством Г. Шмидта отчета, в котором, наряду с другими проблемами, говорилось и о том, как указанный Совет занимался проблемами мировой этики, а также подготовкой специального доклада "В поисках всеобщих этических норм". Авторы доклада отметили: "не может быть лучшего мирового порядка без мировой этики". Главенство же этики над политикой провозглашается однозначно, без всяких оговорок. "Этика должна иметь преимущество перед политикой и законом, так как политические действия должны совершаться с учетом цены, которую приходится платить за них, и возможности выбора". "Совет по взаимодействию" одобрил четыре незыблемых принципа, позволяющих различным религиям исповедовать общую мировую этику: культура ненасилия и глубокого уважения ко всей жизни; культура солидарности и справедливый экономический строй; культура терпимости и жизнь по правде; культура равноправия и партнерства мужчин и женщин.

С другой стороны - налицо нигилистические взгляды на сам факт существования международной морали, международной этики. Они представлены самыми разными суждениями: от "мягких" гипотетических "предположений" до категорических отрицаний. Наличие взаимоисключающих точек зрения на само существование "международной морали", "международной (глобальной) этики" отражает не столько плюрализм мнений, сколько серьезные пробелы в научном осмыслении этой проблемы. И все же преобладающее мнение аналитиков базируется на признании глобального, общепланетарного измерения нравственного фактора и на том, что международная мораль обладает статусом относительно самостоятельной научной категории, имеет свое содержание, свои принципы, нормы, функции. В этой связи представляется необходимым определить, прежде всего, содержательные границы таких понятий, как "межгосударственная мораль", "международная мораль", "общая мораль", которые, имея между собой много общего, в то же время обладают и существенными специфическими особенностями. Межгосударственная мораль отличается от международной морали подчеркнутым "лидерством" права над моралью, когда в отношениях между государствами господствует сила официальных договоров, соглашений, деклараций. Моральный фактор в данном случае, проявляется, с одной стороны, в большей степени в рамках правовой регуляции межгосударственных отношений, а с другой - в цивилизованном и уважительном отношении к тем особенностям нравственной жизни, которые внутри разных государств трактуются по-разному.

В отличие от межгосударственной морали международная мораль многосубъектнее, сфера ее регуляции - не только государства, но и негосударственные международные и региональные формирования, миротворческие, экологические и гуманитарные движения, структуры по правам человека, "клубы" бывших глав государств и правительств. Как правило, такие субъекты международных отношений формируются и функционируют, прежде всего, на мировоззренческой и нравственно-этической основе и оказывают воздействие на государственную власть силой общественного мнения, апелляцией к человеческому разуму, принципам гуманизма и демократии. Категория "международная мораль" включает в себя как общечеловеческие моральные ценности в качестве центрального элемента, так и весь богатый духовно-нравственный массив отличий разных культур и цивилизаций. Источником международной морали, несомненно, является общая мораль. Субъектом общей морали является личность и сообщество людей, а международной морали - сообщество разнородных акторов мировой политики. Содержание международной морали не есть простое сложение национальной морали суверенных государств. Это понятие сложное, вбирающее в себя принципы, нормы, традиции общения государств в эволюционирующей системе международных отношений. Существуют отличительные черты между международной моралью и моралью общей.