В мистерии XV в. проник также патриотический пафос. Так, после осады Орлеана в 1429 г. появилась «Мистерия об осаде Орлеана», в которой действуют исторические герои.

Конфликт разыгрывается не между Богом и дьяволом, а между английскими захватчиками и французскими патриотами. Патриотический пафос создатели драмы вложили в образ национальной героини Франции Жанны д'Арк. Но и здесь присутствовал промысел Божий.

Сценическое искусство в мистериях было эффектным, полным технических сложностей. Например, под рубаху персонажа прятался бычий пузырь с красной жидкостью. После удара ножом по пузырю, человек обливался кровью. Во время казни существовала подмена человека куклой, которую обезглавливали, клали на горячие жаровни, бросали в яму к диким зверям, кололи ножами и распинали на кресте. Это потрясало людей и действовало больше, чем любая проповедь.

Актеры рядились в натуральные бытовые костюмы. Например, Ирод одевался в турецкую одежду с саблей на боку, римские легионеры — в современную солдатскую одежду. Игра актеров также имела два взаимоисключающих начала. Рядом с патетикой в их игре существовал гротеск. Текст мистерий часто импровизир¬вался. Критика церкви, феодалов могла не фиксироваться в пьесах, а если записывалась, то в сглаженном виде. Поэтому эти тексты не дают полного представления об остроте критического элемента в подобных спектаклях. Импровизации, появлявшиеся по ходу представления и включавшие сценки из обыденной жизни, получили название фарса.

Мистерия давала возможность каждой профессии проявить себя. Например, сцену «Всемирного потопа» ставили рыбаки и матросы, «Ноев ковчег» — судостроители, «Изгнание из рая» — оружейники. Все это сложное мистериальное действо устраивалось под надзором особого постановщика — руководителя игр.

Но к середине XVI в. мистерия завершает свое историческое развитие. В 1548 г. мистериальным обществам, которые были особенно распространены во Франции (парижское «Братство страстей господних»), был запрещен показ представлений по ряду причин. Гуманистов отталкивало в них религиозное содержание, а площадная форма и критические элементы вызывали гонение церкви. Кроме того, королевская власть искореняла городские вольности, запрещала цеховые союзы, которые являлись организационной почвой для мистерий.

Тем не менее, мистерия развила театральную технику, воспитала в народе вкус к театру, подготовила некоторые особенности ренессансной драмы. Мистерия не смогла выйти из церковного влияния, но она раздвинула тематический диапазон средневекового театра, накопила огромный сценический опыт, который был использован позднейшими жанрами средневековья.

Другой жанр драмы в стихах — моралите, также начинает свою историю с XIII в., но наибольший расцвет он пережил в XV — XVI вв. Основным признаком моралите является аллегория. В этом жанре каждый аллегорический персонаж олицетворял какой-то один человеческий порок либо добродетель, а также стихию природы или церковное понятие. Столкновения героев строились соответственно борьбе двух начал: добра и зла, духа и тела. Разумные люди изображали добродетель, а неразумные становились жертвами порока. Эта основная дидактическая мысль утверждалась всеми моралите. Так, во французском моралите «Благоразумный и Неразумный» (1436 г.) первый персонаж доверяется Разуму, а второй — Непослушанию. Первый на пути к Блаженству встречается с Милостыней, Постом, Молитвой, Целомудрием, Воздержанием, Послушанием, Терпением и завершает свою жизнь в раю. Неразумный встретил на своем пути Бедность, Отчаяние, Кражу, Дурной Конец и оказался в аду.

---

Особенностью моралите становится поэтическая речь. Актеры выступают как риторы, поясняющие свое отношение к определенным явлениям. Игра их становится сдержанной. Их перевоплощение определяется элементами костюма. Например, красное платье означало Мятеж, актер при полном вооружении олицетворял войну и пр.

В своем развитии моралите частично освобождалось от строгой аскетической морали. В нем можно было встретить мотивы социальной критики. Этому способствовали новые авторы жанра. Скажем, в Нидерландах сочиняли и ставили моралите патриоты, которые боролись против испанского засилья. Авторами морлите других стран были гуманисты, профессора средневековых школ.

В моралите «Торговля, Ремесло, Пастух» (1442 г.) названные персонажи жалуются на трудную жизнь. Но появляется Время в бинтах и изорванном плаще и говорит : Клянуся телом, вы слыхали, Какого сорта люди стали. Меня так сильно избивали, Что Время вам узнать едва ли.

Во французском моралите «Осуждение пиршеств» (1507г.) высмеиваются дамы — Лакомство, Обжорство, Наряды, а также кавалеры — Пью-за-ваше-здоровье и Пью-взаимно. Все они, в конце концов, гибнут от Апоплексии, Паралича и других болезней.

Историческое значение этого аллегорического жанра заключается в том, что он внес в средневековую драматургию структурную четкость, поставил перед театром задачу построения типического образа. Но при этом сам жанр в своем первозданном виде не получил дальнейшего развития.

Наиболее счастливая судьба оказалась у фарсового театра, истоки которого восходят к временам представлений гистрионов и карнавальных масленичных игр, где фарс (от латинского слова farta — «начинка») являлся вставкой в общей ткани представлений. Фарс использовался и в мистериях, в которых он окреп и сформировался как сценический жанр. Ко второй половине XV в. площадной плебейский фарс выделяется в самостоятельный театральный жанр. Особый тип фарсовых представлений составляли пародии на церковную службу. Они проходили в виде веселых масленичных праздников и народных спектаклей, которые дали начало так называемым «дурацким корпорациям». Эти корпорации объединяли мелких судейских чиновников, разнообразную городскую богему, школяров, семинаристов. В XV в. подобные шутовские общества распространились по всей Европе. Например, в Париже было 4 подобных больших организации, которые регулярно организовывали парады своих фарсовых представлений. В этих представлениях высмеивались епископы, судьи, короли. В них разыгрывались сатирические сценки — соти [17], в которых выступали шуты и дураки: тщеславный Дурак — солдат, Дурак — обманщик, Клерк — взяточник и пр. В соти использовался опыт аллегорий моралите, давалась обобщенная картина действительности. Соти стали самостоятельным жанром и испытали расцвет на рубеже XV — XVI вв. Ими в борьбе с папой Юлием II пользовался даже французский король Людовик XII (годы правления — 14 98—1515 гг.) . Но поскольку в сатирических сценках высмеивались горожанами церковные и светские власти, богатство и дворянство, то следующий французский король Франциск I (годы правления 1515—1547 гг.) запретил соти.

---

В целом массовый, житейски-конкретный, вольнодумный, действенный и буффонный фарс стал в XVI в. господствующим жанром. В нем высмеивались не только поп, дворянин и чиновник, но и крестьянин, а также наиболее популярный герой фарса — пройдоха-горожанин. Он разыгрывался как сметливый, ловкий, остроумный победитель судей, купцов, притеснителей свободы и всякого рода простофиль. Примером тому служит серия фарсов XV в. об адвокате Патлене, который преуспевал на поприще мошенничества.

Ему в противовес был показан сметливый пастух, который сумел надуть самого великого плута Патлена, разорившегося адвоката. Кроме этих героев здесь выводится целая галерея колоритных фигур — это и жадный злой купец, педантичный, раздражительный тупица судья, корыстолюбивый развращенный монах и пр. Фарс был детищем народа, демократическим жанром. В его текст проникала народная речь. Он создавал живые жизненные типы. Фарсы ставились силами любительских обществ, например ассоциациями комических актеров во Франции XV — начала XVI вв. Наиболее прославленными из них были кружок судейских клерков «Базошь» и разнородное по составу общество «Беззаботные ребята». Из актеров этих обществ история не сохранила почти ни одного имени. Наиболее прославленным из них был француз Жан де л'Эспин, прозванный Понтале, по названию парижского моста Але, у которого он устраивал свои подмостки.

Слава комического актера Понтале была настолько велика, что знаменитый французский автор «Гаргантюа и Пантагрюэля» Франсуа Рабле назвал его самым большим мастером смеха.

Критика в фарсах была настолько действенна, что монархия и церковь в конце XVI — начале XVII вв. добились прекращения крупнейшей корпорации фарсеров «Беззаботные ребята», где главным организатором и лучшим исполнителем фарсов и моралите был Понтале.

Фарс оказал большое влияние на дальнейшее развитие театра в Европе. Из фарса родилась комедия дель арте в Италии; в Испании — творчество «отца испанского театра» Лопе де Руэда; в Англии по типу фарса писал свои интерлюдии Джон Гейвуд; в Германии — Ганс Сакс; во Франции фарсовые традиции питали искусство Мольера. Именно фарс стал звеном между старым и новым театром.

2. Античный театр: Архитектура. Драматургия. Актер.

Мифология и рождение театра из культа Диониса. Устройство хороводного театра и его эволюция. Греческий амфитеатр как выражение «жизни города и мира». Актер и хор.

Эсхил – отец древнегреческой трагедии и поэт персидских войн. «Персы», «Орестея», «Прометей» (на выбор), Софокл – создатель трагедии рока. Трагическое у Софокла. «Царь Эдип» или «Антигона».

Еврипид и психологизм древнегреческой трагедии. «Медея».

Творчество Аристофана и политическая направленность его комедий. «Мир», «Лягушки», «Облака».

Само слово «театр» имеет греческое происхождение и означает место для зрелищ и само зрелище. Эпоху, когда возник древнегреческий театр, принято называть классической (V—IV века до н. э.) и воспринимать как некий образец, эталон. Характерной чертой классического искусства всегда является сбалансированность художественных сил, гармония элементов и пропорций — будь то архитектура, пластика, многофигурные композиции или искусство театра.  Древний греческий театр и драма родились из празднеств в честь бога Диониса, в основе которых лежала символическая игра и культовые обряды, связанные с зимним умиранием и весенним возрождением природы. С конца VI века до н. э. в Афинах ежегодно ставились трагедии, комедии и сатировские драмы. Подобные представления были распространены и в других частях Греции. Эти театрализованные представления стали обязательной частью государственных праздников. По жребию определялся порядок показа пяти комедий в течение первого дня праздника и трех тетралогий, представленных пред публикой в следующие три дня: каждая из тетралогий, в свою очередь, состояла из трех трагедий и одной сатировской драмы. Выбором постановок занимались непосредственно городские власти. По окончании показа-соревнования судьи определяли лучшие постановки и награждали победителей призами. На подобных зрелищах присутствовал буквально весь город, т.е. все его социальные группы. Только замужним женщинам возбранялось смотреть представления комедий. А бедные зрители получали от властей деньги, чтобы оплатить вход в театр. Самым старым театром Афин считается Театр Диониса — театр под открытым небом располагался на юго-восточном склоне Акрополя в священной ограде Диониса. Здание театра и места для публики были деревянными, и поначалу сооружался театр только на время представлений. Византийский ученый Свид сообщал, что в 70-ю олимпиаду (т.е. в 499—496 годах до н. э.) временные сидения обрушились, после чего афиняне соорудили театрон — особые места для зрителей. В IV веке до н. э. был выстроен новый театр Диониса — из камня, однако его архитектурный облик не раз менялся. Театр Диониса служил образцом для всех греческих театров. Он состоял из трех основных частей: орхестры — круглой площадки, на которой выступали танцоры и хор. Последние раскопки 1895 года позволили установить, что диаметр орхестры Театра Диониса составлял 27 метров. Вначале зрители свободно размещались вокруг орхестры — позднее появились особые места для публики, расположенные на склонах прилегающих холмов и гор. Зрительный зал — вторая неотъемлемая часть театра. Третья часть — здание скены. Орхестра располагалась в центре театра, в центре же орхестры устанавливался алтарь Диониса. Две трети орхестры были окружены зрительным залом. Ряды для зрителей располагались один над другим, уходя вверх, и делились двумя проходами на три яруса, а также делились вертикально многими проходами на клинья. Старая орхестра в новом театре была отодвинута к северу, таким образом было освобождено несколько большее пространство для представления актеров и для сценических приспособлений. Первые ряды во время представления занимали влиятельные и уважаемые лица города. Зрительный зал от сцены отделяли проход и небольшой ров с водой. Скена располагалась на противоположной к зрительному залу стороне — это были комнаты для переодевания актеров и хранения реквизита, скена также использовалась в качестве декорации. Актеры выступали на площадке, которая находилась на уровне земли, и только позже она поднялась над землей и получила название «проскений». Проскений и орхестра соединялись между собой ступеньками. Выступления хоров происходили на орхестре. Занавеса в греческом театре не было. Рядом с театром располагался и храм Диониса, в котором помещалась статуя бога из золота и слоновой кости, изваянная знаменитым Алкаменом — скульптором и мастером бронзового литья, который жил во 2-й половине V века до н. э. Следующая большая перестройка афинского Театра Диониса происходила во второй половине IV века до н. э. (завершена около 330 года). Она была связана с именем Ликурга, заведовавшего афинскими финансами. Вместо временных деревянных строений была построена постоянная каменная сцена. Фасад скены имел три двери. Вероятно, по фасаду и на своих внутренних сторонах параскении имели колонны. Пьесы разыгрывались по-прежнему на уровне орхестры, перед скеной, фасад которой приспосабливался с помощью подвижных ширм, перегородок для представления отдельных пьес. Зрительные места (значительную часть которых можно видеть в Афинах и до сих пор) были теперь сооружены из камня. Для поддержки их была построена двойная опорная стена. В нижнем ярусе пространство мест для зрителей делилось радиально подымающимися лестницами на 13 клиньев. В верхнем ярусе число лестниц удваивалось. Всего на склоне холма имелось 78 рядов. Орхестра была несколько отодвинута еще дальше на север. Вокруг орхестры был устроен канал для стока дождевой воды. Античный театр вмещал огромное количество зрителей — в Афинском Театре Диониса размещалось 17 тысяч человек. Организацию театральных представлений в Греции брало на себя государство в лице высших должностных лиц — архонтов. Расходы по содержанию и обучению хора ложились как почетная общественная повинность на богатых граждан, получавших в этом случае наименование хорегов. Обязанности и ремесло драматурга и актера были почетными в греческом обществе. Некоторые из драматургов и актеров в V и IV веках до н. э. занимали важные общественные должности и принимали активное участие в политической жизни страны.  Спектакли давались на трех праздниках в честь Диониса: Малых (или Сельских) Дионисиях (в декабре — январе по нашему календарю), Ленеях (в январе — феврале). Великих (или городских) Дионисиях (в марте — апреле). Сами спектакли носили характер состязания. Сначала состязались драматурги и хореги, а со второй половины V века до н. э. состязались и актеры, исполнявшие первые роли (протагонистов) К состязанию допускались три драматурга, каждому из которых архонт назначал хорега и между которыми он распределял протагонистов. Результаты состязаний тщательно заносились в особые записи — дидаскалии, хранившиеся в государственном архиве Афин.  В древнегреческом театре женские роли всегда исполнялись мужчинами. Один и тот же актер на протяжении пьесы играл несколько ролей. Поскольку в античном спектакле было принято музыкальное сопровождение, от актера требовалось не только хорошо читать стихи, но и петь и танцевать. Греческие актеры носили на лице маски, менявшиеся в различных ролях и даже на протяжении исполнения одной роли, если в состоянии изображаемого персонажа происходили резкие перемены. Театральные маски изготавливались по преимуществу из холста, которому с помощью гипса придавалась нужная форма. Потом они раскрашивались, делались прорези для глаз, рта, а сверху прикреплялся парик. Маски первоначально имели культовое значение, но в театре они были необходимы и потому, что женские роли исполнялись мужчинами, а главное, потому, что размеры греческого театра были огромны, вследствие чего живая мимика лица совершенно не была бы замечена зрителями. Маски обобщали состояние героя, маски указывали на него и делали его видимым. Актерам необходимо было также увеличить и свой рост: они надевали высокие кожаные сапоги на толстой подошве — котурны. Костюмы актеров соответствовали харак^ру постановок: для трагедий актеры облачались в длинные цветные костюмы с дорогой отделкой, такой роскошный костюм походил на тот, что носили жрецы Диониса во время религиозных церемоний. Поверх длинного хитона надевался плащ. Комедии игрались в других (комедиальных масках), в коротких костюмах, нередко надевался кожаный фалл, накладные животы, зады, горбы — все это придавало телу актера гротескные формы.  В трагедии до Эсхила (525—456 годы до н. э.) было еще мало действия. В ее основе всегда лежал миф. Эсхил вводит второго актера, тем самым открывает возможность для углубления трагедийного конфликта. Эсхил сам был главным исполнителем в своих трагедиях, требовавших от актера искусства создания титанических образов. Хор в трагедии, в том числе и у Эсхила, был самостоятельным действующим лицом и состоял из 12 человек. В ранних трагедиях хоровые партии составляли более половины пьесы, в более поздних хор стал играть значительно меньшую роль. Античные спектакли Эсхила отличались большой пышностью, их наполняли торжественные выезды на колесницах, роскошные процессии, въезды царей, появления призраков. За Эсхилом последовали Еврипид и Софокл, существенно повлиявшие на древнегреческий театр. У Софокла появляется третий актер, увеличиваются диалоги, вводится декорационная живопись. Софокл больше уделяет внимания человеческой личности. Еврипид же в целях эмоционального воздействия на зрителей усиливает зрелищную сторону трагедии: вводит сцены смерти, физических страданий, безумия, траурных церемоний, использует машины для полетов и появления богов. Аристофан — король античной комедии, вывел на сцену множество ярких социальных типов. А драмы сатиров — это веселые пьесы мифологического содержания. Развитие драматургии определяло и эволюцию постановочной техники театра. Если у Эсхила применялись массивные деревянные сооружения, то при Софокле уже появились расписные декорации, помогавшие превращать проскений в фасад дворца или храма, в палатку предводителя. В комедиях действие переносилось из одного места в другое — из города в деревню, с земли — в подземное царство, для чего выделились отдельные части сцены. Древнегреческий театр — начало начал европейского театра. До сих пор в театре соблюдаются его принципы и в архитектуре (есть партер, амфитеатр, ярусы, сцена). К античной драматургии не раз будут возвращаться и в театре нового времени. Царь Эдип и Ифигения, Медея и Антигона, Электра и Федра, Агамемнон и Прометей — эти греческие боги и герои получат свою вторую жизнь в операх, балетах, трагедиях, на сценах многих европейских и русских театров. Античный древний театр выделил то, что навсегда останется сущностью театра, без чего театр невозможен — без драматического диалога, без участия живого актера.

---

3. Театр и культура эпохи Возрождения.

Значение Ренессанса как начала новой исторической эпохи - основные идеи и особенности. Периоды становления ренессансной культуры.

Противоречивость ее развития в социальной и творческой областях.

Два главных направления в театральной культуре Италии - учено-гуманистическое и народное.

Придворный театр: «ученая комедия» и «итальянская сцена».

Значение театрального искусства Ренессанса для развития театра Нового времени в Европе.

Театр эпохи Возрождения – одно из самых ярких и значительных явлений в истории всей мировой культуры; это мощный исток европейского театрального искусства – на все времена. Новый театр родился из потребности перелить молодую энергию в действо. И если задать себе вопрос, в какую сферу искусств должно было вылиться это действо, это море веселья, то ответ ясен: конечно, в сферу театра. Карнавальная игра, уже не могла оставаться на своей прежней стадии стихийной самодеятельности и вошла в берега искусства, став творчеством, обогащённым опытом древних и новых литератур. Я попытаюсь описать становление театрального искусства нового времени, проследить, как и где возник великий театр эпохи Возрождения. В Италии – впервые в Европе – на сцену поднялись актёры-профессионалы и поразили мир яркой, сильной игрой, рождающейся тут же, на глазах у зрителя, и чарующей своей свободой, азартом, блеском и остроумием. Так в Италии было положено начало театральному искусству нового времени. Произошло это в середине XVI века. 
Своей вершины театр Возрождения достиг в Англии. Теперь он воистину вобрал в себя все сферы жизни, проник в глубины бытия. Могучая когорта талантов поднималась будто из-под земли. И главным чудом века был человек из Стратфорда, пришедший в Лондон, чтобы писать пьесы для театра «Глобус». Громкое название театра оправдалось – в творениях Шекспира действительно открылся мир: виднелись исторические дали прожитого, выяснялись главные истины нынешнего столетия и чудодейственно, сквозь пелену времени, проглядывали контуры грядущего. В величественную эпоху Ренессанса, в эпоху Данте, Леонардо и Микеланджело, маленький флаг, развевающийся над «Глобусом», возвестил о грандиозном свершении. Гений Шекспира слил воедино всё ранее достигнутое в драме и на сцене. Теперь за два-три часа на шести-восьми квадратных метрах можно было узреть миры и эпохи. Возник поистине великий театр.
Новый театр рождался в Италии.
Рождение это не может быть отнесено к строго определённой дате, имени или произведению. Шёл процесс длительный, многосторонний – и в «верхах» и в «низах» общества. Он дал исторически полноценный результат только после того, как было найдено необходимое триединство драмы, сцены и большой публики. Сначала надо было сломать старое, традиционное триединство: «священных пьес», мистериальной любительской сцены и патриархально настроенной аудитории. И движением за новый театр выступила новая драма. Она дерзко пошла по непроторенной дороге и оказалась на длительное время оторванной от площадной сцены и широкой зрительской массы. Если она и исполнялась на сцене, то только силами просвещённых любителей. Первое звено триединства развивалось без поддержки двух других. Искомый синтез не возникал. Он будет складываться в сферах итальянской сценической практики. Площадная сцена карнавалов, начнёт самостоятельно впитывать в себя новое ренессансное мировоззрение, не меняя при этом своих фарсовых форм и не отваживая от себя веселящейся карнавальной толпы. Именно карнавальное шутовство, стало той плодородной почвой новой театральности, которая дала первые ростки профессионального сценического искусства и стала приучать массовую аудиторию к новому, более высокому типу зрелищ. 

О первых опытах ренессансной драматургии можно со всей определённостью сказать, что они были творениями пера, но отнюдь не сцены. Вышедшая из материнского лона литературы, гуманистическая драма если и покидала книжные полки, то лишь изредка и без особой надежды на сценический успех. А незамысловатые простонародные фарсы и импровизации карнавальных масок притягивали к себе толпы зрителей, хотя не обладали и десятой долей литературных достоинств писаных пьес. Именно на карнавале забил источник комедии дель арте – этой истинной прародительницы нового европейского театра. Надо сказать, что на раннем этапе развития нового театра взаимоотчуждённость сцены и драмы пошла обеим на пользу. Драма оказалась свободной от примитивов фарсовой сцены, а сцена, то есть исполнительское искусство, лишённое драмы и предоставленное самому себе, получила возможность интенсивно развивать собственные творческие ресурсы. Для того, чтобы гуманистическая мысль проникла в драму нужен был решительный разрыв драмы со сценой. Задача заключалась в том, чтобы поднять драматургический жанр до художественного уровня литературы и, открыть драме ход в современную жизнь, насытить её реализмом.
Деятельность итальянских гуманистов XV века сыграла чрезвычайно плодотворную роль в возрождении античных знаний и искусства и во многом помогла формированию европейской культуры.
Тогда было обычаем проводить философские беседы на открытом воздухе по примеру древних: говорить о бессмертии души под сенью лавровых деревьев или читать Вергилия, расположившись на цветущем лугу у журчащего источника.
Особую изобретательность в этом отношении проявил профессор римского университета Помпонио Лето (1427-1497), решивший воссоздать в современном Риме театральные представления по античному римскому образцу. В 70-е годы XV века в саду профессора стали исполнять комедии Плавта и Теренция на языке подлинника.
Учёная студия Помпонио стала первым собранием любителей, сыгравших комедии Плавта. Персонажи, много веков пребывавшие в положении литературных героев, вновь зашагали по сцене (хотя, наверно, ещё не очень уверенно).
Весть об открытии римского учёного вскоре разнеслась по всей Италии. Среди прочих зрелищ при дворах вошло в моду показывать и комедии Плавта. Мода была столь велика, что Плавта на латинском языке сыграли и в Ватикане. Однако латынь понимали далеко не все, поэтому в конце 70-х годов гуманист Батиста Гуарини перевёл произведения Плавта и Теренция на итальянский язык.
Успешное развитие комедии определялось тем, что традиционная античная схема – борьба юноши за обладание возлюбленной, охраняемой строгими родителями, и проделки увёртливых и энергичных слуг – оказалась удобной для живых зарисовок современного быта. Во время карнавала 1508 года в феррарском дворце поэт Лодовико Ариосто показал свою «Комедию о сундуке». 

И точно прорвало шлюзы, долго сдерживающие животворный поток. В следующем году появляется вторая комедия Ариосто – «Подменённые», а в 1513 году кардинал Биббиена демонстрирует в Урбино свою «Каландрию». В 1514 году бывший секретарь флорентийской республики проницательнейший Никколо Макиавелли пишет лучшую пьесу эпохи – «Мандрагору».
Изучая итальянские комедии XVI века, можно заметить, что их авторы следили не столько за бытовой правдой поведения своих героев, сколько за логикой их поступков, совершаемых по заданным сюжетным схемам. Сюжетная структура произведения имела преобладающее значение. Именно она организовывала, дисциплинировала жизненный материал.
Итальянская комедия XVI века выработала некий стандарт динамических сюжетов: здесь постоянно повторялись одни и те же ситуации с подменёнными детьми, с переодетыми девицами, плутнями слуг комическими фиаско влюблённых стариков.
Итальянские гуманисты усиленно занимались изучением наследия Сенеки; затем в орбиту их интересов попали греческие трагики – Софокл и Еврипид. Под воздействием названных античных авторов и родилась итальянская трагедия Ренессанса, первым образцом которой явилась «Софонисба» Джанджорджо Триссино (1515). Триссино был глубоким знатоком древнегреческого театра. Сочиняя собственную трагедию, он ориентировался на творения Софокла и Еврипида. В «Софонисбе» использовались все компоненты античной трагедии – хор, наперсники, вестники, отсутствовало деление на акты, соблюдались законы трёх единств и трёх актёров. Но в трагедии не было главного – значительной общественной темы, динамики страстей, целостного действия. Современная аудитория интересовалась трагическим жанром или в плане чисто академическом, или же с расчётом найти тут пищу для «потрясений».
Такую пищу итальянская трагедия давала с избытком. 

Знаменательно, что итальянская трагедия лишь изредка обращалась к мифологическим сюжетам, - её больше интересовали исторические легенды, повествующие о жестокой борьбе внутри царских родов, об убийствах, изменах, отравлениях, о диких страстях, свирепой мстительности и кровосмесительных браках. Всюду действовала роковая страсть: любовь рушила все моральные преграды, а ревность толкала на злодеяния. Новая трагедия стремилась «захватить дух» зрителей. Отец убивал детей своей дочери, рождённых от тайного брака, и подносил ей на блюде их головы и руки, потрясённая дочь убивала отца и закалывалась сама («Орбекка» Дж. Чинтио, 1541). Жена, брошенная мужем, заставляла соперницу убить прижитых от него детей, после чего убивала её и посылала мёртвые головы своему мужу; муж, в свою очередь, обезглавливал любовника жены. К финалу жестокосердные супруги отравляли друг друга («Далида» Л.Грото, 1572). «Трагедии ужасов» ошеломляли своими кровавыми сценами, не пробуждая мысли, не ставя вопросов о смысле жизни и обязанностях человека. 
В век, когда комедия клонилась к упадку, а трагедия не вышла на большую дорогу искусства, победительницей на драматургической арене оказалась пастораль.
Поначалу пасторальное направление, получило наиболее яркое выражение в поэзии - в произведениях Боккаччо («Амето», «Фьезоланские нимфы») и в лирике петраркистов. Но вскоре родился и новый драматургический жанр.
Если в трагедии главенствовала роковая страсть, а в комедии преобладало чувственное влечение, то в пасторали царила «чистая любовь», представшая вне конкретных жизненных связей как некий поэтический идеал.
Постепенно вместо элегически расслабленного, медлительного – в смене своих картин – действия в пасторали появляется стремительно движущийся сюжет, полный драматических поворотов и душевных волнений. Теперь страсть не только волнует героев, но и толкает их на решительные, а то и сумасбродные поступки. Из всех жанров пастораль оказалась, пожалуй, сценически наиболее напряжённой. Сказывался опыт, перенятый у трагедии и комедии. В атмосфере общественного застоя, который не благоприятствовал развитию трагедии и комедии, пастораль стала излюбленным жанром. Она приносила отдохновение от мирских забот. Она создавала видимость желанной гармонии. На своей вершине театр оказался в Англии.

Театр английского Возрождения – это Шекспир и его блистательное окружение: Марло, Грин, Бомонт, Флетчер, Чемпен, Неш, Бен Джонсон. Но все эти последние имена принадлежат своему веку и своей нации; Шекспир же, глубже всех выразивший дух своего времени и жизнь своего народа, принадлежит всем векам и всем народам.
Театр Шекспира – это своеобразный синтез культуры Ренессанса. Определив собой самый зрелый этап этой культуры, Шекспир говорил со своим веком и с грядущими веками как бы от имени всей эпохи «величайшего прогрессивного переворота».
Творчество Шекспира было итогом развития национального английского театра. В то же время оно в известной мере суммировало достижения всей предшествующей поэтической, драматической и сценической культуры древнего и нового времени. Поэтому в драмах Шекспира можно ощутить и эпический размах гомеровской сюжетики, и титаническую лепку монотрагедий древних греков, и вихревую игру фабул римской комедии. Шекспировский театр богат высоким лиризмом поэтов-петраркистов. В творениях Шекспира отчётливо слышны голоса современных гуманистов, начиная от Эразма Роттердамского и кончая Монтенем. Углубленное развитие унаследованного – вот что было важнейшей предпосылкой рождения нового и наиболее совершенного типа ренессансной драмы, драмы Шекспира. 

---

4. Трагедии Шекспира: "Гамлет", "Отелло", "Король Лир".

С трагедии «Гамлет» (1601) начинается новый этап творческого развития Шекспира. Трагическое сознание драматурга достигает здесь своей кульминации.

Драматические события развертываются за тяжелыми каменными стенами королевского замка в Эльсиноре. Сюжет трагедии восходит к средневековому сказанию о датском принце Гамлете, мстящем за предательское убийство отца. От призрака молодой Гамлет узнал, что отец его был убит во время сна своим братом Клавдием, захватившим датский престол и женившимся на вдове убитого Гертруде, матери Гамлета.

Наделенный проницательностью и всеохватным умом, Гамлет видит в этом единичном событии тревожное знамение времени. Эльсинор стал заповедником лицемерия, коварства, зла. Данию же Гамлет называет тюрьмой. Проницательный человек, Гамлет ощущает свое трагическое одиночество. Любимая им мать стала женой главного злодея, милая Офелия не находит в себе сил противиться воле отца, приятели детства Розенкранц и Гильденстерн готовы услужить тирану, только Горацио верен Гамлету и понимает его.

Гамлет – человек нового времени, человек мысли. Размышления – его естественная потребность. В знаменитом монологе «Быть или не быть» Гамлет как бы сводит счеты со своей собственной мыслью. Приезд в Эльсинор бродячих актеров помогает ему выяснить истину.

Гамлет поручает актерам сыграть пьесу «Убийство Гонзаго», в которой обстоятельства в деталях напоминают убийство отца Гамлета. Клавдий не выдерживает и в волнении покидает зрительный зал. Теперь Гамлет точно знает, что Клавдий – убийца. Чтобы ввести его в заблуждение, Гамлет надевает на себя личину безумца. Смертельный удар поражает Клавдия, когда тот, преисполненный коварства, готов совершить новое злодейство.

В финале трагедии молодой норвежский принц Фортинбрас приказывает воздать умершему Гамлету воинские почести. Гамлет – герой. Только для зрителя он уже не герой старинного сказания, живший еще в языческие времена, но герой нового времени, образованный, умный, поднявшийся на борьбу против темного царства себялюбия и коварства.

«Макбет» (1606). Пьеса названа по имени шотландского тана (знатного феодала и военачальника), убившего своего родича короля Дункана и захватившего его престол. События трагедии (11 в.) восходят к хронике Холиншеда. В самом начале пьесы Макбет выступает как храбрый воин, искусный полководец, спасающий шотландское королевство от злых козней врагов. Именно потому, что Макбет – человек могучий, победоносный, в глубине его души начинают вызревать зерна властолюбия. «Макбет» – это пьеса об испытании и нравственном падении большого человека, загубленного неукротимым себялюбием. Впрочем, не сразу Макбет стал воплощением зла. Леди Макбет, подобно ему одержимая безудержным влечением к власти, вдохнула в него свой свирепый дух. Из храбрго военачальника, спасающего государство от врагов, Макбет превращается в деспота, в мрачного тирана, убивающего детей и женщин. Шотландия превращена им в сплошную могилу. Пророчества ведьм, в которое готов был поверить Макбет, оказались обманом. Опустошенный, подавленный, Макбет погибает от руки честного Макдуффа.

---

Смотрите также файлы

• Билеты.doc

• эволюция дарвина.doc

• information_items_property_18232.doc

• information_items_property_20481.doc

• Copy of Texts for Class 12.pdf