Файл: Прекращение обязательств (Изменение и прекращение обязательств).pdf

Волевой акт одной или обеих сторон обязательства, направленный на исполнение обязательства в части, следует отличать от волевого акта, целью которого выступает изменение (или прекращение) обязательства. Изменить (или прекратить) обязательство можно в силу соглашения сторон, одностороннего требования об изменении условий обязательства или его прекращении (когда такое допускается законом), по иным основаниям, которые всегда будут отличаться от действий, направленных на частичное исполнение обязанности. Возвращаясь к зачету встречных требований, заметим, что для обязательства большего по объему такой зачет будет рассматриваться лишь как способ исполнения соответствующей части обязательства. В то же время для обязательства меньшего по объему зачет встречных требований будет выступать и способом исполнения обязательства, и основанием его прекращения.

Квалификация действия по частичному внесению долга в качестве исполнения денежного обязательства в части (но не частичного прекращения) позволяет кредитору, например, в договоре купли-продажи (п. 2 ст. 489 ГК РФ) отказаться от исполнения договора и потребовать возврата проданного товара, если покупатель не производит в установленный договором срок очередной платеж за проданный в рассрочку и переданный ему товар; в договоре аренды (подп. 3 ст. 619 ГК РФ) требовать досрочного расторжения договора в случае, если арендатор более двух раз подряд по истечении установленного договором срока не вносит арендную плату, и т. п.

Если в подобных ситуациях частичную оплату товара и частичное внесение арендных платежей рассматривать в качестве частичного прекращения обязательства, то это непосредственным образом отразится на существе последствий предъявления требования кредитора (продавца по договору купли-

продажи, арендодателя по договору аренды). Так, после предъявления требования продавца о возврате товара вследствие просрочки очередного платежа покупатель, помимо требования о возврате внесенных платежей, предъявит требование об уплате процентов за пользование чужими денежными средствами на сумму этих платежей, поскольку в отношении частичного прекращения денежного обязательства по оплате товара покупатель являлся бы добросовестным должником. При предъявлении требования арендодателя о расторжении договора аренды, помимо требования последнего о возврате арендованного имущества, возмещения убытков, вызванных существенным нарушением договора, требование о возмещении убытков предъявил бы и арендатор, который в отношении срока аренды, оплаченного им, считался бы добросовестной стороной.

---

Таким образом, частичного прекращения обязательства нет и быть не может, как противоречащее существу обязательства. Относительно динамики гражданско-правового обязательства может иметь место лишь исполнение обязанности в определенной части (частичное исполнение обязанности), но не частичное прекращение обязательства. Частичное исполнение обязательства обусловливается способом исполнения обязательства, который может быть выражен одним конкретным приемом исполнения, например, периодичностью внесения платежей, либо несколькими приемами, некоторые из них могут сформироваться на конкретной стадии исполнения обязательства, например, зачет встречных требований.

1.2 Невозможность исполнения обязательств

Юридической невозможности исполнения посвящена ст. 417 ГК. Пункт 1 данной статьи гласит: «Если в результате издания акта органа государственной власти или органа местного самоуправления исполнение обязательства становится невозможным полностью или частично, обязательство прекращается полностью или в соответствующей части. Стороны, понесшие в результате этого убытки, вправе требовать их возмещения в соответствии со статьями 13 и 16 настоящего Кодекса». Нововведение здесь одно. Предыдущая редакция этого пункта говорила об издании акта только «государственного органа». Однако в специальной литературе давно высказывалось мнение о том, что положения данной статьи подлежали распространительному толкованию и должны были действовать применительно к актам органов местного самоуправления5. Позднее это мнение было воспринято правоприменительной практикой6 и нашло отражение в Концепции развития гражданского законодательства РФ. А теперь с его очевидной правильностью согласился и законодатель.

Российское гражданское законодательство не закрепляет дефиницию невозможности исполнения обязательства. Не выработано бесспорное определение данного понятия и доктриной.

Общепризнанным является то, что анализируемая невозможность должна препятствовать исполнению сторонами обязательства соответствующих обязанностей, точнее — обязанностей по исполнению обязательства в натуре, по реальному его исполнению. Как писал М. М. Агарков, «невозможность исполнения... означает не что иное, как недопустимость в силу тех или иных достаточных оснований требовать от должника реального исполнения». При этом саму невозможность исполнения следует отграничивать от причин, ее вызывающих.

---

Невозможность исполнения должна препятствовать исполнению сторонами обязательства соответствующих обязанностей, точнее — обязанностей по исполнению обязательства в натуре.

Соответственно, невозможность исполнения — это юридический факт, влекущий определенные правовые последствия, и который, естественно, порождается определенными обстоятельствами, в том числе обстоятельствами непреодолимой силы или виновными действиями (бездействием) должника.

Распространенным в отечественной науке является мнение, что невозможность исполнения должна неким образом объективно препятствовать исполнению стороной соответствующих обязанностей. В связи с этим принято различать невозможность объективную и субъективную — непреодолимую только для конкретного должника. Причем последняя не способна прекратить обязательство: невозможность исполнения в этом смысле может быть только объективной. Соответственно, заслуживающим внимания является и полное отрицание научности анализируемой классификации, — раз один из этих видов невозможности таковой считаться не должен.

Признак объективности такого рода препятствий нередко определяют у нас как невозможность исполнения обязательства не только обязанным лицом, но и любым другим лицом или большинством других лиц, «средним субъектом». По сути это древнеримский критерий заботливого и рачительного хозяина (homo diligens et studiosus paterfamilias), используемый для установления легкой вины по абстрактному (отвлеченному) мерилу (culpa levis in abstracto).

Однако, во-первых, суд при соответствующей юридической квалификации не осуществляет, не обязан по закону и практически не способен осуществить проверку невозможности исполнения нарушенного обязательства любым, кроме должника, лицом или даже неким большинством иных лиц при сравнимых обстоятельствах. Во-вторых, преодоление невозможности исполнения следует рассматривать в качестве одной из обязанностей, составляющих содержание любого обязательства, поэтому и для такого преодоления обязанное лицо должно принять надлежащие меры, как сказано в ст. 309 ГК, «в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований — в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями».

Очевидно, не исключено здесь и применение по аналогии закона положений п. 1, 2 ст. 401 ГК, точнее, критерия должной заботливости и осмотрительности для оценки доводов должника о своей невиновности в соответствующем правонарушении вследствие принятия им достаточных мер для предотвращения этого нарушения, точнее, в данном контексте — для преодоления невозможности исполнения и, соответственно, вызвавших ее обстоятельств (в том числе когда такими обстоятельствами выступают действия (бездействие) самого должника).

---

Следовательно, можно определить признак объективности анализируемого препятствия или, вернее, — объективную невозможность в этом традиционном у нас доктринальном смысле — как обусловленное определенными обстоятельствами препятствие для исполнения стороной своих обязанностей по исполнению обязательства в натуре, если этой стороной доказано, что она приняла все меры для преодоления такого препятствия при той степени заботливости и осмотрительности, какая от данной стороны требовалась по характеру обязательства и условиям оборота. Однако таким путем в основание классификации невозможности исполнения обязательства на объективную и субъективную, по существу, закладывается критерий виновности (невиновности) должника в нарушении обязательства, что само по себе не может не вызывать нареканий.

Действительно, известны предложения делить невозможность исполнения обязательств, «смотря по тому, наступает ли она: 1) случайно или 2) по вине самого должника». Заметим, что п. 1 ст. 416 ГК не упоминает в этой связи вину, но содержит более абстрактное указание на вызвавшее невозможность исполнения обстоятельство, «за которое ни одна из сторон не отвечает». И это правильно, учитывая, в частности, п. 3 ст. 401 ГК, закрепляющий общее правило об ответственности независимо от вины за нарушение обязательства при осуществлении предпринимательской деятельности.

Если посмотреть на эту проблему так широко, то получается, что должник, ссылающийся на невозможность исполнения обязательства (как на основание не только прекращения его обязанности по исполнению обязательства в натуре, но и основание освобождения от ответственности за нарушение последнего), обязан доказать не только отсутствие своей вины в возникновении такой невозможности (если он не должен нести за нарушение обязательства ответственность независимо от вины), но и свою невиновность в непреодолении негативных последствий последнего для кредитора — убытков (при их взыскании с должника).

Если же обязанное лицо несет ответственность независимо от вины, например на основании п. 3 ст. 401 ГК, только действие непреодолимой силы может оправдать (при решении вопроса о применении к нему мер гражданско-правовой ответственности) непреодоление им возникшей невозможности исполнения обязательства, а также непредотвращение вызванных этим обстоятельством убытков у кредитора. Более того, также и возникновение самой невозможности исполнения может быть признано извинительным для такого должника (как основание освобождения от ответственности) только, когда оно произошло вследствие действия непреодолимой силы или обстоятельства, за которое отвечает кредитор.

---

Следовательно, определить случайную в таком широком смысле невозможность исполнения обязательства, то есть освобождающую нарушителя обязательства от ответственности (в том числе при определенных условиях — и отвечающего независимо от вины), можно так: это препятствие для исполнения стороной своих обязанностей по исполнению обязательства в натуре, вызванное обстоятельствами, за которые эта сторона не отвечает, если последней доказано, что она приняла все меры для преодоления такого препятствия и его негативных для кредитора последствий (убытков) при той степени заботливости и осмотрительности, какая от нее требовалась по характеру обязательства и условиям оборота. Однако проблема в том, что это определение не невозможности исполнения обязательства, а его случайного неисполнения (в том числе вследствие действия обстоятельств непреодолимой силы). Притом невозможность исполнения как таковая, вне связи с вопросом об ответственности должника за нарушение соответствующего обязательства, как бы ускользает от формально-юридического анализа, сливаясь с неисполнением вообще.

Интерес в связи с этим представляет разъяснение, данное в п. 40 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей»: «Если потребитель предъявил требование о замене товара с недостатками на товар той же марки (модели, артикула), но такой товар уже снят с производства либо прекращены его поставки и т.п., то в соответствии со статьей 416 ГК РФ обязательство продавца (изготовителя, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) в части такой замены прекращается в связи с невозможностью исполнения и потребитель вправе предъявить иное из перечисленных в пункте 1 статьи 18 Закона о защите прав потребителей, в статье 503 ГК РФ требование. Бремя доказывания невозможности замены товара вследствие обстоятельств, за которые не может отвечать продавец (уполномоченная организация или уполномоченный индивидуальный предприниматель, импортер), а также бремя принятия последним всех необходимых мер для выполнения требований потребителя в указанных случаях лежит на продавце (уполномоченной организации или уполномоченном индивидуальном предпринимателе, импортере)».

Процитированная правовая позиция интересна в первую очередь тем, что в качестве исключения из общего классического правила допускает возникновение невозможности исполнения обязательств в случаях исчезновения или недоступности для должника вещей, определяемых родовыми признаками и являющихся объектами соответствующих обязательств. Данный пример также показывает, что вопрос об установлении невозможности исполнения обязательства — вопрос самостоятельный и его решение не связано непосредственно с применением мер гражданско-правовой ответственности. Следовательно, для такого установления в отношении должника, отвечающего независимо от вины, не требуется обязательно квалифицировать соответствующие обстоятельства в качестве действия непреодолимой силы. Ведь к последней в силу прямого указания п. 3 ст. 401 ГК не относится «отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров» (что имеет место в приведенном примере).

---