Файл: Невербальные проявления эмоциональных состояний человека (Глава 1. Определение эмоциональности и изучение видов эмоций, их форм и особенностей в контексте исторического развития).pdf

Болезнь считается психоматической, когда устанавливается зависимость её возникновения от соответствующих психоэмоциональных факторов. Есть множество болезней, не зависящих от психологических причин, например, простуда, но если слезятся глаза и появляется насморк, когда надо выступать перед аудиторией, то здесь явная психосоматическая зависимость. Если у ребёнка болит живот после переедания пирожными, то это естественная причина, но если живот заболевает перед контрольной, то это психосоматика.

В 50-х годах  американский психоаналитик Франц Александер предложил список из семи классических психосоматических болезней: 1. эссенциальная гипертония; 2. язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки; 3. ревматоидный артрит; 4. гипертиреоз (тиреотоксикоз); 5. бронхиальная астма; 6. язвенный колит; 7. нейродермит. С тех пор список психосоматических болезней пополняется^[15].

Психоматических реакций организма множество – это повышение и понижение давления, брадикардия и тахикардия сердца (эмоция страха), покраснение и побледнение кожи (эмоция гнева), высыхание и увлажнение слизистых (эмоция стыда) и т.д. Жалобы пациентов на боли и неприятные ощущения в органах при отсутствии объективных признаков их повреждения также имеют психоматическую природу.

Психосоматические расстройства, вызывающие органические болезни, связаны с подавлением эмоций и желаний. Подавление эмоций (сдерживание их внутри себя) способствует возникновению напряжения в мышцах, что нарушает свободное течение физиологических процессов. Эмоции требуют обязательного высвобождения, но так как за эмоциями стоят действия, то к некоторым, например, агрессивности, следует применить технику психоанализа.

Каждая эмоция нуждается в освобождении, иначе, накопившись во взрывоопасную массу, эмоции способны нанести организму значительный ущерб в виде ухудшения здоровья. Например, при потере близкого человека эмоция горя может не выражаться в плаче, крике или в другом активном действии, а оседает в сердце, в котором со временем начинаются физиологические нарушения вплоть до серьёзных сердечных болезней.

Особенно сильно действуют стрессовые ситуации и негативные переживания на физиологические сдвиги в организме детей, поэтому в семье на эмоциональное поведение детей стоит обратить пристальное внимание и не допускать конфликтных ситуаций и проявлений агрессивных реакций. Если у детей имеется наследственная слабость работы того или иного органа, то вероятность возникновения психосоматического расстройства будет особенно велика. Если ребенку систематически говорят «нельзя», то у него может пострадать поджелудочная железа, если ребёнка часто находится в фрустрирующей ситуации, соответственно, как реакция на фрутсратор может возникнуть болезнь носоглотки (ангина и непроходящий ринит).

Разумеется, органическая патология не развивается после одного-двух случаев подавления эмоциональности, но периодическое накопление непроявленных эмоций на один и тот же участок тела, вызовет патологию на уровне клеток выбранного органа.

Жак Лакан говорил: «Анализ отличается (...) тем, что он высказывает то, что является хребтом моего учения: я говорю, сам о том не зная. Я говорю через мое тело и не знаю этого. То есть я всегда говорю больше, чем знаю». [21]

Тело, как форма невербального общения, всегда говорит больше, чем мы думаем. Это выражается в психосоматических проявлениях, в которых тело в момент напряжения, посредством выхода психической энергии, все берет на себя.

Для психоаналитической традиции тело обозначено двумя параметрами – речью и сексуальностью [22]. Речь, как язык тела, как означающее направленное в форме требования к Другому. Сексуальность как циркуляция психической энергии, редуцирующаяся в теле до своей наслаждающееся части, при избытке которой (энергии) появляется не опосредованное (бессознательное) желание с конечной целью разрядки и получения наслаждения (опять же бессознательного, в отличие от удовольствия, которое переживается на сознательном уровне). В этом отношении – в отличие от тела для медицины, в которой, например, хирург обращается с телом больного как с организмом (без учета наслаждения или языка) - мы имеем дело с телом, вписанным в психоаналитическую традицию как говорящее и сексуальное.

Заметим, что сексуальность тела при психосоматической симптоматике, следует понимать как наслаждающееся тело, тело жаждущее наслаждение через понимание, но делегирующее вместо понимания (например, со стороны) симптом. Именно симптом производится толчком энергии бессознательного, порожденного эрогенными зонами человека и выражающееся либо прямо через действие, либо путем фантазии и речи. В общем, это тот эмоциональный порыв (например, проявляющийся в момент трансфера), который устремлен к недостижимому горизонту осуществления желания, по направлению к аналитику (в процессе трансфера), по направлению к себе (например, в форме агрессии, и появления садистических форм наслаждения), по направлению на любой объект (агрессия или радость в форме жеста, например, поцелуй).

При рассмотрении вопроса о теле как языка, следует определить понятие «говорящее тело». «Говорящее тело» для психоанализа - это не тело из плоти и крови, но тело, которое взято как совокупность означающих. Для понимания вопроса о «говорящем теле» следует представить, например, лицо, лицо в целом, которое образовано линиями, лицо имеющее форму, цвет, определенную рельефность. Вся совокупность подобных означающих и говорит о лице как о «говорящем», также подобная совокупность означающих, которые непрерывно сообщаются между собой, отличает одно лицо от какого-либо другого. Подобное лицо проявляется во всей своей сложности, являясь чем-то иным, чем обыденный суггестивный образ. Лицо, пробуждающее чувство, представляет тело как образ, но когда лицо вызывает неожиданную реакцию (например, непонимания) – предстает телом как означающим. [21]

Терапия как раз и начинается в тот момент, когда аналитик встречается с клиентом, смотрит на его лицо, но не на лицо, как на проявление эмоции при определенном вопросе, на лицо как означающее, посредством которой у самого аналитика проявляется симптоматическая связь с пациентом (например, клиент страдающий от эритрофобии, передает аналитику свой симптом при котором последний бессознательно проводит ладонью по своим щекам). Здесь невербальное проявление тела в форме симптома является двигателем терапии, ядром его смысла. Лицо-означающее, говорит с аналитиком даже больше, чем клиент, неся с собой истину, знание, понимание, разрешение проблематики клиента. Таким образом, тело как означающее – это не тело, которое говорит со мной, но тело, наделенное способностью определять ход терапии путем симптоматического вмешательства с реакцией как со стороны аналитика, так и клиента.

Тело в психоанализе является не только «означающим» и «говорящим», но представлено как нечто большее, как «образ». Образом для тела служит не отражение в зеркале, но образ, посланный извне и подобный моему, образ, который посылает Другой. Другой здесь не является, например, матерью или кем-то из близких. Другой – это любой объект мира, который участвует в формировании тела, любой объект с которым сталкивается человек. Буквально то, что воспринимается человеком вне его тела, то, что приходит извне и конструирует его по своим лекалам. Здесь тело будет любым предметом – часами на руке, обеденным столом, домом в котором живет человек.

Подобно предзеркальной стадии [20] – в которой ребенок познает свое тело в отражении зеркала как совокупность, на самом деле отдельных ощущений – той стадии, в которой собственное Я еще слито с окружающей жизнью, объектом продолжающим человеческое тело – и образует понятие «образа». Следовательно, можно говорит о теле как «образе» в проявлении невербальной коммуникации, как о теле, объединяющем два фактора: во-первых, то, что идет извне, от объекта, помещенного в мир, или другого человека, с которым установлена связь (коммуникативная, симптоматическая, эмоциональная, визуальная и т.д.), во-вторых, то, что вызывает в теле необходимость реакции, то, что способствует проявлению требования как цели наслаждения. В подобном случае тело проявляется как фантазм, как цепочка впечатлений извне, со стороны и ответных реакций по направлению к их источнику.

Тело в психоанализе, как проявления невербального общения, можно рассматривать с трех точек зрения – как синоним наслаждения (лакановское Реальное), как совокупность отличающихся элементов, называемых означающими, которые обуславливают цель направленной эмоции (лакановское Символическое), наконец, как тело фантазма, которое формируется путем отражения внешних объектных отношений (лакановское Воображаемое).

Должное понимание подобной характеристики тела поможет аналитику понять его язык, расшифровать то невербальное эмоциональное послание, которое возникает как симптоматический отклик на терапевтическое вмешательство, как фрустрирующее означающее, действующее бессознательно для клиента, превращенное в Знак как цель благоприятного исхода терапии со стороны аналитика.

Покажем на примере исследования художественного произведения (см. ниже), как происходит трактовка невербальных отношений путем анализа «языка тела» участников балетной постановки.

Тема исследования: «Анализ движений в форме означающих представляющих форму невербальных отношений на примере постановки “Послеполуденный отдых Фавна”»

Метод исследования:

Научное исследование и наблюдение, которое строится на анализе визуально-художественного произведения, с целью описания выразительных средств произведения и его трактовки с позиции психоаналитического и психотерапевтического дискурса.

Цель исследования:

• Так как означающее представляет субъекта другим означающим, то с помощью и путем сопоставления можем говорить об «ассоциативном методе» как о слове-стимуле (означающем), которое связывается с должными для себя ассоциациями (другими означающими), составляя цепочку Смысла, который лежит в основе знания субъекта и руководствуется его действиями и поступками.
• Выявить разнообразие ассоциативных связей (означающих) в ответ на стимул со стороны танцора – систем поз, приемов.
• Составить описание танцевальных движений в контексте постановки.

Задачи исследования:

• Показать как эмоциональное проявление в форме языка танцевальных движений, что говорит о подразумеваемом, о том, что лежит не только в основе конструкции проявления определенного поведенческого акта, но и проговаривается им о своем истинном намерении.
• Поставить вопрос об истинном значении различных поведенческих актов, проведя семиотический и дидактический анализ и охарактеризовать их в понимании вопроса проявленной симптоматики тела в контексте терапевтической практики.
• Охарактеризовать степень влияния со стороны (культуры, общества) на формирующийся понятийный аппарат со стороны как участников, так и зрителей.

Исследование

Анализ танцевальных движений в постановке «Послеполуденный отдых Фавна» даёт возможность представить форму активного воображения в терапевтическом анализе, в котором одни означающие, согласуясь с другими означающими, представляют модифицированное искомое означающее, совершая это большым количеством способов, изменяясь каждый миг своего существования и внося новый контекст путем установления близлежащих связей с другими означающими.

Путем психоаналитической трактовки языка движений участников постановки можно выделить искомые «бессознательные мотивы» их действий и выстроить новый тип невербальных связей, отличных от общепринятой трактовки, с позиций методов, принятых в культурологии, социологии, истории, например, как этнометодологический.

Важность телесного опыта, как языка тела, рассмотрена нами с позиции терапевтической практики, отношений клиент-бессознательное-аналитик (участники-бессознательное-зритель), взаимодействие в котором происходит в трех ипостасях положения тел в анализе – как наслаждение (реальное), как означающее (символическое), как внешний образ, пробуждающий смысл (воображаемое). Каждый двигательный и статический акт в ходе исполнения танца, мы рассматривается с вышеуказанных трех взаимодополняющих точек.

Сюжет

Фавн пробуждается ото сна, наслаждается вкусом винограда, играет на флейте. Внезапно его внимание привлекают появившиеся нимфы, к которым чуть позже присоединяется главная нимфа. Она грациозно танцует, держа в руках узорчатую лёгкую шаль. Фавн приближается к нимфам, но они пугаются его и убегают прочь. Задерживается лишь главная нимфа. Фавн, чувствуя любовное томление, пробует обольстить её, вовлекая в совместный танец, но нимфа также убегает от него, обронив свою шаль. Фавн подбирает шаль, радостно смеётся и играет с ней, прижимая к груди, затем медленно поднимается к своему лежбищу на скале. Там он целует шаль, расстилает её на земле и, распластавшись на ней, даёт выход своему любовному напряжению.

Хроника событий постановки «Послеполуденный отдых Фавна:

Работа по анализу произведения основана на основе сценария, зафиксированного в форме отчета (см. Приложение).

Анализ движений посредством языка означающих

Пробуждение

1. Фавн при пробуждении от сна переходит из одного состояния в другое. Сон окончательно не покинул его, и он находится в сладкой дреме. Переход из мира «Реального», который подвержен деятельности бессознательного, в мир «Воображаемого», знаменуется чувствованием своего тела, ощущением конечностей, ритмической пульсации всего организма. В этот момент тело приобретает свою тотальность посредством концентрации в единый монолит разрозненных аффектов. Подобное становление тела получает ребенок, когда обретает его в форме зеркального отражения. Фавн, вставая и разминая тело, он проверяет его на гибкость, силу, демонстрируя буквальный животный маскулизм. Подобными движениями он возвращает себе свое «Я», растворившееся в сонных иллюзиях.